***
— Элис! Я уже переживать начал! — взволнованный демон подбежал к девушке, но, увидев её состояние, заволновался ещё больше. — Элис?.. Элистрель молча отмахнулась и села на диван, закинув голову. Закрыв глаза, демонесса глубоко задышала, пытаясь унять гнев. Арчер терпеливо ждал, пока она придёт в себя. Он внимательно наблюдал за тем, как чёрные вены на её лице медленно исчезали. Спустя несколько минут девушка открыла глаза, которые вернули привычный бледно-голубой цвет. — Твою же мать… — в голосе Элис всё ещё слышалось напряжение. — Надеюсь, он жив. — Кайн знает, что пророчество у нас? — Нет, — Адерсон продемонстрировала руку, на которой по-прежнему были символы, — всё было продумано. Демон окинул взглядом символы: один из них — символ сокрытия, который позволяет скрывать свою энергию и не опасаться быть обнаруженным, на его руке был такой же; второй — подмена воспоминаний. — Хорошо… это хорошо… — Арчер облегченно выдохнул, — но вот нападение на Хранителя… Элис вздрогнула и встала с дивана, начала нервно блуждать по комнате. — Да… знаю, я в дерьме, — несмотря на обеспокоенность в голосе, лицо её было безмятежно, — остаётся готовиться к худшему. Арчер вопросительно вскинул бровь, подходя к девушке. — Зная Кайна, если он жив, то, думаю, он уже жалуется на меня Люциферу, — Элис пожала плечами, будто это было обычным делом, — всё же надо было добить его. — Ты хочешь сказать, что… — он не хотел договаривать, словно опасается своих же слов. — Да, Арчер, — Элистрель уверенно кивнула, подтвердив самые страшные догадки демона, — нам стоит ожидать визита Сатаны. Арчер замер на месте, не моргая и, кажется, не дыша. Он не был трусом и до этого творил много чего, но одна мысль о том, что может сделать с ними Люцифер, заставляла насторожиться. — Что ж, тогда нам нужно как можно быстрее открыть шкатулку, а затем избавиться от неё, иначе Люцифер почувствует, что она у нас, — демон достал шкатулку с пророчеством из кармана и поставил на стол. Элис подошла ближе и присела, внимательно рассматривая хитрый замок, который просто так не открыть: несколько вращающихся дощечек должны сложиться в неизвестный для пары символ, к тому же девушка сразу почувствовала защитное поле, а значит, шанса на ошибку у них нет. — Что это может быть за символ? Я раньше не видел ничего похожего, — Арчер задумчиво склонился над шкатулкой. Элистрель нахмурилась и, прикусив губу, уставилась на шкатулку, вспоминая что-то. Лицо Адерсон казалось безжизненным, а глаза — пустыми, стеклянными, что не на шутку испугало Арчера. Он внимательно изучил мимику девушки и лишь после этого до него дошло — Элис блуждает по собственным воспоминаниям. Оставалось только ждать, когда она найдёт то, за чем отправилась.***
Арчер по-прежнему ждал, когда Элис вернётся. Прошло порядка двух часов — долгое нахождение в воспоминаниях могло быть опасно, но прерывать демона в такой момент в разы опаснее. Спустя ещё полчаса лицо девушки, наконец, начало обретать прежний вид. Элис быстро проморгалась и посмотрела на Арчера. — Вспомнила, — Адерсон поднялась и потянулась. — Эту шкатулку ещё в детстве дала мне мама и сказала открыть только в «начале конца», — процитировав слова матери, демонесса села на диван. — Но я потеряла её в хаосе, который случился после того, как я убила отца. — И ты, как послушный ребёнок, не открывала её? Элистрель ответила на вопрос, отрицательно покачав головой. — Но кому придёт в голову прятать пророчество, связанное с тобой, в твоей шкатулке? Это же глупо как-то, разве нет? — Не знаю, Арчер! Зато… кажется, знаю, где искать пароль от неё, — Элис загадочно улыбнулась. Адерсон помедлила, что-то обдумывая, и, согласно кивнув головой своим же мыслям, заговорила. — После того как маму изгнали из рая, её кабинет передали другому архангелу, но я слышала, что все документы остались на месте. Искать надо там. — Ты сегодня специально генерируешь идеи по нашему самоубийству? — Арчер злобно уставился на Элис. — Сначала мы пошли в ад, чтобы украсть остатки пророчества, бонусом