***
Music: Funk Machine, Rakan — In My Arms Сохо в последние несколько недель частенько просыпался весь в поту, с первых секунд пробуждения не понимая, где он находится. Его мучили сны, которые он, по большей части, забывал, стоило глаза открыть, но из запомнившихся моментов не было ни одного приличного. С кем и в каких позах занимался этим, он этого не помнил. Но во снах было настолько же хорошо, насколько плохо было после подобного по утрам, когда Сохо приходилось вяло подниматься с постели и плестить в душевую. Вялое состояние вообще стало его преследовать, зато как возбудиться на пустом месте — так это легче простого, сразу такой заряд бодрости, какого не просили. И вот Сохо вновь лежал после такого сна, но вставать было, откровенно говоря, впадлу, да и кто в четыре утра постоянно вставать-то будет? Явно не он. Сохо снова стало затягивать в сон, он прям почувствовал, как сонливость накрывает его с головой, ему даже пофиг на дискомфорт от того, что он весь вспотел из-за того, что ему до этого урывками снилось. Неожиданно следующий сон оказался чётче тех, что мучили его до этого. Сохо лежал на боку на кровати с белой простынью, всё его тело била дрожь. Опёршаяся о кровать левая рука обхватывала чью-то голову. Лицо было скрыто дымкой, и Сохо не разглядел его. Пальцы Сохо лежали на чужих веках, прикрывая их, а вот другая рука… Сохо во сне резко вдохнул воздух, но пальцы его правой руки всё так же продолжали нежно двигаться по чужой скользкой коже. Слегка склонившись к телу лежащего перед ним парня, Сохо нетерпеливо перевёл взгляд, чтобы посмотреть, кого он заставляет так часто и нетерпеливо дышать от накатывающей страсти. Дымки на чужом лице больше не было. Это был Ёнджо. Сохо резко распахнул веки, тут же проводя ладонью по лицу, словно пытался смахнуть с него липкую паутину. Он взволнованно подскочил, на невероятной скорости побежав в душевую и заставив себя посмотреться в зеркало. Снова. Чёрт возьми, это снова начинается. Глядя самому себе в ярко-жёлтые глаза, Сохо думал, как ему вообще со всем этим жить. Что это за сны такие? Ему было так неловко за это, ну тупо до смерти. Конечно, Сохо снова начал винить свою Лисью сущность, а кому ему ещё предъявлять претензии? Когда он недавно ходил с Ёнджо и младшими поесть, Сохо почувствовал, что с Ёнджо что-то не так, что он реагирует как-то непонятно, творится какая-то невыносимо стыдная хрень опять между ними. — Так всё снова из-за меня… Как же мне ему в глаза теперь смотреть? — просипел Сохо, схватившись ладонями о край раковины и обречённо опускаясь рядом, утыкаясь лбом в сложенные руки. И ведь ему правда в этот день было очень стыдно посмотреть Ёнджо в глаза. Когда их общая пара закончилась, Сохо подумал, как же хорошо, что эта стремота наконец-то завершилась на сегодня для него. Нужно было время, чтобы забыть тот сон, а пока он так хорошо всё помнил, что и ощущения всё ещё не остыли на ладонях, и в голове кое-чьи сладенькие вздохи ещё пока отчётливо звучали. Благодаря всех ему известных Богов за то, что последняя пара у него отдельно, а у Ёнджо пар нет и он свалит, Сохо собрался пойти по своим делам, но и шагу ступить не успел, как Боги вдруг решили, что он так легко не отделается, однако беда пришла не с той стороны. — Ли Сохо! А ну-ка стоять, ловелас несчастный, разбираться с тобой будем, — заявил какой-то парень, и Сохо уже не удивился. Пусть и редко кто-то пытался с ним разобраться, но некоторое время назад периодически на него стали валиться какие-то такие мелкие проблемы в виде парней, которым ничего не перепало, и виной всему, само собой, был Сохо. — Хорошо, давай, — вздыхая, устало произнёс Сохо, поворачиваясь к парню, которого он не знал. Ну, тоже не новенькое. — Эй, ты! Если ты насчёт Миён разбираться собрался, то не тебе тут права на неё заявлять какие-то! — воскликнул взявшийся откуда ни возьмись ещё один парень, выше предыдущего на голову и вида весьма грозного. — Чего? — нахмурившись, спросил Сохо. — Кто такая Миён? — Моя девушка! — крикнули оба незнакомых парня, после чего яростно посмотрели друг на друга. — Вы уверены, что вам со мной надо разбираться, а не друг с другом? — осторожно поинтересовался Сохо, после чего тот парень, что первым на него накинулся, заявил: — Она сказала, что любит тебя. И будет с тобой во что бы то ни стало. — Оу… — ошарашено выдавил Сохо. — Это кто ей пообещал быть с ней? Я даже не понимаю, о чём вы говорите. — Да не пизди! — взревел парень покрупнее. — Она последние полторы недели глаз с кого-то не сводила, а оказалось, что она запала на тебя. — Да какое мне вообще дело… Разбирайтесь с ней сами… — закатил глаза Сохо, но один из парней успел схватить его за плечо, не давая уйти. — Нет! Зачем вы это делаете?! — послышался женский голос, и Сохо увидел, как по коридору к ним бежит девушка, лицо которой впрямь не казалось ему знакомым. Тем временем хватка на его плече ослабла. Повернувшись, Сохо увидел Ёнджо, который уже должен был уйти, но, как оказалось, он был неподалёку и сейчас сжимал пальцами другого парня так, что у того рука от напряжения тряслась. — Отпусти по-хорошему, — жёстко проговорил Ёнджо, и парень, будто почуяв неладное, молча отстранился. Сохо, взяв Ёнджо за плечо, отвёл его ненадолго в сторонку, кивнув всем присутствующим и бросив короткое «секунду». — Это что за ситуация такая? — спросил Сохо, которому было максимально некомфортно, так как любителем лезть в чужие отношения он не слыл. Да и то, что те парни оба думали, что встречаются с этой девушкой, настораживало. Кто она, блин, такая? Как она умудрилась вплести Сохо в свои интрижки? — Мне почём знать, как ты в это вляпался, — пожал плечами Ёнджо, искоса взглянув на Сохо. Тот несколько секунд поразмышлял, после чего неожиданно помрачнел ещё сильнее, чем до этого. Спустя ещё пару секунд Сохо, чуть ли не запинаясь в каждом слове, произнёс: — Т-ты… можешь помочь? Я совсем не хочу с ними разбираться. Мне вообще по барабану, чего они от меня хотят, но я им точно ничего не должен. — Хо? И что же мне сделать? — не меняясь в лице, спросил Ёнджо, а у самого аж глаза засверкали. Сохо всё смотрел и смотрел на него, после чего неожиданно вспомнил недавний сон. Его дыхание чуть сбилось, но он смог это контролировать. Он не хотел поддаваться этому чувству и убегать от него как трус последний, поэтому, упрямо не отводя взгляда от Ёнджо, на выдохе проговорил: — Сделай уже что-нибудь. Прозвучало так, словно Сохо его не с теми парнями разобраться просил, а кое-что другое. Ёнджо наверняка это уловил: его глаза на мгновение ярко вспыхнули, или же Сохо просто показалось. Сказав тихое «ладно», Ёнджо повернулся к докопавшимся до Сохо парням с девушкой, коротко бросив: — Вам от Сохо ничего не нужно. Идите втроём и сами в своём грязном белье копайтесь. Услышав это, Сохо вдруг окатило ещё сильнее, чем раньше. Он быстро отвернулся, прикрыв глаза и нервно потирая пальцами лоб, будто это могло помочь избавиться от затопивших его со скоростью звука Лисьих флюидов. — Ты чего это? — спросил Ёнджо, замечая не совсем обычное состояние Сохо, но тот сделал шаг назад и выставил вперёд ладонь, прося этим не приближаться. — Мне пора на следующее занятие. Спасибо. Остальное можем и потом обсудить, — выпалил он и быстрым шагом направился прочь, пытаясь выпнуть из себя последствия того взрыва возбуждения, случившегося по вине Волка внутри Ёнджо.***
Music: Welshly Arms — Save me from the monster in my head На памяти Сохо это был первый раз, когда Гонхи так сильно умолял его выделить время на встречу. Не то, чтобы Сохо был так сильно занят, что совсем не найти времени, просто Гонхи отчего-то стал тут же уговаривать, намекая на то, что зовёт не просто так. Они договорились встретиться в кофейне, где, по словам Гонхи, и атмосфера приятная, и после обеда людей не очень много, и десерты вкусные. На десерты Сохо было наплевать, его любимый чай мало где можно было найти, но он пошёл, подталкиваемый любопытством и желанием узнать, что всё-таки такого необычного произошло у Гонхи. — Почему ты снова распространяешь Лисьи флюиды? — едва появившись рядом со столиком, где сидел Сохо, спросил Гонхи, небрежно бросая шарф на стул. Тот скатился на пол, Гонхи на него наступил. Сохо подумал, что даже если это всё очень похоже на Гонхи, но всё-таки даже для него немного чересчур. — Перестань топтаться по своей одежде. Разденься, подними шарф с пола и сядь, — скомандовал Сохо, понимая, что с обострением рассеянности и криворукости Гонхи по-другому и нельзя. Гонхи и сам это понимал, с виноватым видом выполняя всё, что ему приказали. Сохо пошёл делать заказ вместо него, дабы избежать проблем с разбитой посудой и лужами кофе на чистых полах заведения. — Что с твоими Лисьими флюидами? — не унимался Гонхи, когда Сохо поставил перед ним метко выбранное шоколадное пирожное, которое нравилось его другу. — Ничего, — ответил Сохо, не желая думать о Лисе внутри себя. У него тот уже в печёнках сидел. Примерно так же, как и неунимающийся телефон, который всё чаще Сохо попросту стал выключать, чтобы не нервничать из-за сообщений в Какао или ещё где. — Какое ещё «ничего»? — Чувства такта тебе не занимать… — вздохнул Сохо, помешивая ложкой в капучино, хотя размешивать там было нечего, ведь сахар Сохо в напитки никогда не добавлял. — Отвали. Какая разница. — Большая. Ты после Есыль ни с кем не был. Неужели