— Саске?
Перед глазами все плыло, но, стоило Итачи коснуться моих плеч, как взгляд сфокусировался, становясь даже резче, чем обычно. Брат, присев передо мной на корточки, обеспокоенно скользнул ладонями к локтям и чуть потянул.
— Что случилось, Саске? — Итачи перешел на шепот и подвинулся ближе, видимо, пытался прочитать хоть что-то с выражения моего лица. Я не полностью контролировала свое тело, и дрожь вернулась. Несмело подвигав пальцами, я прикусила нижнюю губу, не зная, что можно тут сказать. «Знаешь, Итачи, у тебя тут сестра с ума сходит, выслушаешь нервотрепку?» или «Как относишься к призракам?»?
— Люди, которые ощущают чужую чакру постоянно без применения техник… они ведь…
— Сенсоры, — закончил за меня Итачи, заметив, что каждое слово тяжело мне дается. — Ты тоже являешься сенсором. Довольно редкая способность, — он приподнял уголки губ, впрочем, тут же поняв, что это не тот случай, где подобные махинации пройдут на ура.
Метания Итачи были заметны невооруженным глазом. Часть его хотела едва ли не насильно вытрясти из меня объяснения, чтобы успокоить собственную душонку, а вторая проявляла шаткую тактичность, которая пока что перевешивала. Спасибо и на том, давления я бы сейчас просто не выдержала. Во всяком случае, не от Итачи. Он — не я, и среагировать на известие о живом «мертвом» названом брате может крайне остро. Предугадывать ничего бы не хотелось, ровно как и загадывать на будущее, но Итачи пройдет все стадии принятия в кратчайшее время, а это, в свою очередь, ударит по неустойчивой подростковой психике и укатит ее еще в более дальние просторы.
Именно в такие моменты приходится вспоминать о том, что старшая из нас двоих все-таки я.
— А бывает так, что сенсоров… глючит?
Пожалей брата, дура, он же и так вон из кожи лезет.
— Что ты имеешь в виду?
— Саске! — Кейташи с улицы орал так, что наверняка поставил на уши весь квартал. Что же, сейчас я все равно не смогу четко выразиться, не показавшись при этом как минимум сумасшедшей.
— Поговорим позже, нии-сан, — на выдохе произнесла я, чуть отклонившись.
Итачи с непониманием заприметил мои движения, а потом и вовсе замер, когда я с силой щелкнула его по лбу. Вот так не надо делать, не избивать мой лоб до красноты, видал? Надеюсь, запомнил. В следующий раз по руке надаю, если попробуешь в своей привычной манере такое провернуть.
— Всегда мечтала это сделать…
— Ловлю на слове, имото, — ну, да, обязательно было сделать удар на последнем слове. Кто бы сомневался.
Скользнув мимо брата и сумев устоять на ногах от резких телодвижений, я отправилась собираться дальше. Чакра учителя уже начинала сгущаться, что не предвещало обычно ничего хорошего; мне, которой предстоит тренировка с ним один на один, выводить его — рыть себе же могилу. А мне бы очень-очень хотелось дожить до сегодняшнего разговора с Итачи, приправленного напряжением, молчанием и раздумиями. Была бы у меня возможность написать что-нибудь на воротах в деревню, написала бы «нии-сан тебя не сожрет, потому что целым и чистым ты до него не дойдешь». Сомнительная угроза малолетки к тому, кто в этом возрасте, кажется, ходил в джонинах.
Кейташи притопывал ногой, когда я появилась. И что мне вот ему отвечать? Приоткрыв рот, учитель оглянулся на мою тушку и, невыразительно нахмурившись, будто прикидывая что-то в мозгах и неосознанно транслируя это миру, просто кивнул в направлении севера. М-м-м, есть кто в моем окружении, не обладающий эмпатией или хотя бы умением читать эмоции? Лучше бы Узумаки сделал мне выговор за ничем не обусловленное опоздание, нежели молчал.