ты, возможно, убила Хранителя, а теперь в рай с той же программой?! — Дорогой мой, не спеши с выводами, — демонесса коварно облизнула губу, — новый архангел, занявший кабинет матери — мой белый и пушистый небесный братец. Милое создание, так что проблем не будет. Ну… не должно быть. — Точно, у тебя же два брата. Вечно забываю. — Да уж, у меня в принципе семейка странная, — на лице Элис появилась улыбка, но вышла она довольно грустной. — Слушай… раз уж пошло такое дело, может, расскажешь о своей «странной семье»? Не люблю полагаться на слухи, — Арчер смотрел на Адерсон, ожидая резкой и негативной реакции, но был удивлён. — Если хочешь, — девушка жестом пригласила его присесть, — но, боюсь, рассказ получится долгим. Глубоко вздохнув, Элис повернулась к Арчеру и начала рассказ. — Когда-то давно моя мама была уважаемым архангелом, почётным членом Цитадели. У неё был муж — тоже архангел, они работали вместе. Собственно, в результате этого брака и родился мой самый старший брат — Эзраэль. И всё бы на этом кончилось, но однажды рай и ад были вынуждены созвать общий совет, где мама и познакомилась с моим отцом. Тогда-то всё и пошло под откос. Они влюбились друг в друга, как говорила мама, с первого взгляда. Но уйти от мужа было не так просто. Если бы узнали, что она променяла архангела на демона, разгорелся бы крупный скандал и её бы выгнали. — Но её ведь и так выгнали? — прервал девушку Арчер. — Верно, — Элис продолжила, — мама забеременела Эйбрахом, и тогда уже скрывать не было смысла, все ангелы чувствовали бы демоническую энергию, да и отца не устраивал такой расклад, но она всё же уговорила его подождать ещё немного, говорила, что ей нужно закончить какое-то очень важное дело. В итоге она решила скрывать демоническую энергию символом сокрытия. Её муж думал, что ребёнок его, и был безумно рад, да и Эзраэль хотел братика или сестричку. В итоге родилась двойня — Эйбрах и я. Этот засранец вылез первый, вот и считает себя старшим. На протяжении семи лет после рождения ей каким-то чудесным образом удавалось скрывать нашу истинную сущность и оставаться в раю. Мы так и жили: мама, её муж, Эзраэль, Эйбрах и я. Отца практически никогда не видели. Но вот потом… Однажды мы с Эйбрахом повздорили и здорово разозлились друг на друга, а маленькие демоны, сам знаешь, плохо себя контролируют, вот мы и спалили всю контору своими кровавыми глазками. Маму с позором выгнали из рая. В тот день она и подарила мне эту шкатулку. А затем сплошной ад, как бы иронично это не звучало: мама стала сама не своя, она была печальна и редко улыбалась, словно опасалась чего-то. Отец стал настоящим чудовищем: вечные скандалы, крики. Элистрель перевела дыхание и подняла взгляд вверх. Арчер заметил слёзы на глазах девушки. — Он не очень-то любил нас с Эйбрахом, но вот я для него была просто… любимым объектом издёвок. Люцифер всегда был близок с нашей семьей и частенько ставил отца на место. «Эстер-Арэс Элистрель» — после этого всегда следовали жесткие удары, поэтому полное имя вызывает во мне взрыв ярости. Мама… мама всегда защищала меня, но однажды гнев отца перешёл все границы. И он убил её. На моих глазах. Все стены его кабинета были залиты маминой кровью. В тот момент я словно с ума сошла. В мельчайших деталях помню, как убивала его, как стены стала заливать его кровь и какое наслаждение испытала в тот момент. Так я и стала отцеубийцей в свои-то 7 лет. Девушку пробила дрожь. Слёзы, которые она так старательно сдерживала более трёхсот лет, хлынули бесконечным потоком. Элис больше не могла держать всё в себе, та боль, которую она пережила, и чувство вины за смерть мамы съедали её все эти годы. Арчер, поражённый историей, хотел поддержать Элис, убедить, что её вины нет, но разве могли сейчас помочь какие-то слова? Демон молча подвинулся к девушке и прижал к её себе, пытаясь сделать хоть что-то. В голове Арчера не могло уложиться, что Элистрель, рассказами о которой ангелы и демоны пугали своих детей, оказалась всего лишь ребёнком, загнанным в угол.