Душа в час отчаяния

      Если мы вернёмся на несколько лет назад до событий, описанных ранее, то легко ужаснуться с того, как переменилась атмосфера. И ведь в жизни каждого такое случается — прошлое кажется нам ошибочным, настоящее совсем не чувствуется, а будущее только вселяет страх от неизвестности. И его неизбежности — ведь будущего, на самом-то деле, и не существует вовсе. У человечества всегда будет только сегодня в теории и вчера, к которому можно прибегнуть ради сожалений и анализа совершённых ошибок. А завтра всё никак не наступит — потому что его нет.       Время подходило к обеду, когда Еджа забежала в комнату старшей сестры без стука и прыгнула на её кровать, сбрасывая покрывало на пол.       — Ты снова за старое? Я же сказала тебе: без стука не входи! Прочь из моей комнаты!       Еджин схватила младшую за локоть и стащила с кровати, недовольно вздыхая, когда заметила, что покрывало скатилось вниз, а простыни все смялись. Ким терпеть не могла, когда её кровать была не собранной. Она готова была просто голову оторвать тому, кто на неё решился прыгнуть или испортить идеальный порядок.       — Папа зовёт тебя вниз! Говорит, «скажу кое-что важное».       Еджин выталкивает сестру из своей комнаты и громко хлопает дверью, игнорируя крики младшей о том, что никто её в этом доме не любит. Сама старшая только закатывает глаза и вновь садится за стол, ведь совсем скоро экзаменационные сессии, а за ними SAT и IELTS, так что придётся приложить немало сил. Девушка не хочет пользоваться деньгами отца для поступления (вся эта идея поддержания коррупции выводила её из себя): во-первых, на её место могут взять кого побогаче, во-вторых, не хотелось огорчать родителей и тратить их деньги; в своё время её старший брат поступил своими мозгами и учился полностью бесплатно, подавая правильный пример своим младшим сёстрам. Еджин его усвоила отлично, а вот Еджа пока и не думает об этом.       Громкий стук в дверь выводит девушку из раздумий и, услышав голос отца, она встаёт сама, открывая дверь родителю.       — Почему не спускаешься, да ещё и дверью хлопаешь? Сколько раз тебе говорить, что девушки не должны вести себя, как деревенские истерички?       Отец проходит внутрь, осматривает аккуратно прибранную комнату и останавливает взгляд на разложенных учебниках. Пусть даже и хлопает дверью, показывая характер перед сестрой, старшая дочь не забывает о том, как её воспитали. «Всему своё место». Он слегка улыбается и поворачивается к дочери, нервно сглатывая в предвкушении важной встречи.       — Сегодня вечером идём на мероприятие по случаю возвращения младшего сына семьи Чон. Не пойдёт только Еджа, так как время позднее, — Еджин недовольно косится на дверь, когда замечает обиженную младшую сестру. Ещё больше старшая бесится, когда осознаёт, что тогда придётся перенести подготовку к экзаменам на позднюю ночь после вечеринки.       — А какая, собственно, мне разница, кто там вернулся, а кто уехал?       Отец усмехается и кивает головой, явно ожидая такой реакции от дочери.       — Будет весело, милая моя. Доён тоже пойдёт, и ты не упрямься.       Обняв напоследок, родитель выходит из комнаты и тихо закрывает за собой дверь, оставляя дочь стоять посреди комнаты и обдумывать его слова. Еджин любила подобные вечеринки, ведь там она могла забыть о домашней суете, о тяжёлой учёбе — буквально обо всём, что беспокоило. Единственное, о чём она помнила в такие вечера, — спокойствие, наслаждение, веселье.       Пусть даже вокруг неё кишит лицемерие и обман, она просто закрывала на это глаза и наслаждалась тем, что видела сквозь призму тех розовых очков, что надевала. В подобное время хотелось ощущать себя красивой принцессой, у которой весь мир у ног.       