Мы с Кейташи пронеслись мимо зданий Корня, и я выдохнула.
Чакру Шисуи невозможно спутать ни с какой другой. Люди с похожей чакрой обычно являются близкими родственниками, которые у Шисуи отсутствовали, да и… Как бы сказать? За все время, что я проводила за изучением поведения чакры окружающих, чакра с подобным мощным фоном обнаружилась только у папы в момент бешенства. Однако последний находился в нестабильном состоянии, поэтому усиление ауры можно обусловить, а вот Шисуи — песня другая.
Очень непонятная, пакостливая и, сука, непонятно где гуляющая. Только не говорите мне, что Шисуи совершенно случайным образом оказался у Обито.
Одна большая проблема объединяется с новоявленной громадной.
Какие они там точки соприкосновения могли найти? «Смотри, я одноглазый долбоеб?»
— Что у тебя случилось? — Кейташи резко затормозил и развернулся на пятках на толстой ветке дерева, из-за чего я чуть не слетела со своей, в последний момент успев послать в ноги больший поток и повиснуть головой вниз.
— Задумалась, — да знаю я, что такая отмазка даже на отмазку и не тянет, но не буду же я трезвонить всем и каждому о
такой находке.
Уверенности мне не занимать.
— Не принимается, — шикнул на меня Узумаки и продолжил путь до непримечательной поляны. Какие мы. Что за привычка лезть в чужие дела? Даже во мне она не столь ярко выражена, я бы даже сказала, что мне нос не оторвут в случае чего, а вот Кейташи имеет все шансы остаться без столь длинной части своего лица.
Повисшее молчание прервал вороний гул. Здравствуй, паранойя. Здравствуй, Шисуи, которого я теперь буду видеть в каждой тени. Мало мне одного Итачи, теперь и допытливый Кейташи прибавился.
— Почему мы не в здании Корня?
— Что ты хочешь знать? — хорошо, я поняла, что ты умеешь читать людей.
— Что из себя представляют выставленные вами барьеры? — как-то некорректно вышло. — Ну, может ли кто посторонний войти на его территорию.
— Значит, это все же касалось безопасности деревни, — констатировал Узумаки, опустив один уголок губ. — Нет, не может. До сих пор на территориях каждого клана, жилых кварталов с гражданскими и шиноби и в принципе над деревней выставлены защиты, специально под них заточенные. Иными словами, у меня и помощников на руках были списки и образцы чакр каждого человека, зарегистрированного в деревне. Мертвые и пропавшие без вести из «памяти» барьеров вычеркиваются сразу, стоит прийти отчету, морокой являются новорожденные. Черт знает, когда они там появятся, стоишь и караулишь их, будто свечку держал над родителями.
— Но, учитель, пространственные техники превосходят барьерные. Что тогда?
— Это верно. Тогда этого обладателя пространственных техник в
нашем случае ждет не самое приятное времяпрепровождение в бессознательном состоянии. Барьеры не пропустят никого постороннего без специального пропуска, который при соприкосновении с телом человека создает вокруг того невидимый слой слабого барьера, резонирующего с основным, находящимся на всей территории. Также работает защита, благодаря которой я узнаю о госте некоторую информацию, пока он будет наслаждаться чудесным видом. После этого его схватят чакропоглощающие цепи.
Я стояла, не зная, что сказать. Не время и не место, но я искренне восхищена Кейташи: проделать такое едва ли не в одиночку, пока фуиндзюцу в Конохе переживает максимальный упадок, достойно уважения.
— А меня научите? — не сдержалась я, сжав кулаки.
— Ты и без того увлекаешься пространственно-временными техниками, имеешь шаринган и склонность к малоизученной стихии звука, не многовато ли? — с доброй усмешкой осведомился у меня Узумаки. Ну-ну, неприкрытая попытка остудить мой пыл не сработала.
