Чёрная Душа

      Элистрель смутно помнила всё, что происходило после нападения Эзраэля. Всё было словно в бреду: охранники, крики, попытки допроса. Окончательно пришла в себя дьяволица уже в тюремной камере. Пытаясь раскрыть свинцовые веки, Элис обнаружила, что лежит на полу. Попытки встать или просто пошевелиться заканчивались провалом и причиняли боль. С великим трудом Элистрель всё-таки открыла глаза. Девушке сразу стало понятно, почему же она не могла пошевелиться — всё тело дьяволицы от плеч до щиколоток было обмотано толстой зачарованной цепью. Элис понимала, что все попытки высвободиться будут напрасны и только причинят невыносимую боль, поэтому она, смирившись, стеклянными глазами уставилась в потолок. Страшные воспоминания вспыхивали в памяти Адерсон, подобно спичкам: резко и быстро, и точно так же исчезали, не оставляя после себя ничего. — Абсолютно ничего… — прошептала Элис. Дьяволица никак не могла понять, почему после всего произошедшего она ничего не чувствует. Ни боли от предательства брата и смерти отца, ни злости. Совершенная пустота царила вместо всех чувств. И только холод в области сердца убедил Элис, что произошло то, чего она боялась чуть ли не больше всего. — Каменное сердце… — медленно произнесла Элистрель, — оно всё-таки стало камнем. Элис допускала, что однажды это произойдёт. Но представляла эту ситуацию как-то иначе. Надеялась сохранить хоть маленькую часть от прежних чувств и эмоций. Эмоциональный инвалид — точное описание для состояния дьяволицы. Ни боли, ни страха, ни вечно пожирающей Элис ярости. Словно вырезали сердце и теперь там зияющая дыра. — Не ожидал… — нарушая тишину, заговорил солдат, которого прислали за преступницей. — Без глупостей, Эстер Арес, тебя ждут на допрос. — Меня зовут Элис, — нейтрально произнесла Адерсон, пока тот открывал замок. — Это имя дала тебе мать, а здесь ты Эстер. Солдат поднял Элис с пола, поставив на ноги. Сняв часть цепи так, чтобы девушка могла самостоятельно идти, подтолкнул к выходу. — Почему за мной прислали гвардейца? — покорно идя впереди сопровождающего, Элистрель оглядывала коридоры тюрьмы. — Дурой решила прикинуться? Для непонятливых объясню: ты убила Сатану и теперь особо опасная преступница, — грубый, хрипловатый голос гвардейца эхом раздавался по коридорам. — Я не делала этого. Вместо ответа тот лишь фыркнул. Наверняка слышал такое уже тысячу раз. Элис находилась в Адской тюрьме впервые. Все эти коридоры и двери были незнакомы. Дьяволица не могла даже предположить, куда именно её ведут: на простой допрос или в пыточную. Остановившись у высокой тёмной двери, гвардеец тихо обратился к Элис перед тем, как войти. — Мой тебе совет — расскажи правду, и тебя казнят быстро и безболезненно. Может быть. Проведя заключённую к столу с оковами, расположенному посреди комнаты, гвардеец приказал ей сесть и собирался туже затянуть цепь, но его прервали. — Не нужно, Тёрн, сними цепь вовсе. Голос был ей не знаком, но властвующее над девушкой безразличие абсолютно ко всему не дало Элис обернуться в сторону говорившего. Гвардеец сильно удивился, но спорить не стал. Сняв цепь с заключённой, он удалился, но Элис чувствовала, что тот стоит прямо за дверью на экстренный случай. Только после этого неизвестный лишь немного вышел из тени. — Паршиво выглядишь. Что же ты наделала, Эстер? — голос мужчины звучал властно и грубо, он был зол. — Не можешь совладать со своей яростью до сих пор?! Элистрель положила руки на стол, сложив их в замок. Девушка даже не пыталась оправдаться. Не видела смысла. — Так и будешь молчать, дрянь? За что ты убила Сатану? Мужчина, наконец, попал в поле зрения девушки. Он грозно стоял напротив стола, сложив руки на груди. Нахмуренные брови и яростно сияющие глаза ясно давали понять — он абсолютно уверен