***
Music: One Direction — What a Feeling Дабы прекратить над собой измываться, будто ему насрать на себя, Сохо всё же решился попробовать пообщаться с кем-то из тех девушек, которые ему писали в Инстаграме. Он прекрасно понимал, почему Ёнджо так хихикал, когда читал сообщения в личке — там творилась попросту феерия разврата и абсурда. И когда Сохо уже почти отчаялся, на глаза ему попалась вполне себе обычная, но в то же время приятная девушка по имени Хаюн. — Хаюн? А, знаю её, — сказал Гонхи, когда Сохо рассказал другу о ней. — Она из политологов. Кажется, мы пересекались с ней, когда меня старший позвал покушать в их компании. Мы тогда с ним хорошо общались. Ну, впечатление она производит хорошее. — Ага, я понял, — ответил Сохо и решил встретиться с ней в библиотеке в один из дней, когда Ёнджо слился ради встречи с Хвануном. Хаюн казалась молчаливой и скромной, но стоило ей почувствовать себя комфортно, как впечатление о ней стало меняться. Сохо уж не знал, что и думать. Может, она Лисица, которой невтерпёж похлеще, чем ему? Давно такого не было, чтоб Сохо приходил в гости к девушке. Ему казалось, что прошла вечность с того времени, когда он последний раз прикасался к женскому телу. Про вечность, в целом, правда, потому что каждый день в этих мучениях лютого недотраха считался за десять. По этой причине для Сохо стало настоящей удачей то обстоятельство, что Хаюн мало того, что жила в апартаментах, а не в общаге, так ещё и с близостью не затягивала. Стоило им начать встречаться, как на следующий день уже всё и произошло. Сохо захлёстывало так, что перед глазами темнело, а сам он боялся, что Лис внутри него опять возьмёт и покажется. Прикосновения к мягкой коже должны были приносить удовольствие, и они приносили его, только вот за этим удовольствием закрался неожиданный сюрприз: непрошенные мысли. «Пошёл вон. Серьёзно, сейчас?!», — подумал Сохо, когда осознал, что Лис появился не из-за Хаюн. У него всего лишь начались галлюцинации. Такие назойливые галлюны, где шершавые ладони опускаются ему на плечи сзади, опускаются ниже, после чего ложатся на грудь. Не нужно было слишком долго разглядывать чужие руки, чтоб узнать их по одному лишь прикосновению. Опустив взгляд, Сохо увидел на чужих руках сияющие полосы, и это так его шокировало, что он резко остановился. — Сохо, ты чего… — тихо простонала девушка под ним, и Сохо пришлось быстро взять себя в руки. — Подожди, Хаюн, можешь перевернуться на живот? — Да, без проблем, — ответила она и тотчас исполнила то, о чём Сохо её попросил. Он уже чувствовал, как жар его шеи поднимается к щекам. Чутьё подсказывало, что вот сейчас Лис впрямь может показаться. Пусть ни разу до этого дня ни одна девушка не заставляла Сохо так паниковать из-за того, что он может раскрыть себя, в этот раз Сохо был уверен, что ничего общего появление Лиса сегодня с Хаюн не имеет. «Волчара, я прошу тебя, просто съеби сейчас же! Ну нельзя же так поступать, чего ты меня подставляешь?!», — мысленно кричал Сохо, после чего видение мужских ладоней исчезло с его живота. Дышать стало легче. — Прости. Слегка выпал из реальности, — оправдывался Сохо перед Хаюн за то, что он уже минуты две сидел неподвижно. К счастью, она не придала этому значения. Каким-то чудом в тот вечер Сохо удалось довести начатое до конца. И когда он шёл к себе обратно в общагу, в голове так и крутилась мысль — как же ему полегчало. Сохо уж было боялся, что будет как с мастурбацией: уже через час всё по-новой. Но нет. Секс буквально его излечил на несколько дней так точно. — Понятно. Отношения развиваются успешно, — сказал Ёнджо буквально на следующий день, и Сохо захотелось треснуть его. «Да, чёрт тебя дери, да, да! А ещё лучше бы развивались, не будь тебя в моей жизни! Вот было бы заебись!». Мысли пестрели восклицательными знаками, а Сохо только вбросил тухлое «ага» в ответ. Даже если Лис зачем-то требует Волка, то это вовсе не обязательно. Сохо был рад, что с ним всё в порядке. Он был рад, что всё наконец-то вернулось на круги своя. Хоть у Сохо как-то внутри едва заметно пощипывало, он был уверен, что поступает правильно.***
