Личный ад

Эмили не задала ни единого вопроса, прочитав мне распечатки всех присланных Антеей материалов. Я был уверен — она ни за что не состыкует эту информацию с Грегори, ему ведь несвойственно распространяться о личном. А выкуп родовой усадьбы точно не касался никого, кроме него самого. Оставшись один, я погрузился в размышления. Что ж, мой брат платит Грегори баснословную сумму. Даже Стефан и Эмили вместе получают в месяц меньше в два раза. Поступок Шерлока меня опечалил. Да, безусловно брат любит меня и не хочет потерять, но… Но выходит, мое подозрение верно, и на первом месте для Грегори стоит возможность заработать. Если прикинуть — денег по контракту как раз хватило бы, чтобы решить все вопросы с усадьбой, включая небольшой неотложный ремонт. Что ж, здесь я разобрался. Что дальше? А дальше я задумался об итогах расследования. Я видел, с какой печалью и досадой Грегори говорил о гибели констебля и как винил себя. Бесполезно его в чем-либо убеждать — раз он не сказал инспектору Донован провести тщательную подготовку, значит, будет считать себя причиной гибели полицейского. Как мне исправить эту ситуацию? Тут я мог полагаться разве что на силу своих денег. Я знал, сколько получит от государства вдова констебля, и эта сумма точно не могла заменить погибшего мужа. Как и те средства, что полицейские соберут между собой. В моих силах было решить ее финансовые проблемы, но прямой перевод средств меня не устраивал. Мне не хотелось привлекать к себе внимание. Раз уж я почти ушел от мира, то ни к чему напоминать о себе! Да и вообще — самым правильным решением, которое принесло бы Грегори моральное облегчение, стала бы помощь именно от него. Но как? Он бы никогда не принял от меня деньги даже для помощи вдове. Я посмотрел на календарь, и решение почти тут же пришло на ум — сегодня же ежегодный летний аукцион! Из года в год я посещал это мероприятие, отбывал необходимую повинность, продиктованную моим положением среди власть имущих. В этом году никто и ничто не обязывало меня присутствовать в Ковент-Гардене, однако, обстоятельства все решили за меня. — Какие у вас планы на сегодняшний вечер? — спросил я у Грегори, когда у меня не осталось сомнений в правильности принятого решения. Мой вопрос стал для него неожиданностью.  — У матери моего партнера юбилей. Я приглашен.  — Боюсь, мистер Лестрейд, вам придется отказаться от приглашения, — осторожно сказал я. — Мне нужно, чтобы вы поехали со мной на одно мероприятие. Улыбка сползла с лица Грегори, а на лбу появились морщинки. Очевидно, новость неприятно удивила его.  — А Стефан или Эмили? Они не могут? А как же ваша Антея? — спросил он, внимательно глядя на меня. Я читал в его взгляде недовольство и тревогу. Конечно же, моя просьба повлечет за собой осложнение в его отношениях с партнером. Но, похоже, других вариантов у меня не было. Я мог бы попросить организаторов аукциона об удаленном участии, но времени на это уже не оставалось.  — Это не тот формат мероприятия, чтобы на нем присутствовал обслуживающий персонал, — сказал я. — Я не могу позволить сопровождать меня кому-то из охранников. Это дурной тон. Как бы хорошо я не относился к Стефану и Эмили, они всего лишь медики, и брать их с собой — не лучшая идея. Кроме того, Стефану нездоровится. Что до мисс Антеи, то из-за моего положения у нее сейчас так много работы, что она практически не бывает дома. Не думаю, что подарки, которые она присылает своему сыну, заменят ему мать.  — Мистер Холмс, но вечер субботы — уже мой выходной. Меня не поймут! И разве я не отношусь к обслуживающему персоналу? — возразил мне Грегори. Я хорошо видел его нежелание куда-либо ехать со мной. — В договоре с вами есть пункт про перенос выходного и дополнительную оплату, — жестко сказал я. — «В случае необходимости лицо, оказывающее услуги, обязуется исполнять просьбы мистера Холмса в свое нерабочее время. В данных случаях производится почасовая оплата в тройном размере, и предоставляется дополнительный выходной», — процитировал я, воскрешая в себе непреклонного мистера Холмса. — Кроме того, в том обществе, куда мы отправимся, некоторые знают, что вы работали с моим братом, следовательно, я могу представить вас в качестве друга. Он вздохнул и его взгляд погрустнел. — Если необходимо, можете уйти сегодня на пару часов раньше и лично поговорить с партнером, объяснив служебную необходимость, — великодушно разрешил я. Грегори снова вздохнул и лишь покачал головой, вернувшись к приготовлению чая. По его виду я понял: он уже готовится к скандалу с партнером. Как только Грегори ушел, я вызвал миссис Смит и поручил ей отправить моего водителя к портному за смокингом для Грегори. Я не стал говорить Грегори о дресс-коде мероприятия, на которое заставил со мной пойти. — Мистер Холмс, перед тем, как я отпущу вас, я должна точно знать, что с вами все будет в порядке, — сказала вошедшая в спальню Эмили, намекая на внеочередное мини-обследование. Я улыбнулся фельдшеру. Конечно же, она опасалась ухудшения, тем более, что прошло совсем немного времени после приступа и, по-хорошему, мне стоило бы еще несколько дней оставаться дома. — Я не против мер предосторожности, Эмили, — ответил я. Она кивнула и раскрыла свой чемоданчик. — Надеюсь, мне не стоит вам напоминать, что алкоголь строго противопоказан, как и любая жирная, соленая пища? Слишком сладкое… Если вам вдруг захочется… — Да, я помню об этом, — успокоил я фельдшера. — Давайте уже поскорее делайте все анализы, а потом переоденете меня. Эмили кивнула. — Но вот с переодеванием, мистер Холмс, будет проблема. Я слышала, Лестрейд вернется только к самому отъезду, как мне быть? Потребуется помощь… — Может позвать Питера или Уоррика. Пускай помогут переложить меня. — Я назвал имена охранников, работавших на меня не первый десяток лет. Конечно, ничего приятного в этом я для себя не находил, но выхода не было: раз уж я отпустил Грегори, кто-то должен был переносить меня с кресла на кровать и обратно. — И учтите, надо будет сделать так, чтобы страховочный ремень был незаметен, — решительно добавил я. Эмили покачала головой. — Мистер Холмс, но это не очень хорошо для вас. Можно пережать сосуды ног и тогда… — Я знаю, Эмили, но прошу вас сделать как нужно мне, — настоял я. - Давайте еще попробуем максимально скрыть ремень полами смокинга. В гардеробе есть темно-синий, у него два разреза сзади, это даст нам пространство для маневра, он лучше смотрится, когда я сижу. Глупо, скажете вы? Я, как прыщавая девчонка, хотел замаскировать очевидную проблему, о которой всем известно. Да, это так. Мое стремление выглядеть идеально все еще было со мной, в отличие от здоровья.

***

— Сообщение от Джастина: «Будем через десять минут», — громко прочла Грета. Что ж, настало время спускаться вниз и начинать погрузку в автомобиль. Теперь мне приходилось все делать загодя — никогда нельзя было предугадать, какая проблема может возникнуть, и сколько минут потребуется на ее устранение. — Вы шикарно выглядите, — сказала мне Эмили, когда мы спускались на первый этаж, и это не было лестью. Я знал — скорее всего, это мой последний выход в свет, и мне не хотелось, чтобы в моем образе что-то было не так. Те, с кем сегодня придется столкнуться, будут очень внимательно смотреть на меня, и показывать перед ними свою слабость я совсем не хотел. У крыльца уже ждал микрофургон со спущенной погрузочной платформой. Я перевел кресло в механический режим: так Уоррик мог затолкать его по спущенным сходням в автомобиль. Теоретически, я и сам мог бы заехать, но это заняло бы куда больше времени, да и риск съехать с довольно узкой платформы был велик. Когда Уоррик возился с креплениями кресла к полу, я услышал, как прошуршали шины посланной за Грегори машины. Хлопнула дверца, раздались шаги. — В заднем кармане лекарства на случай форс-мажора, — услышал я, как сказала Эмили. — Если