из-за этого? — У меня был секс после неё. А коли дело не в этом, то и ответить мне тебе нечего. Я не знаю, что с моими Лисьими флюидами. Хватит спрашивать. — Погоди… С кем? Ты ведь не спишь с теми, с кем не встречаешься, — вытаращил глаза Гонхи, так удивившись, что перестал уминать за обе щёки свой десерт. Сохо уже пожалел, что не фильтрует свой базар. — Неважно. — Да это капец как важно! — Гонхи, — обрубил Сохо, грозно взглянув на друга, что тот чуть не подавился шоколадным десертом. — Рассказывай, что у тебя случилось. Ты звучал взволнованным по телефону. Жизнь научила Сохо ради избежания неугодных для него тем для разговора тотчас переводить стрелки на собеседника. На Гонхи это срабатывало каждый раз, сработало и теперь. С трудом проглотив кусок десерта, который уже лежал у него во рту, Гонхи задумчиво моргнул, после чего положил ложку на блюдце с недоеденным десертом и отодвинул его от себя. Заметив это, Сохо понял, что всё впрямь серьёзно, раз Гонхи решил, что десерт подождёт. — Я… облажался, — после довольно продолжительной тишины сказал Гонхи, поджав губы. — Есть человек, которому я понравился. У меня с этим человеком хорошие отношения, мне приятно быть с ним, но я не могу с ним встречаться. — Почему? Из-за твоей школьницы? — Нет. Не поэтому… Да и расстался я уже с той девушкой. Больно сложно было. — Гонхи отвёл взгляд, после чего продолжил рассказывать. — Мы с тем человеком пытались остаться друзьями после его признания, но оказалось, что для него это сложно. Ох… На лице Гонхи вдруг отразилось такое мучение и стыд, каких Сохо никогда у этого легкомысленного парня не видывал. — Ну, я был не в себе, не знал, что мне делать, в итоге предложил тому человеку… Я предложил… Ох! — Говори уже, что ты снова в состоянии отключённого мозга выдал, — скептически вскинув брови, произнёс Сохо. — Я сказал… Либо мы остаёмся друзьями, либо… проводим ночь вместе и расходимся на этом. — Выпалив последнее, Гонхи вдруг закрыл лицо руками и протяжно простонал. — Ну нахрена я это сказаааааал! — Что тот человек выбрал? — спокойно спросил Сохо, привыкший ко всем выкидонам Гонхи. Хотя его неожиданное предложение тому человеку его, признаться, слегка удивило. — В том и дело, что он выбрал второй вариант! — Ха… И ты вдруг понял, что не можешь этого сделать? — Ну… Типа, — ответил Гонхи, отнимая руки от своего лица, которое вдруг сделалось красным. — Я тогда ещё сказал, мол, всё будет в порядке, мне это ни горячо, ни холодно. Да как бы не так! — Я пока не понял сути проблемы. У тебя не было никакого табу на секс без отношений. В конце концов, если ты сам такое предложение ей выкатил, то уже поздно отказываться от своих слов. Хотя ты, конечно, можешь попытаться поговорить с ней и придумать какой-то новый компромисс, но ты её со всеми её чувствами в сложное положение поставишь. Чувства и так как Американские горки, куда ещё больше резких поворотов добавлять, и без этого хватит. — Дело в том, что… Сохо, не осуждай меня только… — Гонхи умоляюще уставился на друга, прежде чем сказать: — Это не она. Это он. Резко выдохнув, Сохо опустил взгляд в свою чашку и секунд двадцать мешал кофе с ненормальным спортивным упорством, после чего посмотрел на Гонхи с лицом аля «я так и знал, что ты вляпаешься, на этот раз ты немного превзошёл мои ожидания, мои поздравления». — Кто этот человек? — спросил он. — Я обещал ему никому не рассказывать. — Ну, ты мне и не рассказывал, я сам догадаюсь без твоих подсказок. Это Хванун. Гонхи тревожно дёрнулся и втянул голову в плечи, опасливо озираясь, будто Хванун мог быть где-то рядом, в этой кофейне, да ещё и за соседним столиком. — Ты не должен был узнать. — Мало ли, чего я не должен. Я давно заметил, как он ведёт себя рядом с тобой. Всего лишь не вмешивался. — Мог бы рассказать мне… — пробубнил Гонхи, но наткнулся на скептичный взгляд Сохо. — Да пошёл ты, рассказывать тебе ещё! Я думал, он скрывает свои чувства, с хера ли мне тебе докладываться и вмешиваться во всё это? — Может, хотя бы ты остановил бы меня от глупостей… — Ну нет. Отвечай за свои слова и поступки сам, не маленький уже. Что до того, о чём вы там с ним условились… Что же. Я и так тебе всё сказал: ты можешь поговорить с ним и попытаться отменить этот уговор. — Нет, — заупрямился Гонхи. — Чего «нет»? Что вообще было у тебя в голове, когда ты ему предлагал подобное? — Я думал… Что всё дело в желании. Ты ведь сам знаешь, мы Лисы. Чаще всего людям только одно от нас и нужно. Парнями я не интересуюсь, так что даже если Хвануну я нравлюсь не потому, что я Лис, это всё равно ничего не изменит. — В голосе Гонхи вдруг прозвучала обида. — Когда он мне сказал, что я ему нравлюсь, меня это… капец как расстроило. С парнями, которые начинают осознавать свою симпатию ко мне, очень тяжело. Ты же такой же. — Хорошо, я тебя понял, — со всей серьёзностью отозвался Сохо. Он задумался над словами Гонхи и осознал, что всё это правда. Будучи Лисом, приходится периодически отказывать людям, сходиться и расставаться. Постоянно жить с одной мыслью в голове: «Я им нравлюсь, потому что их влечёт ко мне как к Лису». Это огромный минус, перманентно приносящий разочарование, потому что сложно поверить в слова «Ты мне нравишься» или «Я люблю тебя». Люди попросту обманываются, желая разделить постель с Лисом, но они этого не понимают. Что до парней, у Сохо и Гонхи всегда всё было примерно одинаково: стоило получить признание от парня, приходилось отказывать. И если тот парень был другом, то после отказа общаться становилось невыносимо. Несколько раз и Сохо, и Гонхи пытались ответить на чужие чувства, но оба быстро отказались от этой затеи, не найдя никакого отклика в себе на подобное отношение от других парней. — Что ты собираешься делать? — спросил Сохо у Гонхи, пока тот без настроения ковырялся в десерте, у которого, видимо, резко ухудшился вкус от столь тяжёлого разговора. — Я не знаю, — пробурчал Гонхи, продолжая колупать ложкой шоколад. Сохо сделал пару глотков кофе, после чего со вздохом поставил чашку перед собой и скрестил на груди руки. Прикрыв веки, он пытался понять, чем помочь Гонхи, но в голову не приходило ничего, кроме его собственного чистосердечного признания. — Ладно, хорошо. Если это хоть как-то тебе поможет… — начал говорить Сохо и, открыв глаза, посмотрел на друга, который заинтересованно поднял голову от своего измученного ложкой десерта. — У меня был секс с парнем. Меня это не убило, не убьёт и тебя, если вдруг выполнишь своё намерение. Только не думай, что я тебя к этому подталкиваю. Не моё это дело, как ты поступишь. Главное, знай: что бы ты ни выбрал, я не буду тебя осуждать. — Что? Чего? А? Серьёзно? — резко оживился Гонхи и, будто позабыв о своей проблеме, выпрямился и подался вперёд, глядя на друга во все глаза. — Когда? С кем? Почему мне не сказал? — Это ебать какое событие, что о нём надо тут же сообщить, ещё и тост произнести, подняв бокал с шампанским? — Когда? — Ну вот как раз после расставания с Есыль. Всё узнал, что хотел? — Это же было совсем недавно!!! — завопил Гонхи, игнорируя косые взгляды бариста за стойкой. К счастью, после этого у него хватило ума убавить громкость. — С кем ты переспал, Сохо? Почему? — Не почему. — Отвечай, ты, ниндзя из Скрытой деревни Снова-Всех-Обвёл-Вокруг-Пальца-И-Мне-Норм Ли Сохо! — Ща как всыплю тебе грязной ложкой твоей в шоколаде по лбу, бля. Я думал, ты и так догадаешься, с кем я мог это сделать, ведь ты сам и подозревал нас. — Кого? Не помню вообще такого, — сделал искренне удивлённое лицо Гонхи, и Сохо внутренне взорвался. — Как же мне жаль Хвануна. Угораздило его обратить на тебя непутёвого внимание. Голова дырявая, в глаза долбишься, не видя очевидного, да ещё растяпа и обжора. Врагу не пожелаешь даже на халяву такое чудо получить. — Ты мне друг или кто, зачем же так говорить, — наигранно надулся Гонхи, после чего как-то быстро сделался серьёзным. — Ты правда не расскажешь, что случилось? Ты ведь не пошутил насчёт этого? — Ох… Я не шутил. Кто будет шутить, ввязавшись в такие сложные отношения с кем-то. Уже больше года какой-то хуйни, так сейчас вон чем оно обернулось, — произнёс Сохо, ощущая, что одних лишь воспоминаний о нём достаточно, чтобы почуять усиление сладости вокруг, переходящей в лёгкую дрожь по телу. — Это… Ё-Ёнджо, что ли? — сконфуженно спросил Гонхи, как-то вдруг притихнув. — Что это с тобой? — Когда он стал появляться рядом с тобой, у меня было стойкое ощущение, будто он всем своим видом говорит о тебе — «он мой». — Нет у нас такого. Наши отношения улучшились до шаткой дружбы, а переспали мы по ошибке. — По ошибке? — Лисьи флюиды вышли из-под контроля в неподходящий момент. — Ох… Правда? Что-то с ними не так… И сейчас снова… Почему? Хм… — задумчиво протянул Гонхи. — У тебя до сих пор не было Лисьего пламени. Тоже подозрительно. Надеюсь, это не приведёт к каким-то огромным проблемам… — Я разберусь. Огромная проблема тут ты со своими попытками разобраться с чужими чувствами, -сказал Сохо как отрезал. Гонхи подпёр щёки ладонями и посидел так немного, думая о чём-то, после чего сказал: — Знаешь, как-то тупо будет говорить ему, что я передумал. Если уж я решил дать ему то, что он хочет, то я… просто сделаю это, наверное? Если честно… Я так сильно разочарован тем, что он не выбрал дружбу со мной. Вот уж с кем, а с ним прекращать общаться мне бы не хотелось, но так не получится. Может, стоит воспринимать нашу с ним последнюю встречу как благодарность за то, что он действительно был тем редким человеком, с кем приятно быть и хочется видеться чаще. Исподлобья внимательно взглянув на друга, Сохо чуть задумался, после чего опустил взгляд и ответил: — Видимо, так.***
