«Блеснула боль в твоем прощальном взоре, Покрылись сумраком любимые черты. Никто не дал мне столько горя И столько радости, как ты.»
Рюрик Ивнев
По небу, совсем не спасая от палящего летнего солнца, проплывали пушистые облачка. Птицы, прячась в тени садовых деревьев и алых бутонов роз, весело щебетали, а от огромного водоема, не уступающего по размеру озеру, тянуло приятной прохладой. Вдоль увитых плющом колонн неспешно прогуливался молодой человек, одетый явно не по моде Римской Империи. В Золотом доме Нерона он казался белой вороной, вместо белых туник носящей простые черные брюки и того же цвета рубаху, расшитую алыми нитями в виде языков пламени. Когда он прибыл в резиденцию Римского Императора восемь лет назад, никто не воспринимал его всерьёз, кроме самого Императора. Как оказалось — зря. Ведь теперь никто бы не посмел смеяться или сплетничать за спиной о Советнике самого властителя римских земель — Амброзиусе. Пусть римляне и прославились своей нелюбовью к другим национальностям, и максимумом для тех считалась судьба быть рабом до конца жизни… Как и их детям. Хотя порой Советник ощущал себя птицей в золотой клетке. Амброзиус присел на скамье возле бассейна, скрывшись от лучей солнца в тени плодового дерева. Вдоль колонн то и дело проходили воины, чиновники и сенаторы, спешащие на Совет. Советник с грустью осознавал, что сбежать от этих зануд никак не получится — Император Клавдий II не одобрит его отсутствия. И почему тот не мог дать ему свободу? В конце концов, играть на арфе и читать виделось ему более интересным занятием, чем обсуждение очередной военной кампании. Даже если его в первую очередь ценили как тактика и стратега! Целое утро ушло на разбор почты, жалоб горожан и переговоры с заклинателями из Афин. Только к обеду он покинул пределы кабинета, кое-как отделившись от приставучей охраны Клавдия. Два-три покушения на жизнь в день давно стали нормой для него: вот сегодня кто-то подсыпал ему яд в вино, а потом незадачливый убийца напал из-за угла с отравленным кинжалом. Император на самом деле переживал за здоровье и жизнь Советника, в то время как народ за спиной обсуждал, мог ли Амброзиус быть какой-то нечистью или бессмертным. В его Фортуну никто не верил. Амброзиус лишь искренне удивлялся фантазии людей, не понимая, сможет ли он хоть когда-нибудь перестать быть предметом пересудов и сплетен в этом мире. Ведь находились даже люди, всерьез полагавшие, что он ест сельских детей! Правда, это было очень давно. — Господин Амброзиус, — подошедший сбоку солдат низко поклонился. Советник безмятежно улыбнулся, повернувшись к юному служащему Империи. Он впервые видел того в резиденции Клавдия, а его делом было знать всех гостей. Очередной подосланный убийца? Нет. — Да? — выгнул он левую бровь. — Вам пора на собрание, господин Амброзиус, — вновь поклонился незнакомец, до странного вежливый. — Разумеется, — невесело вздохнул Советник, лениво обмахиваясь алым веером. Подумав с минутку под выжидающим взглядом посланника, он, неохотно поднявшись, направился к резиденции. Сделав три шага, оглянулся. — Вы идёте? — улыбнулся Советник. Посланник зарделся, низко склонив голову: — Господин, но мне нельзя на совет, я ведь обычный служащий… Амброзиус звонко рассмеялся над мнущимся подростком, и лукаво подмигнув, заверил: — Не бойся. Со мной можно. Узнаешь, как идут дела в Великой Римской Империи, — заговорщицки прошептал он. Глаза несчастной жертвы Амброзиуса расширились. Он не смел возражать кому-то выше по статусу, поэтому послушно засеменил за Советником, едва поспевая за его размашистыми шагами. Возле зала курии собралась приличная толпа, а Императора видно не было. Амброзиус облегченно выдохнул — одной проблемой меньше. Опоздай он — вот тут начались бы реальные проблемы, все же явиться после Клавдия вполне могло стать причиной казни. Он подошёл к стоящему ближе всех сенатору Проклу. Тот являлся единственным, кого Амброзиус переваривал из всех этих зарвавшихся чинуш. — Сенатор Прокл, — улыбнулся он добродушно, обмахиваясь веером. Жара убивала его. Мужчина