что, тут же звони, я не буду выпускать телефон из рук. — Понял тебя, спасибо, — ответил Грегори и забрался в фургон. Он кивнул мне, но не сказал ни слова и тут же ушел на задний ряд сидений. По выражению его лица я понял — Грегори в очень плохом расположении духа. Очевидно, спокойного разговора с партнером не вышло, и все закончилось очередной ссорой. Джастин забрался на свое место, и мы тронулись в путь. Я надеялся, что за время в дороге Грегори совладает со своим дурным настроением и возьмет себя в руки. Мне не хотелось, чтобы сопровождающий меня человек, весь вечер ходил с кислым выражением лица. Дорога была недолгой, и вскоре мы въехали на служебную парковку Ковент-Гардена.  — Не вздумайте расстегивать смокинг, даже если будет очень жарко. В расстегнутом виде двубортные смокинги кошмарно смотрятся — сказал я Грегори, заметив, насколько ему неудобно в смокинге, выгодно подчеркивающем его спортивную фигуру и широкие плечи. Я был уверен — сегодня не только женщины, но и многие мужчины будут заглядываться на него! Пока мы добирались от служебного входа до холла театра, я немного волновался. Все же, Эмили была права — я уже ощущал легкую слабость. Мне хотелось надеяться, что не придется покидать вечер раньше срока, дозволяемого правилами приличия. Не было желания демонстрировать свою слабость еще больше. Холл Ковернт-Гардена был заполнен сливками британского общества. Я знал всех этих людей в лицо и по именам. Мог коротко рассказать биографию любого из них, умолчав о пикантных фактах. Все они — пэры, рыцари, судьи, успешные политики и бизнесмены — составляли мое привычное окружение. По взглядам, обращенным на меня, я многое прочел — кто-то был искренне восхищен моим появлением, кто-то смотрел с сочувствием, но большинство, хотя и были осведомления о завершении моей карьеры, все равно глядели с недоверием. Они до сих пор не верили, что однажды я не вернусь на свой пост и снова не стану контролировать всех и вся. Не прошло и пяти минут, как к нам с Грегори потянулись первые желающие поздороваться и поболтать о пустяках. — Это мой близкий друг — Грегори Лестрейд, — представлял я знакомым своего спутника, не уточняя род его занятий. По взглядам, обращенным на Грегори, я видел — никто не заподозрил в нем обслугу. В перерывах между глупыми разговорами, мои мысли то и дело устремлялись к Грегори. Не случись той охоты на лис, может быть, все в моей жизни повернулось бы иначе. Любуясь время от времени на Грегори, я не мог не признаваться себе: я хотел, чтобы время пошло вспять, чтобы я смог встать с этого чертового кресла, взять Грегори за руку и представить всем присутствующим не как друга, а как супруга! Я должен был быть решительнее! Не стоило терять время!  — Что-нибудь принести? — спросил меня Грегори, и по его виду я понял — он уже устал от светских бесед, и у него сводило скулы от деланных улыбок.  — Я не ем на людях. И не пью, — чуть резче, чем следовало сказал я. Слишком резким оказалось возвращение с небес на землю. Одним вопросом Грегори напомнил мне каково мое положение. Грегори лишь немного удивился тому, насколько резко я ответил, и направился к столу с угощениями. Заметив леди Смолвуд с ее двоюродной сестрой, я поспешил к бывшей коллеге. Сейчас стоило перестать думать о Грегори. — Майкрофт, как я рада вас видеть! — Леди Смолвуд искренне улыбнулась мне и, чуть наклонившись, коснулась моей руки в знак приветствия. Ее родственница, поймав говорящий взгляд Алисии, поспешила отойти от нас и сделать вид, что с интересом рассматривает одну из картин. — Я не мог пропустить аукцион, — улыбнулся я Алисии. — Не стоит нарушать давние традиции. — Я не знаю, что теперь будет, — вздохнула она. — Майкрофт, все стало так сложно… — она чуть понизила голос. — Что же именно стало сложно? — Передел власти, Майкрофт. — Алисия чуть рассмеялась, делая вид, что обсуждает какие-то милые семейные сплетни. — После вашей отставки все, как