— Чем раньше я определюсь с направлениями, тем раньше начну достигать в них некоторых высот, — резонно заметила я. — Хвататься за все подряд я не собираюсь, но и углубленно изучать ненужное нет смысла. Именно поэтому вы ввели индивидуальные тренировки, не так ли?
— Я думал обучить этому Изуну, но раз такое дело, то на правах первой жертвы у тебя есть право голоса, — что это за довольное выражение у тебя на роже? Оно не предвещает ничего хорошего. — Тогда сама будешь этому шовинисту объяснять, почему именно его я отправляю постигать искусство медицины к Цунаде
Сенджу.
Не поняла.
— Она же не в деревне? — она же бухает и тратит деньги, гробя имя своего клана.
— Фугаку некоторое время вел с этой ведьмой переписку, упрашивая если не вернуться, то хотя бы изредка приходить и направлять послеакадемичных и больничных недомедиков на путь истинный. После кучи уговоров она согласилась вести одного человека со встречами на нейтральной территории, — Кейташи поморщился. — Следует все же поблагодарить ее, на глотку себе наступила.
Надеюсь, Изуна не устроит с ней войну. Надеюсь, я не спровоцировала чьи-то переломы. Надеюсь, Изуна меня не убьет за такой подарок.
Я, представив, как сообщаю Изуне данную новость-факт, в мгновение покрылась неприятными мурашками. С новостью-фактом о живучести Шисуи это очень контрастирует и беспокоит, конечно, многим меньше, однако! У меня опять копятся проблемы, о которые я буду запинаться еще очень долго, если не накидаю планы и очередность их решений. Вот история с Шисуи, определенно, должна оказаться в самом конце, когда как самый легкие — наверху. Во-первых, Шисуи не мог просто так дать по съебам. Во-вторых, тот же персонаж имеет просто охренеть какую скорость, и бегать за ним — все равно что пытаться укусить себя за ухо. В-третьих, самое сложное должно сопровождаться умениями, которых у меня нет.
«Папа, тут Шисуи жив, может пошлешь за ним?» — идея из ряда бреда. Как я и сказала, Шисуи бы не ушел без причины, при этом ни слова не сказав Итачи. Стоит довериться ему и проследить, что и как будет в мире происходить.
Щелк.
— Учитель, — заискивающе позвала я закурившего, — вы все так и планировали, верно?
Подушечка большого пальца Кейташи скользнула с колесика зажигалки.
— В смысле?
— Состав команды, обучение Изуны у Сенджу, — более чем уверена, что есть еще огромное количество незначительных моментов. Что ты так смотришь? Поморгай хоть, а то живую статую больше напоминаешь. — Вы постоянно даете мне выбор. Однако, если бы я выбрала, например, Хьюгу, вы бы все равно ткнули в Наруто, сказав, что он подходит больше. Сейчас же вы располагали знаниями, которые резонируют с тем, что меня интересует, — естественно я и за это ухватилась. Исходя из слов о шовинизме, Изуна ненавидит Сенджу, но в данном случае себе на глотку наступит не она, а он.
— Ну-ка, ну-ка, и что же дальше? — я молчала всего секунд десять, неужели ты думаешь, что за это время я не успела вывести логическое заключение?
— В нашей с Изуной ситуации вы бы создали напряжение и пару недель наблюдали за тем, что мы бы с этим делали. А присутствие Наруто, который, по сути, выпадает ввиду своего наследия и нахождения среди двух Учих, подкидывает еще больше вопросов.
Мы же команда, должны друг друга понимать с одного движения. Но как это сделать, если только один ее участник изначально скреплял двух других? Поместить их в изнашивающие стрессовые взаимоотношения, — я растянула губы в ухмылке. — У вас просто потрясающий стиль манипулирования, Кейташи.
Послышались аплодисменты. Узумаки сложил губы трубочкой, но было видно, что он старается сдержать улыбку.
— Признаю, ты меня поймала.