Music: МУККА, Три дня дождя — Не выводи меня — Ты выпьешь со мной? — безо всяких предисловий спросил Гонхак у Дончжу, позвонив ему вечером в четверг. Он не сильно ждал, что младший согласится, так как не знал его истинного отношения к алкоголю. Одна злосчастная вечеринка не в счёт. — Да, хён, а когда? Гонхак договорился пойти с ним на следующий день. Всё, чего ему хотелось, это не учиться и нахлебаться. С первым он чаще всего и так справлялся, а со вторым появились проблемы после того, как он перестал общаться с самыми близкими из своих друзей. С остальными идти бухать как-то не хотелось. Дончжу снова пришёл на встречу какой-то небрежно одетый, словно для него было непосильной задачей застегнуть куртку и не светить своим чокером с луной на весь свет божий. — Совсем за собой не следишь, да? — со скепсисом произнёс Гонхак, пропуская Дончжу внутрь заведения, и тут же получив в ответ: — И это говорит мне человек, который решил напиться, хотя совсем недавно получил травму. — Дончжу взглянул на Гонхака через плечо. — Ты звучишь неубедительно, хён. Гонхака пронзило ощущение, что с Дончжу что-то не так, но мысль об этом была так быстра, что исчезла сразу же, как появилась. Однако о том, что Дончжу вряд ли бы говорил таким тоном, Гонхак подумал чуть подольше. Когда они заказали себе еды с алкоголем и уселись за столик, Гонхак сразу бросился показывать Дончжу в телефоне недавно просмотренный матч по футболу. И пусть младший даже до любителя едва дотягивал со своей природной тормознутостью, но всё же Гонхак нашёл в нём искренний интерес и почувствовал облегчение. Он взглянул на Дончжу, повернув к нему голову, и его в нос ударил сладкий запах, уже чересчур знакомый и даже родной. Даже нескольких недель Гонхаку оказалось достаточно для того, чтобы полностью привыкнуть к Дончжу, к его нахождению рядом, к его запаху. Времени хватило на то, чтобы ярость Гонхака от звания парня Дончжу почти полностью остыла, и разжечь её могли только чьи-то неосторожные колкие слова, да и только. На лавку рядом с Дончжу неожиданно опустилась какая-то незнакомая девушка и уставилась на Дончжу, будто Гонхака рядом не существовало. Гонхак медленно отодвинулся, и его лицо с каждой секундой становилось всё более хмурым. Осёкшийся на полуслове Дончжу поднял на старшего глаза и заметил, как тот куда-то смотрит с лицом чернее тучи, после чего повернул голову и чуть не столкнулся с незнакомкой носами. — Что вам надо? — вырвалось у Дончжу, но девушку такая формулировка вопроса не смутила. — Как тебя зовут? — сразу бросила она, и Гонхак понял — вот оно. Ну опять. Ну снова. — Можешь перестать подкатывать. Этот парень для тебя слишком сложный, — ни секунды не продумав то, что скажет, ляпнул Гонхак, через секунду обдумывая собственную фразу и кривясь. — Что сложного? Такой очаровательный, с ним точно всё будет как по маслу. Правда, милашка? — проворковала девушка, прижимаясь плечом к Дончжу и заставляя того начать прижиматься к стене. — Я тебя понял. Сразу скажу: секс этого мальца не интересует. Иди своей дорогой. — Не интересует? Да ладно, хватит уже меня за дурочку принимать… — Тогда вперёд. Я тебя предупреждал. — Хён! — в