с цепи сорвались. Хотят ухватить посты повыше, да кресла потеплее. — Все придет в равновесие через пару месяцев, — спокойно ответил я. — Но только сколько случайных людей окажется вместо вас на ключевых постах? — Я видел тревогу во взгляде боевой подруги. — Я надеюсь на Совет. Он работает без сбоев и поможет избавиться от случайных людей. — Вы правы, хоть какая-то гарантия стабильности. Но вас очень не хватает. Многим. Всем было спокойнее, пока в ваших руках была хоть какая-то власть. — Но я принял решение отказаться от нее. Обратного пути уже нет. — Я натянул на губы фальшивую улыбку. Алисия снова рассмеялась. — Если все будет действительно плохо, вы же поможете? — спросила она. — Конечно же. Мне ведь жить в этой стране, — снова улыбнулся я. Алисия ничего не знала о моих планах, да и не могла узнать. Я заметил, что распорядитель вечера начал готовить торги. — Будешь что-то покупать в коллекцию или решил просто проветриться? — спросил меня Алисия. — Что-нибудь куплю. — Что ж, удачной покупки. Я как-нибудь заеду навестить тебя. Пойду к Элизабет, ей глянулся какой-то лот. — С этими словами Алисия растворилась в толпе. Я остался один и тут же заметил человека, которого надеялся сегодня не встретить. Он находился в другом конце холла и смотрел на меня. Черт! Я до последнего полагал, что этой встречи не случится, но Марк, видимо, плохо понял слова, что я сказал ему несколько месяцев назад. У него не было шансов пробиться ко мне сквозь заслон телохранителей и черные списки Герды, и он решил-таки попытаться поговорить со мной на аукционе. Конечно же, он не мог не приехать сюда! Увидев, что я остался в одиночестве, Марк двинулся ко мне. Поискав взглядом Грегори, я обнаружил его у стола с алкоголем. Черт! Он слишком далеко, чтобы избавить меня от неприятного общения с бывшим любовником. Однако стоило поблагодарить распорядителя вечера — он подал знак к началу аукциона, и в холле все пришло в движение. Марку пришлось занять место рядом с дядей.  — Благодарю, я с этим господином. — Грегори успел подойти ко мне почти в последний момент, когда девушка-помощница раздавала номера аукционеров. Еще бы немного и ей пришлось бы класть его мне на колени. — В следующий раз, когда пойдете за алкоголем, мистер Лестрейд, потрудитесь так надолго не оставлять меня. Когда появится нужный мне лот, я скажу, — резко сказал я. Еще одно напоминание о моем положении! Очередное указание на беспомощность! — Извините, — чуть помрачнел Грегори. Я молча кивнул и направил кресло к задним рядам. Тут было не так душно: от смешения ароматов на дамах у меня начинала болеть голова. К тому же я не собирался внимательно рассматривать лоты — я знал, что мне нужно, и меня не волновало, как это будет выглядеть. Дожидаясь своего лота и стараясь не концентрироваться на ухудшающемся самочувствии, я незаметно наблюдал за присутствующими, по привычке отмечая, чье здоровье пошатнулось, кто поменялся любовницами, и чей брак уже трещит по швам. Но помимо изучения личной жизни собравшихся, я присматривал за Марком. Я чувствовал на себе его взгляды. Один раз наши глаза встретились, но я не ответил на адресованную мне улыбку. Сделал вид, что смотрел куда-то поверх его головы. — Неужели это столько стоит? — спросил меня Грегори, кивнув в сторону только что выставленного лота, за который завязалась ожесточенная борьба. Я подавил улыбку — Грегори предпочитал классическое искусство, а на современное смотрел с плохо скрываемым недоумением. Картина, которая сейчас продавалась, вероятно, была для него чем-то типа разукрашенного унитаза посреди Лувра. — Это Альберт Мак, мистер Лестрейд. Скоро его назовут современным Лучо Фонтана, — ответил я, не став вдаваться в подробности о художниках: времени оставалось немного и нужный мне лот должен был вот-вот появиться. Наконец, помощники аукциониста вынесли в зал и закрепили на подставке то, ради чего я приехал — картину Жюстин Тьюдер. Хотя