в виновности Элис и других вариантов не допускает. Дьяволица внимательно осмотрела его: волосы, покрытые сединой, морщины, короткая серая борода, из всех черт лица сильно выделялись полностью чёрные глаза. На руке демона сидела гадюка, мерзко шипя. Седой… значит, очень древний. Гадюка… Стоп, невозможно. — Астарот? — глядя в глаза, спросила Элис. — Вопросы здесь задаю я! — демон злостно ударил по столу. Дьяволица знала точно — что-то здесь не чисто. Но, увы, лишившись эмоций и чувств, она также лишилась своего рвения к победе и к истине. Оставалось только наблюдать за происходящим цирком. — Ты должна быть благодарна, что сидишь здесь, а не в пыточной. Ну, что же, рассказывай. — А какой в этом смысл? Вы уже решили казнить меня. Зачем тратить время? — Элистрель говорила спокойно и абсолютно серьёзно. — Хочу знать правду. Зачем ты сделала это? И куда дела брата? После услышанного Элис словно током ударило. Перед глазами всплыла картина окровавленного Эзраэля с оружием в руках и этой мерзкой усмешкой на губах. В голове дьяволицы будто щёлкнуло что-то. — Куда я дела брата? — Элистрель откинулась на спинку стула, губы исказились в болезненной улыбке. — Его же счастье, если он сдохнет раньше, чем я найду его. — Что ты хочешь этим сказать? — демон сделал несколько шагов назад, заметив резкую перемену в поведении. Змея на его руке вновь зашипела. Глаза Элис вспыхнули прежним огнём ярости. Она чувствовала всё в тысячу раз сильнее. — Я хочу сказать, что заставлю его умолять о смерти после того, что он посмел сделать. Как и всех, кто надоумил его на это, — дьяволица медленно встала, плавно направляясь в сторону демона, — их крики, вопли будут слышны в каждом уголке не только Двуцарствия… их будут слышать даже в Чистилище. Элис улыбалась, наслаждаясь каждым своим словом. Дьяволица бегала глазами по настороженному демону, пытаясь понять, кто же он на самом деле. Змея, сверкнув глазами, заползла на плечо хозяина и в очередной раз зашипела. Не выдержав, Элистрель кинулась на демона, прижав его к стене и подняв над полом. После чего гадюка попыталась атаковать дьяволицу, но была мгновенно поймана. Элис, крепко ухватив ползучую, смотрела ей в глаза, пытаясь понять, та ли это змея. Гнев ещё больше охватывал девушку. — Откуда у тебя змея?! — Элис сорвалась на крик, чем привлекла внимание гвардейца за дверью. — Отвечай! Дверь скрипнула, и Тёрн тут же ворвался в комнату. Оценив ситуацию, он быстро схватил цепь и кинул её на Элис. Этого было достаточно: заговоренная цепь самостоятельно заковала пытавшуюся сопротивляться дьяволицу, с каждым движением девушки впиваясь в кожу всё сильнее. От боли Элистрель сразу рухнула на пол, еле сдерживая болезненный крик. Казалось, сейчас самое время перестать рыпаться и успокоиться, но эмоции, как никогда раньше, бушевали внутри девушки. Насильно подняв дьяволицу с пола, он повёл её обратно в камеру. На выходе из комнаты допроса Элис уловила, что демон ушёл в тень при первой же возможности. От кого ты прячешься? Зачем? По дороге к камере гвардеец не произнёс ни слова. Он словно был расстроен поведением Элис. Тёрн открыл камеру, завёл дьяволицу внутрь, не сняв цепей. Перед уходом оглянул её ещё раз и, разочарованно покачав головой, ушёл. Да что тут со всеми творится? Какого хрена вы такие странные? Элистрель, терзаемая яростью, пыталась вырваться из цепей даже несмотря на боль. Остановилась дьяволица только тогда, когда боль стала совершенно невыносимой и от ран на полу образовалась приличная лужа крови. Угомонившись, Адерсон села на пол, ещё не запачканный кровью, и, прислонившись головой к холодной стене, стала размышлять над произошедшим. Вспышка ярости абсолютно невозможна при каменном сердце. Что со мной тогда? За водоворотом мыслей последовало головокружение, и