насторожился его хорошему настроению: — Советник Амброзиус, — кивнул Прокл, сдержав эмоции. — Как ваши дела? — Отлично, — резко закрыл веер Амброзиус, сунув его за пояс. — Хотел лишь спросить, что тут за столпотворение? Прокл пожал плечами, не выразив и тени недовольства ситуацией. — Стражи не пропускают. Говорят, распоряжения открыть зал не поступало. Амброзиус завис на секунду, просчитывая, сколько у него времени до прибытия Клавдия. Узнай тот о ситуации… Хотя, какой-нибудь из сенаторов точно не удержится и донесет! Послушно расступившись в стороны при виде него, чиновники организовали живой коридор. Стражи, узрев Советника, заметно побледнели и попытались слиться с интерьером. — Маркус, Фабиан, почему сенаторы стоят возле дверей?! — громыхнул Амброзиус властно, глядя на охрану сверху вниз. Сзади раздался одобрительные гул сенаторов, чиновников и их подчиненных. От его взгляда Маркус и Фабиан заметно поежились. Смелость проявил Фабиан, почти не дрожащим голосом поведав: — Распоряжения открывать не было. Амброзиус устало прикрыл глаза: однажды он убьет местного глашатого Мариуса. Одно задание с утра дал! Наверняка ведь развлекается с прекрасными дамами в библиотеке. Почему-то на смене Максимиана таких ситуаций не случалось! — У вас есть распоряжение Советника, — сухо ответил Амброзиус и первым вошел в открывшиеся двери, выцепив из толпы зазевавшегося посланца, очевидно, мечтающего сбежать от него. — Постоишь рядом со свитой сенатора, посланец, — шепнул он. Амброзиус сел в дальний ряд, рядом со свитой сенатора Прокла, налаживающего дела в дальней границе империи. С экзотической внешностью и одеждой, Советник и так выделялся. А личная протекця Императора Клавдия делала его положение на порядок выше других присутствующих. Сенатор Прокл чувствовал себя несколько некомфортно рядом с ним, но с запуганным посланцем его чувства не равнялись. В ожидании Императора все нервничали, кроме Амброзиуса, хотя причин у него было больше, чем у остальных. Если Клавдий постарался и лично поймал его с утра с просьбой появиться, это уже что-то да значило. А после его некрасивго побега от стражи… Он честно был готов смотаться в соседнюю страну прямо сейчас! — Император Клавдий идёт, — прошёл шепоток по рядам. Амброзиус, как самый смелый, вжал голову в плечи, под недоумевающим взглядом Прокла и его свиты. Император появился с помпой, в расшитой золотыми нитями пурпурной тоге и в окружении верной стражи. Голубые глаза, просканировав ряды, наконец-то наткнулись на бедовую головушку Советника, которому в силу высокого роста не удалось спрятаться за спиной военных. Тень облегчения отразилась в них, сменившись угрозой расправы после заседания. Амброзиус тут же пожалел о выборе места — слишком далеко от выхода. Но оставался ещё вариант "через окно"… — Амброзиус! — гаркнул Император, усаживаясь напротив разношерстной толпы и спокойно добавил. — Твоё место здесь. Амброзиус, с видом приговоренного к казни, занял место по левую руку правителя, под завистливыми взглядами претендентов на эту должность. В сторону присутствующих представителей заклинателей он намеренно не смотрел, не понимая, с чего те вдруг явились. Клановая политика не касалась Императора, пока Ордены не затевали масштабных сражений, что могли задеть обычных житилей. Последняя война на памяти Советника случилась почти сто лет назад, когда за три дня было уничтожено несколько мелких кланов и один большой, по размерам не уступающий процветающему сейчас Ордену Юнь Мэн Цзян в дальней восточной Империи. Их присутвие сейчас удручало и раздражало одновременно. Совет начался с разбора мелких проблем. Сенатор Прокл принёс печальные вести о назревающем из-за голода бунте среди рабов. Засуха стала большой проблемой в этом году, охватывавшей все провинции, не только северные. Бунты возникали и тут же пресекались жёсткой рукой правителя. — Отправьте туда небольшой отряд элитных войск, — дал распоряжение Клавдий. — И десять телег с провизией. Восставших строго покарать, тех же, кто спокойно переносит лишения, — не трогать. Дальше. Слово