Straight to Hell

      Сегодня Танджиро проснулся от жуткой зубной боли. Клыки снова начинали резаться, и этого становилось настолько хреново, что ничего делать вообще не хотелось. Челюсть болит, голова гудит, а это всё невъебенно долбило по мозгам, заставляя настроение испортиться ещё до подъёма с кровати.       Нащупав острые окончания у себя во рту и хмурясь от пульсации в висках, Камадо окинул комнату взглядом. Спальное место у другой стены уже пустовало и было аккуратно застелено. Томиока обычно встаёт очень рано, а демон же спит чуть ли не до обеда, своим долгим сном компенсируя отказ от поедания людей. Парню помнится, что Незуко один раз заснула на долгих два года, а так количество её сна не превышало обычную человеческую норму. У Танджиро же это число не нормальное. Он ложится в кровать рано, а встаёт поздно. Видимо, демонические силы слишком быстро истощают организм за день.       Чувствуя невыносимую духоту ранней осени, Камадо сбросил с себя одеяло и сразу же направился на кухню. Ему надо найти Гию, чтобы сказать о своей очередной зубной проблеме. Да, юноша обязан буквально во все свои изменения в организме посвящать Томиоку. Они даже отсчитывают, сколько времени проходит между новым ростом клыков, и пытаются выяснить, что на это влияет.       Не застав Гию там, Танджиро поспешно вышел на улицу, но, стоило ему сделать один вдох, как внутри всё обожгло едким и ядрённым зловонием.       — Фу! — вздрогнув, сморщился парень, зажимая себе нос. Лук. Камадо терпеть не мог его запах. Может, в еде он и вкусный, но от него исходит такой противный смрад, что всё желание добавлять его в блюда исчезает ещё при нарезке. Осмотрев небольшой участок, огороженный самодельным деревянным забором и засаженный различными культурами, демон невольно вспомнил, как они с Гию выдёргивали траву, выравнивали землю и засаживали дикую местность. Это была ещё та работёнка. Скоро все плоды их первого урожая на этой земле взойдут, поэтому уже сейчас стоит начать заготавливаться на зиму.       Хах, кто бы мог подумать, что двум охотникам на демонов когда-то доведётся осваивать азы садоводства. Но, тем не менее, так сложилась судьба, и Танджиро рад, что его ближайшее будущее будет немного (или много) связано с Томиокой. В какой-то момент Юширо ведь всё равно заново воссоздаст лекарство, после чего Камадо сможет жить нормальной человеческой жизнью. А пока что он был счастлив лишь от того, что может вместе с Гию строить планы на дальнейшую жизнь. Как семья.       От этой мысли лицо парня мгновенно налилось краской, ведь Танджиро понял это слово не в смысле «братья» или «отец и сын», а именно как влюблённую пару. С одной стороны сердце радовалось таким дурашливым и детским мечтам, а с другой — было стыдно. О том, что он влюбился как наивный мальчишка, Камадо догадывался уже очень давно и с тех пор так ничего и не может поделать со своим острым чувством. Он ревновал Томиоку к любому встречному человеку, и ему становилось стыдно от того, что когда-нибудь Танджиро может случайно проявить этот свой влюблённый пыл. И тогда Гию…       Нет, парень и представить себе не мог, какова будет реакция мужчины. Знал-то Камадо его хорошо, но вот в вопросе любви — ноль предположений.       Танджиро тяжело вздохнул. А ведь изначально это была обыкновенная привязанность, которая, казалось, вскоре пройдёт. Теперь же тайная влюблённость стала очередным поводом стянуть несуществующие провода на шее. Каждый раз от ревности дыхание сбивалось, и Камадо не мог сделать даже микроскопического глотка кислорода.       Юноша избавился от надоедливых мыслей привычным методом — сильно потряс головой. Иногда это помогает, как и сейчас. Боль в висках лишь усилилась, затмевая на своём фоне насущную проблему.       Скалясь от недуга, Танджиро пошёл искать Томиоку, голыми ногами ступая по протоптанной чёрствой дорожке. Если пахнет луком, то Гию наверняка сейчас занят его нарезкой.       — Томиока, — позвал Камадо, сворачивая за угол дома, где располагалось довольно уютное местечко. Здесь все грядки заканчивались ровным рядом, сменяясь пушистым лугом. Хотя он уже не такой и приятный на ощупь. Осень наступает, и трава сохнет, отчего полянка постепенно превращается в огромного колючего ёжика.       Захламлённый тамбур с открытой дверью вёл в баню, а перед ним, под окошком дома, располагался ещё один скрипучий стол, который Гию и Танджиро использовали для готовки. Чуть поотдаль от постройки тлел костёр, обставленный вокруг камнями.       — Опять лук? — недовольно произнёс Камадо, останавливаясь возле стола.       — Ага, — ответил Томиока, продолжая нарезать лук. Парень ропотливо вздохнул, до сих пор зажимая нос. Ничего против лука Танджиро не имел, однако, как уже было сказано, вонь отталкивала юношу от него.       В какой-то момент парень понял, что смотрел на мужчину уже больше пяти секунд и быстро вспомнил, зачем пришёл:       — А, это… У меня снова клыки растут, — сказал демон, показывая пальцем на свою щёку.       — А вот это нам сейчас некстати, — проговорил мужчина, отвлекаясь от своего дела и выпрямляя спину.       — Почему? — озадачился Танджиро и сразу же заметил угольно-чёрного ворона, сложившего крылья на крае стола, — З-здравствуйте! — всполошился Танджиро, стыдясь того, что не сразу увидел. Птица, похлопав глазами — это явление было по-своему удивительно, так как матовая чёрная кожа век рядом со смолистой шерстью и чёрными-чёрными глазами выглядела почти белой — и вороча головой из стороны в сторону, склонила её в знак приветствия.       — Ояката-сама решил провести собрание столпов, и мы должны на нём присутствовать, — пояснил Гию, скрещивая руки на груди, — Челюсть сильно болит? Голова?       — Да, болит, — осторожно ответил парень, снова чувствуя лёгкое недоверие. Томиока наверняка опасается того, что демон может вспылить из-за любого повода. Ну и Танджиро его понимал, ведь знал по своему опыту, что головная боль на протяжении всего дня приводит к невероятно огромному раздражению, — А по какому поводу собрание? Оно же две недели назад было, нет?       — Не знаю, — проговорил мужчина, по его хмурому выражению лица было видно его настороженность, — Может… Юширо нашёл способ создать лекарство? Но это вряд ли.       Ещё месяц назад на собрании Юширо заявил, что на создание препарата у него уйдёт ещё уйма времени. Решив не полагаться на ложные надежды, Танджиро спросил другой волнующий его вопрос:       — Хм, а оно вообще когда? Завтра? — глухая боль пульсировала в висках, вызывая сильное нежелание что-либо делать или куда-то идти.       — К сожалению, сегодня вечером, — сказал Томиока.