Жизнь не обделила её ничем: преданные друзья, любящая большая семья, отличная учёба, обеспеченность, красивая одежда, всегда вкусная еда. Еджин думала, что живёт той прекрасной жизнью, о которой многие только мечтают. Их семья не была богатой с самого начала. Когда родилась Ким, то её родители только закрыли все долги компании и начинали восстанавливать бизнес, который её дедушка однажды загубил. Спустя двенадцать лет, когда Доён уже поступал в старшую школу, отцовский бизнес текстиля вырос и достиг определённых высот, благодаря чему их семья поднялась на новый уровень. По истечению ещё нескольких лет у отца появлялись новые идеи, которые он старался грамотно реализовывать при помощи иностранных инвесторов, и основательно подготовил для этого почву заранее.       Она старалась ценить каждый миг, вот только отчего-то сейчас что-то душит изнутри. Странное предчувствие беды. Девушка не находит себе места, полностью забыв про учёбу. Теперь в голове крутится одно только «почему?», ведь в душе всё ноет, просит остаться дома этим вечером и никуда не выходить. Ким делает выводы, что её внутренняя интуиция никогда не оказывалась права, и поэтому быстро одевается, красится и спускается вниз. Их уже ждали две машины. Родители вышли из дома первые, а брат дожидался сестру. Когда Ким спустилась вниз, то брат открыл дверь и поправил воротник пиджака.       — Выглядишь изумительно, — парень улыбается и обнимает сестру, поправляя её волнистые волосы на плечах.       — Как и всегда, — беспокоить брата девушка не стала, ведь это только её личные волнения.       Загружать его проблемами ещё и своими было бы совсем эгоистично, учитывая его напряжённую работу. Отец никогда не выступал против того, что Доён выучился на желанную профессию. Ещё со средней школы он изъявил желание посвятить себя службе государству, а не работе в офисе, как председатель компании. В их семье отец постарался искоренить эту глупую традицию наследования всего исключительно сыновьями, как в высшем сословии общества, поэтому и требовать чего-то от старшего сына не было нужды. Управлять компанией захотела Еджин, и она заявила об этом родителям ещё на первом году старшей школы. Тогда старший брат впервые задумался о том, что у сестры намного больше скрытых амбиций, чем у него.       Ни отец, ни мать не были против — только рады проявленной инициативе. Все были счастливы и довольны. В их семье царила та гармония, которую многие не могут достигнуть поколениями — это было выше доверия и любви. Высшая форма всех человеческих чувств — эту связь между ними, казалось, никто никогда не сможет прервать.       Доён работал детективом в государственном звене; Еджин поступила на факультет бизнес-администрирования, посещала репетиторов по китайскому и английскому языку, отец устраивал различные тренинги внутри компании, на которые девушка ходила с большим удовольствием и завидным рвением, а у младшей в голове, в силу возраста и избалованности, не было ничего, кроме дружеских гулянок и сносной учёбы в школе, только бы родители и учителя не ругали. Отец спокойно управлял компанией в одиночку, мать преподавала музыку в частном центре для детей, а хозяйством в доме занимались горничные. Еджин было нечего желать. Но всю дорогу до огромного особняка семьи Чон девушку не покидало чувство, что та никогда раньше не испытывала. То ли страх, то ли беспокойство — вообще непонятно, только неприятно на сердце от этой тяжести, которой она даже название не может подобрать.       Когда наступали сумерки и небо окрашивались в тёмный оттенок голубого, их машина плавно остановилась у главного входа в дом, где гостей уже ждали репортёры, журналисты, операторы и красная дорожка — девушка могла разглядеть в этом только желание похвастаться.       Родители выходят из первой машины, и когда та отъезжает, Доён ждёт и открывает заднюю дверцу, выходя наружу. Еджин тут же оглушили затворки камер; вспышки неприятно слепили глаза, оттого это грызущее чувство было сильным. Оно будто врастало в голову острыми когтями и вгрызалось в корку головного мозга, вызывая пульсирующую боль от затылка до макушки.       Она никогда не реагировала на камеры так, потому что привыкла к ним очень быстро. Правда сейчас всё казалось в несколько раз раздражающим, чем раньше. Но выйти пришлось, а показывать виду никогда нельзя было, иначе на следующий день не избежать излишнего внимания из-за вышедшей статьи. И чёрт знает, что они там напишут ради высоких продаж своих журналов и высоких показателей просмотров в интернете.       