***
— Сила твоих глаз поражает, братишка Итачи! — бледная рука Саске выдернула катану из тела одного из Белых Зецу. Тот немного содрогнулся в напрасном намерении противостоять смерти и замер навсегда. — Теперь в нашей грядущей битве умрёшь только ты, Наруто! Внезапно небо осветилось ослепительной красной вспышкой, жар битвы чувствовался даже отсюда. — Значит, Зецу не обманул: война правда началась. Но какая знакомая чакра.— Шаринган Саске широко раскрылся. — Неужели… это правда он!***
« Давно же это было. Я тогда учился в академии, но хотел получить большего… — маленький Итачи с закрытыми глазами прыгает в воздух и, прокрутившись, кидает кунаи во все стороны. Девять из десяти попали в мишени, только один промахнулся и сейчас был зажат между пальцев мальчика в серой рубашке — стандартной одежде Учиха, с протектором Конохи на голове, чуть старше его. — А ты не плох для своего возраста! Тебя, вроде, Итачи зовут, верно? Тренируешься? — Да, но я тебе не соперник, Шисуи. Каждый в клане знает о твоих невероятных навыках! — Ну, не говори так! — Шисуи расплылся в улыбке, подкинул кунай, и Итачи одним движением поймал его. — Академия для тебя скучное заведение и хочешь побыстрее убраться из него? — Ну да, просто я уже всему научился…- мальчик робко посмотрел на землю, но соклановец положил руку ему на плечо. — Отлично понимаю тебя! Шиноби не должен стоять на месте в своём развитии! Ты мне сразу понравился: такое упорство, вера в себя, твёрдое следование жизненной цели — уважаю такие качества в шиноби: они редки. Ну, раз мы уже знаем имена друг друга, то наше знакомство уже окончено, — Шисуи протянул руку, и Итачи с волнением пожал её. Старший товарищ развернулся и уверенно двинулся вперёд. — Шисуи, я хотел бы тебя кое о чём попросить. — А, что такое, не стесняйся! — тот искоса посмотрел, продолжая идти. — Не мог бы ты потренироваться со мной в следующий раз? — Конечно, обращайся, готов в любое время! — лицо Шисуи озарилось широкой лучезарной улыбкой. — Мне бы самому хотелось увидеть твой потенциал!»***
Пламя догорало, ни одна песчинка не выбралась целой из этого ужасающего противостояния. Огромным пепелищем расстилалась долина, за несколько минут до этого густо укрытая непроходимым лабиринтом из ветвей вековых деревьев. Итачи тяжело дышал. От некогда грозного Сусаноо остались только рёбра и часть позвоночника. « Извини, друг, похоже, единственный способ остановить тебя — это запечатать. Я до конца надеялся, что найдётся другой выход. Но его нет….» В паре десятков метров от него с ловкостью кошки приземлился Шисуи и поднялся, распрямив согнутые колени и слегка оттолкнувшись ладонями от земли. — Надо же! Ты хорошо держишься. Я был уверен, что последняя атака окажется непосильной для тебя. Но невелика беда: ты еле держишься на ногах. Оставь уже свои попытки сопротивляться. « Не думал, что мне придётся использовать эту технику второй раз за день, но уже поздно сомневаться!» — решился Итачи. — Ты прожил другую жизнь, Кабуто, тебе будет сложно понять меня…. — Зачем ты сейчас говоришь мне это: надеешься, что твои слова заставят меня образумиться? — Нет, я не собирался уговаривать тебя, но… — Итачи поднялся с земли, Сусаноо вновь ожило и покрылось плотью. — Даже у такого лжеца, как я, есть те принципы, которыми буду дорожить всю свою жизнь. И одно из них … — в руке красного самурая закружилась, словно сюрикен, цепочка из трёх томоэ. — Никогда не отказываться от выбранного пути! Всё уже предрешено! Ясака но Магатама! Вращаясь на огромной скорости, снаряд полетел на врага. — Новый трюк? На меня не подействует! Сусаноо: Тсукумо! — грудь изумрудного воина разверзлась, и градом метнулись вперёд сотни сенбонов из чакры. Но они не могли ни остановить, ни даже хоть на каплю замедлить надвигающуюся атаку, в напрасной ярости рикошетили и разлетались во все стороны, слегка раня Итачи шальным выстрелом, но, возвращаясь, наносили вред и самому Шисуи. — Чёрт, это не