***
Он сидел на массивной ветке дерева и смотрел на Лилит, которая прогуливалась по райскому саду. — Что там все такой переполох устроили? — спросил главный советник Бога, улыбаясь, любуясь своим творением. — Я не хочу подчиняться Адаму, — фыркнула женщина, — почему я должна? Я хочу быть равной, он меня как вещь, как данное воспринимает. Люцифер хмыкнул, поднял брови, посмотрел вниз, сжал губы и выдохнул. — Эгоистичное создание ты всё-таки создал… — пробормотал архангел. Это стало отправной точкой. С тех пор несущий свет всё больше размышлял о том, какова же сущность эти существ, похожих на них. — И теперь ангелы меня ищут, наверное, хотят, чтобы я покорилась. Да ни за что. Я лучше… — она замотала головой, — да хоть в тот мир с пеплом пойду. А вот это уже не нравилось Люциферу. Его совершенному, идеальному созданию не место в той дыре, неудачному эксперименту по созданию мира для людей. Да и что Лилит там делать? Скучать, бродить вечность? Нет, он не пустит эту женщину туда! — Посмотри на солнце, Лилит, если ты попадёшь в Ад, то больше его не увидишь. — Ну и что? — хмыкнула женщина. — Всё, что ты будешь видеть — серое небо, землю, покрытую серым пеплом, там даже дышать сложно, если ты не знала. Ты променяешь Рай на это? — он приподнял бровь и скептически посмотрел. — Лучше я уйду из этой золотой клетки в это, — решила Лилит. — И попадёшь в тюрьму, в которой будешь прозябать вечно, по своему же решению, между прочим. — Зато я не буду подчиняться этому придурку! — окончательно разозлилась она. Люцифер должен был создать идеальную жену для Адама, оболочка уже была готова, но характера и души пока не было, Бог позволил это сделать его любимому ангелу, вот только… Сам того не осознавая, архангел создал идеал для себя. Ему нравилась Лилит: с жаждой свободы, равенства, немного стервозная… Словом, он впихнул в неё не самые лучшие качества, но идеальные для себя, хотя в тот момент и думал с усмешкой, вспоминая свою семью: «Какая же семейная жизнь без небольших перепалок?» И всё же Лилит была доброй… Он видел в ней лишь свет, после того разговора он не раз смотрел на Адама, тот даже не обратил внимания на то, что его первая жена больше не с ним, улыбаясь глупой Еве, которую создал уже сам Бог целиком и полностью. Люциферу было тошно смотреть на её слащавость, но больше всего ему было отвратительно смотреть на Адама — он смотрел и видел какое-то чёрное пятно в его сущности, впрочем, вскоре он увидел это и у Евы, это была тьма. И наверное, хорошо, что Лилит ушла в Рай. Он наблюдал за нею — скучал, она обычно просто лежала в пепле и смотрела в серое небо, дыша спёртым воздухом Ада. Ему было жаль, что Лилит, у которой чистая светлая душа, вынуждена прозябать в этой серой пустыне в то время, как Адам и Ева с тьмой в душе носились по Раю, то и дело мешая ему дорабатывать проект по имени «Земля». На Землю он, кстати, хотел тайком отправить и Лилит, попутно создав ей пару, хотя… всё же нужно было разрешение Отца, душу-то он сам вряд ли может дать. Впрочем, Бог как-то особо и не злился на Лилит, он даже сказал, что если Лилит захочет вернуться на Небеса, то врата в Рай всегда открыты, но Лилит не возвращалась… Это была не гордость, не гордыня даже, а просто обида. Ей было больно, что все так наплевательски к не относились, считая чуть ли не вещью, особенно Адам, которого она всё-таки любила… Она была обижена на всех кроме Люцифера — тот иногда, когда не был загружен работой, забредал в Ад и делился новостями, рассказывая, что он придумал ещё для Земли и спрашивая, что бы сама Лилит хотела иметь. Вот она его повеселила, когда сказала, что хочет животное, похожее на бобра и утку одновременно. Но он это сделал и даже принёс ей один экземпляр, чтобы показать ей, она сказала, что его можно назвать «утконос», и он решил, что так и будет. Он не раз предлагал ей вернутся, но она упёрто отказывалась, говоря, что не хочет в место, которое не является её домом — никто по ней не скучал там и никто не ждал. Люцифер скучал и ждал… Он хотел, чтобы она вернулась, но всё же не настаивал, понимая, что затрагивать эту тему — причинять