панике крикнул Дончжу, опасливо косясь в сторону девушки, которая явно клюнула на Лисьи флюиды и не собиралась отступаться от своих намерений. «Спаси меня», — одними губами произнёс он, и Гонхак тяжело вздохнул. — У него проблемы. Он импотент, — спизданул Гонхак несусветную глупость, но это подействовало лучше, чем реакция Дончжу или что-то сказанное до этого: девушку как ветром сдуло. — Ни фига себе ты меня спас, хён, — проводив девушку взглядом и посмотрев на хёна, обиженно надул губы Дончжу. — Это было грубо. — Бля, я тебе за секунду должен выход нормальный придумать? К тому же, она девушка, неудобно как-то её из заведения выкидывать как шавку какую-то. — Ты прав, но всё же… — Забей. Она ушла, и то хорошо. Дончжу молча выпил рюмку алкоголя и ещё минут пятнадцать как будто дулся. Во всяком случае, Гонхаку так показалось, потому что Дончжу не говорил с ним и даже не смотрел на него. — Принцесска обиделась? — со вздохом нарушил тишину Гонхак, и Дончжу с непониманием уставился на него. — А? Что? Я просто задумался. Сколько времени уже прошло с того момента, как мы начали… Ну… С момента начала нашего уговора насчёт Сесилии-нуны. — Месяц-полтора. — Хён, ты правда так сильно хочешь встречаться с ней? — Хочу. Разве бы я терпел это всё ради кого-то незначительного. В голове Гонхака Сесилия была идеальной девушкой с твёрдым характером, но тем лучше. Он всё ещё думал, что по сравнению с его предыдущими девушками, Сесилия никогда бы не сказала чего-то вроде «больной ублюдок» сразу после секса. Вот такое у него было ощущение. Дончжу, признаться, задел больное место, поэтому оставшийся вечер Гонхак отвечал невпопад и думал только о той, путь к которой слишком долог и извилист для него. В своей великой задумчивости Гонхак так напился, что под конец их встречи Дончжу старшего из заведения практически тащил на себе. Нос Гонхаку щекотал Лисий аромат, в голове творилась какая-то муть, ноги едва передвигались. Дончжу с трудом довёл хёна до дороги и вызвал такси. Пусть идти было не так далеко, но тащить крупного старшего на себе было слишком для Дончжу. Гонхак повис на плече младшего и уткнулся носом куда-то ему за ухо, зарывшись в волосах. И спустя пару секунд горячо прошептал: — Как же я хочу трахаться. Это пиздец. Дончжу на мгновение замер, Гонхак почувствовал это. В его пьяном мозгу родилась мысль, что этот ароматный цветочек, бессильная принцесска и неженка даже не поймёт, что сейчас прозвучало. Стоило при Дончжу упомянуть секс, и его мозг всегда тут же отключался, словно он не воспринимал такую информацию. Он и в остальном шибко умным и разборчивым не был, но с интимными делами у него было хуже некуда. — Хён, если тебе так тяжело, просто перестань делать это, — вдруг проговорил Дончжу. — Есть много других девушек не хуже Сесилии-нуны. А с ней тебе легко не будет, учитывая её непростой характер. Да и слишком долго ждать, когда она приедет и согласится на встречу. Если ты хочешь, мы можем всё это в любой момент…. Гонхаку надоело его слушать. Волосы Дончжу пахли так одурманивающее, а сказанная Гонхаком ранее фраза вдруг проехалась неуместным возбуждением по его телу. Гонхаку захотелось заткнуть этот внезапно возникший словесный понос у Дончжу. Как всегда, умные мысли преследовали его, но он был быстрее, поэтому заставить замолчать Дончжу ему захотелось губами. Резко отталкивая от себя осёкшегося на середине фразы Дончжу, Гонхак схватил его за рукав куртки и прижал к себе крепкой хваткой. Пьяный мозг лихорадочно работал, почему-то воспроизводя только всякое ненужное дерьмо: как ему, Гонхаку, хуёво без секса, как его достала тяга к Дончжу и желание потонуть