Остановившись всего на пару минут у специального стенда, Доён вновь взял сестру за руку и повёл по отведенной тропинке, которую отделили невысокими перегородками с красными лентами.       Дорога вела через передние клумбы пёстрых цветов у входа на задний двор, который показался Еджин даже больше, чем огромный дом. Хоть семья девушки и была обеспеченной, о таком она даже думать не смела, ведь семья Чон совершенно из другого мира. Их семья богата уже чуть ли не в четвёртом колене, а Еджин просто повезло, что бизнес отца вырос до таких масштабов — исключительно благодаря его стараниям. Если повезёт, то они смогут подписать контракт с Китаем — однако пока политика отца больше намечена на американских спонсоров, с которыми он так удачно наладил отношения.       Ким и вовсе удивлена, что их семью пригласили на такой праздник, как возвращение единственного сына.       Девушка считала, что это крайне важное событие, которое должно проходить исключительно в кругу семьи, но, судя по всему, семья Чон не разделяла её скромного мнения. Может, девушка и могла понять всю эту мишуру. Каждый знает трагическую историю их семьи, которая началась с несчастных событий около девяти или десяти лет назад — точно уже никто не вспомнит, если не заглянуть в интернет.       Жена их старшего сына — Джеха — умерла будучи беременной, дела компании стали идти плохо, пока пост председателя не занял старший сын Чон. Он постепенно наладил состояние компании на корейском рынке, благодаря чему семья стабилизировалась вновь. Однако и старший сын погиб в автокатастрофе два года назад — его управление компанией было даже более, чем успешным, однако после смерти Джеха на пост генерального директора вернулся их отец (который медленно и погубил многие деловые сделки с другими странами). Видимо, из-за этого вокруг младшего сделалось только больше шума. Многие делали ставки, каким будет управление младшего сына — единственного наследника. Таким же ужасным, как его отца (видимо, из-за пожилого возраста он потерял хватку), или успешным, как у старшего брата — обществу оставалось только гадать. Чон Джехён на сегодняшний день занял место исполнительного директора.       Доён, пока они не спеша гуляли по дорожкам, вкратце рассказывал про младшего. Джехён получил высшее образование в оксфордском университете, и по возвращению сразу же улетел в Китай по просьбе старшего брата, чтобы контролировать там ситуацию, а после его смерти — вести бизнес самостоятельно. На какое-то время из-за политических конфликтов между этими двумя странами возникли трудности, а журналисты пророчили скорое закрытие шанхайского и пекинского филиалов. Про то, как младший сын решил эти проблемы и остался в хороших дипломатических отношениях с китайскими партнёрами не было оглашено, но это стало первым шагом к отличной репутации Джехёна в Южной Корее.       После празднования в этом году в феврале своего двадцать пятого дня рождения Чон вернулся в Сеул. Как оказалось, сейчас находиться в той стране не было необходимости, и парень вернулся на родину. По его словам из заголовков журналов: «Тоска по родному городу и родителям вернула меня».       Еджин старалась улавливать информацию, чтобы быть хотя бы немного в курсе виновника торжества, но постоянно отвлекалась на свою головную боль. Она знала Джехёна только из заголовков, да и сам Доён никогда не отзывался о нём хорошо. Правда, в чём заключалась причина его неприязни к этой семье — непонятно. Возможно, это были обоснованные неприязни, а может — и простая интуиция.       Ким остановилась у крайнего высокого столика, взяв стакан воды в руки. Если бы не родители, то девушка позволила бы себе бокал шампанского. Вот только если мать увидит, то живого места не оставит, сразу отправляя дочь домой. Хоть и ощущалось какое-то странное давление, которое девушку уже раздражало, уходить теперь не хотелось. Как и мяться стыдливо в углу, поэтому Еджин глубоко вдыхает и медленно выдыхает, прежде чем гордо поднять голову и ступить с дорожки, обложенной каменными плитами, на твёрдую землю. Хорошо, что каблук устойчивый и не проваливается.       