боль женщине. Поэтому они просто обсуждали изменения в мире. — Тебе не скучно здесь, в Аду? — сощурился архангел. — В Раю так же было, — пожала плечами Лилит. — Не лезь, не мешай, туда не ходи… Все были вечно заняты, поэтому я как-то не особо скучаю по общению, уже привыкла к одиночеству. Один ты всегда со мной говорил, вот по тебе я скучаю, — она улыбнулась. — А по солнцу? — Нет, — помотала женщина головой. — Я даже рада, что его тут нет, не напоминает о… НЁМ, он забыл про меня, словно не любил никогда. Меня вообще хоть кто-нибудь любил? — прошептала блондинка. Люцифер тогда просто обнял её и отчётливо прошептал: — Я. И сейчас тоже люблю тебя. Как создатель мог не любить своё создание?***
Он смотрел на заходящее солнце и впервые его бледную кожу согрели золотые лучи — на небесах солнце просто светило, но не грело. И это было великолепно. Люцифер протянул руку Чарли. — Полагаю, что ты хочешь к людям. — Тут трава зелёная… небо синее… — принцесса была в шоке, — и деревья такие… красивые, — она словила розовые лепесток от сакуры и ощутила мягкость, хрупкость того, — мягкие… Любой другой рассмеялся бы, но не Люцифер. Он сам здесь никогда не был, только посылал других ангелов, чтобы они перенесли новые «разработки» на Землю, но сам никогда не был, его шок был не такой сильный, как у Чарли, лишь потому, что он видел Землю сквозь призму взора высших демонов. Люциферу не было смешно — всё это время, все эти века, которые в Аду, разумеется, прошли гораздо быстрее, чем в мире людей, он держал её в этой тюрьме, где сплошь и рядом были все оттенки алого — крови и греха. — Чарли, — он обнял её. Дьявол прижался к ней сзади, не мешая любоваться видом заходящего солнца. Он слегка согнулся и положил голову ей на плечо, крепко обнимая за талию. Мужчина, сам того не замечая, ткнулся ей в шею и принялся вдыхать запах духов. — Пап? — внезапно произнесла Чарли. — Да? — он отвернулся, но не отпускал, нет, чёрта с два он отпустит единственное родное создание! — Ты говорил что-то про людей, — пробормотала девушка. — А, да! В следующее мгновение они очутились на каких-то грязных улицах, по которым то и дело ходили то коровы, то люди с красными точками меж бровей, машины то и дело сигналили, а им вторили мопеды. «Это Индия», — поняла девушка. Она поморщила нос от запаха, в Аду конечно не пахло благовониями, но Люцифер тщательно следил, чтобы хотя бы не воняло — он сам терпеть не мог грязь и вонь (нужно ударить по голове одного архангела по имени Гавриил, который залез в его кабинет и решил пошалить, пока старшего брата не было рядом). Люди вмиг остановились и стали удивлённо смотреть на их пару. — Чего это они так смотрят? — не понял дьявол. — Вроде не голые… хотя я лично никогда голышом в отличие от людей не бегал… да и мода, — он осмотрел свой белоснежный костюм, чёрную рубашку, белые туфли и такое же белое платье Чарли, — вроде современная, классика… Чарли покосилась на отца и её челюсть чуть ли не достигла пола. Слишком много шока на сегодня. — Пап… — начала она. — Что? — Твои крылья… — она поджала губы и посмотрела в сторону, — и глаза… и руки и клыки… — А, — только и сказал дьявол. Да, в последнее время ему было тяжело сдерживать силу, ну, вернее прятать её проявления: огненные крылья и иные атрибуты его истинного облика так и норовили вырваться наружу, но если в Аду это было легче — демоны сами имели нечто подобное, да и в Аду было просто как-то легче это контролировать, то Земля… Земля просто «не привыкла» к такому. Под его ногами пошли трещины. — Я теперь более, чем уверен, что высшие демоны почувствовали меня даже не другом конце этого мира… — вздохнул дьявол и спрятал крылья и прочее. Люди, кстати, уже давно убегали, но, а сама парочка, выбравшаяся прямиком из Ада, меланхолично наблюдала за носящимися людьми. — Вот, помню, Адам с Евой так же бегали, жутко мешали, — протянул Люцифер и вздохнул. — Эм… может, нам надо уходить? — А зачем? — в следующую секунду он нахмурился и быстро схватил девушку за руку. Они снова оказались на людных улочках, только теперь женщины не ходили в пёстрых сари, а мужчины не