взял уже дряхлый заклинатель Фоэбус, сжимая в руках грамоту с печатью Поднебесной, в обрамлении плывущих облаков. Какие дела у Ордена Гу Су Лань к Императору? Пусть они не враждовали с их страной, сосредоточившись в основном на западных и южных землях, теплыми их отношения точно не назовёшь. Нервы Амброзиуса натянулись в предчувствии беды. — Мое почтение, бессмертные заклинатели, — Амброзиус поднялся: по правилам он должен приветствовать заклинателей первым. Следом за ним шли сенаторы, самым последним кивнул Император. — Наше почтение, Император, Советник, — остальную часть толпы старик проигнорировал. — Наше дело не отнимет много времени, уверяю. — Что же у вас за дело, заклинатель, раз вы прибыли полным составом Глав Орденов, и при этом оно не отнимет много времени? — спросил парень криво улыбнувшись. — Эту грамоту нам прислал один из адептов Ордена Лань, потомок великой заклинательницы Лань И, — торжественно произнес Фоэбус, демонстрируя документ толпе, будто хвастаясь. — Он и еще двое близких ему людей хотят нанести визит в Империю, в частности, к его Императорскому Величеству. Амброзиус иронично изогнул бровь, ни капли не впечатленный данным представлением: — Позвольте же узнать, почему Император должен уделить им внимание? Как вы знаете, бессмертный Фоэбус, сейчас у нас идет активное сражение с галлами и северные границы все еще не в полной безопасности. Положение Империи с приходом нового Императора заметно улучшилось, но многие приписывали эту заслугу в первую очередь Амброзиусу. Поэтому никто не удивился, когда он взял решение этой задачи на себя, обозначая приоритеты Империи прямо перед Клавдием и всем честным народом. — Эти трое — бессмертные, — слова старика камнем упали в водную гладь спокойствия Советника. — Вы, заклинатели, всегда были в достаточной степени высокомерны, позволяя себе носить титулы, по праву положенные лишь богам, — презрительно хмыкнул Советник. — Н-нет, — голос Фоэбуса дрогнул. — Они в самом деле бессмертны. Их возраст уже около трехсот лет, если не больше, Советник Амброзиус. Амброзиус встретился взглядом с Императором, получив мягкий кивок одобрения. Он едва удержался от того, чтобы раздраженно закатить глаза. — Вы можете назвать их имена присутствующим, бессмертный Фоэбус? Мне бы хотелось знать, на чьи имена я буду составлять официальные приглашения, — попросил Амброзиус, проклиная слабость Клавдия к заклинателям. Фоэбус не смог скрыть радости — очевидно, в силу возраста, он мечтал узнать у истинных бессмертных секрет вечной жизни. Амброзиус бы с радостью поделился тайной с тем, кто знает, как умереть бессмертному. — Это господа Цзэ У Цзюнь, его младший брат Хань Гуань Цзюнь и выходец другого Ордена, но не менее знатный — Саньду Шеншоу. Два взгляда устремились к Фоэбусу с едва прикрытым вежливостью шоком. — Что ж, спасибо за ваше время, заклинатели, — поклонился им Амброзиус, понимая, что даже если он их терпеть не может, нельзя показывать этого. Особенно в присутствии Императора. Клавдий в своей жизни жалел лишь о том, что отец не отправил его вовремя на обучение в Орден. Когда он осмелился высказать такого рода пожелание, было поздно формировать золотое ядро. Это не обозлило юношу, а наоборот. Он уважал и ценил заклинателей, и встретиться с истинными бессмертными было для него высшей формой счастья. Он искренне недоумевал, почему его Советник не разделял восторга. С горем пополам совет закончился спустя три часа. Горло Амброзиуса саднило от постоянных разговоров: полчаса ушло на представление военным плана атаки на галльские поселения. Амброзиус корпел над изучением карт и планов местности почти две недели — закончить работу стало раем на земле. Встретившись взглядом с Императором, явно собирающимся подозвать его к себе, парень обречённо выдохнул, но в ту же секунду к Клавдию подошёл один из сенаторов. Когда Император закончил разговор, его Советника и след простыл. — О, посланец! — ликующе воскликнул советник, ускользнув прямо из-под носа Императора. — Пойдем, проводишь меня. — Господин, — поклонился парень. Амброзиус