Music: ONEUS — COME BACK HOME Гонхак сидел в своей комнате в общаге и тщетно пытался сосредоточиться на учёбе, которую он умудрился запустить настолько, что по нескольким предметам мог вполне заслуженно схлопотать «неуд». Концентрация никогда не была сильной стороной Гонхака, а сейчас и подавно. Пару дней назад он вдвоём с Дончжу поехал в аэропорт провожать Сесилию в Швецию. Самого этого обстоятельства хватило бы с лихвой для того, чтобы испортить Гонхаку настроение, но стало ещё хуже, когда, пройдя в зал ожидания, он увидел рядом с Сесилией Сохо и, что крайне неожиданно, Ёнджо. Сохо что-то шепнул Сесилии на ухо, и её взгляд резко замер на Ёнджо. Через пару мгновений она протянула Ёнджо свой телефон, и внутри Гонхака всколыхнулась волна возмущения. — Хён, пойдём? — позвал его Дончжу, но Гонхак крепко вцепился в запястье младшего. Подходить к той компании желания у Гонхака не было. Он приезжал в аэропорт исключительно ради Сесилии, чтобы увидеть её в последний раз. Хорошо, что она вообще никак не реагировала на его частое присутствие рядом с Дончжу и с собой. Всё лучше, чем протест в её взгляде во время их знакомства. Сесилия увидела их издалека и помахала рукой, но заметила напряжённые взгляды с обеих сторон. — Что не так? — спросила она у Сохо, на что тот отмахнулся. — Мы пойдём. Счастливого пути! — сказал он, легко приобняв девушку. Ёнджо махнул ей рукой и ушёл следом. — Что они здесь делали? — недовольно спросил Гонхак у Сесилии, но та, скептично взглянув на него, проигнорировала этот вопрос. — Сколько внимания привлекает Сохо, страшно смотреть, — произнесла она, глядя вслед удаляющимся парням. — А сама-то, — отозвался Гонхак, и тут Сесилия со вздохом согласно кивнула, замечая, что и на неё смотрит множество людей в аэропорту. Впрочем, Дончжу тоже умудрялся урвать часть чужого внимания. Проводив Сесилию, Гонхак ощутил опустошение. Если раньше он мог вынести что угодно ради лишь одной обещанной Дончжу встречи с Сесилией, то теперь подобное Гонхаку светило нескоро, а строить из себя парня Дончжу всё ещё было необходимо. Такие мысли заставляли вспомнить о Сохо с Ёнджо, один лишь вид которых заставлял Гонхака постоянно злиться и чувствовать тошноту. Кажется, он начинал их обоих по-настоящему ненавидеть. Неожиданно от мыслей Гонхака отвлёк звук телефона, но звонил он всего лишь пару секунд. Взглянув на дисплей, Гонхак увидел на нём имя Дончжу. Странно. Дончжу крайне редко звонил кому-либо, предпочитая написать сообщение, если что-то было нужно, потому что этого для него было достаточно. Однако не так давно Гонхак сказал ему на всякий случай всё же добавить его номер в быстрый набор, так как Юнхо, этот несостоявшийся насильник, всё ещё поглядывал в сторону Дончжу в универе и зло фырчал на Гонхака. Может, Гонхак слишком загнался по этому поводу, но от одной мысли, что на Дончжу могут напасть и тот даже сделать ничего не сможет, ему становилось до крайности дурно. И вот сейчас Гонхаку вдруг стало как-то тревожно от звонка Дончжу. Он попытался вспомнить, что там ему говорил Дончжу на днях… Вроде, он работает сегодня. Может, тот случайно нажал на кнопку быстрого набора? Гонхак думал, что при случае Дончжу перезвонит, если что-то впрямь срочное. — Да, хватит мне уже отвлекаться, надо дочитать эти сраные лекции, — сказал себе Гонхак и уткнулся в тетрадь. Тревожности оказалось плевать на то, что Гонхаку необходимо учиться. Он опустил тетрадь и задумался. А что, если Дончжу просто даже не успел поговорить с ним по телефону? То, что он на работе, как-то может его обезопасить? Ведь Дончжу работал в супермаркете, куда заходит множество людей в течение дня. — Бля, как же сложно с этой принцесской… — тихо проговорил Гонхак, лихорадочно размышляя над неудавшимся звонком. Повод невесомый, но опять же не в случае с Дончжу, который не стал бы просто так звонить, особенно в рабочее время. Не в силах поумерить тревожность, Гонхак подорвался с места и всё же решил метнуться в супермаркет, где работал Дончжу. Благо, это было недалеко. И хорошо бы, будь это всего лишь паранойя. С каждым шагом Гонхак всё больше ускорялся, пока совсем не перешёл на бег. У него было такое чувство, что что-то не так. Всё перед глазами кружилось, скакало, плясало и прыгало, Гонхак еле разбирал дорогу. Он хотел увидеть, что Дончжу спокойно стоит за кассой. Пусть он сам будет тут единственным таким дураком, который зачем-то побежал проверять эту принцесску. Он даже не поругается с Дончжу из-за того, что тот случайно какие-то кнопки в телефоне понажимал. Возле супермаркета Гонхак замер, глядя через стеклянные окна на кассу. Внутри него всё заклокотало от паники и злости. Дончжу, из последних сил хватаясь за стойку, за кассовый аппарат, за полки с товарами что-то кричал, пытаясь вырваться. Какой-то незнакомый парень в маске вцепился в Дончжу руками и куда-то пытался утащить. Неподалёку от них валялся телефон Дончжу. Разбитый вдребезги и не подлежащий починке. В голове Гонхака перемкнуло от одного вида покрасневших израненных рук Дончжу и ужаса, отложившего отпечаток на его обычно безэмоциональное лицо. От этой жестокости Гонхак пришёл в неконтролируемую ярость. Врываясь внутрь, он схватил незнакомца за воротник и стал с силой оттаскивать его от Дончжу. — Хён, я больше не могу… — просипел Дончжу, пальцы которого соскользнули с прикассовых полок, сметая весь товар, который до этого был выложен там ровными рядами. Гонхак замахнулся и ударил парня в маске, который отлетел к холодильнику. Пока Гонхак помогал Дончжу подняться, кто-то подошёл к нему сзади и опустил на его макушку стеклянную бутылку. В воздухе тут же запахло алкоголем. — Он пойдёт с нами, — услышал Гонхак чей-то голос из-за спины, и понял, что в супермаркете находился кто-то ещё, но Гонхак сразу этого не заметил. — Нет… Хён… Хён! — закричал Дончжу, пока Гонхак пытался прийти в себя. У него в глазах было темным-темно и в ушах звенело, того глядишь сознание потеряешь, но крики Дончжу кое-как удержали Гонхака, готового рухнуть на пол, на ногах. С трудом открыв глаза, он обернулся и увидел, как те двое утаскивают Дончжу. Они уже открывали дверь супермаркета, пока Гонхак просто стоял. У него очень болела голова. Его взгляд остановился на обеспокоенном лице Дончжу, который в этот момент, кажется, больше волновался о Гонхаке, чем о себе. «Не иди за мной», — трясущимися губами произнёс Дончжу, и когда до Гонхака дошёл смысл того, что он чудом разобрал, он понял — так нельзя. Нельзя, чтобы Дончжу, эту принцесску, утащили эти отморозки. Тот был их целью, которой они не должны были достичь. Гонхак выбросил свой мобильный телефон на пол и рванул вперёд, выталкивая одного из парней на улицу. Он с силой вырвал Дончжу из рук второго. — Телефон, — просипел Гонхак, всем телом из последних сил отталкивая парней от Дончжу. — Беги в служебное помещение, быстро. — Ты же ранен! — заупрямился Дончжу, в то время как один из парней уже рванул к нему, но Гонхак мёртвой хваткой вцепился ему в руку. — Плевать. Вызови полицию, быстро, — процедил Гонхак. После этой фразы парни в масках очень напряглись и попытались бежать уже не за Дончжу, а, наоборот, к выходу. Сделав подножку одному, Гонхак повалился на обоих и хрипло рассмеялся. — Ты псих? Пошёл на хуй! — крикнул один из парней, но Гонхак от боли ничего не соображал, поэтому со всей силы ударил одного кулаком по спине, пока сидел сверху на втором. — Сбежать вам я не позволю после подобного, — приторно нежным голосом произнёс Гонхак, и от такого тона голоса у обоих ужас пронёсся мурашками по коже. — Юнхо меня, видимо, за дебила держит, раз думал, будто я в вас его прихвостней не узнаю. — Сука! — выругался второй парень, которого Гонхак придавил всем своим весом к земле. Гонхак смеялся, чувствуя, как по его лицу что-то течёт, а на губах образовался металлический привкус. Он надеялся, что Дончжу всё уже сделал. Гонхаку необходимо было удержать двух брыкающихся парней. Это было настоящее чудо, что они всё ещё не смогли сбежать, учитывая то, как сильно Гонхаку досталось буквально от одного удара. Но, к счастью, полиция сработала быстро. Когда подъехали несколько машин, и оттуда выбежали полицейские с людьми в белых халатах, Гонхак вдруг завалился набок, не в силах встать. Он думал о том, как же сильно у него болит голова. — Хён… — Трясущиеся руки коснулись окровавленного лба Гонхака. — Извините, нам нужно погрузить его на носилки, — послышался женский голос, но с каждым словом Гонхак всё меньше разбирал речь. Слишком сильно хотелось спать. Слишком. Гонхак слышал голос Дончжу, но что именно он говорил, не смог понять. В полудрёме, пока его тело раскачивалось в машине скорой помощи на пути в больницу, Гонхак думал: «Капец, как же хорошо, что я пошёл проверить Дончжу». Что, если бы не проверил? Его бы изнасиловали? Сделали что похуже? Гонхак не хотел даже представлять этого. Если бы у него осталась хоть капля сил, он бы потратил её на то, чтобы найти Юнхо и вырубить его с одного удара. А что Дончжу? Наверняка эта принцесска до смерти перепугалась. Хотя в его ситуации такая реакция оправдана. — Только не реви, — сквозь сон тихо прохрипел Гонхак, думая, что Дончжу рядом с ним. Чья-то рука легла на его лоб, после чего исчезла. Гонхаку показалось, что Дончжу правда рядом, потому что запах его был ему знаком. Но, возможно, Гонхаку просто всё приснилось.***