наматывали на свои голову чалму, да и с внешним обликом Люцифера всё было в порядке: просто красивый мужчина, слишком красивый, как ангел или дьявол, хотя он был и тем, и тем. Впрочем, и сама принцесса была красивой — она то и дело замечала на себе взгляды молодых смуглых пареньков, которые откровенно пялились на неё, но боялись даже подойти — от непозволительно красивого блондина исходила аура опасности. — Ого… — выдохнула девушка, смотря наверх. На горе виднелась статуя Христа-Искупителя, ну так её назвали люди, насколько принцесса помнила. Да, она, как губка, впитывала в себя новые знания, если это касалось Земли. — Вот нечем же им заняться, — вздохнул дьявол, смотря равнодушно на статую. Даже сейчас принцессе казалось, что отец выше этой статуи, выше кого либо. — Пойдём прогуляемся, смотреть на кусок камня — скучно, — он протянул ей локоть. — А… он был? — спросила принцесса. — Кто? Девушка кинула взгляд на статую. — А кто это? — не понял Люцифер. Чарли смотрела на отца глазами-блюдцами. — Уже не важно… — вздохнула блондинка. — Нет, ты мне скажи, я видел кого-то подобного в воспоминаниях демонов, но… не могу вспомнить… Следующий час Люцифер слушал захватывающую историю о вроде как человеке, образ которого как бы защищал город. За рассказом Шарлотта привела их в какую-то антикварную лавочку. Зашли они в помещение под слова то ли недоумения, то ли возмущения дьявола. — Нет, Чарли, это просто… странно. Ну не может простой смертный называть себя ЕГО сыном. Да, он создал людей, но… вот я, Михаиил, — он поморщился, — Гавриил — да, мы его сыновья, потому что у нас есть сила Бога, а… превратить воду в вино… подарить здоровье… Скорее похоже на то, что отец решил, что людям нужен мессия, который поведёт их в светлое будущее, ну и приставил к нему какого-нибудь ангела. Был бы он его сыном в той же мере, что и я, то не смог бы умереть так просто, да и… как-то странно, почему Бог его не спас, если ему нужен был мессия, он только культ породил, а люди на этом ещё и наживаются, как я понял, — он поморщился. — В общем, те, у кого есть настоящая божественная сила, ну её капля, — он закивал, — на такие мелочи размениваться не будут. Я лично мир создавал, апокалипсис собираюсь устроить, а не… красить воду. — Пап, можно без имён? На нас люди смотрят. — Ну не демоны же, — пожал плечами Люцифер. — Мне кажется, ты слишком остро реагируешь. Может, там всё не так было. Я тебе рассказала, как в той чёрной книге написано было. Дьявол вздохнул. — Ладно, может, я просто не правильно это понял, вообще понять Бога довольно сложно… Так зачем ты решила зайти сюда? — За сувенирами, — пожала плечами девушка и подошла к лавке, выбирая, что бы ей прикупить друзьям. Люцифер опять вздохнул и уселся на стул, закрыв свои ледяные глаза. Они оба пытались отвлечься, сделать вид, что ничего не произошло, что Лилит не умерла, они пытались скрыть свою боль за улыбками и пустыми разговорами, чтобы второй не чувствовал того же. Пока что они удачно обманывали друг друга во благо. Дьявола потревожили. — Прошу прощения, — голос был тихим, мужским, приятным, для человека. Дьявол распахнул свои глаза, что напоминали куски льда? и устремил взгляд на мужчину, которому точно было уже за сорок, в глазах бился ум и мудрость, хотя Люциферу, как созданию, прожившему чуть ли не с сотворения мира, было трудно судить, мудр ли человек, который разменял пятый десяток. — Да? — он поднял бровь и наклонил голову влево, изучая человека. — Я случайно подслушал Ваш разговор, — он улыбнулся. — Случайно не подслушивают. Вы могли бы пройти мимо или уши закрыть, — дьявол говорил это спокойно. — Но тема была слишком близка мне. Видите ли я — священник… католической церкви, — уточнил мужчина. — Удивлён. Разве вы, священники, не любите кичиться этим и надевать на себя рясу при каждой удобной возможности? — Люблю костюмы, мистер… — священник сощурился. — Люцифер, — чётко и с наслаждением выговорил блондин, смотря на нахмурившегося мужчину. — Это шутка? — То есть мои слова тебе, смертный, показались бредом сумасшедшего, — хмыкнул дьявол. — Твоя вера, похоже, не так уж и