к этом запахе, в этих Лисьих флюидах; как его заебал этот чокер на его шее, которого отчего-то хотелось изорвать в клочья прямо сейчас, да и раньше хотелось, просто Гонхак всегда себе напоминал, что для Дончжу ношение этого аксессуара не что иное, как необходимость. Эта оголённая в такой холод собачий кожа раздражала своей неприкрытостью, эти чуть повеянные дымкой глаза, это тело, которое, оказавшись в его руках, не сможет воспротивиться, потому что оно слабое. — Хён… — тихо проговорил Дончжу, с непониманием в глазах выдыхая пар. И когда лицо старшего было так близко, что можно было отчётливо ощутить сильный запах алкоголя, Дончжу с нереальным трудом поднял одну руку и накрыл ладонью чужие губы. — Что…. — пробубнил Гонхак, вряд ли чётко понимая, что собирался сделать. — Нам нельзя этого, хён, делать… — выдавил Дончжу фразу, после которой Гонхака словно молнией шарахнуло. Нам нельзя… ЧТО? — Стоп, стоп, стоп! — закричал Гонхак, резко выпуская Дончжу из объятий и начиная наворачивать круги на одном месте. — Кажется, я совсем протрезвел… Бля! Он остановился и бросил яростный взгляд на Дончжу. — Это всё ты! — Почему ты обвиняешь меня, хён… — тихо произнёс Дончжу. — Ты ведь сам перепил и полез обниматься. «Обниматься? ОБНИМАТЬСЯ?! Я его чуть не поцеловал, а он мне про обниматься втирает?» — бессильно кричал в душе Гонхак, но понял, что ему нечего возразить Дончжу. — Я чуть не совершил огромную ошибку…. — пробурчал себе под нос Гонхак, прикрывая глаза рукой и не решаясь приблизиться к Дончжу. В это время подъехало такси, и Гонхак решил отвернуться к окну и сесть максимально далеко от Дончжу, чтобы не накосячить на пьяную голову ещё больше. Он до смерти перепугался сам от себя.***
Music: Two Feet — I Feel Like I`m Drowning Не прошло и двух недель, как Сохо резко переклинило и он решил расстаться с Хаюн. Не то, чтобы он раньше с кем-то долго встречался, но отношения с Хаюн были уж совсем абсурдными. Ему казалось, что они оба видяться ради одного лишь секса, и пусть сейчас у Сохо был такой период жизни, когда его тело только секса и выпрашивало, но всё же сам по себе он таким не был, и отношения строил из надежды получить нечто большее, чем одну лишь физическую близость. Сохо был разочарован в Хаюн, но также не понимал себя. В его голове вертелся один лишь вопрос — нахуя он с ней расстался? Он знал, он чувствовал, что спустя короткое время ему снова будет херово, ему будет сниться какое-то порно, он будет просыпаться весь мокрый от пота и выжатый как лимон. Но да-да, на момент расставания с Хаюн Сохо считал, что всё сделал правильно. — Ты дурачок? — спросил у него Ёнджо, моментально ощутив неладное спустя три дня после расставания Сохо с Хаюн. К слову, Сохо ему о своём резко вернувшемся одиночестве ничего не говорил. У Ёнджо просто была страх какая прокачанная чуйка на эти дела. — Отвали от меня, — бурчал в ответ Сохо, не желая ни оправдываться перед Ёнджо, ни копаться в себе. Ну расстался и расстался. Что такого. Что такого? Ну, всего лишь вернувшаяся в скором времени дикая ломка. Сохо не выдержал и решил обратиться к самому разумному человеку, который мог дать ему внятные ответы, если их знал — к Сесилии. — Офигеть, ты даже решил мне позвонить! Что делаешь, готовишься к экзамену? — Да блин, не напоминай… У меня первая психология. Вселенная схлопнется, если я не провалюсь, похоже. — Ну да, давай, погнали прибедняться, — фыркнула Сесилия. Её приятная улыбка и расслабленная манера разговора правда заставляли Сохо почувствовать себя лучше. — А ты что там делаешь? — Перерываю кое-какие подачки от нового знакомого. — Увидев прищур в глазах Сохо, она