ее творчество мне не нравилось, я сказал Грегори торговаться до победы. Сначала он не удивился моей просьбе, но после того, как цена перешагнула порог в сто тысяч, стал все чаще наклоняться ко мне, уточняя дальнейшую ставку. Я видел — Грегори не понимал, как можно купить что-то из современного искусства за такие деньги. Конечно же, эта сумма была слишком велика для отставного полицейского. Когда торги перевалили за сто пятьдесят тысяч, осталось лишь двое потенциальных покупателей — я и Марк. Мне было ясно — он ввязался в торг лишь из-за меня. — Мистер Холмс, цена же уже сто семьдесят тысяч! — шепнул мне Грегори, сделав очередную ставку. — И что? — я изогнул бровь. — Как я и говорил — торгуйтесь до победы. Он лишь покачал головой и увеличил цену. Я знал — очень скоро мой соперник сдастся. Его финансовые ресурсы ограничены благодушием его дяди.  — Продано за сто восемьдесят тысяч участнику с номером тридцать семь! — С легким стуком  аукционист опустил молоток. Послышались аплодисменты, пара стоявших рядом человек поздравила меня с удачной покупкой. — Это все? — Грегори немного удивился тому, что я щелкнул джойстиком и предпочел удалиться. — Все. Другие лоты меня не интересуют, — ответил я и направился к началу холла, туда, где свежего воздуха было в разы больше. — Подождем начала оперы там, где не так душно. — Я заметил как Грегори тут же нахмурился: опера точно не входила в его планы на вечер. — Я бы предпочел вообще покинуть это мероприятие, но это дурной тон. Вам придется послушать вместе со мной «Богему». Грегори вздохнул, пригубил коктейль, и тут я увидел его обеспокоенный взгляд, направленный куда-то за мою спину. Развернув кресло, я понял в чем была причина.  — Майкрофт! — Марк, широко улыбаясь, решительно подошел ко мне. Инстинкт полицейского в Грегори сработал молниеносно — он шагнул вперед, готовый в любой момент вынудить незваного гостя отступить. — Рад тебя видеть в добром здравии Марк, — произнес я как можно более приторным тоном. Тот, кто знал меня, должен был понять, насколько мне не хочется терпеть его общество.  — Я не рассчитывал увидеть тебя здесь, — сказал Марк, награждая Грегори напряженным любопытным взглядом. Он сгорал от желания узнать — кто же это рядом со мной.  — Решил немного развеяться. Я не пропускаю летний аукцион, ты же знаешь, — улыбнулся я. — Не думал, что он стал интересовать тебя, — я не мог не подколоть Марка. Я знал истинную причину его появления здесь. Марк прикусил губу и бросил на Грегори еще один изучающий взгляд.  — Не представишь меня своему спутнику? — Это мистер Лестрейд. Давний друг моего брата и мой очень хороший друг, — я надел на губы дежурную дипломатическую улыбку. — Рад знакомству, мистер Лестрейд! — Они обменялись рукопожатиями. — Я Марк Паркер, — он все еще сверлил Грегори взглядом. — Если у тебя нет ко мне другого разговора, я бы предпочел остаться с мистером Лестрейдом вдвоем, нам есть что обсудить, — я намекнул Марку, что не хочу терпеть его присутствие. От меня не укрылось огорчение, мелькнувшее в его взгляде.  — Не буду вам мешать. — Он отвесил почти церемонный полупоклон и удалился. Проводив его взглядом, Грегори вопросительно посмотрел на меня. Безусловно ему хотелось узнать чуть больше о моем окружении, но я предпочел не давать никаких пояснений. Моя личная жизнь не касалась Грегори. Особенно учитывая то, что теперь она была в прошлом. — Ваши места готовы. — К нам подошел администратор театра, чтобы проводить в зал. На всех мероприятиях в Ковент-Гардене ложа на втором ярусе у сцены была закреплена за мной. Сейчас из нее вынесли все кресла за исключением одного, чтобы я мог без помех заехать и развернуться. Немного поманеврировав в тесном пространстве, мне удалось расположиться оптимальным образом: обзор сцены был превосходным, и при этом я не мешал Грегори, который лишь немного передвинул свое кресло вглубь ложи. Мне уже доводилось видеть «Богему», но всякий