Never say never

      Отражение в зеркале казалось не моим. В нем была слабая, уставшая девушка, захлебывающаяся в слезах. Но я ведь никогда не была такой. Я всегда справлялась или, когда опускала руки, терпела, не показывая своих чувств.       Хуже всего было то, что я никак не могла взять себя под контроль. Я продолжала рыдать навзрыд, жалея себя еще больше, потому что весь мир оказался против меня. И именно сегодня невыносимый Тарино стал последней каплей.       От моих мыслей, меня отвлек настойчивый стук в дверь. Кто-то не переставая барабанил, и мне пришлось встать. Вытирая слезы и растёкшуюся тушь, я подошла к двери и распахнула ее. Замерев от шока, я не могла вымолвить и слова, и поэтому, слегка приоткрыв рот, смотрела на человека перед собой. — Что это, черт побери, было? — Тарино, слегка оттолкнув меня, вошел в гримерку и обернулся ко мне. Я закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.       Молча смотря ему в глаза, я пыталась понять, что же творится там у него внутри. Он довел меня до истерики, но, как оказывается, я довела его до гнева. — Эмма, я еще раз спрашиваю: что это было? — он говорил медленно, скрипя зубами, и сделал несколько шагов ко мне на встречу. — Я Вас послала, Вы не услышали? — я специально говорила слишком наигранно, чтобы еще больше вывести его из себя. — Это мы обсудим позже. Я сейчас говорю про твою игру сегодня. — хоть он и скрывал это, я все равно заметила, что Дэв сдерживал свой пыл из последних сил. — Ты постоянно зевала, забывала текст, не так пела и вообще была где-то рядом. Поэтому я спрашиваю последний раз: что это, черт побери, было?! — Знаете, не только у Вас бывают плохие дни. — я сложила руки на груди, ощущая, что начинаю закипать. — То есть ты считаешь, что наличие твоих личных проблем позволяет тебе некачественно выполнять свою работу? — Тарино начал повышать голос, а я не отвечала и лишь внимательно следила за ним. — И какие интересно у тебя проблемы? Ноготок сломался или очередной парень бросил? — он изобразил победную ухмылку, которая встала мне поперек горла. — Знаете, я Вам еще раз повторю: пошли Вы! — Да кем ты себя возомнила?! — он, рыча, сделал шаг ко мне навстречу и схватил за руку. Наверное, в другой ситуации, я бы возмутилась этому жесту, но сейчас он лишь разозлил меня еще больше. — Как ты смеешь так со мной… — Как я смею? — не дав Дэвиду закончить, я начала кричать. — Да Вам ведь все равно на Ваших актеров! Вам на всех все равно! — я вырвала свою руку из его хватки. — Моя квартира сгорела ночью, со всеми документами, деньгами, даже сотовым! И я ночевала в парке, потому что мне просто некуда было идти! — Эмма… — он попытался дотронуться до моей руки, но я резко отдернула ее. Я успела подумать о том, что сейчас мы поменялись ролями: я хищник, а он загнанная в угол жертва. — Нет, мистер Тарино, нет. Вы не думаете ни о ком, кроме себя и Вашего фильма. А мы вообще-то тоже люди. Такие же, как и Вы!       Я замолчала. Ко мне пришло осознание, что, хоть он и был неправ, сорвавшись на меня, Дэвид являлся моим боссом, и так разговаривать с ним — неправильно. Мы молча стояли и смотрели друг на друга: я — запыхавшись от яростной речи, он — пытаясь осознать ситуацию. — Мистер Тарино, — я решила первой нарушить это затянувшееся неловкое молчание, — мне нужно побыть одной. Он молча кивнул, но, обойдя меня, обернулся около входной двери. — Сьемки переносятся на завтра. Отдыхай. — сухо бросил он и вышел.       Я не хотела оставаться в гримерке и вообще в этом павильоне, но, с другой стороны, мне просто некуда было пойти. Квартира сгорела и сейчас там, вероятнее, куча полицейских, пытающихся расследовать это дело. Телефон остался дома и позвонить Саманте или Алекс невозможно. Подумав о том, что можно отправиться прямо домой к подруге, я привела себя в порядок и направилась к выходу со студии. Однако, вовремя сообразив, я решила выйти через черный вход, дабы не столкнуться с папарациями или коллегами, которое однозначно завалили бы меня вопросами.       Оказавшись на стоянке, я заметила лишь одну машину и темную фигуру, стоящую рядом с ней. Ночь постепенно вступала в свои права, и улица освещалась одиноким фонарем. От этой картины по моему телу пробежали мурашки. Но я взяла себя в руки и зашагала мимо машины и незнакомца. — Эмма! — я вздрогнула, услышав свое имя. Я очень хотела не останавливаться, проходя мимо, но этот голос был мне знаком. Я замерла и медленно повернула голову в сторону незнакомца. — Мистер Тарино? — Садись, — он открыл дверь машины и обернулся ко мне, — сегодня переночуешь у меня. В доме много комнат, так что спокойно разместимся.       Я стояла, как будто мои ноги приросли к земле. Определенно, я не собиралась ночевать с этим тираном под одной крышей, но идти мне больше было некуда. Я смотрела в его глаза, еле заметные в темноте, и пыталась понять, что же он задумал. — Ну? — он произнес это раздраженно, поторапливая меня. В моей голове крутилась только одна мысль: «Что ты задумал, Тарино?». — Приставать к тебе не собираюсь, не переживай. — он вскинул руки, как будто сдаваясь. — Ты не в моем вкусе. — Дэвид небрежно бросил последнюю фразу.       Эта фраза вызвала у меня непроизвольный смешок. Все знают, какие девушки нравятся Дэву, и, вероятнее, я бы попала в их категорию. Если бы позволила ему, конечно.       Взвесив все «за» и «против» и вспомнив основные приемы самообороны, я направилась к его машине.