Элис потеряла сознание. Сквозь бессознательное состояние девушка всё же смогла разобрать чьи-то слова: «Бедное дитя. Как же теперь помочь тебе, сохранив вашу тайну?» После услышанного Элис тут же очнулась, подскочив на месте. И осознала, что снова ничего не чувствует. — Элис! Подняв голову, Элистрель увидела того, кого ну совершенно не ожидала застать в этом месте. — Арчер? Ты как здесь? Арчер, связанный с девушкой узами слуги, пришёл на помощь. Но то, что он увидел, повергло его в шок: кожа Элис была белой, пугающе белой; чёрные вены покрыли половину лица и, слившись с печатью Верности, образовали совершенно не радостную картину; но больше всего демона насторожили глаза дьяволицы — один как чистейший кусок льда, от прежнего светло-голубого не осталось и следа, как и от зрачка. Словно чистый лист. Второй же окрасился в тёмно-бордовый, балансируя на грани чёрного, не оставляя и капли места для просвета. — Чёрт возьми… что с тобой? — демон взволнованно осматривал лицо подруги. — Элис, твоё сердце… оно…? — Кажется, да, — холодно ответила Адерсон. — Твою же мать. Что тут вообще произошло? — Арчер в шоке схватился одной рукой за голову. — Хотя об этом потом. Ты знаешь, где достать ключ? — Какой в этом толк? Меня найдут везде. — Что ты несёшь?! Надо вытащить тебя отсюда! — Арчер, я потеряла абсолютно всё. Весь Ад считает меня убийцей Сатаны, и неужели ты думаешь, что после этого есть хоть какой-то смысл спасать меня? — пожав плечами, Элистрель отвернулась: она не была заинтересована в этом. — Люцифер мёртв?! Что за херня тут произошла?! — Арчер схватился за прутья решётки, максимально приближаясь к подруге. — Возьми себя в руки, каменная ты сволочь, от тебя зависит жизнь ещё двоих людей, если тебе на себя насрать — подумай о них! — Все когда-нибудь умрут. Сегодня я спасу их от Самаэля, а завтра их машина собьёт. И для чего тогда всё это? Арчер отпрянул от решётки, словно от огня, зачесал волосы назад. В его голове никак не укладывалось, что Элис, вечно боевая и неостановимая, в одночасье стала такой. — Подумай хотя бы о матери, Элис. Что сказала бы она сейчас? Не такой тебя воспитывали. Она хотела видеть тебя сильной. — Арчер, она мертва, какая разница теперь, чего она хотела? Отец мёртв. Эйбрах неизвестно где, а может, тоже мёртв. А что насчёт Эзры… Да неважно. Все пути ведут к одному — к смерти, — Элис бесстрастно смотрела на Арчера. — Ладно, хорошо… — демон, смирившись, кивнул головой, — хочу сказать тебе кое-что напоследок. Можешь чуть подвинуться? Элис аккуратно придвинулась к решётке, стараясь избежать новых ранений. Арчер присел, чтобы быть на одном уровне с Элистрель. — Знаешь… я ведь никогда не позволю тебе стать такой бесчувственной мразью. Демон тут же бросил кучку сонного порошка в лицо дьяволицы, которая не успела отреагировать. — Размечталась. Мы в самом эпицентре непонятного пиздеца, а ты решила нас бросить, — демон встал и крепко взялся за решётку. — Ну уж нет. Приложив немало усилий, Арчеру удалось вырвать решётку, и, пока не набежала охрана, он схватил дьяволицу и телепортировался в самое безопасное место — квартиру Элис. Чонгук, нервно ожидавший всё это время, подскочил сразу, как только услышал шум в комнате. — Ты нашёл её! — парень воодушевлённо кинулся к кровати, куда Арчер положил Элис, и обомлел, — Что это за хрень с ней? — Чон, шокированный зрелищем, показывал на лицо девушки. — Я говорил тебе про Каменное сердце? — Нет… — Тогда нас ждёт долгий разговор, пока она в отключке, — демон почесал затылок, осматривая Элис, — но для начала надо как-то снять эту цепь и обработать ей раны. Чонгук подошёл ближе, внимательно смотря на цепь. Он аккуратно взял её в руку, изучая, и, стоило только подумать, как он освобождает тело Элис от оков, цепь рассыпалась, словно и