раз эта история, начинавшаяся в рождественский сочельник в настывшей мансарде в Латинском квартале Парижа, очаровывала меня. Трудно сказать, что именно привлекало — музыка, сюжет или голоса певцов. Я расслабился и прикрыл глаза, наслаждаясь идеальной акустикой зала. Какой бы совершенной ни была аудиосистема у меня дома, все равно она не звучала так, как живые инструменты. В момент, когда неизлечимо больная Мими и Рудольф решили оставаться вместе до весны, хотя и не верили, что увидят ее вместе, я ощутил прикосновение Грегори к моей руке. Я скосил взгляд и увидел волнение, написанное на его лице.  — Все в порядке, мистер Лестрейд. — Я понял: то, как я шевелил пальцами в такт, Грегори принял за спастику. — Наслаждайтесь музыкой. Мне бы хотелось, чтобы теплое сильное прикосновение продлилось чуть дольше, но Грегори убрал руку и отстранился. Сразу же после завершения действа, Грегори оставил меня на несколько минут одного, отлучившись в туалет. Я расположился в холле, периодически кивая проходившим мимо знакомым, когда заметил неприятный сюрприз — по лестнице, по которой должен был пройти Грегори, шел Марк. По всем признакам стало ясно — он очень сильно пьян. Я почувствовал, как сердце напряженно сжалось — выпив, мой бывший любовник плохо отдавал себе отчет в том, что делал. Если сейчас он встретится с Грегори, и что-то подтолкнет его к откровению, то… Будь у меня возможность, я бы уже бежал по этой треклятой лестнице, чтобы увести Марка подальше! Я надеялся, что Марк успеет спуститься до того, как появится Грегори, но нет! Удача была не на моей стороне! Я с замиранием сердца увидел, как Грегори подхватил Паркера под локоть и заботливо довел до перил. На моих глазах они обменялись несколькими фразами. Как назло в этот момент проходившие мимо перекрыли мне обзор, и я не мог понять по выражению лица Грегори, сказал ли ему что-то лишнее Марк или нет! Передав Марка его сестре, Грегори поспешил ко мне. Пока мы готовились к поездке, я заметил, что он снова помрачнел и пару раз бросил на меня обеспокоенные взгляды. Ах, как же мне хотелось знать, о чем он говорил с Марком! Если вдруг Паркер произнес одну-единственную, очень меткую фразу, то Грегори… Грегори знает обо мне слишком много! Всю дорогу до дома я не находил себе места! В голове то и дело всплывал вопрос: что делать, если Паркер все рассказал Грегори? Как мне быть в этой ситуации? Я раз за разом прокручивал в голове поведение Грегори, его мимику, жесты… Но не мог ничего понять! Будь проклята мой судьба, решившая в этот вечер посмеяться надо мной! Напоследок!  — Пойду позову Эмили, — сказал мне Грегори, когда мы добрались до особняка, и он помог мне добраться до спальни.  — Позже, — остановил я его. — У меня к вам разговор. Вы позволили себе выпить, — холодно бросил я. В итоге я решил, что у меня есть лишь один способ выяснить у Грегори, что ему сказал Паркер. Для этого стоило его немного разозлить. Не зря я хорошо помнил психологический портрет моего любимого — слишком импульсивен и, если злится, плохо контролирует свои слова.  — Да, позволил, — спокойно ответил Грегори.  — Вы понимаете, что это было недопустимо? — Вы не сказали мне об этом. Вы прекрасно видели бокал в моих руках, мистер Холмс, — удивился Грегори.  — Вы должны понимать, мистер Лестрейд, что алкоголь и работа на меня несовместимы. В любой момент мне может понадобиться ваша помощь, а вы будете пьяны. Я доверил вам вою жизнь, я завишу от вас, а вы позволяете себе пить! — бросил я, внимательно наблюдая за реакцией Грегори. — Я позволил себе три глотка! — Он непонимающе развел руками. — Учитывая все это дерьмо, я мог бы выпить и побольше!  — Мы ушли слишком рано, и вы не успели напиться?  — А где-то там можно было достать пару бутылок виски? — Грегори напряженно улыбнулся, пытаясь погасить назревавший конфликт.  — После двух бутылок помощь понадобилась бы вам, — спокойно сказал я, намекая на нетрезвого Марка на лестнице.  — Если думаете, что я безответственный алкоголик, которого вам подсунул ваш брат, то сильно ошибаетесь, мистер Холмс. Если вы считаете, что я недостоин занимать должность вашего компаньона, то могу уволиться хоть завтра, — Грег повысил голос и выглядел явно очень разочарованным и злым.  — Я только дал вам понять, что вы недопустимо ведете себя. Вы даже позволили себе задержаться, общаясь с мистером Паркером. — Я снова попытался подвести Грегори к нужной теме. Я надеялся, что сейчас, ведомый своей импульсивной натурой, он сообщит мне какую-нибудь важную деталь. — А я что, должен был дать ему свалиться с лестницы? — удивился Грегори и тут же нахмурился. — Я не ваша собственность, мистер Холмс. — Но это не значит, что вы можете общаться с людьми из моего окружения, — резко сказал я.  — Я рожей не вышел для вашего общества? — едко спросил Грегори. — Или боитесь, что я солью вашим врагам какую-нибудь информацию? Херово же вы меня знаете, мистер Холмс! — он чуть повысил голос. — Этому парню я просто помог не свалиться со ступенек и всего-то! Никогда не любил разбираться с трупами, которые, будучи живыми, навернулись со ступенек и сломали шею! И что касается моего коктейля, то ни при каком раскладе он не мог помешать. А за руль мне бы не пришлось садиться. Каждый из ваших телохранителей еще и ваш водитель. И Джесси, и Уоррик ждали в машине, не говоря уже о Джастине. Да и я, было дело, водил машину в более пьяном состоянии! Что ж, эта тирада дала мне однозначно понять — ни о чем таком из моего прошлого Марк и Грегори поговорить не успели. Грегори бы не смог скрывать от меня эту информацию.  — Вы не раз садились за руль после пинты пива, — сказал я с улыбкой: настало время немного сбавить градус напряжения. — Блять! Вы откуда это знаете? — изумился Грегори.  — Знаю. Я же предупреждал вас в нашу первую встречу, что раз вы оказались приближены к моему брату, то мне придется присматривать за вами. Учитывая склонность Шерлока к наркотикам, мне пришлось очень тщательно изучать ваши вредные привычки. И иногда мне поступали сообщения, что вы нарушаете закон, садясь пьяным за руль.  — Не пьяным! — Грегори недовольно поморщился. — От пинты пива я не пьянею! И всегда соблюдаю скоростной режим и знаки! Слушайте: я живой человек! Я целыми днями имел дело с трупами и отморозками всех мастей — и не мог позволить себе немного пива после рабочего дня? Да я бы давно повесился! Но вы же в курсе, что у меня случались экстренные вызовы, в курсе, да? Мне что, все время надо было сидеть, ждать экстренного звонка, не беря капли в рот? — негодовал он. — Именно поэтому вас даже на вашей личной машине никогда не останавливала дорожная полиция, — спокойно ответил я.  — Прекрасно! — Грегори всплеснул руками и я понял, что перегнул палку. Не стоило ставить его в известность, что я знаю больше, чем он мог подумать.  — То есть ваша слежка может сказать, с кем и когда я трахался? — Я читал во взгляде Грегори очевидное пренебрежение. — К чему мне были такие подробности, мистер Лестрейд? — А черт вас знает! Вы ведь везде совали свой нос! Вас просили решать вопрос с дорожной полицией? Я по вашему сам бы не смог разобраться с ситуацией, мистер Холмс? — Мое вмешательство было наиболее рациональным. Мне это ничего не стоило, — сухо ответил я. Со стороны Грегори мои действия выглядели неоправданными, но я не считал, что сделал что-то неправильно.  — Ну конечно же! Всемогущий Майкрофт Холмс! Хоть сейчас вы не лезете везде и всюду! — зло бросил Грегори. Это был болезненный удар, который я не рассчитывал получить от Грегори. От кого угодно, но только не от него. Только не так. — Выйдите прочь, — максимально твердо сказал я, не желая показать ни тени эмоций. Грегори не стал спорить, быстро развернулся и покинул комнату. Я остался один. В принципе, это было логичное завершение ссоры, которую я начал. Но я преследовал иную цель и не был готов к вырвавшимся у Грегори словам! Как бы там ни было, а я чувствовал горькую обиду и боль. Грегори указал мне на мое место беспомощного инвалида и порадовался, что теперь я не могу вмешиваться в его жизнь. Если бы только он знал, что на самом деле стояло за всеми приказами, касавшимися обеспечения его безопасности! Двери за моей спиной раскрылись, впуская в комнату Эмили. — Мистер Холмс, пора ложиться спать. Давайте я осмотрю вас… — Уйдите немедленно, — резко бросил я и развернул кресло, направившись к окну. Эмили, уже изучившая мой характер, не стала спорить и оставила меня одного. Я подъехал к балконной двери. Из нее открывался прекрасный вид на ночной сад, залитый лунным светом. Не так много ясных летних ночей оставалось в моей жизни, чтобы упускать возможность полюбоваться их красотой. Я в очередной раз понял — мое решение правильное. Швейцария была для меня лучшим выходом. Я не знал сколько времени прошло, когда двери снова открылись, и я понял, что пришел Грегори: я узнал его походку и тут же надел свою привычную маску.  — Мистер Холмс, — извиняющимся тоном заговорил он, — простите меня. Если вы хотите, я могу уволиться завтра же. Я сказал очевидную чушь, не подумав. Я понимаю, что мне нет оправдания. Я не спешил отвечать, и Грегори подошел ближе. Я не знал, чем он руководствовался в данный момент, и что заставило его прийти с извинениями. Была ли это Эмили или его трезвый расчет, что не следует так говорить с человеком от которого зависит финансовое благополучие или же подала свой голос совесть. В этот момент во мне боролись два человека. Один — мистер Холмс — хотел выгнать Грегори, хотел больше никогда его не видеть, а второй — Майкрофт — малодушно желал, чтобы Грегори остался. Он не хотел думать о мотивах его поступках, Майкрофту было важно лишь одно — чтобы Грегори был рядом.  — Я понимаю, что вы не хотели это говорить, мистер Лестрейд, — сказал я, осознав, что Майкрофт оказался сильнее мистер Холмса.  — Не хотел, но сказал. Я виноват. — Грегори избегал смотреть мне в глаза: ему было неловко.  — И чем же было вызвано ваше поведение, мистер Лестрейд? — я не мог не задать этот вопрос. — Работа на меня настолько ужасна? — Я пристально посмотрел на него.  — Я говорил вам: у меня вышла размолвка с партнером из-за того расследования, а сегодня мы с ним опять поругались. Из-за того что мне было нужно сопровождать вас. Я говорил, что приглашен на день рождения его матери. Энди не привык, что моя работа может заставить меня не ночевать дома и сорваться куда угодно. Мы с ним начали жить вместе после моего выхода в отставку. Да и я все время думаю про Террас-Грин. В голове зудит мысль, что произойдет, если я не расплачусь вовремя. — Грегори вздохнул. Пока он говорил, я внимательно наблюдал за ним, считывал информацию, ожидая увидеть ложь, деланные извинения, заверения, что смысл в словах был иной, но Грегори в данный момент был со мной честен.  — Не каждый, как вы, будет так защищать своего партнера, — произнес я, осторожно прикидывая, что еще я мог сказать, чтобы ситуация поскорее забылась. — У вас действительно выдался паршивый день, мистер Лестрейд. Должен сказать, я тоже перегнул палку. У меня не было и нет оснований сомневаться в вас и в вашей добросовестности, — я открыто и дружелюбно посмотрел в глаза Грегори и увидел его безмерное удивление. Он не верил тому, что видел и слышал! В этот момент мне хотелось думать, что я мог удержать свое лицо и не сильно показал, насколько тяжело мне дался этот разговор. И как мне было нужно присутствие Грегори рядом!  — Я оправдаю ваши ожидания. — Грегори радостно улыбнулся, все еще не веря происходящему. — Уже поздно, а вы еще не в кровати. — Мне позвать Эмили?  — Я действительно сильно устал, буду признателен, если поможете лечь, — ответил я, понимая, что сил остается все меньше и мне очень хочется поскорее оказаться в постели. Я направил кресло к кровати, зная, что Грегори последует за мной.