Дончжу сидел в больнице, не в силах заставить себя уйти. Врачи сказали, что Гонхаку нужно просто отлежаться денёк. Оказывается, не так уж сильно он пострадал, скорее, сильно порезался, однако Дончжу всё равно не мог утешиться этим. Он позвонил с телефона Гонхака брату, потому что это было последнее, что Гонхак ему сказал. — Звони своему братцу, пусть заберёт тебя отсюда и успокоит. Гонхака увезли на осмотр, а Дончжу остался сидеть в холле вместе с его телефоном. Когда Донмён с Гиуком приехали, Дончжу сидел всё в том же положении: упёрся локтями о колени и сложил руки с телефоном в замок. — Ещё раз расскажи. Что случилось? — обеспокоено спросил Донмён, но Дончжу даже не шелохнулся. Только когда Донмён коснулся плеча брата, тот вернулся в реальность. — Ты в порядке? — подал голос Гиук, который топтался на одном месте в приступе беспокойства. — Хён не в порядке, — отозвался Дончжу. Его слова прозвучали глухо из-за того, что он говорил в сложенные в замок руки. — И ты ещё о нём беспокоишься? Посмотри на свои руки! — воскликнул Донмён, хватая левую руку брата, пальцы на которой были перебинтованы так же, как и на правой руке. Донмён хотел ещё что-то сказать, но вдруг увидел, как по щеке брата катится слеза. Это повергло его в такой шок, что он с минуту стоял совершенно неподвижно. Он ни разу в жизни не видел, чтобы его брат плакал. — Испугался? — наконец, совладав с собой, выдавил Донмён. Дончжу некоторое время молчал, после чего тихо сказал: — Я больше не хочу втягивать хёна в неприятности. Давай прекратим. — Что прекратим? — Эту чушь с хёном и Сесилией-нуной. Больше не хочу. — Дончжу устало закрыл глаза. — Это никак к делу не относится. — Относится. Хёна в жизни бы не ударили по голове бутылкой, не будь меня рядом с ним. — Не будь его рядом с тобой, боюсь, мы бы могли уже найти твоё истерзанное тело, Дончжу. А мне больно об этом думать, — неожиданно серьёзно сказал Донмён. — Должен признать, Гонхак-хён очень тебя выручил в этот раз. — Если ты так думаешь, то давай прекратим заставлять его «встречаться» со мной. — Нет, я сначала спрошу его, хочет ли он прекратить, — упрямо заявил Донмён. — Я ничего прекращать не стану, — послышался голос Гонхака, и все трое — Дончжу, Донмён и Гиук — уставились на него так, словно увидели привидение. — Почему? — тихо выдавил Дончжу. — Потому что я хочу, чтобы всё было по-честному. Я завоюю её тем способом, каким и планировалось, — ответил Гонхак. — Всё-таки хнычешь, принцесска. — Я… волновался о тебе, — ответил Дончжу, отводя взгляд. — Ни к чему это, о себе беспокойся лучше. — Как ты здесь очутился? — спросил Донмён, но в этот раз его голос звучал не так холодно, каким он был обычно при разговоре с Гонхаком. — Сбежал. — Хён, ну ты даёшь. Ты должен отдохнуть, пока дают! — возмутился Гиук, нахмурившись. — Я вышел, чтобы попросить вас забрать Дончжу. Так и знал, что он будет тут сидеть до ночи. Со мной всё в порядке. Расходитесь уже по домам. — Как так можно, хён? — Дончжу поднялся со своего места и грозно посмотрел на Гонхака. — Я же правда беспокоюсь! — А я говорю, что не стоит. Убедись, что идёшь в общежитие не один. Купи новый телефон. Завтра иди в универ с кем-нибудь. Пойдёшь один, я тебя ударю. Серьёзно. Мы пока не знаем, повяжут Юнхо после сегодняшнего происшествия или нет. Соблюдай осторожность. Это будет лучшая твоя благодарность за то, что я помог тебе сегодня. Сказав это, Гонхак развернулся и пошёл обратно в палату. Ему навстречу уже шла взбешенная медсестра, и Дончжу не решился задерживать его ещё дольше. — Не хочется этого говорить, но я согласен с ним, — проговорил Донмён, подойдя к брату и осторожно погладив брата по спине. — Пошли, мы проводим тебя до общежития. Дончжу неохотно развернулся и пошёл с ними. Его до сих пор потряхивало от звука разбитого стекла в его памяти. Ему было плохо от этих воспоминаний, но он не мог перестать прокручивать их в голове до того момента, пока он не смог кое-как уснуть в своей кровати.***
Music: TXT — Run Away Гонхак сидел в комнате Дончжу, потому что ему так сказали. Впрочем, он бы и сам, наверное, пошёл. Несмотря на то, что справедливость восторжествовала, и на Юнхо завели дело в полиции, Гонхак всё равно не мог оставить Дончжу одного надолго. Перед его глазами до сих пор стояла та сцена, как Дончжу пытаются утащить в неизвестном направлении, и выглядело это всё как нападение хищников, нашедших лёгкую добычу. Когда Гонхак узнал, что у Юнхо и так внушительный список мелких правонарушений, он обрадовался, потому что тому явно сложно будет из этого выбраться. И в то же время стало как-то мерзко, так как они раньше вместе тусовались. Жалости никакой в Гонхаке к этому человеку не было: на голове до сих пор красовалась перевязка, а рана пока побаливала. Дончжу посмотрел на экран монитора, где Гонхак увидел электронную почту. — Хён, ты не против, если ко мне придут помочь с учёбой? Это ненадолго. — Кто? — тотчас спросил Гонхак. — Сохо-хён. — Аыыы… — скривился Гонхак, но махнул рукой. — Твоя комната и оценки твои. Чего у меня спрашивать. Вопрос в другом: серьёзно? Электронная почта? Вы общаетесь посредством электронной почты? — Да. В мессенджерах приходит слишком много сообщений. — Откатились в каменный век. — Не совсем. Просто он сейчас тоже учёбой занят и всё равно сидит с открытой почтой, поэтому я написал ему туда. Так быстрее. — Да похер, ладно, — ответил Гонхак, которому всегда казалось, что над ним прикалываются со всеми этими штучками. Он попросту не мог поверить, что такое бывает — ненормальная популярность, что тебе каждый день настрачивают десятки, сотки, а может тысячи сообщений. На какое-то мгновение в голове Гонхака возникла мысль о том, что Сохо с Ёнджо часто ходят вместе, но он тут же отмёл эту мысль, не задерживаясь на ней. Как оказалось, зря. — Надеюсь, ты не против, что Ёнджо тоже пришёл. Мы всё равно не больше, чем на полчаса, — поприветствовав друга, произнёс Сохо, но тут же помрачнел, увидя в комнате Гонхака. — Проходите, — пригласил их Дончжу, как всегда не ощущая изменения атмосферы. Гонхак знал, что младшему абсолютно без разницы, есть между присутствующими какие-то тёрки или нет, потому что когда Дончжу узнал со слов Гонхака, что его друг переспал с Ёнджо, он пожал плечами и сказал: «Мне до этого нет дела». Гонхак тогда ещё переспросил: «Как это так — нет дела?». А потом осознал, что девственнику, который не интересуется сексом, правда ни хрена не понять. Ёнджо молча сел рядом с Гонхаком и, бросив на него быстрый взгляд, сказал: — Я слышал о том, что произошло недавно. Ты в порядке? Гонхак сначала не собирался с ним разговаривать, но неожиданно ощутил, что Ёнджо впрямь беспокоится о нём. Не то, чтобы это заставляло прямо растаять и броситься мириться с этим извращенцем, но Гонхак решил просто не строить из себя невесть что, ответив: — Ага. Этим их общение и закончилось. Ёнджо разблокировал свой мобильник и начал что-то читать, а Сохо подошёл к сидящему за столом Дончжу и, взглянув на монитор, спросил: — Это то, что ты не можешь запомнить? В чём трудность? — Слишком много разнородного текста, хён. Есть какой-то способ? Ты лучше разбираешься в том, как готовиться к экзамену по психологии. — Да чего там разбираться, просто зубришь всё выученное за полугодие и всё, — со вздохом произнёс Сохо, взяв в руки мышку и листая ниже по страницам. — Я могу тебе рассказать эту тему своими словами, если хочешь. А, точно! — Он расстегнул свою сумку и вытащил оттуда толстую тетрадь. — Возьми. Если ты хочешь какой-то системы в знаниях, то я уже за тебя всё давно сделал. — Спасибо. — Дончжу раскрыл тетрадь на нужной теме и приготовился слушать. Пока Сохо объяснял Дончжу непонятную тему, Гонхак пытался понять, что с этим парнем не так. Подозрения никак не касались того, как Сохо излагал свои мысли, потому что его, в самом деле, было интересно слушать, пусть Гонхаку и сложно было это признать. Дело было в другом. Атмосфера в комнате начала накаляться с появлением Сохо с Ёнджо, Гонхак то и дело ощущал, как его дыхание сбивается, но отчего он так задыхается, он не мог понять. Находящийся рядом Ёнджо спокойно сидел, опустив телефон и заслушавшись Сохо. Видимо, для него всё было в порядке, как и для Дончжу. У Гонхака появилось чувство, будто эта убийственно-волнительная атмосфера возникла из-за Сохо. — Не знаю, станет ли тебе проще запомнить эту лекцию после моего рассказа… — задумчиво проговорил Сохо, на что Дончжу улыбнулся. — Спасибо, хён! Ты очень помог. Преподаватель как-то путано изъясняется, сложно понять, что он имел в виду… — У меня другой препод, да и читаю я много помимо того, что задают в универе, — сказал Сохо, беря в руки свою тетрадь и перелистывая на другую тему. — Что насчёт этой темы? — Ох… — вздохнул Дончжу, виновато улыбаясь. — Ужас какой. — Да, — безысходно улыбаясь, отозвался Сохо, начиная объяснять следующую тему. А Гонхак против воли продолжал смотреть на него и внимать каждому слову. На сердце было по-странному беспокойно, попытки перестать обращать внимание на Сохо окончились крахом. «Что, бля, с