сильна. — Хотите сказать, что сам Сатана будет бродить по грязным улицам и сидеть в сувенирном магазине? — Во-первых, Сатана — мой генерал, мой гнев, всего лишь моё оружие, а не я, во-вторых, а почему бы и нет? — он пожал плечами. — Это моя дочь сюда нас затащила, мы просто гуляли по миру. — Вы плохо тянете на всемирное зло. В комнате загорелась штора, люди закричали, а в следующее мгновение она потухла. Священник посмотрел на чёрную, обгоревшую ткань, затем — на блондина. Он стоял весь напряжённый, понимая, что перед ним если не дьявол, то не человек точно. — Не называй меня злом. Зло — это вы, люди, — Люцифер улыбнулся. — Вы привыкли скидывать свою вину, свои грехи на меня, я же… просто давал вам то, чего вы хотели. А я ведь говорил отцу, что вы — плохой проект, но кто будет слушать бедного верного советника? Нет, его проще обозвать гордецом, скинуть в Ад, и теперь все думают, что я — зло. — Люди не идеальны, но они стремятся к лучшему, иначе зачем им ходить в церковь? — Ну… имидж, и вечный вопрос: «Ну, а вдруг Ад и Рай реальны? В Ад не хочется, пойду свечку поставлю, точно в Рай попаду!» — он это протянул, шепча. — А потом такой вот «очищенный» приходит домой и давай думать, как кому-то повезло, как кого-то подставить или как нажраться, наколоться. И я тут не при чём. Я ничего не вкладывал в людей. Это ВАШЕ лицемерие, ВАШЕ зло, хотя… — он усмехнулся, — Бог тут постарался. И у меня нет желания что-то тебе доказывать, человек. Скоро это уже не будет иметь значения, время правосудия всё ближе, — протянул Люцифер. — Апокалипсис… Вы уничтожите этот мир? — Будет жалко это делать, всё-таки это я его создавал наполовину… Особенно жалко этих утконосов… — он задумался о чём-то, холод его глаз не позволял хоть кому-то разглядеть в них печаль. — Утконосов? — Да, мои любимые животные. Дверь в лавочку, в которой царил шум, распахнулась. Зашло двое молодых людей. Один — брюнет, другой — шатен, но с необычными голубыми глазами, оба слишком красивые, чуть ли не идеальные, но до Люцифера было далеко — Бог во время его создания фанатично стремился довести каждую черту до идеала, что в итоге и вышло, одновременно эта идеальность отталкивала, заставляла настораживаться. Люцифер нахмурился, готовый в любую минуту то ли забрать отсюда Чарли, то ли напасть на братьев. Оба мужчины поморщились, как от зубной боли, из носов обоих потекла кровь. Такая невербальная атака уничтожила бы уже любого демона (кроме высших) или ангела, но только не архангелов. — Он здесь, — проговорил старший из них — шатен. «Да, Михаил, я здесь». Еле заметное движение указательным пальцем — и двух мужчин сносит с места, будто подул сильный ветер, их не просто припечатало к стене, но они пробили в ней дыру своими телами и вылетели на улицу. — Что же, мне пора. Не люблю семейные посиделки, — он посмотрел на дыру в стене, где двое архангелов очухивались от удара. А в следующий момент и дьявол, и его дочь исчезли. Там, где они оказались, ночь только-только вступила в силу и люди, как муравьи, слонялись по неоновым улицами. Полуголые девицы танцевали за витринами. — Где мы? — не поняла Чарли, это места было похоже на одно место в Аду, куда ей когда-то не посчастливилось забрести, хорошо, что её быстро нашла Вэгги… хотя трогать принцессу было глупо. — Квартал красных фонарей, Амстердам. Где же ещё? — хмыкнул Дьявол, он замер. — Ба, Асмодей, какая встреча! Люцифер повернулся и перед взором его предстал мужчина лет сорока-пятидесяти, у него был чёрные нарочно растрепанные волосы до лопаток, нос с горбинкой, лукавые чёрные, как уголь, глаза, какие-то заострённые и оттого выглядевшие неестественно черты лица, особенно острыми казались уши, улыбался архидемон как-то криво, казалось, что он скалился, верхняя губа поднималась, как у собаки, когда та рычит, а зубы все как один были как у акулы. Он был чуть выше Люцифера и одет в такой же белый костюм, как и Дьявол, правда в руках он держал золотую трость, которую то и дело вертел. — Ваше Величество, — поклонился демон, который и был ответственен за измены, блуд и всё связанное с этим, он закусил губу, покосился