повел его по тому же маршруту, которым они пришли сюда, завев неспешный разговор: — Как тебя зовут, кстати? — Фелициан, господин. — Хмм… — протянул Амброзиус, чуть замедлив шаг. Краем глаза он заметил притаившихся в кустах стражей — Клавдий перешел на новый уровень! — А давно ты здесь прислуживаешь? — Два дня, молодой господин, — отчеканил Фелициан, даже слишком быстро среагировав. — Я был так рад, когда меня отправили к вам. Для меня огромная честь познакомиться с вами! Амброзиус никогда не покупался на лесть, но паренек казался искренним в своих чувствах. — Я покажу тебе одно место в доме Нерона, Фелициан, — предложил Амброзиус не терпящим возражений голосом и, петляя по закоулкам дворца, довольно быстро вышел на спуск в подвальное помещение, где находился винный погреб. Только он и Император имели доступ сюда. Даже приставленная стража не могла войти, чего Советник и добивался. — Господин, куда вы меня привели? — резко осип Фелициан, с тревогой озираясь по сторонам. — Я, верно, недостоин такой чести… Ну что за невинное дитя? Какой же изверг отправил это чудо на растерзание грозного советника, не знающего пощады к врагам? — Посмотрим, — Амброзиус толкнул застывшего возле ступенек парня, отправив его в полет. Раздался стук столкнувшегося с винными бочками тела и сдавленный стон. Советник не спеша спустился вниз по ступенькам. — Со стороны Императора Сюань Чжэна посылать в Рим шпиона весьма смелый поступок, Фелициан, — заметил Амброзиус, присев на корточки рядом с оглушенным ударом парнем. — Неужели твой правитель ни во что не ставит нашего Императора? Или это ты недооценил меня, раз решился приблизиться ближе, чем на десять метров? Фелициан, вжавшийся в стену, представлял собой жалкое зрелище. Увы, люди еще не придумали идеального способа маскировки, и весь его грим начал расплываться еще на адском солнце. — Что ж, — Советник встал на ноги, хлопнув парня по плечу, — я позову стражу и мы тебя допросим. Уверен, твой Император будет в отчаянии, получив твою голову отдельно от тела. — Господин Амброзиус, Император Сюань Чжэн здесь совершенно ни при чем, — шпион кинулся в ноги Советнику, уткнулся лбом в каменный пол и быстро затораторил: — Я адепт Ордена Юнь Мэн Цзян — Цзян Фэн Ян. Мой отец настоял на том, чтобы я проследил, как пройдут переговоры насчет прибытия великих бессмертных. Юный адепт дрожал от страха, а Амброзиус не знал, плакать ему или смеяться над незадчливым шпионом. На что Глава Ордена Цзян рассчитывал? Поймай этого сорванца кто-то другой — быть войне между их странами, да и за жизнь Фэн Яна он не мог поручиться. — А вы… Мне было интересно взглянуть на человека, о котором ходит столько захватывающих дух историй. Поэтому я и ухватился за возможность, едва мне приказали передать вам послание. И… — И что? — Амброзиус присел на одну из бочек. — Вы удивительно проницательны и властны и в тоже время вы несколько не от мира сего: постоянно витаете в облаках, играете на арфе и читаете книги. Именно из-за вас заклинатели Поднебесной хотят нанести визит. Амброзиус подзавис. То есть, трое бессмертных летят сюда в надежде встретить именно его? — Понятно, — заключил Советник, смерив подростка взглядом. Тот нерешительно поднялся с колен, продолжая смотреть только в пол. — Не дрожи так, А-Ян, — приказал Амброзиус, но адепт лишь сильнее сжался. — Вот же дитя, — звонко рассмеялся мужчина. — Разве не знаешь, что адепту Ордена Юнь Мэн Цзян не пристало пресмыкаться перед другими? Цзян Фэн Ян робко улыбнулся, открыто взглянув на него своими фиалковыми глазами — такой насыщенный цвет принадлежал лишь одному клану. Как он рассчитывал остаться неузнанным? — Но всё же, как вы меня распознали, господин? Амброзиус закатил глаза, показав пальцами три — три ошибки юноши: — Во-первых, я Советник. У нас нет приставок «господин», а тем более «молодой господин», мы называем титул. Во-вторых, потекший на солнце грим. А в-третьих, акцент. Обычный граждан или даже Император ничего бы не заподозрили, но мне постоянно приходиться сталкиваться с подобными уловками. — Вау, — не скрыл восхищения пристыженный адепт. — А вы… Что вы со мной сделаете, Советник? — Отпущу. Не палачу же тебя отдавать? — лениво, с нотками сарказма, протянул Амброзиус. — Отправляйся в свое логово, забери вещи и улетай отсюда как можно скорее. И поверь, — Советник навис над парнем, зловеще пообещав, — увижу завтра твою макушку где-то в Империи, без раздумий отдам на съедение львам. Знаешь, насколько они голодны? Для гладиаторских боев их неделями не кормят. Впечатленный до глубины души Фэн Ян убрался той же ночью. Больше Амброзиус его никогда не видел.***