ним такое творится?», — подумал Гонхак, всеми силами стараясь подавить в себе непонятное волнение. — А ты доходчиво объясняешь, — подал голос Ёнджо, когда Сохо закончил и отдал тетрадь Дончжу. — Не знал, — отозвался Сохо, как будто так и не решил, быть ему польщённым этой похвалой или нет. — Дончжу, остальное давай на другой день оставим. — Если будут вопросы, я обращусь к тебе, хён, — сказал Дончжу, листая тетрадь и, кажется, обалдевая от количества предстоящей работы. Ёнджо с Сохо собрались уже уходить, как вдруг Сохо развернулся обратно и пошёл прямо к Гонхаку. Не выдержав того, как на него смотрят сверху вниз, Гонхак поднялся и вперился в Сохо, который уже в течение секунд двадцати сверлил его взглядом. — Скажу честно: у меня нет желания с тобой разговаривать, — отчеканил Сохо, прищурив глаза. На секунду в них что-то мелькнуло. Гонхаку показалось, что он увидел янтарный отблеск. Хотя думать об этом долго у него не получилось: Сохо стоял к нему слишком близко, и дышать рядом с ним стало невозможно. Грудь сдавило, зрение чуть помутилось. — Так зачем заговорил со мной? — спросил Гонхак, задыхаясь через каждый слог. Его тянуло к Сохо. Это чертовски его бесило. — Поблагодарить за то, что спас Дончжу. Не знаю, героический поступок ты хотел совершить или что, но спасибо огромное, что пришёл к нему на выручку. Сердце у Гонхака колотилось как бешеное. Он ощутил, что краснеет. Нечто подобное с ним происходило, когда он был с Дончжу, но всё же эти двое как-то отличались друг от друга. И сейчас, стоя напротив Сохо и глядя на него мутным взглядом, Гонхак вдруг понял, что у Сохо жесть какой недотрах. Вот как-то легко было понять. И из-за того, что всё так, окружающие люди должны были это терпеть. Посмотрев через плечо Сохо на Ёнджо, Гонхак подумал, что, кажется, самую малость он начинает понимать, как так вышло, что эти двое решили потрахаться. Скорее всего, не они там что-то вообще решали. Иначе как объяснить то, что Гонхака внезапно стало так сильно тянуть к Сохо? «Терпеть его не могу…», — подумал он, отворачиваясь. — У меня не было даже времени подумать о том, насколько героическим мой поступок будет выглядеть для других, — сказал он, заставляя себя не смотреть на Сохо. — Просто один он бы точно не справился. — Скорее всего, — ответил Сохо и, наконец, отошёл от Гонхака, направляясь к двери. Снова способный дышать, Гонхак резко выдохнул, после чего бросил подозрительный взгляд на Ёнджо. Насколько он мог это почувствовать, эти двое больше не спали. Так каким образом Ёнджо это терпит? Гонхаку было это совсем не понятно. Непонятнее всего было то, что после того, как Дончжу закрыл за Сохо и Ёнджо дверь и прошёл вглубь комнаты, от него самого как будто стало сильнее веять возбуждающим сладким запахом. Это заставило Гонхака психануть, схватить свои вещи и уйти. — Приду завтра, — сказал он, хлопнув дверью. «Сраные Лисы, чтоб их всех переебало», — в порыве возбуждения и гнева думал Гонхак, у которого всё кипело внутри. На самом деле, он понимал, что злится больше на себя за неспособность держать себя в руках рядом с ними.***
Music: Layto — Beauty В какой-то момент Ёнджо стало любопытно, откуда у Сохо тяга вырубать телефон, особенно когда ему самому очень надо было с ним связаться. И когда Сохо снова пытался учиться у него в комнате, он просто молча протянул Ёнджо телефон и сказал: — Ну, сам взгляни. — Мне можно почитать сообщения? — Да, читай любые. — А если они увидят, что сообщения прочитаны, и начнут атаковать с новой силой? — Похер, я не буду отвечать. Ёнджо, пожав плечами, открыл для начала Какао, где помимо Гонхи и Дончжу, пытающихся достучаться до Сохо, была ещё настойчивая Есыль и человек двадцать, на сообщения которых Сохо не ответил. Ёнджо понял, что проблема постоянно трезвонящего телефона Сохо не в том, что ему пишет множество людей, а в том, что некоторые люди могут отправить с десяток сообщений за одну минуту. Неудивительно, что Сохо это раздражало. Непонятно только, почему он никого попросту не заблокировал. В личке Инстаграма у Сохо творился полнейший беспорядок. Ёнджо выборочно нажал на чью-то аватарку. «Я не могу спать после того, как насмотрюсь на твои фотографии. Признаться, я в тебя сильно влюблена. Можем ли мы…» — Чего..? — проворчал Ёнджо и закрыл эту переписку, переходя к следующему чату. «Так как ты модель, может, тебе будет интересно посетить нашу вечеринку? Мы устраиваем грандиозное шоу…» — Хочешь сходить на грандиозное шоу? — со скепсисом на лице спросил Ёнджо у Сохо, который в который раз был занят чтением лекций по психологии. — Так жажду, что сейчас аж тресну, — фыркнул Сохо, не поднимая головы с лекций. — Я так и понял, — усмехнулся Ёнджо и продолжил чтение чатов в личке Сохо в Инстаграме. «Хэй, красавчик! Ты такой горячий, я вся теку. Я бы с удовольствием сделала тебе ***** в *****, а ещё засунула ******* в ******…» — Что я только что прочитал, бля? — нахмурился Ёнджо, но через секунду ему вдруг стало смешно. — И часто тебе такое пишут? Ёнджо протянул Сохо телефон, тот нехотя приподнялся с кровати, чтобы его забрать и прочитать сообщение. Посмотрев на него вскользь, он нахмурился и отдал телефон Ёнджо, который в этот момент наблюдал за Сохо, который всячески попытался скрыть своё охреневание. — Ты этого не видел, — на выдохе произнёс Сохо и попытался продолжить чтение. — Да я б, может, и рад развидеть, но это больно уж уникальный случай. Чего она там тебе хотела сделать? Вау. Вот это фантазии. Она явно не лыком шита, к тому же, любит доминировать. — Харе уже, мне плевать, — зло цыкнув, отозвался Сохо, упрямо глядя в тетрадь, лежащую перед ним на кровати. — Если бы девушка, которая тебе нравится, предложила так поэкспериментировать, ты бы согласился? Сохо, не выдержав, гневно уставился на Ёнджо, после чего сел на кровати, со злостью резко выдыхая. — Ты поехавший? — Ничего такого нет в таких предпочтениях. — Да что ты. Только вот у меня нет таких предпочтений. — Но со мной же у тебя получилось как-то… — заметно убавив громкость, проговорил Ёнджо, и Сохо в ту же секунду уставился на него как на врага народа, после чего рывком поднялся и, выдернув из чужих рук свой телефон, выпалил: — Я сваливаю. Надоел ты мне до чёртиков этим. — Ладно тебе. Прости, не обижайся, — примирительным тоном произнёс Ёнджо, поднимаясь со своей табуретки и хватая Сохо за запястье. Это непроизвольное действие как всегда возымело эффект на Сохо, у которого и так в последнее время шарики за ролики заезжали, рядом с Ёнджо и подавно. Только не хватало, чтобы они лишний раз говорили о сексе, тем более о том самом разе между ними. — Никаких обид. Встретимся завтра после пар. А сейчас я хочу пойти встретиться с Гонхи. — Боюсь, завтра мы с тобой не увидимся. Я встречаюсь с Ынбёль. Сохо замер. Спустя мгновение он медленно повернулся к Ёнджо, который всё ещё почему-то держал его за запястье, будто вовсе не собирался отпускать. — Итак, ты снова собрался с ней увидеться. С этого места, пожалуйста, поподробнее. — С чего такой бешеный интерес? — Да ну прям, ага, бешеный. Ты же можешь мне рассказать, раз я твой друг нынче? — прищурившись, спросил Сохо, выжидающе глядя на как всегда спокойного Ёнджо. — Просто… нам оказалось легко общаться. У тебя какие-то проблемы с этим? Сохо некоторое время смотрел на него, после чего вздохнул и, легко улыбнувшись, мягко произнёс: — Да нет же. Я только рад тому, что вы хорошо общаетесь. Ёнджо едва заметно улыбнулся и, наконец, опустил запястье Сохо. На днях он сам вызвался встретить Сохо после работы, желая пойти с ним поужинать и отдохнуть немного от учёбы. Сохо назвал ему адрес агентства. Продрогнув на ледяном ветру, Ёнджо наконец-то увидел идущих в его сторону Сохо и незнакомую девушку. Они оба явно выделялись из толпы: стильный красавчик Сохо и яркая девушка с живой мимикой. Она довольно активно жестикулировала при разговоре, но не было никаких раздражающих ужимок, как у девушек, пытающихся по-быстрому склеить парня. — Оппа, только попробуй скинуть ТУ фотографию в Инстаграм, понял? Я тебя укушу. А зубы у меня ооооох какие острые, с первого раза отодрать меня не сможешь от себя, ясно? — болтала девушка, взяв Сохо под руку. Видимо, они были близки. — Привет, — махнул Сохо свободной рукой Ёнджо, и незнакомая девушка перевела взгляд на него, лучезарно улыбаясь и тоже здороваясь. — Это Сон Ынбёль, мы работаем вместе. — Ким Ёнджо, — коротко отозвался Ёнджо, пожимая протянутую ему тёплую ладошку. — Куда идёте? Меня возьмёте? — спросила Ынбёль. С её губ не сходила улыбка, совершенно естественным образом притягивающая к себе внимание прохожих. Ёнджо тоже немного на ней залип. — А у тебя не было дел разве? — с усмешкой поинтересовался Сохо, после чего был резко схвачен рукой за шею и притянут вплотную к девушке. — А не плевать ли? Он мне понравился. Мог бы и подумать головой маленько, — прошипела ему на ухо Ынбёль, но совсем беззлобно. — В другой раз присоединишься, — смеясь, ответил Сохо, после чего с немой мольбой в глазах посмотрел на Ёнджо. — Дашь свой телефон? — Да, пожалуйста, — сказал Ёнджо и отдал телефон. Его забавляла вся эта ситуация. Он ведь не глухой и не тупой, вроде. — Хи-хи! — тихо по-девчачьи пискнула Ынбёль, шарясь в телефоне Ёнджо. Как и ожидалось, она всего лишь вбила свои контакты в Какао, сразу же возвращая телефон. — Тогда до встречи, Сохо, Ёнджо! — Милашка, — посмеиваясь, проговорил Ёнджо, разворачиваясь и идя по дороге к ресторанчику, куда они хотели сходить. — Я думал, вдруг она твоя потенциальная девушка, и не хотел даже встревать. — Ой, не, — отмахнулся Сохо. — Вот уж с кем, а с ней мы прям друзья друзьями. Хотя по фоткам так, конечно же, не скажешь, — сказал он, протянув Ёнджо телефон, где на экране была одна из свежих фотографий. На ней Ынбёль, в одной лёгкой шёлковой сорочке пастельно-розового цвета, обнимала за шею полуобнажённого Сохо и смачно впивалась губами в его линию челюсти. Так горячо и пошло. — Это что за концепт такой? — поражённо уставившись на экран с максимально близкого расстояния, спросил Ёнджо. — Смотри, как бы тебя не заставили в порно сниматься… — Ты тут свои влажные фантазии мне вываливаешь или что? Не будет такого. Ёнджо, конечно, на самом деле не думал, что это фото прям из ряда вон. Да и вообще быстро забыл об этом. Ему не хотелось лишний раз дразнить фантазию, и так хватало того, что ему ежедневно приходилось игнорировать своё желание дотрагиваться до Сохо всё чаще. В конце концов, он мыслями стал переключаться на Ынбёль, которая, к счастью, сама ему написала в тот же день. И у них на удивление быстро заладилось общение.***