на руки Люцифера и протянул тому трость. — Мерси, — умехнулся Люцифер и забрал трость, — да, всё-таки я привык щеголять с этим, — он придирчиво осмотрел трость, золотая поверхность которой отражала неоновый свет. — Я не ожидал Вас увидеть на Земле, — вздохнул демон, — да ещё и с семьёй, — Асмодей улыбнулся. — Здравствуй, Чарли. Принцесса улыбнулась и кивнула. Она знала Асмодея. Довольно приятный в общении демон, вежливый, сдержанный, воспитанный. Джентльмен. — А где… — демон нахмурился и замолчал, — я почувствовал энергию архангелов на Земле, они за вами? — Да, они за нами. — Ну, не думаю, что птички сунутся в этот… рассадник греха, — Асмодей заливисто рассмеялся. — Ну что мы на улице стоим? Пойдёмте, у меня тут клуб неподалёку… — Да, Валентино против тебя — маленький птенец… — Ну его порностудии — игрушки, что он там в Аду решает? Судьба мира творится здесь! — он раскинул руки, указав на улицы. — На Земле. Люцифер приобнял за талию Чарли, злобно зыркая на каждого, кто не так посмотрит на его дочь. Чарли напоминала ему Лилит и одновременно казалось полной противоположностью. Чарли, как и Лилит, была его светом, только вот погибшая жена была как луна: сдержанная, холодная, а ещё на неё не было больно смотреть, не жгло глаза. Чарли не была виновата в этой боли, она просто внешне похожа на мать, но в остальном: яркая, излишне добрая, дарящая тепло, даже обжигающая. Прикосновения к Чарли как-то странно жгли Люцифера, не тело, а… душу, что ли? Они зашли в клуб. На пилонах крутились полуголые, а то и вовсе голые девушки и парни. Как говорится, на любой вкус. К Чарли полез такой вот танцор. Люцифер, как в замедленной съёмке, смотрел, как рука этого молодого инкуба тянется к его дочери. Гнев смешался с не совсем отцовской ревностью. Глаза короля Ада заполонило проклятое алое пламя, которое будто бы разлилось по его венам, и вправду, на коже появились вздутые вены и артерии, светящиеся красным, что уж говорить о клыках и крыльях? Люцифер зарычал. — Э! Ваше Величество, — перед Люцифером стоял напряжённый Асмодей. — Ника — новенький, он не хотел никого оскорбить! Люцифер успокоился. Пламя исчезло. Он огляделся, люди смотрели на него. — Не волнуйтесь, они тут все пьяные и накуренные, посчитают это всё глюком, — Асмодей махнул испуганному инкубу — и тот пошёл дальше танцевать на шесте. — Хотите, кое-что дам? Такая убойная дурь! Даже меня с ног сбивает, — он рассмеялся и пошёл к барной стойке. — Джейме, дай-ка нам ангельского праха! — бармен вручил пакет с серым порошком, Асмодей распаковал порошок и вдохнул запах. — Ух! — он помотал головой. — Попробуйте, это не та хрень, которую в Аду продают, — демон в белом костюме протянул пакет. Люцифер никогда не понимал тягу демонов и людей к подобного рода вещам, его такое не брало. А потом, Дьявол, со свойственной только ему высокомерностью, схватил пакет и жадно вдохнул порошок. Три секунды ничего не происходило, а потом… Как это говорится? Мир заиграл новыми красками. Люцифер никогда не жаловался на зрение, слух, обоняние, но картинка и запахи стали чётче, ярче, звуки — громче, он от неожиданности даже пошатнулся и схватился за стойку. А ещё… на него недоумённо смотрела Чарли. «Такая красивая…» — Дьявол будто оказался на месте смертных, которым оставалось только завидовать и восхищаться такой красотой. Люцифер тяжело задышал и схватил дочь, притянув к себе, жадно всматриваясь в идеальные черты лица. Ещё красивее, чем Лилит. Настоящий ангел. Божественно красивая, добрая, чиста от грязи Ада, да и вообще чуждая этому Аду. Его ангел. Наваждение спало. Всё прошло так же быстро, как и началось, Люцифер помотал головой и отпустил дочь, тяжело дыша. — Хрень редкостная, — он невозмутимо посмотрел на удивлённого Асмодея. — Ваше Величество, — демон замялся, — а когда Вы собираетесь начинать апокалипсис? Ходят слухи, что скоро… — Когда печати падут, — Люцифер погладил золотую трость, по форме напоминающую змею, что обвила ветвь и держит в зубах яблоко. Люцифер в странном состоянии «прихода» не мог услышать, как пошла трещина по печати, которую когда-то сотворил Михаил.