Вечерние сады дома Нерона впечатляли. Амброзиус мог часами бродить по ним, слушая игру музыкантов, вглядываясь в мерцающие от ночных светлячков кусты роз и деревья. Но вечерняя идиллия вечно длиться не могла. — Советник, — сбоку на него вышли двое стражей. Амброзиус мгновенно узнал их — Маркус и Фабиан. Пусть сегодня они и дежурили у дверей зала совета, они являлись личной гвардией охраняющей Императора. — Маркус, Фабиан, — кивнул молодой человек, маскируя зевок за улыбкой. — Что-то случилось? — Император зовёт вас к себе. Улыбка Советника стала ещё шире — долго же Клавдий отделывался от сенаторов, раз освободился только к ночи. Амброзиус успел сделать два шага, когда стража за его спиной вдруг рассмеялась. — Простите, Советник, — утёр выступившие от смеха слёзы Маркус. — Вы не туда идёте. Император не в кабинете, а в своих покоях. Под ложечкой засосало — вот блин! Амброзиус никак не проявил беспокойства, благоразумно последовал по правильной дороге под пристальным контролем стражи. Отправив охрану на более дальние посты, Амброзиус вошёл в покои. Двери тихо скрипнули, открывая святая святых Империи. Клавдий корпел над документами. Его сосредоточенное лицо заставило Советника искренне улыбнуться впервые за весь день. — Я зайду попозже? — предложил он тихо, привлекая внимание. — Нет, проходи, — напряжение сгладилось, едва Император посмотрел на него, отложив в сторону все бумаги. — Амброзиус, Амброзиус… Почему ты столь строптив? Советник обошёл письменный стол, положив ладони на широкие мужские плечи, начав разминать затекшие мышцы. — Может, меня просто нужно укротить? — прошептал он. Император зарычал, схватив Амброзиуса за руку, смещаясь в сторону. Советник маняще улыбнулся, не выразив и капли недовольства оказавшись на коленях мужчины. — А ты не отличаешься терпением, верно? — укоризненно тыкнул он пальцем в грудь мужчины. — Ты мне и шанса не оставляешь, — с придыханием ответил Клавдий, впивпясь в губы Амброзиуса. Спустя вечность, советник мягко отстранился, кокетливо прикусив нижнюю губу: — Ты всерьёз намерен принять у нас заклинателей другой Империи? — игривый тон мгновенно сменился на серьёзный. Император нахмурился: — Тебе настолько не нравиться эта идея? Советник опустил взгляд. Клавдий осторожно коснулся его подбородка кончиками пальцев, заставив смотреть ему в глаза. — Амброзиус… — вздохнул Клавдий. — Понять бы, что твориться в твоей голове. Почему ты так не любишь заклинателей? — В моем сердце есть место только для одного красивого и мужественного Императора. Ты, случайно, не знаком с ним? — Ммм… А он очень красив? — протянул Клавдий. — Как Аполонн… Хотя нет, на его фоне Аполонн бледная тень. Предвидя твой вопрос — он сильнее и воинтственее Марса, — Амброзиус поцеловал шею мужчины, плавно переместившись к ключицам, — А его животной страсти завидуют сатиры. — Льстец, — довольно мурлыкнул Клавдий. — Заклинатели прибудут через две недели. И у меня к тебе будет просьба. Амброзиус удивлённо вскинул брови, оторвавшись от изучение тела Императора: — Просьба? — Да. Успеешь ли ты за эти две недели наведаться в ту часть Империи, где назревает бунт рабов и вернуться обратно к прибытию заклинателей? — Зачем? — мрачно спросил парень. — Нужно проследить за сенатором Проклом. Прошёлся слух, что он содейсвует галлам. Если это правда… И так всегда! Стоило ему расслабиться, помечтать о спокойной недели в компании книг и любовника, как его тут же отправляли на край света. С другой стороны, в этой поездке он мог