тут же махнула рукой. — Не надейся особо. Я вряд ли что-то там найду. Это какие-то якобы секретные архивы, но на самом деле ничего относительно нас с тобой там нет. Сесилия вздохнула и пригубила кофе из маленькой чашки. Сохо знал, что по утрам она иногда могла выпить эспрессо, особенно когда слишком сильно чувствовала сонливость. А учитывая то, что в Стокгольме около девяти утра, было логичным, что Сесилия пыталась растормошить себя крепким кофе. — Ты не просто так попросил созвониться, стало быть, — медленно проговорила Сесилия, неосознанно подтягивая горловину своей лиловой водолазки выше и стреляя глазами в экран. — Есть новости? — Нет, но есть вопрос. Довольно личный. — Хм. Ну задавай, — пожала плечами Сесилия, ни капли не напрягаясь. — Был ли у тебя перед Лисьем пламенем период, когда тебя штырило от возбуждения или что-то такое? — Так… — неожиданно нахмурившись, протянула Сесилия и неспешно перевела взгляд на Сохо. — Ничего подобного у меня не было. Я бы вообще сказала так: ни о каком желании речи быть не могло. Мне было слишком плохо. Сохо обречённо вздохнул, чувствуя, как последние нити надежды рвутся как наскоро сплетённая паутина. — Я могу говорить только за себя. И, пожалуй, за братьев Сон, потому что они явно не выглядели возбуждёнными во время Лисьего пламени, — чётко произнесла Сесилия и, придвинувшись ближе к экрану, спросила: — В чём дело? Тебе плохо? — Я… не знаю, что ответить, — выдавил Сохо, понимая, что ему уже, пожалуй, хочется вопить. «Мне хуёво!» «Как же мне хуёво!» «Да помогите мне уже хоть кто-нибудь!» Но он всё ещё убеждал себя в том, что вытерпеть всё это можно. — Ладно. Раньше у меня такого не было, но с некоторых пор мне стало слишком тяжело жить с этим. Извиняюсь за подробности, — с каменным лицом выдал Сохо, хотя в глубине души был смущён этим разговором. С другой стороны, Сесилия никогда и никого бы не высмеяла просто так. — А ты не думаешь, что это не из-за Лисьей болезни вообще, а из-за него? — спокойно прикрыв глаза, проговорила Сесилия с таким выражением лица, будто важным знанием преисполнилась. — Из-за кого? — небрежно бросил Сохо, прикидываясь дурачком, но кто бы ему позволил слишком долго придуриваться. — Из-за Волка твоего. Ёнджо. — Сесилия, — с нажимом произнёс Сохо, хотя голос его всё равно дрогнул от опасно нависшего над душенькой возбуждения. — Он не мой. — Хорошо, мне без разницы, да и проблема не в этом. У нас нет никакой информации о том, как Лисы связаны с Волками, и лишь ты сам можешь попытаться припомнить момент, когда тебе стало хуже и ты перестал справляться с Лисьими флюидами. — Н-не хочу это всё вспоминать, — запнулся Сохо, но было поздно. Когда это всё началось? Примерно после того, как Ёнджо впервые прикоснулся к нему без намерения его избить. Даже не было необходимости вспоминать какие-либо детали, потому что перманентное состояние лёгкого возбуждения, въевшееся в Сохо, было чересчур легко раздразнить любой фигнёй. А если эта фигня каким-то боком касалась Ёнджо, то пиши пропало. — Сохо… — поражённо глядя на него, растеряно проговорила Сесилия. Она заметила, как переменилось выражение лица Сохо, и её это немного испугало. — У меня ещё один личный вопрос, — с трудом контролируя своё дыхание, произнёс Сохо и нервно потёр слегка вспотевший лоб. — Как ты без секса выживаешь? — Никак, — мгновенно ответила изумлённая Сесилия. — Не понял тебя, объясни, — серьёзно посмотрел Сохо на Сесилию, и даже через экран камеры девушке сделалось слегка дурно. Будто даже так можно было ощутить истинное состояние Сохо в данный момент. — Меня жизнь научила тому, что воздержание не приводит ни к чему хорошему. В