Всего четыре слова, зато каких искренних! Я аж почувствовала себя гением, решившим самую сложную задачку за всю свою жизнь. И пусть раньше я ненавидела связываться с манипуляторами, что искали только выгоду для себя, хочу подчеркнуть: Кейташи действует из наших с ребятами интересов, постоянно подталкивая нас к правде, к которой мы не спешили приближаться.
— Да-да, я неповторима, — хвалимся, пока можно, потом Кейташи снова…
— Да что ты говоришь? Давай тогда, неповторимая, создавай клона, — а вот это было жестко.
Сложив печати, я распределила чакру поровну — мало ли что там Узумаки еще в голову взбрело — и постаралась как можно детальнее представить себя со стороны. Ну же, у канонного Наруто с первого раза получилось после прочтения запретного свитка, а ты вообще эту технику скопировала!
Люблю свои глаза. Просто обожаю. Обещаю молиться на них, если приспичит. Моя точная копия стояла прямо передо мной с сунутыми в карманы руками. Настолько точная, что даже оттенок синевы от недосыпа был идентичным. Я не успела порадоваться, как Кейташи тоже создал клона и махнул ему.
— Наши копии отправятся тренировать контроль чакры в Корень, а мы останемся здесь, — эй, а где похвала? — Вперед!
Еще и команды тут отдает. Тоже мне, нашелся капитан.
— А надолго это?
— Сомневаюсь, что ты продержишься таким образом дольше четырех часов, — пожал плечами Кейташи.
— Откровенная провокация, — с каменным лицом заявила я.
— Э, хватит.
— И нежелание принимать мои очевидные успехи.
— Могу только подметить, что ты перешла на новую ступень в спорах и наглости, Саске.
Хорошо, недовольный мужик, я уступлю тебе и заткнусь, хотя настроение у меня только мозг и выносить окружающим.
Кейташи принял стойку и согнул ладонь, призывая нападать. Сам он поначалу только уклонялся, а уже потом начинал натурально избивать нас с Наруто, впрочем, не выходя за рамки, вот только… Стоило мне занести кулак, как удар тут же заблокировали и кинули меня о землю, предварительно крутанув в сторону за руку. Закашлявшись, я как можно скорее вернулась в вертикальное положение. Едва успела активировать шаринган, чтобы поспевать за движениями Кейташи, что стоило мне пропущенного прямого под коленную чашечку. Учитель недовольно цыкнул.
— Деактивируй шаринган, Саске, в клане будешь с додзюцу баловаться.
Я прекрасно понимаю, что он, как и мама в прошлом, хочет вывести меня на умение справляться и без этого, но…
— Ты слишком долго думаешь. Принимаешь выжидающую позицию, — я ушла в сторону от подножки. — В настоящей битве у тебя не будет столько возможностей. Против тебя могут пойти твои же союзники.
Развернувшись в воздухе, я стопой врезала Кейташи по локтю, схватила его за волосы и рванулась ему за спину, успев перед столкновением с землей пнуть учителя в бок.
Кейташи не давал ни минуты отдыха, возникая из ниоткуда и направляя неслабые для моего тела удары в болевые точки, так что спустя минут сорок я могла приподняться только на локтях, чтобы не упасть в землю лицом. Из носа капала кровь, костяшки я разодрала после неудачной попытки вбить Узумаки в дерево, ребро будто давило на внутренности — это уже не говоря о простых ушибах и мелких царапинах. Одышка мешалась с хрипом и, чтобы не вдыхать пыль, я прикрыла ладонью рот, закашлялась.
И так будет на каждой индивидуальной тренировке? Да он же просто убить может ненароком!
— Вряд ли ты сейчас трезво мыслишь, скорее ругаешь меня, — Узумаки присел около меня, похлопав по спине. — А еще вряд ли успела ознакомиться с теми списками, что я тебе выдал вчера. Пространственно-временные техники подразумевают собой бои как на дальней, так и на ближней дистанции. При чем тебе каждый раз придется действовать по ситуации — где и как будет лучше зайти, чтобы победить за минимальный промежуток времени с минимальными потерями.