отвлечься от мыслей о заклинателях. «Было бы это так просто…» — грустно подумал Амброзиус, впрочем никак не выразив царившего внутри смятения. — Хорошо, — согласился он неохотно. — Отправлюсь на рассвете. Но… Пообещай мне в это время обдумать визит заклинателей. Клавдий покладисто кивнул, растегивая на нем рубашку. В голубых глазах мелькнула тень недовольства и затеянного гнева: — Ты когда-нибудь расскажешь, откуда это клеймо? Почему на твоём теле есть шрамы? Клавдий накрыл ладонью солнце Ордена Вэнь, ласково очертив контуры пальцем, словно оно еще могло причинять какие-то неудобства, кроме нестираемых временем воспоминаний. — Однажды. Другого ответа Клавдий и не ждал. А Амброзиус не мог ответить. Стоит словам сорваться с губ, и он потратит ещё половину жизни на то, чтобы все забыть. А у него только начало получаться. Проснувшись на следующее утро в объятьях Императора, Амброзиус поцеловал спящего мужчину в уголок губ и тихо собравшись, отправился готовиться к поездке.***
Амброзиус, как и обещал, вернулся к назначенному сроку. Стража приветствовала мрачного и злого до чёртиков Советника — весть о казни сенатора Прокла прокатилась по Империи как гром среди ясного неба. Он вернулся вечером, сразу же отправившись на аудиенцию к Клавдию, даже не обратив внимания на царящий во дворце переполох. — Ты вернулся, Амброзиус, — Император заключил его в объятья, наградив за труды жарким, полным нежности поцелуем. — Я так рад. — Я соскучился, — устроил голову на плече любовника Амброзиус, позволяя себе расслабиться. — И очень устал. Парень едва смог подавить зевок. Клавдий шумно выдохнул, прижимая любимого сильнее к себе. — Что? — поднял голову Амброзиус, не размыкая объятья. Он чувствовал напряжение исходившее от Клавдия. — Ты не в духе? Я могу зайти позже. Император ласково прикоснулся губами ко лбу парня. — Останься, — хрипло выдохнул мужчина. — Просто… Этим утром прибыли заклинатели. Амброзиус замер, недоверчиво заглянув в голубые глаза. — Ты так решил, — выдохнул он, скрыв испуг за маской. Но Император не поверил его фальшивой улыбке. — Прости. Но я не мог отказать, — виновато шепнул Клавдий. — Можешь не встречаться с ними, если не хочешь. Я не хочу ставить тебя в… Амброзиус встал на носочки, заткнув Клавдия поцелуем. — Всё нормально. Я встречусь с ними завтра, — пообещал он. — Один раз я вполне могу пойти на уступки, верно? Клавдий ничего не ответил. Оставаясь наедине, скидывая маски Императора и Советника, они не нуждались в словах. Были только тела и сердца, жаждущие слиться в одно целое. Но сегодня, Амброзиус хотел поговорить. — Ты помнишь, как мы встретились? — Конечно. Как я могу забыть? — удивился вопросу Император, медленно расстегивая рубашку любовника. — Ты спас меня от разбойников, пусть и не знал, кто я. Порой я думаю, что ты не рад служить Империи, ведь всегда ценил свободу. Мне страшно, Амброзиус… Советник видел в голубых глазах страх, о котором говорил мужчина. — Почему? — голос парня дрогнул. Он легко избавил любовника от лишней одежды, ни капли не стесняясь их наготы. — Я ненавижу дни, когда ты далеко, — признался мужчина, одним движением сорвав с него рубашку. — Отправляя тебя из дворца, каждый раз я мучаюсь. Ведь вдруг, ты не вернёшься ко мне? Решишь уйти из дома, который считаешь клеткой? Советник подался вперёд, заткнув любовника поцелуем. Спустя вечность, он выдохнул: — Ты подарил мне покой, который я искал целую вечность, мой Император. Даже за сотни миль от тебя, мои мысли, моё сердце и душа, всегда с тобой, — Амброзиус обнял руками шею мужчины, прижимаясь ближе. Глаза мужчины расширились, он подхватил любовника под бедра. Парень обвил его спину ногами, легко кусая тонкую кожу за ухом. — Почему мне кажется, что мы прощаемся. — Нет. Я просто пытаюсь сказать, что люблю тебя. Клавдий опустил его на кровать, подминая под себя, удобно устроившись между разведенных колен. — Ты сводишь меня с ума, — признание сорвалось с губ мужчины. Сердце Советника пропустило удар. Дыхание вдруг перехватило, а в глазах противно защипало. Он чувствовал себя