Игра началась

У меня с женушкой вышел совершенно невероятный тандем. Бонни и Клайд переворачиваются в гробах. Маленькая дрянь бегает с поручениями, как верный пёс и взамен просит самую малость. Возвращаюсь в особняк после нелегкого рабочего дня. Красавица-жена ждёт у самой двери, сверкает белозубой улыбкой во все 32 и хвастается новым нарядом, а я доволен, как слон. Дела на фирме идут, как надо. Я не вмешиваюсь в финансовые нюансы, но усердно делаю вид, что тоже в игре. Моя змейка преданнее лабрадора, обнимает тонкими пальцами шею и, наклонившись к уху, шепчет. - У меня есть бомбовая новость, муженёк. Ты так обрадуешься. - Играет бровями дьяволица, выдыхая мне в ухо. Прижимаюсь носом к горячему виску. Тёплая платина волос пахнет пачули, малиной и чем-то ещё. Не разбираю, но мне впервые нравится, и выдыхаю глубже. Гюрза. Моя гюрза. - Пойдём наверх, расскажешь. Острое колено дьяволицы задевает яйца, и я вспыхиваю, как рванная тряпка, вымоченная в керосине, впиваясь пальцами под рёбра женушки. Снова, блять, снова подбираю капающие в ложбинку высокой груди слюни. Я обещал, что не притронусь к Джерен Карачай, но лучше отрубить себе руки, чтобы уж наверняка. Джерен отлипает от меня резко и просто, разворачивается на острых шпильках и взлетает птичкой по ступенькам. Иду следом, а голова выписывает маятник по траектории виляющих бёдер женушки. И сублимация, надо же, нихрена мне не помогает. Я рисую сраных пин-ап моделей так часто, что натер мозоль на среднем пальце левой руки, но обтягивающее супер-мини на бёдрах благоверной упорно долбится в мозг кувалдой. Почти срываю пуговицы с петель и захлопываю дверь. Чувствую себя так, будто на полном ходу влетел в камаз. Женушка едва не дрожит в предвкушении и отстукивает шпильками барабанную дробь, а мне так неимоверно похуй что там за новость такая, только бы содрать с этих ног шпильки. Ну, что ты там узнала, птичка. Хотя. Погружаю пальцы в платиновую копну, сгребаю длинные волосы в кулак, и женушка послушно откидывает свою хорошенькую голову на бок. Я готов сдохнуть от бьющего в нос запаха дикой малины. Чердак съезжает на такой скорости, что я почти слышу свист и запах жженой резины, смешанный с ароматом дорогущего парфюма благоверной, а пальцы сами цепляются за бегунок молнии на - как она в нем дышит - чёрном платье. Что ты за существо такое, Джерен Карачай? У меня никогда не было женщины, но это небольшое недоразумение можно быстро решить, ведь врачи упорно твердили дяде о моей образцово-показательной репродуктивной системе и просто поразительном балансе гормонов. Не имею ни малейшего понятия о том, как это может мне помочь, но каждое утро начинается с того, что снимаю напряжение ниже пояса в душе, врезаясь лбом в шлифованный мрамор стены. И перед глазами всегда - просто охуеть - всегда встаёт белобрысая сучка в своих обтягивающих пижамных шортиках. - Ты с ума сошёл, муженёк? - Гюрза отступает на шаг назад, заводя руки за спину, и мне откровенно рвёт крышу. Срываюсь с места голодной тварью, а женушка отходит к туалетному столику и врезается бедром в угол. Яркие баночки теряют равновесие и падают на пол. Стекло звенит, но не лопается. Она смотрит на меня так затравлено, будто я задел ее честь, не меньше, но мы ведь оба знаем, что свою честь Джерен Карачай растоптала и перешагнула всего за пять миллионов лир. Играешь в святошу, малышка? Пальцы врезаются в мягкую кожу выше локтей, и дьяволице не убежать, но брыкается она будь здоров - я задумываюсь над вопросом смены караула, потому что этот ураган не удержит даже двое здоровенных амбалов, если ей взбредёт в голову очередное безумство. - Ты можешь, наконец, захлопнуть свой рот, дорогая? - На шее благоверной дыбом встают волоски. Тёплая. Сладкая. - Хотя бы ненадолго заткнуться? Светловолосое исчадие ада замирает. Наверное, прикидывает в уме возможность залететь от второго Карачая и вертеть хвостом в особняке до конца своих дней. Но ты не угадала, дорогуша, такой роскоши от меня не дождёшься. Я не буду напиваться, чтобы поиметь тебя, а потом расхлебывать последствия своих ошибок. Я начну с профилактики. Женушка заканчивает свои нехитрые калькуляции, и я чувствую как острые ногти царапают плечи под пиджаком. Скользит пальцами к шее, и галстук глухо ударяется о паркет. Только сейчас доходит, что у меня - мать твою - и впрямь никогда не было женщины, и желудок делает сальто. Разберусь по ходу дела. Хорошо, как мне хорошо. Как мне, блять, хорошо, и я наматываю светлые волосы на кулак, а женушка, как по команде, раскрывает