— Все я понимаю. Это просто… неожиданно было, — я поморщилась от резкой боли и перевернулась, решив, что вот он — долгожданный миг счастья.
Кейташи закатил глаза, дернув разбитой губой. На нее я уставилась, как на трофей, что не укрылось от учителя.
— Достижение так достижение!
— К черту идите.
А я еще сегодня собиралась грабить библиотеку АНБУ, да? Могу на руках у Итачи туда заявиться, но это будет странно и разобьет взгляды людей о нашем клане. Клянусь, если сегодня Наруто и Изуна будут с меня угорать, то я приду посмотреть на их персональные.
— На, пей, — сфокусировавшись на протянутом маленьком бутыльке с синеватым содержимым, я вздернула бровь и незамедлительно это выпила, ощущая явный привкус каких-то трав. — А вот если бы враг замаскировался под меня и дал тебе яд, ты бы так же доверчиво выпила.
— Враг бы спалился на своем недостаточном снобизме, учитель, — лениво ответила я, причмокнув губами. — Что это было?
Кейташи не ответил, вместо этого занес надо мной руку, пока я не успела ничего спросить еще. Зеленая чакра и быстрое облегчение заставили меня знатно охренеть. Он что, монстр? Да что за черт, а?
— Я владею в совершенстве фуиндзюцу, понемногу из стихий и совсем чуть-чуть медицины.
Однако то, как Кейташи распоряжается своими знаниями, далеко двигает его фигуру в представлении остальных. Фуиндзюцу — огромная сфера деятельности, множество возможностей и требований к использующему. Несколько разных стихий вообще не каждому подвластны, но раз «понемногу», то он компенсировал это как раз ближним боем, а знание элементарной медицины и психологии вообще делают Узумаки достойным своего положения человеком.
— Итак, выдай-ка мне три основы, которые ты хочешь развивать.
— Пространственно-временные техники, звуковые и барь… ближний бой, — как же не хочется отодвигать что-то из фуина на задний план, кто бы знал!
— Не беспокойся, фуиндзюцу вы будете изучать всей командой, — Узумаки принялся «колдовать» над ребром, флегматично пропустив незначительные раны. А вот попадет заражение, я умру, и тебе придется отчитываться перед моим отцом.
Может, Кейташи только поэтому и лечит мою тушку?
— Сколько ж вы врете? — это я про свою кандидатуру в ученицы Цунаде. Как не представлю — аж жалко себя становится. И свинью.
Кейташи натурально задумался, невинно взирая на меня.
— Ложь во благо только для вашей команды.
Страшный человек. Как и Шисуи.
— Поднимайся, концентрировать и рассредотачивать чакру будем, — о, не-е-ет! Если первое я давно освоила, то второе никак не дается, что постоянно приводит к пустой трате чакры. Она просто неравномерно расходится по округе, когда должна как бы «сканировать», и растворяется спустя пару секунд. — Подъем, я кому говорю?!
Скажи себе успокоиться, неуравновешенный, я провожаю легкость в своем теле.
спустя семь часов
Подложив под голову подсумок с оружием, я тихо опустилась. Ничего не хочу делать. Не хочу думать. Не хочу решать проблемы. Не хочу есть. Хочу домой к Итачи.
А, там же безмолвный допрос намечается.
Не, домой я теперь тоже не хочу. Перспективнее будет остаться под открытым вечерним небом, слушать звуки природы и гул протяженной неподалеку реки, вдыхать прохладный воздух и приводить нервы в порядок.
Посреди тренировок наши с учителем клоны вернулись с едой и безмолвно исчезли, после чего мне «поступили» воспоминания об углубленной анатомии, очевидных и не очень смертельных точках, болевых, лишающих сознания или возможности некоторое время двигаться. Пока клоны изучают теорию, оригиналы отрабатывают практику. Ничего лишнего, но вот Наруто я слегка завидовала — он после обучения этой технике и сотню своих версий может создать, а один мой опустошил источник на четверть за четыре часа. Результат не устраивает, придется катиться дальше.