совершенно беззащитным, любимым и желанным. Он поддался эмоциям, позволяя накопившимся чувствам остаться в этой ночи, в этих покоях, с его Императором. Почти в три часа ночи, Амброзиус соскользнул с шелковых простыней, наощупь найдя свои вещи и быстро одевшись. Он подошёл к двери, лишь на пороге обернувшись. В последний раз кинув отчаянный взгляд на любимого мужчину, он старался навсегда отпечатать его образ у себя в голове. — Маркус, Фабиан, — позвал он, тихо закрыв дверь за собой. Стражи мгновенно показали свои макушки из-за колон. — Советник Амброзиус, — поклонились они. — Не следите за мной сейчас, — приказал он, надеясь, что стражи не услышат, как дрожит его голос. — Мне нужно побыть одному. Маркус и Фабиан кивнули, что было едва заметно в темноте. В саду царила тишь и гладь. Прохладный ночной воздух приводил в чувство, а отсутствие любого источника света давало право стать собой, хотя бы ненадолго. Амброзиус бессильно привалился к одной из колон, и медленно сполз на колени, давая волю слезам. Солёные капли катились по щекам, срываясь с подбородка и исчезали в траве. Парень тихо всхлипнул, впиваясь ногтями в в ладони. Физическая боль помогла всего на мгновение. Больно… Ему впервые настолько сложно уходить. Император стал его домом, человеком, к которому он возвращался без сожалений, при котором нмог скинуть все свои маски. Он мог довериться ему полностью, но не успел… У Судьбы на него оказались другие планы. — Простите, — мужской голос заставил парня подскочить. Чужая ладонь коснулась плеча. Советник схватил мужчину за запястье, собираясь вывихнуть руку. Давно на него не покушались ночью! За мгновение, он увидел кончик белого рукава, различив этот цвет даже в темноте. И какого черта заклинателю не спиться в такое время? — Простите, если напугал вас, — извинился заклинатель, делая шаг назад. — Не напугали, — Амброзиус сглотнул, быстро утерев слезы ладонью и повернулся к мужчине. — Не стоит вам бродить здесь в такое время. Ночные сады — небезопасное место. Даже для заклинателей. — Вы… — начал мужчина, не представляя, у кого в этих краях хватает ума без страха разговаривать с бессмертным. — Я Советник Императора — Амброзиус, — сухо представился парень, не зная, какой реакции ожидать. — Это честь для меня, Советник Амброзиус, — поклонился мужчина, не представляя, с кем на самом деле разговаривает. — Я — Лань Ванцзы. Амброзиус едва смог сдержать ругательство, так и стремившееся сорваться с языка. Ну вот какого черта? Почему именно этот человек застал его в момент слабости? — Бессмертный заклинатель, наслышан о вас… — Амброзиус оборвал себя — вот какого черта? Советник едва ли должен был знать нечто большее, чем ему рассказали другие заклинатели. Уж эти сплетники не могли смолчать о его нежелании принимать бессмертных при дворе Императора! — И какого это, прожить столько лет в нашем несовершенном мире? — решительно сменил он тему. — Вы не первый, кто об этом спрашивает, — с нечитаемой эмоцией ответил Лань. — И что вы обычно отвечаете? — улыбнулся Советник — интересно, у кого хватило смелости спросить об этом до него? — Что лучше об этом не мечтать. От этого больше хлопот, чем пользы, — ответил заклинатель не колебаясь. Улыбка Амброзиуса погасла. Он не хотел, чтобы Лань Чжань проживал свое бессмертие в отчаянии. Вселенной хватит и одного несчастного. — Но это так же возможность увидеть больше, чем могут обычные люди, — возразил Амброзиус, едва удерживая бешено стучащее сердце в груди. — Империи могут пасть, на их руинах возродяться новые и этот круг никогда не завершиться, как мне кажется. — А вы фаталист, — Второй Нефрит удивился такой жизненной позиции. — Скорее — реалист. Иначе от меня не было бы никакого толку в политике, — пошутил парень, немного разрядив обстановку. — Вы же… Просто живите и радуйтесь мелочам, вроде разговоров с незнакомцами в темноте. Спустя какое-то время, Лань Ванцзы, все наладиться. — Но если я потерял смысл своей жизни? — почти с отчаянием спросил Ванцзы. Амброзиус прикрыл глаза. Его смысл жизни сейчас крепко спал, ничего не зная о