Еджин замечает брата где-то в центре сада посреди неизвестных ей парней. Большинство гостей Ким узнавала, вторую половину видела либо на обложках журнала, либо никогда в своей жизни. Девушку никогда не смущает присутствие незнакомых или малознакомых ей людей, поэтому она уверенно подходит к брату и обнимает за руку, слегка поклонившись перед другими гостями.       Парней было трое, но не подумала только Ким их разглядеть, как один из них развернулся и ушёл. Девушка успевает заметить только высокомерный взгляд, которым он пробежался сверху-вниз по ней, будто бы оценивая. Таких парней она открыто ненавидела, но не вспомнить о своей подростковой мечте не могла — о парне, который ведёт себя отчуждённо со всеми, но потом тает рядом с любимой девушкой. Совсем как в фильмах.       — Лукас сегодня не в настроении, прошу его простить. Ким Тэхён, приятно познакомиться, — высокий парень слева от девушки вежливо улыбается и пожимает её протянутую руку. Его ладонь мягкая и тёплая, такая приятная на ощупь, что на несколько секунд Ким становится стыдно за свои, что были все в шрамах от царапин, оставленных котом, который давно умер, и в мозолях от ручек. — Мы знакомы с Доёном ближе, чем с Вами, я младший брат Намджуна, — Еджин понятливо кивает и улыбается, отводя взгляд в сторону, когда вспоминает упомянутого мужчину.       Его отец был давним другом её матери, поэтому они редко, но пересекались с ним и старшим Сокджином, ещё одним младшим Чону, а вот о Тэхёне девушка слышала только — «бездельник, общается с золотой молодежью» от Джуна. И он даже имени его не упоминал, хоть Ким никогда и не выказывала желания узнавать о нём что-либо. Намджун сейчас был главой крупной компании, но Доён однажды вскользь упомянул, что лучше бы никому не связываться с ними, потому что «слухами земля полна» неспроста. Мать решила скрыть от своей семьи правду о друге, а сын не стал. Намерения его оставались исключительно благими.       Слухи о мафиозной группировке в Сеуле слышали все, а верили только единицы. Еджин в их число не относилась, но в тот вечер ей пришлось, ведь Доён врать не станет, а учитывая его деятельность работы — он в курсе многого. И Намджун в определённом кругу славился такими «полезными» связями.       Ким пойдёт на всё, чтобы уберечь своих младших сестёр, поэтому вместо вражды и копания под семью Ким он решил найти с ними общий язык. Больше всего старший брат Ким сдружился с самим Джуном и хорошо общался с Чону, который иногда помогал Еджа с уроками, ведь он репетитор в образовательном центре. Доён знал, что дружбу его родителей не стоит прерывать. Ким знал о Тэхёне, так как видел его несколько раз в доме Джуна, но их разговор всегда ограничивался только сухими приветствиями.       — Чон Джехён, — слышится со стороны.       Еджин слегка улыбается и собирается пожать его руку, но Чон подносит девичью ладонь к своему лицу, касаясь тыльной стороны губами. Парень задерживает губы на коже на пару мгновений и смотрит на девушку из-под ресниц.       — С возвращением, — Ким заметно быстро убирает руку и прижимает к животу, потирая кожу пальцами другой. Место, которого он коснулся, будто горит, а сама девушка может только нервно улыбнуться и встать ближе к брату, будто бы боясь упасть. — Ким Еджин, младшая сестра Доёна.       — Так это Вы — наследница «KSt», — Чон понятливо кивнул и ограничился на этот раз только вежливой улыбкой. — Вместо детектива Ким.       — Да, он нам рассказал о Вас. Удачи на экзаменах! Как мне помнится, они были тяжёлые, — Тэхён смеётся и отпивает немного красного вина из бокала. — Хотя я даже и не готовился к ним.       Еджин оставляет эту реплику без ответа — только улыбается и кивает, всеми силами пытаясь не смотреть на Джехёна, который, она чувствует, делает всё с точностью наоборот. Чон игнорирует присутствие всех остальных гостей и без стеснения смотрит на девушку, что видит в реальной жизни впервые. Большинство знакомых он уже знал, пусть некоторых и заочно — на одной из этих девушек он должен был жениться, а на первом месте в этом списке стояла всегда — Мун Суа.       