мягкий податливый рот. Мозги плавятся и растекаются лужей, а я становлюсь огромным куском оголенных нервов, задевая языком ребристое нёбо маленькой Карачаевской суки. Мягкая, покорная, жена прижимается грудью к моему торсу, и мне интересно. Ты проделывала такие же фокусы с моим кузеном, Джерен? Заткнись. Заткнись. Просто бери то, что твоё по праву. Мне совершенно плевать, что она делала в постели с Дженком, но внутри все трясётся, как будто я бойцовский пёс и готовлюсь разодрать глотку противнику. - Если увижу тебя ещё хоть раз рядом с кузеном, любимая. - Я не успеваю думать головой, я сдираю с хрупких плеч чёрный глянец платья, мне плохо и хочется оторвать голову жёнушке. Нет. - Убью. Выдыхает мне в ухо, я слышу, как хищно скалится дьяволица. Убью. В башке звенит так, что уши закладывает, а я пытаюсь контролировать руки, но в этот раз руки контролируют меня, и я задираю слишком короткую юбку, чтобы понять, что под ней. Отлично. Отлично. Полоска кружевного белья и стройные ноги, которые женушка расставляет так естественно, будто только и ждала этого дня. Получается забавно - я потеряю девственность со своей законной женой. Как высокоморально, хоть нимб на голову натягивай. Потом обязательно пойду вести пятничные проповеди. Но сейчас врезаюсь пальцами в спину и и пробую на вкус кожу на тяжело вздымающейся груди. Солоновато, но так приятно, блять, так приятно. Хочу ещё - очерчиваю языком твёрдый розовый сосок. Сучка вздрагивает и запускает пальцы мне в волосы. Хочу ещё - катаю горошину между зубами. Сгребает волосы в кулак, и я зверею от тянущей боли в затылке вперемешку с кайфом, сдавливаю тонкое запястье пальцами и рвано сдираю с неё белье. Слышу звон ремня, звук расходящейся на брюках молнии, и вот теперь крышу срывает окончательно. Стаскиваю женушку за бёдра со стола, перешагиваю упавшие на пол брюки и микроскопическое платье, сдираю рубашку, и мы падаем на заправленную кровать почти кинематографично, но я не уверен, и мне откровенно похуй. Она вьётся змеей, стаскивая с меня боксеры, а потом направляет. Твоюжмать. Тесная, горячая и влажная, и я погружаюсь глубже. Привыкаю к новым ощущениям на ходу, а жёнушка втягивает носом воздух и вгрызается острыми когтями в спину, и мне почти не больно, я хочу ещё и глубже. И быстрее, если возможно. Вдалбливаюсь ещё и ещё, пока челюсти не начинает сводить судорогой. Мне осталось так мало, я уже чувствую, что сейчас все закончится, и Джерен почти стонет. Теряю концентрацию, затыкая ей рот, и начинаю сначала. Сейчас. Вгрызаюсь зубами в плечо женушки и вколачиваюсь по самые яйца. Ты будешь делать то, что я хочу. В ушах барабаном стучит сердце, а в голове плавятся синапсы, и мне так хорошо, мне так хорошо, что забываю своё имя. Кончаю и почти мгновенно теряю силы, мышцы непроизвольно сокращаются ещё некоторое время, и я почти падаю, придавливая дьяволицу всем своим весом. Пальцы благоверной рисуют узоры на моей спине, и я чувствую тёплые губы на виске. Скатываюсь на постель рядом с красавицей-женой и пытаюсь взять себя в руки, пытаюсь работать головой, но работает что угодно, кроме того, что нужно. - Так что ты там хотела рассказать? Дыхание все ещё тяжелое, я все ещё не в своём уме, Джерен переворачивается на живот и, заправив растрепанные волосы за ухо, подползает ко мне на локтях. Я думал, что после секса люди лежат в обнимку, но, кажется, в нашем альянсе все немного иначе - мы трахаемся и потом обсуждаем вопросы государственного масштаба. Такой расклад устраивает. Накручиваю светлую прядь на палец, и жёнушка смеётся. - Я поймала ведьму Шениз за ее крысиный хвост. - Поосторожнее с выражениями, любимая. - Расплываюсь в улыбке быстрее, чем успеваю подумать. - Услышит и откусит тебе голову. - Не откусит. Если мои догадки окажутся верными, то у твоего папочки для тебя сюрприз посмертно. - Дьволица забывается. - Джерен! Честь папаши волнует мало, но он все же мой родитель. - Не бесись. Говорю, если я все правильно поняла, то у тебя есть старший братик по имени Дженк. Что ты сказала? - Мне вообще-то пришлось сидеть за могильным камнем и молиться, чтобы рыжая ведьма меня не заметила. Но зато! - Гюрза бесстыже виляет бёдрами по направлении к гардеробной и возвращается спустя несколько минут копошения в шелковом халате на голое тело и серым прямоугольником диктофона в руке. Не понимаю. - Не смотри так. Я подготовилась на всякий случай. Вот. - Пластик греется в ладони. Включаю. «Я все сделала ради нашего с тобой сына.» Голос ведьмы Шениз пропел сквозь динамик. Охуеть.