После встречи с Ёнджо Сохо помчался к себе в общагу. Про Гонхи ему пришлось приврать, конечно. На деле, его Лисьи флюиды разыгрались не на шутку и ему было жизненно необходимо свалить в закат. С каждым днём находиться рядом с Ёнджо было всё более невыносимо. Приплюсуй сюда ещё нежелание самоудовлетворяться и всё, конечная станция. Этим утром Сохо снова проснулся полностью выжатый и истощённый. Он искренне считал, что нет ничего хуже эротических снов. Отвратительная дразнилка для тех, кому ни черта не светит. Сохо, конечно, легко и просто мог найти себе кого-нибудь для этих целей. Может, стоило бы. Потому что он попросту больше не мог этого выносить. Упав на свою кровать, Сохо некоторое время лежал на животе. Возбуждение зудом расплавалось по всему телу. Каким-то ненормальным оно было, это возбуждение. Чем дольше Сохо это терпел, тем сильнее оно царапало его кожу изнутри, тем больнее оно впивалось ему в пах. Он понимал, что сегодня ему придётся вздрочнуть, хочет оно того или нет. С мыслью «бля, ладно» Сохо перевернулся на спину и медленно выдохнул. Как и ожидалось, никакого успокоения это не принесло, только лишь ощущение, что этот выдох был началом какого-то ни с чем несравнимого шоу. Ещё бы, не давать себе дрочить в течение нескольких недель, когда тебя так и раздирает. Тело было настолько сильно охвачено возбуждением, что Сохо даже не нуждался в каких-то фантазиях. Ни к чему распалять себя ещё больше. Однако стоило ему, расстенув ширинку с пуговицей, запустить руку в штаны, как его фантазия, подстёгиваемая Лисьими флюидами, вырвалась на волю. А началось всё с того дурацкого сообщения в Инстаграме и не менее глупого напоминания Ёнджо о том, что именно он сделал с Сохо то, о чём так нескромно поведала та смелая девушка в своём послании. На порядок усиленное возбуждение сдавило Сохо грудь, не давая дышать. Ну да, переспали они разок, нахрена напоминать-то? Сохо и так пытался это забыть, но не мог, а может и не хотел где-то в глубине души. Волк, столько времени по-тихой посиживающий внутри Ёнджо, сбросил удерживающие его цепи, вытряс из Сохо всю душу, а Сохо всё никак успокоиться не мог по этому поводу. Самой любимой частью воспоминаний того эпизода было то, как они оба обезумили под конец, соприкасаясь горячей кожей к холодной, смешивая свои, казалось бы, несочетаемые запахи. Сохо сдавлено простонал, прикрывая свободной рукой глаза, будто пытался спрятаться от кого-то. Он только-только наладил отношения с Ёнджо, поэтому не мог перестать себя винить за такие фантазии. Рука, прикрывающая его глаза, тряслась. Возможно, именно эти похабные воспоминания пробудили в Сохо желание прикоснуться к себе не только спереди, но и сзади. «Неужели я умудрился на это подсесть? Я что, извратился вконец?», — думал он, всю свою неугомонную страсть направляя только на свой жаждущий прикосновений член. Сохо решил, что как бы его фантазия не отстёгивала одну за другой картинки, как его трахает Ёнджо, он сам к себе сзади не прикоснётся. И вообще пора завязывать со всем этим. Оргазм получился какой-то пустой. Никакого тебе, блин, удовлетворения. Сохо лежал, ощущая одно лишь опустошение. Ему хотелось, чтобы эти мучения закончились. Сохо прекрасно понимал, что его взбунтовавшиеся Лисьи флюиды сделались не только его проблемой, но и проблемой окружающих его людей. Так и непрошенные домогательства на себя накликать можно. Эти мысли заставили Сохо осознать, что пора бы ему уже разгрести немного времени и снова попытать свою удачу на любовном поприще. Того глядишь, и попадётся какая-нибудь девушка, с которой у Сохо что-нибудь получится. С этим же решением пришла надежда на то, что со временем Сохо сможет заглушить в себе волнения из-за Ёнджо и Волка внутри него.***
Music: Chase Atlantic — Right Here Гонхи сидел в своей комнате в общаге и долго-долго смотрел на дорогую его сердцу карточку. Эта нелепая карточка всегда придавала ему сил, словно она была волшебством, способным подарить ему спокойствие, когда его, казалось, невозможно достичь. Гонхи и впрямь надо было привести себя в норму, ведь он собирался на встречу с Хвануном. Столько эмоций одновременно он ощущал впервые: любопытство, горечь, нервозность. Наверное, Гонхи так не волновался даже в свой первый раз. Он знал, что в те моменты, когда его что-то задевает за живое, он может наговорить жестоких вещей, и потерянный вид Хвануна тогда прямое тому доказательство. Он знал, что с тем, что он мог ляпнуть в таком состоянии, позднее он мог бы сам же поспорить, потому что такую ерундистику ещё надо умудриться выдумать. Тем не менее, Гонхи было слишком любопытно. Признаться, его Лисья сторона была довольно слабой. Слабее только у Дончжу, наверное. О существовании Лисьих флюидов Гонхи догадался благодаря неконтролируемой сексуальности Сохо в последнее время. У него самого такого отродясь не было. Во время секса он ничего особенного не ощущал, Лисья сущность сидела в нём и помалкивала, поэтому единственным её явным проявлением было Лисье пламя, которое прошло у Гонхи по-тихому, когда ему необязательно было куда-то выходить из дома, после чего жизнь вернулась в своё русло. Гонхи даже был как-то несколько менее задолбан звонками и сообщениями на телефон, чем Сохо и Дончжу. Когда Гонхи думал о том, каким Лисом он является, то всегда приходил к выводу, что он практически на сто процентов обычный человек. Чуть более привлекательный, чем обычные люди. По этой причине пробовать с парнями во второй раз ему вовсе не обязательно. Но ведь его болтливый рот ляпнул тогда Хвануну про постель. Гонхи, немного успокоившись, засобирался на встречу. Ничего особо ему брать с собой не было нужно, так как для своего неожиданно нарисовавшегося в перспективе перепиха они выбрали отель любви, где можно при желании остаться на ночь. Гонхи помнил о данном Хвануну обещании провести с ним всю ночь, так что и к поиску отеля подошёл с неожиданной для него серьёзностью. Он хотел сходить куда-нибудь вечером с Хвануном, но тот внезапно сказал, что ему это не нужно. Гонхи это легонько царапнуло изнутри, но он решил забить. — Привет, — поздоровался он с Хвануном, который ждал его на лавочке в сквере неподалёку от отеля. В половине одиннадцатого в пятницу на улице было всё ещё людно, но Гонхи не видел смысла соблюдать конспирацию, поэтому они с Хвануном безо всякого напряга свернули на нужную улицу, где не было никого, и зашли в неприметный в отличие от кричащей яркими цветами вывески вход. Безо всяких проблем расплатившись через автомат, они получили ключи и двинулись по коридору к своему номеру. Внутри было тесновато. Гонхи, проходя в комнату, с интересом оглядел её: неоновое освещение создавало определённую атмосферу. В целом, это был обычный номер. Даже пребывание всю ночь в таком номере не слишком дорого им двоим обошлось, что сначала не внушало доверия, но, в конце концов, принесло облегчение от того, что комната по факту всё же соответствует незавышенным ожиданиям. Гонхи повернулся к Хвануну, топтавшемуся у входа. За всё время тот не проронил ни слова, не одарил Гонхи ни единым взглядом. Так непривычно. Гонхи и без того было неловко, но из-за того, что Хванун никак не помогал разрядить атмосферу, становилось только хуже. — Кто первый в душ пойдёт? Ты? — прямо спросил Гонхи у Хвануна, и тот, не глядя на собеседника, коротко бросил: — Ты первый. Пока Гонхи стоял в душе, он успел три раза подумать о том, что, возможно, Хванун передумал. Наверное, надо было у него уточнить, прежде чем идти в отель. Но Хванун же платил и ничего при этом не сказал, правда? Значит, может, всё-таки не передумал? — Ох, да блин… — выдавил Гонхи, опираясь о стену рукой и пытаясь привести себя в чувство. Он верил, что с ним всё в итоге будет в порядке после этой ночи, но что же происходит? Что такое с Хвануном? Почему он такой отчуждённый? Это из-за того, что Гонхи поставил ему ультиматум? Ну а как ещё он должен был поступить? Отчего-то Гонхи казалось, что у них попросту ничего не получится. И трахаться они не будут, возможно, оно и к счастью, а после неудачной попытки заваляться спать до утра. На этом всё