Вот только лицо Еджин Чон нигде больше не замечал, кроме той статьи об отказе Доёна наследовать компанию в пользу сестры, и сейчас его любопытство было сильнее всех остальных чувств, заставляя забыть о тех девушках. Еджин не так часто проскакивала в интернете с упоминаниями достижений её или компании, и Джехён редко этим интересовался.       — Давайте опустим формальности, я устаю от них на работе. Как вечер, Еджин? — Доён слегка дёргает плечом и тихо выдыхает, когда слышит конкретное обращение Джехёна к его сестре, оставляя её в компании двух парней.       Её брат заметил знакомого недалеко от них, поэтому и решил поздороваться с ним, позволяя сестре вести разговор самостоятельно. Для Ким это поведение показалось странным, но она промолчала. Через некоторое время уходит и Тэхён, так как Чон незаметно для девушки толкнул его в плечо и взглядом намекнул, чтобы тот оставил их вдвоём.       — Всё отлично, Джехён. Я долго не была на подобных вечерах, учёба явно замотала, — Еджин не думала, что когда-нибудь будет настолько нервничать рядом с парнем.       — Замечательный наряд, он отлично подчёркивает… Индивидуальность студентки. «Prada» тебе к лицу.       Никто никогда не вызывал у Ким такого волнения своими ухаживаниями, хоть и не такими заметными. Один только поцелуй чего стоил — Еджин до сих пор вся дрожит. Хоть девушка и узнала парня лично только сегодня, познакомилась и увидела несколько минут назад — Джехён сразу ей понравился. Высокий, красивый, богатый, с доброй улыбкой и обворожительными глазами — не парень, а мечта всех девушек. Настоящее искусство скульптора, которое однажды ожило и сейчас смотрит на Еджин.       Джехён отличался от всех парней, с которыми чаще всего общалась Еджин. Да и тот же самый Тэхён. У них обоих аура совсем другая — более зрелая, серьёзная. Вокруг них будто моментально сгущаются мрачные тучи, отчего шуточно флиртовать и непринуждённо вести разговор не выходит. У Еджин язык не поворачивается сболтнуть что-нибудь глупое.       — Учёба отбирает много сил, ты права. Но я иногда скучаю по тому, как всё было по-детски просто. Добиваться чего-то было в разы легче, чем, допустим, сейчас, — Чон пожимает плечами и выпивает остатки вина, отдавая бокал мимо проходящему официанту.       — В университете даже нечего добиваться, не считая расположения декана, — Еджин не считала это шуткой, но отчего-то Джехён рассмеялся и взял вновь стакан с вином, разглядывая жидкость внутри.       — Просто уже в школе от меня ожидали покорения высот. Меня с детства приучили к одному: я должен получать всё, что захочу. Добиваться всего, чего пожелаю. Здесь нет разницы, ведь итог всё равно один.       Еджин слегка хмурится на эти слова, и в голове внезапно проносится их недавний разговор с мамой вечером на кухне. Родительница рассказывала о своих парнях, о слезах, пролитых из-за них, о депрессиях, о первой серьёзной влюблённости. Обо всех она отзывалась хорошо, вот только о последнем её парне, что был перед отцом девушки, мать предпочитала молчать. Но под конец сдалась — и Ким узнала о самых болезненных и ужасных отношениях в жизни матери до появления отца.       Как помнится Еджин, его звали Мин Юнджэ, и он был старше матери на несколько лет. Наверное, только он и преподал хоть какой-то урок матери о том, какой бывает жизнь. Они познакомились в университете, когда мать Еджин решилась прийти на выпускной, а он навестил брата, что был на том же с ней факультете. Безумно красивый, умный и, как казалось девушке тогда, очень добрый; добавить к этому его харизму — и её мать проиграла своему сердцу. Это всё купило её внимание.       Вся эта поверхностная вежливость и отлично отыгранные качества сыграли решающую роль в завоевании красавицы факультета. Но после полгода отношений, когда Суён начинала только-только проникаться более глубоким чувством, нежели простая симпатия, Юнджэ показал себя с совершенно другой стороны. Девушка не знала куда себя деть от его настойчивости, от ужасной ревности к каждому встречному, от его вечной злости — от той другой стороны, которую он изначально тщательно скрывал.       