печалях своего Советника. И он ничего не мог сделать, чтобы остататься рядом. — Мне это знакомо. Я проживал бессмысленную жизнь день за днём. Но у появилась цель — покой и мир в Империи. Поставив себе цель, заклинатель, вы найдёте путь, по которому вернёте утраченные смысл. Парень мысленно умолял заклинателя поверить. — Но если я бессмертен… — Не бывают абсолютно бессмертных людей, — оборвал Лань Чжаня Амброзиус. — Возможно, не сегодня и не через тысячу лет, но все мы окажемся по ту сторону. И я хочу, чтобы оглянувшись назад в конце пути, вы не испытывали сожалений, а только гордость за достойно прожитые дни. В саду повисла тишина. — Я благодарен вам, советник Амброзиус, — вдруг поклонился Хань Гуань Цзюнь. — И, простите, что изначально не поверил в слухи о вашей мудрости. — Ещё бы знать, кто эти слухи расспускает, — вздохнул парень, горестно почесав макушку. — Так что вы хотели найти здесь в столь позднее время? Уверен, не ответы на вопросы о смысле жизни. — Я искал вас. Брат рассказал о том, что вы пощадили жизнь адепта Ордена Цзян. Амброзиус напрягся — как Саньду Шеншоу мог доверить такую информацию посторонним? Хотя, за три столетия он вполне мог сдружиться с Цзэ У Цзюнем, а у того нет секретов от младшего брата, насколько он мог вспомнить. — Правда? — протянул Амброзиус, вернув на место привычную маску безмятежности. — Не отложилось в памяти. Не будь этот шпион адептом Ордена Цзян, Амброзиус мог и не запомнить этот эпизод. За полдня в доме Нерона происходило столько событий — едва ли все упомнишь. — Так вы каждый день отпускаете на волю шпионов? — усмехнулся Лань Чжань. — А, вы о том юноше — Цзян Ян Фане? — «припомнил» Советник. — Цзян Фэн Ян, — беззлобно поправил Лань. — Это было даже забавно. Если он как-то захочет, может нанести мне официальный визит. Познакомиться с юными заклинателями — неплохая альтернатива нудным советам. Лань Чжань мелодично засмеялся, шокировав Амброзиуса до глубины души. Мир свихнулся… Или его крыша прохудилась спустя триста лет? Последнее было вероятнее всего. Всё адекватнее, чем смеющийся Лань Ванцзы. — Тут вы правы, не спорю. Амброзиус не то, чтобы сильно удивлялся произошедшим с Лань Чжанем изменениям. Людям свойственно меняться, становиться мудрее, в чем-то больше открываться. Возможно, спустя столетия, Хань Гуань Цзюнь не ощущал надобности изображать мраморную статую. — Но зачем вам знакомиться с кем-то юным? Вы еще сами молоды, Советник. Сколько вам? — Двадцать шесть, — назвал Амброзиус скромную цифру. — За ваши года спрашивать не рискну. Между ними повисла неловкая пауза. Амброзиус судорожно подбирал тему для разговора, но продолжать беседу в темном саду — глупо. А по-другому… — Вы ведь плакали, верно? Амброзиус вздрогнул. Этого вопроса он ждал меньше всего. — Вас это беспокоит? — вернул он вопрос. — Не стоит. Даже у сильнейших бывают моменты слабости, а я не вхожу в их число. — Я немного знаю о том, почему некоторые люди плачут в полном одиночестве. Они бояться, что другие станут свидетялями их слабости. Просто помните, что рядом всегда найдутся те, кому не плевать на ваши печали. И если вы откроетесь им, вам станет чуточку легче. — Для бессмертного вы слегка наивны, Хань Гуань Цзюнь. Если бы я за восемь лет в Империи повзолил себе слезы, мы бы здесь не стояли, — твёрдо ответил Амброзиус. — Меня бы растоптали как муравья и вышвырнули на улицу. Сломанные вещи никому не нужны. — Если вы не плакали восемь лет, то что случилось сейчас? — искренне спросил Лань Чжань. Советнику стало не по себе от беспокойства в его голосе. — Ничего, — Амброзиус прикусил губу, заметив, что небо начало сереть. Он больше не мог здесь оставаться. — Вам стоит отдохнуть, господин Лань. Как и мне. — Простите, что задержал вас, Советник. — Увидимся завтра, господин Лань. Доброй ночи, — кивнул Амброзиус. — Доброй ночи, Советник, — поклонился заклинатель. Амброзиус напряженно выжидал, пока темный силуэт гостя скроется за поворотом. — Пора, — выдохнул он тихо, возведя глаза к серому небу. Близился рассвет. Последний рассвет встретивший его в Риме.