закончится. По какой-то неясной причине такой расклад Гонхи бы выбесил. Он сам не знал, что именно в подобном сценарии его раздражает. Выйдя из душа в комнату, Гонхи снова проверил Хвануна, но тот всё ещё упрямо на него не смотрел. Услышав, что Гонхи вышел из душа, он поднялся с кровати и прошёл прямиком мимо Гонхи в душ с мятым полотенцем и халатом в руке. То, каким горячим выглядел Гонхи в одних трусах и халате его, кажись, не волновало. Это вот и было странным. «Может, спросить у него прямо?», — подумал Гонхи, тревожась из-за нетипичного для Хвануна поведения. И когда тот спустя долгожданные пятнадцать минут вышел, Гонхи, не сдержавшись, спросил: — Ты не передумал? — Что? — переспросил Хванун, наконец-то глядя впервые за вечер на Гонхи. На секунду даже показалось, что это тот же прежний Хванун. — Я имею в виду… Может, ты жалеешь о своём выборе. Мы уже пришли сюда, но я забыл узнать, не хочешь ли ты… чтобы мы просто остались друзьями. — Гонхи, да ты чего? — неожиданно улыбнувшись, сказал Хванун, и небрежно наброшенный халат стал съезжать по его плечам до предплечий. — Я не поверну сейчас назад. — Ясно, — ответил Гонхи, бухаясь на кровать. Он подождал, когда Хванун подойдёт к нему и сядет рядом. Некоторое время они оба молчали. Торопиться им было некуда: вся ночь впереди. Тишина и неловкость между ними заставили Гонхи начать нервничать ещё сильнее, чем раньше. Возможно, он был один тут, кто нервничает, так как Хванун либо правда был спокоен, либо отлично притворялся. Внезапно Хванун придвинулся к Гонхи, но… просто протянул руку с какой-то бутылью и поставил её на тумбочку. — Что это? — спросил его Гонхи, на что Хванун лишь вздохнул. — Ты же сам просил… меня, чтобы я себя подготовил, — честно признался Хванун, и Гонхи удивлённо воззрился на него. — Так ты в душе… этим занимался? — Ну да. У Гонхи это просто в голове не укладывалось. Он невольно попытался представить Хвануна, растягивающего себя в душе. В какой позе он это делал, с каким выражением лица? Гонхи не мог представить подобного, потому что на его памяти он видел исключительно милую сторону Хвануна. Кажется, сегодня этот образ окончательно и бесповоротно сломается. — Может, стоит уже начать? — тихо произнёс Хванун, но сидел, будто и не собирался поворачиваться к Гонхи. — Да, — чувствуя внутри себя какую-то обречённость, проговорил Гонхи. Он ещё никогда таким занятным способом не терял друзей. Повернувшись к Хвануну, Гонхи несколько долгих секунд смотрел на его профиль. Симпатичный, даже очень. Мог бы запросто влюбить в себя хорошую девчонку и жить себе припеваючи, вместо того, чтобы сидеть с начинающими стремительно краснеть щеками, потупив взор, здесь, в отеле любви, рядом с другим парнем. В голове Гонхи всплыли недавние слова Сохо о том, что ему жаль Хвануна. Если совсем честно, то Гонхи тоже Хвануна было жаль. Аккуратно и нерешительно, с трясущимися будто от неопытности пальцами, Гонхи потянулся к лицу Хвануна и, осторожно повернув его к себе, быстро прижался к его губам своими. Нет, как-то не так должно быть. Он отстранился, но спустя одно лишь мгновение был притянут обратно Хвануном, который обхватил его лицо руками и притянул к своим губам. Движения его были медленными, а поцелуй отличался от тех двух, случившихся у них ранее. Губы Хвануна были мягкими, смелыми и нежными. Гонхи на это тут же повёлся, увлекаясь. Одна его рука стала неспешно блуждать по спине Хвануна, второй же он легко касался чужого лица. Мягко разрывая поцелуй, Хванун прошептал в губы Гонхи: — Хочу сделать это. — Что «это»? — спросил Гонхи, думая, что переход к проникновению уж больно резкий. Но Хванун не то имел в виду. Он соскользнул с кровати на пол и встал на колени напротив Гонхи, возложив руки ему на колени. Всё лицо Хвануна было красным, а выражение лица было непередаваемым. От того показного безразличия, которым он кормил Гонхи всё время до сего момента, не осталось и следа. — Можно мне сделать это для тебя? — произнёс Хванун, задыхаясь в каждом произнесённом слоге, будто желание внутри него не позволяло ему внятно изъясняться. Тем временем до Гонхи, наконец, дошло, о чём говорил ему Хванун. Пусть он и растерялся немного, но и проигнорировать то, как тут же воспрял духом его член, он тоже не мог. — Зачем же заставлять себя… — пытаясь невинно отнекиваться, с трудом выдавил Гонхи, хотя осознавал, что в глубине души, отчасти, совсем немного всё же этого хочет. — Я не заставляю себя, — отозвался Хванун, протянув руки к плечам Гонхи и стаскивая с него халат, после чего наконец-то позволил окончательно упасть на пол и своему. — Единственное, чего мне сейчас хочется, чтобы тебе было хорошо. Гонхи попросту не стал ничего отвечать. Все слова застряли у него в глотке, когда Хванун начал лёгкими поцелуями двигаться всё ниже: от ключиц к груди, от сосков, неожиданно остро среагировавших на прикосновение, до живота, от живота до начинающего мало-помалу распаляться паху. Гонхи посмотрел вниз, где непривычно возбуждённый и покрасневший Хванун опускается меж его ног и медленно стаскивает с него остатки одежды, после чего мягко обхватывает порядком уже затвердевший член и смотрит на него так, словно откопал долгожданное сокровище. Гонхи всё продолжал наблюдать за Хвануном, а в голове у него творился полнейший разрыв шаблона, что, впрочем, не мешало ему возбуждаться всё сильнее от мягких поглаживаний. Лишь на пару секунд Гонхи закрыл глаза, но был моментально возвращён к наблюдению, когда горячий язык коснулся головки его члена. У Гонхи перехватило дыхание от того, как приятно это оказалось. Он поражённо наблюдал за Хвануном, пусть это и смущало его донельзя, и не мог перестать прерывисто дышать, когда волны удовольствия от чужих прикосновений проносились по его телу. Обхватив губами член Гонхи, Хванун начал водить по нему языком так, словно узоры на нём вырисовывал, касаясь шершавой поверхностью языка то там, то здесь. — Ох, подожди… — не выдержал Гонхи этой сладкой пытки и опустил ладонь на затылок Хвануна, но тот, положив свою ладонь поверх чужой, переплёл их пальцы, убирая руку со своего затылка и кладя её на колено Гонхи. Хванун вдруг подался вперёд, беря член в рот практически полностью и заставляя Гонхи сдавленно простонать. Потихоньку Хванун наращивал темп, а Гонхи в этот момент резко ситуация показалась серьёзной. По-серьёзному всё было хреново, потому что тяжесть в его паху была готова вот-вот превратиться в разрядку. И где вообще Хванун такому научился? Гонхи ему не поверит, если тот скажет, что это первый в его жизни минет. — Хватит… Хванун, серьёзно, ещё чуть-чуть и я не сдержусь, — сгорбившись над неугомонным в своей похоти Хвануном, простонал Гонхи, за секунду до разрядки успевая вырвать свою руку из чужой и схватить волосы на затылке Хвануна, оттянув его назад. Гонхи не хотел быть таким грубым с ним, но ему пришлось. Он и так не особо-то и успел: его сперма неровными брызгами расплескалась почти по всему лицу Хвануна, стекая по губам в его приоткрытый рот. — Стоп, нет! — воскликнул Гонхи и хотел уж было потянуться к салфеткам, стоящим на тумбочке, как вдруг увидел кончик языка Хвануна, смачно скользнувший из одного уголк рта к другому и тут же скрывшийся. Гонхи это просто добило. Он всё же выдернул пару салфеток и принялся усиленно вытирать лицо Хвануну, пока тот покорно сидел и подставлялся под эту своеобразную заботу. Сердце Гонхи стучало от волнения, удивления и смятения, в которое Хванун приводил Гонхи своими действиями. Это ведь лицо милого ангелочка Хвануна, самого очаровательного парня из всех, кого когда-либо знал Гонхи, так ведь? «Так чья же сперма на его лице, а? Твоя же, ёб твою налево!», — внутренне поражался самому себе Гонхи, не понимая, ему радоваться, что было хорошо, или ненавидеть себя за то, что Хванун сейчас выглядит так унизительно, а это ведь ещё даже не конец…. «Божечки!» — Иди сюда. Ложись, — проговорил Гонхи с колотящимся сердцем, за плечи поднимая Хвануна с колен и усаживая на кровать. Тот устроился на ней полулёжа, раздевшись догола и тяжело дыша с прикрытыми веками. В приглушённом неоновом свете эта картина увиделась Гонхи чем-то крайне эротичным. Он-то думал, что у него, вероятнее всего, на Хвануна даже не встанет, но он недооценил свои возможности. Непослушное и мельком познавшее тепло другого парня тело решило отправиться в сексуальный разгул, вновь подстёгивая член Гонхи ожить и приготовиться к следующему раунду. Тем не менее, сам Гонхи пытался держать себя в относительно адекватном состоянии и не спешить. Достав из тумбочки отеля презервативы, он уставился на них, будто увидел нечто любопытное, хотя на деле пользовался каждой секундой, позволяющей не бросать ему взгляды на лежащего перед ним в крайне непотребной позе с раздвинутыми ногами Хвануна, который, кажется, возбуждал его чуть сильнее, чем можно было ожидать. Сосредоточенно натягивая презерватив, Гонхи бросил мутный взгляд на тумбочку, где стояла смазка, которой не так давно Хванун уже воспользовался. Тяжело дыша от накатившего уже несколько сильнее возбуждения, Гонхи небрежно вылил некоторое количество смазки себе в ладонь, после чего, провёл ей по своему стоящему колом члену. Когда их взгляды с Хвануном встретились, Хванун вдруг едва заметно вздрогнул, неосознанно прикрывая покрасневшее лицо руками. Внезапно Гонхи это показалось милым. Придвигаясь к Хвануну