Суён хотела принять его и таким, ведь парень ей очень нравился. Она думала, что нельзя отворачиваться от человека сразу, но и в этом была её ошибка. Слепо верить в сказки сценаристов о том, что плохой парень однажды изменится ради любимой девушки — категорически запрещено. После встречи с её друзьями, когда девушка встретилась с парнем, она очнулась на следующее утро в больнице со страшными побоями. Через несколько месяцев, как они расстались и как Юнджэ извинялся, преследуя её всюду, Суён по глупости его простила. Приняла обратно.       Мать решила не рассказывать дочери определённые моменты этих отношений, так и то, что забеременела от Юнджэ, и подвела итог истории. Парни никогда не меняются ради девушек, и все рассказы об обратном — отвратительная ложь. Сказка, чтобы сделать историю драматичнее. А для людей, что на собственном опыте знают таких людей, это не было романтикой. И никогда не будет.       Суён сказала дочери, что если парень начинает давить, или беспочвенно ревновать, или злиться, или настаивать на встречах, а от отказов приходить в ярость — нужно бежать. И почему-то сейчас Еджин не может отвертеться от этих глупых слов, которые будто единственные застряли в голове. Бежать.       — Ты в порядке? Ким вздрогнула и с ужасом в глазах уставилась на парня, что уже стоял рядом с ней. Она слегка отшатнулась и отошла от него назад, нервно сглатывая от волнения.       — Да, извини, Джехён. Я просто задумалась о чём-то. Сама не понимаю, что со мной.       «Он не может быть таким, как Юнджэ».       Еджин делает вывод, что не разбирается в людях (никогда не умела), и от этого парня даже взгляд отрывать не хочется. Такие доверчивые глаза, взгляд, что словно в душу проникает, бессовестно роется в ней — такому невозможно не верить.       Ким отрицательно мотает головой и усмехается над своими мыслями. Внутри ничего не право, а чувства просто врут, потому что боятся быть обманутыми. Ким не как её мать, и в её жизни всё будет отлично.       — Ты устала. Давай зайдём внутрь к другим гостям. Там и тише будет.       Джехён уверенно взял девушку за руку и повёл в дом по тропинкам, дорогу к которому она запомнить не смогла. Просто слепо следовала за парнем, смотря только на его спину и затылок, потому что оглядываться по сторонам, как оказалось, не было сил. Девушка не может найти в себе силы даже идти быстрее и поспевать за парнем, из-за чего он заметно замедляется и часто оглядывается назад на неё.       Внутри было ещё роскошнее, чем снаружи в саду. Вторая гостиная, в которую они попали с заднего входа, была больше, чем в их доме, две хрустальные люстры, встроенные в потолок светодиодные лампы по всему периметру комнаты, дорогая мебель на заказ (вероятнее всего — Франция), позолоченные рамы у двух зеркал — всё вместе в этой комнате стоило больше, чем их дом. В этом девушка была уверена. К ней снова приходит осознание того, что семья Чон очень богата, и рядом с ними их семья просто ничто.       Замечая нескольких гостей, которые расположились в просторной гостиной, девушка уже направилась к ним, как почувствовала вновь руку на своём плече. Она успевает в последний раз осмотреть комнату, но не замечает ни родителей, ни брата.       — Пойдём, я покажу тебе дом.       То ли Еджин показалось, то ли это и вправду так, но манера речи и даже интонация в его голосе изменились. Девушка никогда не слышала ничего схожего в голосе ни отца, ни старшего брата. Даже некоторые одноклассники, что относились к ней с презрением, не говорили подобным образом — это было похоже на приказной тон, может, рабочая привычка. Но Ким забывает и об этом, потому что Чон улыбается и берёт её за руку. Руки у него не такие тёплые, как у Тэхёна, но и не такие ледяные, как, например, у Доёна.       