не существовала никогда. — Ты как это сделал? — удивлённо спросил демон. — Я… просто подумал. — Неплохо ты думаешь, дружище, — Арчер похлопал Чона по плечу. — Слушай, осталась ещё та бурда, которой ты мне раны обрабатывал? — Да, сейчас принесу, — Чон все ещё был под впечатлением от того, что сделал, но быстро сходил за лекарством. Вдвоём они за короткое время расправились с ранами девушки и, оставив её отдыхать, отправились на кухню, где Арчер собирался рассказать о «Каменном сердце» и о том, что узнал от Элис. Чон сел за стол в ожидании рассказа. Ему не терпелось узнать всё. Арчер же медленно прошёл к полке с алкоголем, не отрывая задумчивого взгляда от пола, и, взяв виски и пару стаканов, сел к Чонгуку. — Всё настолько плохо? — спросил Чонгук, указывая на бутылку. — Думаю, да… — демон откупорил бутылку и щедро налил виски в стаканы. — С чего мне начать? — Давай про Каменное сердце. — В редких случаях сердце демона или дьявола, что, конечно, происходит реже, но всё же имеет место быть, может стать так называемым «камнем». В основном это связано с сильной эмоциональной болью, которая медленно лишает чувств и эмоций. А новые потрясения лишь усугубляют ситуацию. Иногда это происходит, если демона кто-то проклинает, но в этом случае выходов больше, а вот с Элис… — Что теперь с ней будет? Это опасно? — Чон крутил стакан в руках, внимательно слушая Арчера. — В данном случае нет. Некоторые становятся бесчувственными и, сами того не понимая, превращаются в кровожадных тиранов, но я видел нашу дьяволицу и… — Арчер резко опустошил стакан, — да лучше бы она грёбаным тираном стала! — Что ты видел? — Считай, у нас не ручной дьявол, а говорящий овощ. Ей было абсолютно плевать, что её хотят казнить, что Самаэль только и ждёт ваших душ, даже на смерть Люцифера ей было насрать! — демон ударил рукой по столу, и стакан, который он держал, треснул на несколько частей. — Стоп, что? — Чонгук придвинулся ближе и нахмурил брови. — Казнить? Люцифера убили? Арчер, быстро говори, что там произошло! — Да я понятия не имею! Когда мне удалось попасть туда, миновав охрану, я нашёл её в тюрьме. Окровавленную и абсолютно равнодушную ко всему. Элис выдала только про казнь и смерть Сатаны. — Но как её посмели судить? Вообще обвинить в убийстве Люцифера? — В Аду никто не знает про родство Элис и Люцифера. Они предпочли рассказать об этом позже, но… не успели. — И что будет дальше? — Чон откинулся на спинку стула, допивая виски. — А дальше мы отправимся на прощальную церемонию, после найдём мудака, укравшего камень Смерти, и того, кто решился объявить мне войну, — Элистрель стояла, облокотившись на дверной косяк. — Элис! — воскликнули парни в один голос, подорвавшись с мест. — Как ты? — взволнованно спросил Чон, осматривая почти затянувшиеся раны подруги. Арчер стоял чуть поодаль и внимательно наблюдал за дьяволицей, ведь её поведение разительно отличается от того, что было в тюрьме. — Порядок, — Элис слегка кивнула в подтверждение своих слов и сделала пару шагов к демону. — Арчер, ты не знаешь, что это было в Аду? Элистрель сама не до конца понимала, что с ней происходит. Резкие перемены от эмоционального инвалида до тысячекратного увеличения всего спектра эмоций пугали её. — Я думал, ты ответишь на этот вопрос. Дьяволица отрицательно покачала головой. Элис рассказала про инцидент в комнате допросов и про то, как скачет её эмоциональный диапазон. — Что за хрень? — удивился Чонгук. — Поправьте меня, если ошибаюсь, но ведь при Каменном сердце такого не бывает? Я ведь правильно тебя понял, Арчер? Демон приподнял бровь, задумчиво смотря на Элис, и, подтверждая слова Чона, качнул головой. — Из всего произошедшего могу сделать только один вывод: у меня теперь дикое раздвоение личности, и если первая абсолютно безобидная