— Кейташи-сан.
— М-м? — тот перебирал отчеты, изредка хмурясь и роясь в небольших стопках.
— Как там папа? — не могла тему полегче придумать? Сейчас как выльется куча политических игрищ, угроз и возможностей, что в себя приходить придется еще несколько дней в полном одиночестве. А у меня такой возможности, между прочим, нет.
— Еще пара недель — начнет засыпать на рабочем месте, — Узумаки развернулся ко мне, полубоком. И… это все? — Без поддержки старейшин, — нет, не все, — приходится изворачиваться. Хирузен играет в молчанку рядом с ними. И на том спасибо, что не лезет, иначе бы пришлось в пределах кабинета воевать еще и с ним. Фугаку хоть и контролирует себя, но от возможности ткнуть носом в их собственное дерьмо не отказывается, — я улыбнулась, посчитав это смешным. — Вот, например, эти старики решили, что нужно что-то сделать с формой. Фугаку и отдал распоряжение разработать форму тоньше, прочнее, с железными вставками, закрывающими жизненно важные органы, с обратной стороны, перчатками и защитой коленей и локтей. Сказал, цитирую: «Еще немного, и наши жилеты можно будет перепутать с плавательными — много воздуха и никакой защиты от акул». Спустя час после этого собрания в кабинете появился Итачи после задания. В футболочке и мягеньком жилете на лямочках. В общем, у АНБУ тоже в форме намечаются изменения.
По сути, Кейташи отвлек меня от состояния отца на недавний случай. Понятное дело, что они плюс-минус находятся в похожем положении, синяки под глазами аж соревнуются, кто раньше посереет.
Ну, а так как я — существо ленивое и временем распоряжаюсь не лучшим образом, то потрачу еще больше сил на теневое клонирование и отправлю почти-себя с ребятами в библиотеку, а свою тушу потащу на ковер к Итачи. Встаем навстречу приключениям! Никаких отступлений! Иначе я лишусь самого дорогого — своей уверенности в нежелании забежать за аналогом доширака на другой конец деревни.
— Ну, я пошла, учитель. Удачи, — не умереть за документацией.
— Дуй уже, — заметив мое внимание, обращенное к бумажкам, поторопил меня он. — С ветки слетишь — третий раз тебя поднимать не буду. Тебе сколько лет вообще, чтобы так косячить?
— До свидания-я-я, — попытка избавиться от меня поскорее прошла успешно, я умотала.
***
Я не чувствую рук, я не чувствую ног. Я чуть не навернулась прямо перед проходящим по улице Инаби. Так… Стоит беспокоиться не об этом, а о стоящем на пороге брате, держащем в руке поварешку. Выходной у него прошел крайне продуктивно, я же прячу за спиной две упаковки лапши. Думается мне, от капитана отряда анбушников ничего скрыть не выйдет, когда лапки-то готовы вот-вот отвалиться и сдать с потрохами собственную владелицу.
Глупо хихикнув, я со скоростью улитки ринулась в дом, приклеившись к стене рядом с Итачи и прошла так к лестнице.
— Руки вверх, — серьезно приказал брат, и я тут же выполнила, особо даже не понимая, как это произошло. Очнулась только с поднятыми лапами с пакетиками лапши в них же. — Ты серьезно? — что ты тут такого смешного увидал?
— Так вкусно же, — буркнула я и все же направилась к кухне, в которой горел свет.
— Нет, ты в таком виде ходила в магазин?
Руки и лицо чистые, не вижу никаких проблем в пыльной одежде, эй.