Они будто и неживые вовсе, походят и вправду на статую. Еле холодные, но с почти неразличимым человеческим теплом. Такие непонятные, что и сказать Ким нечего — просто не находит слов, чтобы описать свои ощущения от прикосновения его руки. Кожа вроде мягкая, но в некоторых местах мозоли, а с наружной стороны странные тонкие шрамы. Руки Чона странные, но отпускать их не хотелось.       Еджин пропускала мимо ушей все рассказы парня про дом, про то, откуда та тумба или торшер. Не обращала внимание и на то, как его рука стала сильно сжимать её собственную. Она просто смотрела на него, пытаясь понять, отчего внутри всё так дрожит. В каком-то инстинктивном страхе за свою жизнь, в непонятной злости, хотя и чего бы ей злиться на него. Джехён ведёт себя адекватно и даже вежливо, заботится о ней без причин на это, а знакомы ведь они всего около часа. За попыткой сбежать от глупых мыслей Еджин и не заметила, как оказалась в глубине коридоров, а после и то, как закрылась толстая дверь за её спиной.       — Моя спальня, — голос парня, до этого звучавший крайне уверено, внезапно дрогнул. — Здесь скромнее, чем в остальных комнатах. Не люблю лишние побрякушки.       Еджин пугливо оглядывается и забывает о восхищении красотой комнаты. Окна плотно зашторены, стены тёмно-серые, покрывало почти чёрное, какого-то непонятного грязного оттенка, а ламинат тёмно-коричневый. Мебель в соответствующих тёмных тонах, вот только дверь в углу светилась белизной, и оказалось, что ведёт в отдельную ванную комнату. Личную.       Ким мнётся у входа и смотрит на чёрный кожаный диван в углу.       Комната парня даже не удивила — больше, чем её спальня или спальня Доёна. Этот дом изнутри казался ещё больше, чем снаружи, а личная комната Джехёна была наверняка одной из самых шикарно обставленных. Если бы не тёмные стены, а светлые — белые, к примеру, как у Еджа — комната казалась бы в разы шире, а потолки — выше. Пока Еджин разглядывала мебель и спиной ощущала холодную поверхность двери, через которую они сюда и попали, Джехён вернулся и снял пиджак, бросая тот на кровать.       — Красивая комната, но, думаю, нам стоит вернуться обратно к гостям, — Ким скрестила руки на груди и внимательно следила за каждым движением Джехёна.       Чон улыбается уголками губ и расстёгивает манжеты рубашки, закатывая рукава до локтей. Небесно-голубого цвета, галстук на несколько оттенков темнее, чёрные брюки и такого же цвета ремень, даже с пряжкой тёмной. Парень смотрит на девушку и подходит ближе, расслабляя хватку галстука на шее и расстёгивая первые две пуговицы. Еджин на мгновение задерживает дыхание и сжимает губы в тонкую полоску, когда замечает чёткие очертания ключицы и впадинки между ними.       — Я хотел остаться с тобой наедине, Еджин, а в гостиной шумно. Нигде не могу чувствовать себя комфортно, как не в своей комнате, — Чон нервно дёрнул плечом от этой лжи. Он держится от девушки на расстоянии вытянутой руки, но Еджин даже так чувствует тепло, исходящее от его тела.       — Но ты — главная звезда этого мероприятия. Все ждут тебя.       Руки пробивает мелкая дрожь, а смотреть ему в глаза становится всё тяжелее, потому что у самой внутри непонятный ураган из чувств. То ли поддаться этому порыву и позволить парню себя поцеловать, то ли оттолкнуть и убежать из комнаты. Еджин по его взгляду понимает, что остальные гости его совершенно не волнуют.       — И зачем же? Поговорить о погоде? Или ты расскажешь мне о том, откуда этот диван? — Чон поджимает губы и смотрит на диван так, будто видит его впервые в жизни — его взгляд резко помрачнел. С такой печалью в его глазах у Ким в голове тут же возникает множество вопросов, ответы на которые она, судя по всему, никогда не найдёт.       И самый главный из них состоит из таких простых слов: «Кто такой на самом деле Чон Джехён?».       — Ничего подобного. Даже просто смотреть на тебя уже лучше пустых разговоров. А диван итальянский, — Джехён засовывает руки в карманы брюк и сокращает расстояние вновь.       