действует! Тогда… — Сусаноо: Завершенная форма! — зелёный воин вспыхнул потоком чакры, покрывая спину и лицо длинной изумрудной мантией. Резким движением Шисуи со стоном приложил руку к правому глазу и, покачнувшись, согнулся в три погибели. Пульсирующая боль не позволяла ему взглянуть в лицо противника: вся панорама сражения слилась для него в размытый мелькающий комок. Сусаноо издало что-то наподобие воя и вернулось в изначальную форму, не завершив превращение. «Кабуто, даже если ты можешь уворачиваться от моих атак — эта тебе не по силам, предпринимай что хочешь — результат будет один». « Проклятье! Даже с идеальным телом после воскрешения этот слабак не смог выйти за предел своих возможностей при жизни. Вот ведь беда: я так не хотел использовать это…» — пересиливая боль, Шисуи открыл левый глаз, и золотой свет Магатамы совсем близко и отчётливо отразился в чёрном зрачке Мангекё. « … Пока ты будешь восстанавливаться, у меня будет возможность запечатать тебя. И тогда я положу конец этой бессмысленной битве!» Промелькнув ярким жёлтым лучиком, долину озарил мощный всплеск света, поглотивший всё вокруг. Ударная волна от сокрушающего взрыва пронеслась по всей округе, выворачивая камни из-под земли и расщепляя их на мелкие песчинки, и подхватывала их с собой в гигантской волне света и пыли.***
— Что за…— земля под ногами Саске дрогнула, ему в лицо под напором огромного давления ринулся воздух, отбросив его далеко назад. Перекувыркнувшись в воздухе, отступник приземлился на камень и прислушался. Взрыв утих. Лишь его отголоски звучали вдалеке. — Да что же там происходит? Так к моему приходу камня на камне не останется. Надо поторопиться.***
Вместо прежнего поля битвы в том месте образовался огромный кратер. Черная, опаленная земля была отброшена к его краям, создавая видимость ещё большей глубины. — Ну, для начала неплохо. Я справился. Теперь нужно как-то найти его тело и запечатать, — на самом дне ямы стоял Итачи, оглядываясь вокруг. Большая часть его тела была уничтожена при взрыве: оставалась только правая часть туловища, не считая лица — ему приходилось прилагать чудовищные усилия, чтобы сохранять равновесие, стоя на одной ноге. Если бы не маленький огонёк красной чакры в воздухе у него за спиной, не было бы ни малейшего намёка о судьбе безмолвного защитника. — Ты что, серьезно решил, что битва уже закончилась?! — Итачи замер от ужаса, кровь, заледеневшая от ужасной реальности происходящего, никак не желала отливать от сердца. Лицо медленно обернулось на голос. Шисуи, без малейшей царапинки, каким он был до начала битвы, стоял за спиной, держа обронённый ранее танто у горла друга. — Ка… как ты смог избежать атаки? — Запретная техника Учиха — Изанаги. Ты ведь знаком с ней не понаслышке, верно? — под тенью волос его левый глаз медленно закрылся. — Как жаль! У меня были большие планы на этот глаз…. Своей невероятной силой ты доказал, что являешься одним из сильнейших из ныне сражающихся на земле. И я немного изменил свои планы насчёт тебя…. — правая рука Итачи покрылась слоем чакры и огромным кулаком взмахнула на противника. Тот отскочил, но успел задеть танто прежнего друга, оставив на его спине глубокий разрез. — Не зазнавайся, я ещё не проиграл тебе! — гигантская рука уперлась в землю, пытаясь сохранить равновесие для остатка тела: левая нога успела восстановиться только до колена. — Это я могу сказать и тебе! — правый глаз Шисуи широко раскрылся, озарив лицо светом Мангекё Шарингана. « Что такое? Это чувство…. — сенсорные способности Итачи давали ему дурной знак. — Такое чувство, словно ты на ладони, и каждый твой шаг известен ему, каждая мысль…. Неужели это… — неужели так действует Котоаматсуками. Это гендзюцу стало благодетелем для меня: спасло от власти Кабуто не так давно, когда мы с Нагато сражались против Наруто. Но теперь мне самому придётся сопротивляться ему» — нога восстановилась и теперь твёрдо стояла на земле: « Но я не чувствую, что действую