и крепко схватившись за его бёдра, Гонхи остановился. Непродолжительное время он только и делал, что глубоко дышал, чувствуя, как вокруг в воздухе начинает распускаться оттенками ароматов сладость. Чутьё подсказало, что сладость эта была порождением Лисьей сущности у Гонхи. Запах был знакомым, но раньше больно уж мимолётным явлением он был, не так, как сейчас. Когда Гонхи ощутил достаточную степень решимости в себе, он приставил свой член к покрасневшему и уже подготовленному для него месту, после чего несдержанно толкнулся, вводя только головку. Хванун неожиданно издал какой-то непонятный звук боли, то ли хрип, то ли стон, Гонхи не расслышал. — Кажется, ты не готов пока что к этому, — сипло проговорил Гонхи, уж было собравшись выйти из чужого тела, как вдруг Хванун упёрся ладонями в спинку кровати, изогнулся и резко насадился на его член, тут же обхватывая тело Гонхи ногами, чтобы тот не смог отстраниться. — Ах, нет… Я справлюсь… — выдавил Хванун, тело которого всё сверху донизу колотила крупная дрожь. — Но тебе же больно! — воскликнул Гонхи, ощущая какое-то отчаяние в данной ситуации. И только лишь взгляд Хвануна, внезапно остановившийся на нём, заставил его несколько успокоиться. — Гонхи, прошу… Не останавливайся, — переходя на шёпот, попросил Хванун, глаза которого лучились теплом и чистейшим желанием. Эти глаза и успокаивали, и убеждали, и возбуждали одновременно. Что-то ещё было в них, но Гонхи не был специалистом в таких вещах и читать между строк не умел. Хванун сам начал двигаться, сжимая кольцо мышц так, что у Гонхи начали одна за другой из головы выпадать все мысли, а душа принялась освобождаться от сомнений. Хотелось посмотреть, что будет дальше. Прочувствовать это тепло явственнее, вдыхая сгущающуюся вокруг них атмосферу разврата и противоречивых эмоций. Гонхи положил свои горячие ладони на талию Хвануна, приступая к методичным и аккуратным толчкам, которые не должны были сильно травмировать Хвануна, даже если ему всё ещё было больно. Гонхи внимательно наблюдал за лицом парня под собой, который, прикрыв веки, неровно дышал и уже даже тихо постанывал сквозь приоткрытые алые губы. Хвануна будто что-то немного сдерживало, так думалось Гонхи до той поры, когда Хванун, не сдержавшись, выгнулся с неожиданно громким стоном. Эротично. Так возбуждает. — Чуть быстрее… — хрипло проговорил Хванун, с мольбой глядя на Гонхи. — Совсем чуть-чуть… Прошу… Гонхи не мог оставить без внимания подобную просьбу. Выстонав копившееся внутри него минуту за минутой возбуждение, Гонхи толкнулся в Хвануна сильнее, да так мощно, что тот снова оказался в позиции полулёжа. Глядя помутневшим взглядом из-под полуоткрытых век на Гонхи, Хванун потянулся к нему руками, притягивая к себе ближе. — Гонхи, я… — еле ворочая языком от наслаждения, выплёвывал слово за словом Хванун. Его голос дрогнул, и он на пару секунд замолчал с прикрытыми глазами. Гонхи даже подумалось, что Хванун засыпает, но тот вдруг протяжно простонал, дрожа от удовольствия, которое дарил ему довольно медленный, но от этого не менее приятный секс. — Я тебя люблю. Я тебя люблю, Гонхи. — Хванун вдруг открыл глаза, в которых, конечно, было мутно, но когда он произносил эти слова, делал это поразительно осознанно. — Люблю. Люблю… В груди Гонхи слишком заметно дрогнуло. Он схватил Хвануна и скинул на другую сторону кровати, вновь входя в него. Хванун уже как в бреду продолжал бросать в окружающую атмосферу всё те же слова, они разносили всю ту пошлость, которую они вдвоём создали, превнося в неё нечто пока неосязаемое. Эти слова разбивали спокойствие Гонхи, который уже принял то, чем они с Хвануном занимались, заставляя его по-настоящему взволноваться, не по-детски. Каждое «люблю», сказанное Хвануном, было таким резким, что вполне себе могло нанести душе Гонхи раны одним своим существованием. Гонхи и не предполагал, что всё настолько серьёзно. Он заткнул рот Хвануна поцелуем, не найдя в себе сил больше это слушать. Хванун слишком хороший парень и обязательно должен найти свою любовь. Там, где ему смогут дать её в достатке, в том человеке, который в принципе будет знать о любви больше, чем Гонхи, который и не скрывал даже того факта, что по большей части со своими пассиями развлекался, а не устанавливал эмоциональную связь. — Я тебя люблю, Гонхи… Люблю… — вновь принялся твердить Хванун, стоило его губам освободиться. Слова разделялись его всхлипами от ужесточившихся толчков Гонхи, его хриплыми стонами. Гонхи был совсем близко к его лицу и видел слезинки в его ресницах. Покорно слушая слова, разрывающие тишину вкупе с пошлыми шлепками и вздохами, Гонхи вдруг подумал о том, что, кажется, к нему никто так не относился так же, как Хванун. Как же это задевало Гонхи. Как же этот мягкий тон голоса Хвануна, с которым он произносил свои признания, и его нежные прикосновения разжигали в Гонхи желание с удвоенной силой. Словно сошедший с ума Хванун, отдавшийся страсти, перешёл на одни лишь непрерывные стоны, а Гонхи чувствовал, как наслаждение затапливает и его самого. Он ощутил, как мышцы Хвануна задрожали, услышал необычный, но приятно-рваный стон от него, и кончил следом, неистово вжавшись в его тело. Всё плыло перед глазами. На сердце был какой-то раздрай, как и в голове Гонхи, но одна мысль была поразительно отчётливой — ему хотелось ещё. — Давай повторим, — выпалил Гонхи, переворачивая Хвануна на живот и подтягивая его бёдра к себе. Тот молчаливо слушался. Лицо Хвануна было, кажется, полностью красным. Он был целиком во власти поглотившей его страсти и чувств. Гонхи потратил каких-то несколько мучительных секунд на то, чтобы сменить презерватив и нанести побольше смазки на алевшую дырочку, после чего неторопливо вошёл, с удовольствием вслушиваясь в мелодичный стон, сорвавшийся с губ Хвануна в то же мгновение. Гонхи бы не смог на этом остановиться. И не стал. Лёгкое и податливое тело Хвануна резко сделалось на эту ночь источником, подпитывающим бушующее в Гонхи пламя. Периодически срывающееся с губ Хвануна его собственное имя вибрировало на барабанных перепонках, удовольствием разливалось внутри. Гонхи нравилось двигаться с чувством и размеренно. Ему нравилось, как внизу всё разгорается от очередного признания Хвануна. Гонхи был не в себе, но и Хванун был не в себе тоже. Неловкость превратилась в мучительный секс, наполненный сладкой свободой и развращённостью. Да. Глядя на Хвануна, Гонхи тоже что-то из себя высвободил. А он-то думал, что это будет простой перепих. После нескольких тягучих и эмоционально наполненных оргазмов они, наконец, обессиленные упали на кровать. Влага на коже, прилипшие ко лбу пряди волос, сбитое с адекватного ритма дыхание — всё это были они двое. Усталость во всём теле приковала Гонхи к кровати. Ему казалось, что он впрямь не сможет в ближайщие несколько часов подняться. А вот у Хвануна получилось. Он сел на кровати спиной к Гонхи, после чего встал. — Ты куда? — поинтересовался Гонхи, искренне не понимая, откуда у Хвануна остались силы на то, чтобы так уверенно держаться на ногах. — В душ. — О, ты можешь это осилить… — произнёс Гонхи, всеми силами игнорируя показавшийся ему несколько холодным тон голоса Хвануна. В душе зашумела вода, и Гонхи под этот успокаивающий звук лежал и размышлял о том, что, честно сказать, всё прошло намного лучше, чем он мог себе представить. В разы, нет, в десятки раз. Хванун был приятен для Гонхи с самого начала, может, поэтому вышло так, что они не потерпели полнейший крах в постели. Гонхи решил, что тоже пойдёт в душ после Хвануна, надо уж сделать усилие. Тупо ради того, чтобы чистыми проспать вдвоём до утра. Можно даже в обнимку ради Хвануна. Вода в душе стихла и через пару минут открылась дверь. Гонхи лениво перевёл взгляд на парня, но его зрачки тут же сузились — Хванун был уже одет в ту же одежду, в которой пришёл. — Ты… не останешься? — как-то нереально быстро для себя догадался Гонхи. — Так и есть, — ответил Хванун. Он подошёл ближе и, присаживаясь на край кровати, мягко улыбнулся Гонхи. Прям той же улыбкой, которую Гонхи так часто у него видел — полной нежности и чувств Хвануна, которые он так долго скрывал. — Спасибо тебе огромное за сегодня. Ты был великолепен. Это воспоминание… я буду хранить в себе. Ты подарил мне такую возможность, я безгранично благодарен тебе за это. — Ты вот благодаришь меня, а мне как-то неудобно… — стушевался Гонхи, не видя никаких причин на то, чтобы Хванун так усиленно рассыпался в благодарностях. От произошедшего между ними Гонхи ничего не потерял, скорее, приобрёл что-то, какой-то новый опыт хотя бы. Хванун протянул руку, нежно проведя ей по влажной чёлке Гонхи. — Ну чего тебе неудобно? Всё в порядке, — успокоил его Хванун своей доброй улыбкой и мягким голосом. — Просто прими мою благодарность, большего от тебя не требуется. — И всё же почему ты не останешься? — задал рвущийся наружу вопрос Гонхи, и в глазах Хвануна чересчур заметно промелькнула грусть. — Потому что мне легче уйти сейчас, чем утром, — отозвался Хванун, отнимая руку от волос Гонхи и поднимаясь с кровати. — Доброй ночи, Гонхи. От того, как он произнёс эту фразу, у Гонхи внутри всё перевернулось. Хванун ушёл, оставив за спиной всё: ту чувственную атмосферу, сладкий Лисий запах, смешанный с его собственным, и растерянного Гонхи, эмоции которого после столь насыщенной ночи были в беспорядке.