и плюющая на всё, то вторая… лучше будьте настороже. — Получается, одна из них — Каменное сердце, а вторая… что-то злое и безбашенное? — медленно заговорил Арчер. Вот о чём говорил Самаэль. «Медленно уничтожая саму себя». Две противоположные личности будут постепенно убивать друг друга… Словно огонь и лёд. Но откуда он знал, что будет именно так? — Да, в этот момент все эмоции будто усиливаются в несколько раз. Ты знаешь, какой я могу быть, когда злюсь, но сейчас будет ещё хуже. — Это распространяется только на злобу? Арчер говорил, что некоторые в таких ситуациях просто становятся настоящими тиранами, — Чон нервно сжимал и разжимал пальцы рук. — Нет, Чонгук, это распространяется на всё: злость, страх, обида, горечь потери… Абсолютно всё. — Но сейчас ты спокойна, — подметил демон. — Возможно, побочное от сонного порошка, а может, будут моменты спокойствия. Девушка осмотрела свои руки и одежду — она вся была в крови. Словно яркие вспышки, горькие воспоминания вновь пронеслись перед глазами. Элис невольно дернулась. — Всё нормально? — Арчер положил руку на плечо Элистрель. — Да, да… — Элис постаралась откинуть эти воспоминания, — я приведу себя в порядок и отправимся на прощальную церемонию. — Элис… — заговорил Чонгук, но его тут же перебил демон. — Тебя считают убийцей, думаешь, это хорошая мысль? — Арчер прикрыл собой Чона, словно готовясь защитить от смертельного удара. — Это мой отец, Арчер! — голос девушки тут же стал грубее, взгляд потемнел. — И мне абсолютно плевать, хорошая это идея или нет. Демон поднял руки в знак капитуляции. Элис развернулась к выходу из комнаты, но Чонгук окликнул её. — Элис… заранее прости за вопрос, но, — парень неловким движением зачесал назад прядь волос, — кто всё-таки убил Люцифера? Дьяволица развернулась и подняла на Чонгука взгляд полный боли и отчаяния, затем медленно отвела глаза и молча ушла, закусив губу. Чонгук вопросительно посмотрел на демона, который стоял, приоткрыв рот от удивления и нахмурившись. — Этот взгляд мог означать только одно, Чон… — Арчер отшатнулся назад, словно от огня, и облокотился о стену, — кто-то из её братьев. — Нет… — Да, она говорила, что Эйбрах непонятно где, а вот за Эзраэля даже говорить не захотела, — огорчённо выдохнул демон. — Твою же мать… — Ангел?! — Чонгук не мог поверить своим ушам.

***

Элистрель прикрыла дверь в ванную и, не имея больше сил на героическую стойкость, опёрлась о раковину, склонив голову и с трудом сдерживая слёзы. Делая глубокие вдохи, Элис надеялась взять себя в руки, но чувствовала, как нахлынувшие эмоции с небывалой силой давили на неё. Подняв глаза на зеркало, девушка теперь ясно поняла, что так шокировало Арчера. Элис медленно провела рукой под глазами новой окраски, блестящими от слёз, затем по венам, очерчивая их контуры, которые так выделялись на фоне неестественно белой кожи. Не желая примиряться с новым отражением, Элистрель со всей силы ударила кулаком по зеркалу, стёкла которого болезненно впились в кожу. Струйки крови стремительно стекали по руке, словно высвобождая боль, заточенную в дьяволице. Но так казалось лишь пару секунд. Охваченная нахлынувшими болью и разочарованием, Элис сорвала со стены разбитое зеркало, швырнув его на пол. — Элис? У тебя всё нормально? Что за грохот? — обеспокоенно крикнул Чон. — Просто зеркало упало, не переживай. Дьяволице стоило больших усилий взять под контроль голос, чтобы парень не понял, что на самом деле всё совершенно не в порядке. Элис скинула окровавленную одежду, включила воду и, наконец, вошла в душевую кабину. Она пыталась взять верх над эмоциями, но тщетно. Адерсон, подобно капле воды, обессиленно скатилась по стене. Поджала колени к груди и, крепко зажав рот руками, Элис дала волю слезам, которые так упорно старалась сдержать.