против своей воли: моё тело послушно, и мысли складываются в очевидную картину. В первые минуты после использования Изанаги сила пользователя увеличивается в несколько раз, но потом опускается ниже начального уровня: такова плата, исключая вечную потерю глаза, следует тому, кто желает изменить реальность. Нужно использовать этот шанс и атаковать!» Итачи мгновенно сорвался с места. В стремительном прыжке он активировал Сусаноо и слой за слоем покрыл его бронёй. Рука, выросшая из предплечья выхватила огромную бутыль саке, в воздухе извивалось лезвие полужидкого клинка Тоцука. — Снова эта техника! — Кабуто припомнил последние события. Шисуи бросился навстречу противнику, выставив вперёд лезвие своего ножа. — Но теперь тебе не удастся использовать её! Но сделав шаг, он понял, что не способен шевелиться. Как будто невидимый воздушный барьер сдерживал его. Весь мир казался ему потемневшим, исчезающим в небытие. Наконец я смог вновь чувствовать себя живым. Тело легендарного шиноби Конохи снова было моё: власть Кабуто покинула его. Осознав произошедшее, я слегка улыбнулся и поднял голову. « Что, почему он замер? Неужели… нет! Почему так внезапно — я уже не смогу остановиться» — Итачи на полной скорости ударил мечом в друга. Как полутвёрдая — полулетучая жидкость, клинок Тоцука пронзил Шисуи насквозь. Был бы он живым — тотчас бы умер от мгновенной потери крови, брызнувшей фонтаном из огромной раны. Но, уже будучи воскрешенным, от его раны разлетелось подобно конфетти огромное множество белых чешуек. Их было так много, что со стороны казалось, будто откуда-то сверху сыплются хлопья снега, как бывает в пасмурный рождественский вечер. Белый яркий свет исчезающей души Шисуи ещё больше дополнял эту картину. — Ты молодец, Итачи! Я даже не мог предположить за полчаса до этого момента, что наша встреча так закончиться. — Шисуи, ты вернул себе контроль, но что произошло: минуту назад ты хотел разорвать меня в клочья? — Когда Кабуто заговорил со мной в моём разуме, я пытался использовать Котоаматсуками на себе. Но он захватил меня быстрее, чем я успел применить технику. И оно сработало только тогда, когда он вознамерился использовать гендзюцу на тебе, — чёрное кольцо Мангекё с четырьмя концами распалась на три томоэ, а затем техника додзюцу и вовсе исчезла, уступив место классическим чёрным глазам Учиха — Если бы я использовал эту технику сразу как возродился, нам не пришлось бы скрещивать клинки. Но теперь уже слишком поздно сожалеть об этом…. — Но если ты пришёл в сознание, почему не увернулся? Какой смысл был жертвовать жизнью второй раз? — Ты переоцениваешь мои навыки…кроме того… та команда, которую я внушил себе Котоаматсуками — не дать тебе пострадать из-за моих действий. Глаза Итачи расширились: даже после своей смерти, даже после страданий, которые они оба перенесли — Шисуи чувствует свою вину перед ним. Нечистое тело воскрешения начало распадаться: чешуйки летели на землю одна за другой, чтобы уже никогда не возвратиться назад. — Знаешь, друг. Перед свой смертью ты дал мне одну вещь, дороже всех сокровищ мира: свой Шаринган. Твой подарок постоянно напоминал мне о тебе, о своём долге перед Конохой. И благодаря ему я смог встретиться с тобой сегодня и избавить от грязных намерений Кабуто. Теперь ты свободен и вернешься в Джодо, а мне предстоит ещё много работы здесь. Перед уходом я тоже хотел бы сделать для тебя подарок! — Мангекё Итачи перенёс меня в мир гендзюцу. Но ни пытки, ни это кровавое небо ждали меня. Перед моими глазами предстал красочный мир, быстрым вихрем событий несущийся в будущее. Вот я говорю Итачи последние слова и падаю в реку, но друг хватает меня за руку и останавливает падение. Несколько его горьких фраз через слёзы: о моей важности для него, о неспособности обречь на такие страдания семью, деревню и нас с ним, трогают мою душу, уже больше я не в силах поддерживать мою решимость противиться судьбе и твёрдо решил выжить. Позже мы