Еджин рефлекторно отступает назад, но натыкается спиной только на дверь. Он подходит вплотную, смотря пристально на девичье лицо. Парня даже забавляет то, как она пытается избежать его взгляда, избежать любых касаний, но никуда не уходит. Чон даже почувствовал разочарование от этого, ведь первое впечатление о ней было совершенно другим. Джехён даже задумался о том, что она будет такой же неприступной и непробиваемой, как Суа — его невеста только на словах между родителями. Но Еджин сейчас стоит неподвижно, без капли сопротивления.       Джехён больше не видит в ней ничего удивительного. Нельзя было позволять себе какие-то надежды, которые в итоге останутся пустыми — девушки не откажут ему ни в чём.       — Удивительно то, как ты спокойно реагируешь на сложившуюся ситуацию. Ни психуешь, ни злишься, ни лезешь ко мне. Что у тебя на уме?       Джехён говорит тише обычного, почти шепчет, наклоняясь ближе к лицу девушки.       — Какой смысл в психах, если я всё равно уйду? Зачем злиться, если ты ещё ничего не сделал? А лезть к тебе и вовсе не горю желанием. Теперь. Так что, будь так добр, отойди от меня, — с нескрываемым презрением шепнула Ким.       Еджин поднимает голову, когда заканчивает говорить, и замечает неподдельное удивление в глазах напротив. Она облизывает губы по привычке и отворачивается, чтобы открыть дверь и выйти, как и предполагалось по её продуманному в голове сценарию. Вот только она громко восклицает от неожиданности, когда Джехён крепко хватает её за локоть и разворачивает обратно, припечатывая спиной к двери.       — Ты будешь злиться, если я тебя поцелую?       Ким от удивления молчит, а Чон наклоняется и прижимается своими губами к её, перехватывая девичьи запястья и сжимая в своих ладонях, слыша недовольное мычание от его действий. Еджин умудряется пнуть парня по ноге коленом, но Джехён особо и не бесится от этого. Только слегка хмурится от резкой секундной боли. Ему это только больше нравится. Ведь если бы Ким ответила на поцелуй и поддалась вперёд, было бы слишком обидно.       Чон отстраняется от Еджин, но не отпускает её рук, заглядывая в глаза. На лице девушки проносится целый спектр эмоций, которые Джехён не в силах прочитать и понять. Только где-то на дне глаз плещется буйная ярость, готовая вот-вот вырваться наружу.       — Только попробуй поцеловать меня снова, и я расскажу обо всём отцу.       — Расскажи, — Джехён отпускает девушку и отходит в сторону, приземляясь на мягкий диван, о котором они говорили ранее. — Давай вместе посмотрим на то, как всё пойдёт: твой отец разозлится и придёт к моему; мой, конечно же, его выгонит и обвинит во лжи — он очень вспыльчивый на своих конкурентов по бизнесу. Твой брат присоединится и захочет решить всё так, как он привык на работе. Но, смотри, какой интересный будет конец. Брата в лучшем случае уволят, и их двоих обвинят в клевете на меня, после чего у твоего отца случайно найдут бумаги об уклонении уплаты налогов. Он сядет в тюрьму, на месяцы судебных разбирательств вы останетесь без денег и дома. Доёна никуда не будут принимать на работу, а ты не сможешь поступить даже в самый ужасный университет. Вот, чем обернутся твои слова о произошедшем в этой комнате, потому что это всё — мой мир. Весь Сеул — мой, и куда бы ни ступила, тебе не будет здесь места, если я так захочу.       Еджин стоит будто застывшая у двери и не смотрит на парня, внимательно анализируя всё сказанное им.       — Сядешь рядом? — Чон кажется совершенно спокойным, рассуждая подобным образом о чужой жизни. И это ужасает Ким только сильнее. — Еджин, не глупи, сядь и я расскажу тебе ещё кое-что забавное.       Ким теряется в догадках, но слышать такое от парня, который показался ей милым, совершенно не то, чего она хотела. Еджин собирается с силами и открывает дверь, краем глаза замечая то, как Джехён встал с дивана.       — До встречи.       — Да пошёл ты к чёрту!       Девушка выбегает из комнаты и не оглядывается, надеясь на то, что Джехён не идёт за ней. По его спокойному тону голоса было ясно, что он и не собирается бежать следом, но у Ким настолько сильно в голову ударило чувство злости, что она просто уже и не соображала адекватно. И если Чон такой, каким его представила Еджин после этого поцелуя, то мать права — только бежать от такого.