Забравшись на стул, я расслабленно откинулась на спинку. О, это долгожданное ощущение комфорта, как же я соскучилась! Спасибо, что ты есть. Ненадолго, правда, но сейчас не об этом, поживу пару минут моментом. Говорят, что с таким девизом вырастают замечательные бездельники без образования. Кх-хм, ладно, чисто мое мнение, пришедшее на ум. Итачи сложил руки в замок и упер в них подбородок. И что, никаких слов о том, как ты рад меня видеть живой после тренировки с Кейташи, не будет? Что за подстава такая?
— Саске…
— Представь ситуацию, — перебила его я. Говорить буду максимально отрешенно, эмоции испытаю как-нибудь потом, сейчас главное — дать Итачи правильно все усвоить, — что внезапно в твоей жизни появляется то, что сравнительно давно из нее исчезло. Твои эмоции?
— Это зависит от места, которое занимало это «то».
Я уперлась щекой в кулак и напрягла губы в мимолетном недовольстве. Вот так общаешься с умными людьми и радуешься жизни, а потом пытаешься подвести их к важной точке, как они начинают ставить тебя в тупик или вовсе уводить в другие степи.
— Предположим, оно было тебе очень дорого.
— Я не знаю, Саске, если тыкать пальцем в небо, то легкое недоумение, — дорогой мой, «легкое» недоумение никак не вяжется с названием того, что я хочу тебе преподнести. Я понятия не имею, как это сделать правильно. Шисуи хоть и шкерится, и я вряд ли принесу пользу рассказами о его живучести, но Итачи имеет полное право знать.
— Ладно, — на выдохе бросила я. — Итачи, Шисуи перед смертью что-нибудь оставлял?
В глазах брата мелькнула настороженность.
— Только танто. Должен был что-то еще? — Учиха придвинулся ко мне ближе, заглядывая в ничего не выражающее лицо.
— Ты ведь знаешь, что то, что я видела, уже не является актуальным. Однако прямо перед самоубийством Шисуи должен был оставить тебе свой глаз, чтобы ты разобрался с кланом с его помощью, — м-м-м, я — и Итачи тоже — уже чувствую, как эмоции выходят из-под контроля. — Я — сенсор, так что нет ничего удивительного в том… В общем, я четко помню энергетический строй чакры Шисуи и, поверь, ни с каким другим его спутать не смогу.
Итачи перестал дышать. Он относился к тому типу людей, который переживает бурю внутри исключительно самостоятельно; как бы я сейчас не пыталась дозваться брата, у меня ничего не выйдет. Нужно дать ему время переварить услышанное и настроиться на дальнейший диалог, иначе шоковое состояние превратится в перманентно-шоковое примерно на месяц. Виду не подаст и слова не скажет, а накрутить себя успеет позже, потому что ему не хватило ранее.
У меня дрожали пальцы вовсе не из-за в основном силовых тренировок.
— Кейташи сказал, что никто из не числящихся в списках априори не может присутствовать на территории квартала…
— Имеешь в виду, Шисуи жив?
— Верно, но не совсем понимаю, как он смог обойти барьеры.
Губы брата изогнулись в поломанную улыбку, едва заметная полоса расчертила лоб. Все хуже, чем я предполагала, да? Итачи наверняка прямо сейчас пилил себе мозги чужими действиями, и неудивительно, что в его радужках мелькнули очертания вечного мангеке, который от его канонного отличался заключенным в тонкое черное кольцо изогнутым оригинальным рисунком. Это значило только одно — Учиха подавлял чувства, старался сделать так, чтобы они не увидели мира, и получалось у него откровенно херово.
— Это… наверное, хорошо, — в голосе прозвучал надлом, после которого я тихонько слезла со стула. — Шисуи в детстве изучал фуин, потому, скорее всего, и смог найти лазейку.
Протянув руки, я заключила Итачи в крепкие объятия и скрипнула зубами.
Хочешь поиграть в подобие Учихи Саске, Шисуи? Так мы поиграем. Я возьму роль Узумаки Наруто, который при первой же возможности сломает тебе челюсть, а потом передам ее Итачи.