вместе с Третьим Хокаге нападаем на Данзо: правдивый рассказ о похищенном глазе наконец заставил его действовать. Яростные попытки главы Корня сохранить силу у себя были тщетны, и с моими словами: « Я смогу разобраться сам, в защиту кого и чего мне использовать собственные глаза!» оба моих Мангекё были возвращены хозяину. Вместе с Итачи и Фугаку мы встали против целого клана Учиха и тремя Сусаноо смогли силой остановить их, никого не убив. Гордый клан всё-таки получил то, чего верхушка Конохи нагло отобрала у него — уважение и признание, и теперь жизнь вновь утихла. Но только не у нас. Прошло несколько лет: болезнь Итачи сильно подкосила его: ни я, ни кто другой из Конохи не могли найти решение; и мне пришлось спасать его, Изуми и неизвестную девушку, ставшую позже мне нежной и ласковой женой, из плена ниндзя Тумана. Итачи стал Пятым Хокаге. Неразлучные братья — он и Саске — они всюду были вместе и помогали друг другу даже в мелочах. Учиха Исао — мой маленький, вечно смеющийся сынок смотрел на меня с восхищением, и я не мог подвести его надежды. Прошло ещё пять лет: организация Акацуки украла Биджу из всех деревень шиноби кроме Селения Листа, и вся деревня сражалась с огромной армией белых воинов и девяти нукенинов S-класса. Как самые сильные в Конохе, мы с Итачи были в самой гуще битвы, сражаясь изо всех сил плечом к плечу. Битва была выиграна. Но только одним единственным пришлось заплатить защитникам: жизнями моей и Итачи. Вся деревня вышла на похороны, наши могилы, рядом друг с другом, были устланы ковром цветов; все люди в деревне рыдали, но в то же время гордились — умереть на поле битвы ради защиты самых дорогих тебе людей — величайшее счастье для ниндзя. В тот день мне должно было исполниться тридцать пять….***
По моей щеке стекла слеза: чувство грусти и радости смешались в одно, более сильное душевное состояние. Моя душа покинула чуждое тело и уже наполовину была поглощена клинком. Сосуд воскрешения разрушился, и тело неизвестного шиноби Песка упало на землю, обронив с головы протектор, прямо как я тогда…. — А ты жестокий, Итачи, зачем так мучить друга перед смертью. Как я тебе… как я тебе благодарен за это! Как же жаль, что всё не случилось так в реальности…. Но уже слишком поздно жалеть, слишком поздно. Я буду ждать тебя на другой стороне, но ты не торопись пока — ты ещё нужен в этом мире…. Отмени Нечестивое воскрешение и… наконец, признайся во всём Саске. Я же знаю, это он убил тебя тогда…. Я буду верить в тебя… лучший друг! Дух Шисуи исчез. Сусаноо, выполнив своё невольное предназначение, испарилось в воздухе. Минут пять Итачи стоял неподвижно, «невидящими» глазами смотрел сквозь кучку чешуек в далёкие углы своего сердца. Наконец он шелохнулся: — Прощай, Шисуи — мой лучший друг и человек, которого я всей душой уважаю и стараюсь быть похожим на тебя! Покойся с миром! Воскрешенный Учиха продолжил движение к свой изначальной цели — логову Кабуто. « Узумаки Наруто. Он так похож на тебя, Шисуи. Вероятно, никогда не увидев тебя в жизни, он воплотил в себе столько твоих качеств, твоих несбывшихся мечт и надежд. Теперь я верю, что не ошибся, когда поручил ему вернуть Саске на истинный путь…». Резкое движение воздуха, шелест сломанных веток — два брата пронеслись в двух метрах друг от друга, лишь на мгновение Шаринган Саске успел повернуться в его сторону: « Я так и знал, что найду тебя здесь, Итачи.» — Подожди, Итачи! — но тот даже не замедлился, взгляд, скрытый за волосами, тщательно прятал истинные эмоции.***
— Какая досада! Всё-таки он смог обвести меня вокруг пальца… — в тёмной пещере лишь слабый свет падал на шахматную доску на полу, усеянную пешками: одна из них только что треснула и раскрошилась. Жёлтые глаза Кабуто вспыхнули. — Но всё же не стоит терять перед ним лицо. Это битва дала мне бесценный опыт: теперь я знаю все твои способности. Сбор природной энергии уже практически завершился. И теперь стану я сильнее тебя, Итачи Учиха!