принципе, мало кто из людей может жить хотя бы без мастурбации… — рассуждала Сесилия с лицом знающего человека. — Но мне это как-то не помогает. Лучше уж иметь какого-то постоянного партнёра хотя бы. — А… — слегка опешил Сохо. — Так у тебя кто-то есть… — Отношения без обязательств. Чисто чтобы чувствовать себя нормально. И мне не стыдно говорить об этом. Думаю, Сохо, Лисья природа подразумевает нечто такое, что мы не можем не делиться своей этой сексуальностью… Я бы и тебе не советовала воздерживаться. Хватит над собой издеваться. — Я со своей последней девушкой расстался, блядь, пять дней назад! — бессильно завопил Сохо, с чувством стукнув ладонью по столу. — Охереть прям воздерживался, ничего не скажешь! Мы только и делали, что кувыркались с ней! — Оу, — вырвалось у Сесилии. — Звучит дико. Буду судить по себе, но мне раза в три-четыре недели вполне хватает, хотя лучше по возможности чаще, но неважно. Всё-таки задумайся, что тебя так раздразнило, что ты не в состоянии себя усмирить. Сохо резко выдохнул и в напряжёнии закрыл глаза. — Да. Наверное, это из-за него. Но, если честно, всё происходящее слишком странно. Раньше у меня было примерно так же, как у тебя. Я не задумывался ни о каких сроках, просто у меня часто менялись девушки, и я не отдавал себе отчёта в том, как часто я занимался сексом с разными людьми. Но такое, как сейчас, у меня впервые. И я, честно, не вывожу. — Сложно чем-то помочь здесь. Мы же не знаем, что из себя представляют Волки. И сам Ёнджо ничего не знает. Я писала ему, просила, чтобы он сообщал, если заметит в себе что-либо или ещё что-то узнает. Он пообещал мне это, но по нему понятно, что он вообще без понятия, что он такое. — Конечно. Он вообще не так давно узнал, что он Волк. — Так ты мне даже не намекнёшь, что между вами за отношения? Сохо грозно посмотрел на Сесилию, но это совсем не подействовало. — Чего ты вылупил на меня свои гневные глазёнки? Мне это по боку. Ты как будто забываешь, что я сама из рождённых в Лисий час. Меня никак не удивит тот факт, что вы переспали. — Ебать… — полушёпотом выдавил Сохо, опуская взгляд, но после собрался с мыслями. — Я могу только сказать, что он тоже неоднозначно на меня реагирует. Настоял на дружбе со мной, хотя мы в течение года только и делали, что грызлись и пизделись по углам. Наверное, не я один как-то своеобразно отношусь к его природе. Хотя в силу его закрытого характера иногда ни черта не понятно, что он там себе думает. — Из-за взаимных хотелок прямой путь сам знаешь куда… — Послушай, я не хочу этого. — По какой причине? По причине упрямства? — Да бля! Нет! Я… — стушевался Сохо, вдруг понимая, что правда не может чётко объяснить, что именно заставляет его не хотеть больше никакой близости с Ёнджо. То, что тот парень? Или из-за Ынбёль? Или из-за того, что Ёнджо слишком непонятный, его поступки сложно предугадать и он чересчур загадочный? — У тебя нет ответа, — отрезала Сесилия, одаривая Сохо прямым и пронзительным взглядом. — Считай, что это из-за человека, с которым он начал встречаться, — нелепо отмазался Сохо. — Она моя коллега по работе, хорошая девушка. Я считаю, что пусть лучше будет так. Я рад за них, пусть всё идёт своим чередом. Мне не по душе эти мистические метаморфозы, раз за разом заставляющие нас с Ёнджо проводить вместе время и думать о каких-то запретных вещах. — Думаешь, это всё проделки Лиса с Волком? — с сомнением спросила Сесилия. — Думаю? Да я в этом уверен. Этот изврат не раз уже заставлял меня делать то, что я делать ни за какие коврижки не стал бы, а тем временем потерянная шавка внутри Ёнджо клюёт на это тупое дерьмо, будто сучка с течкой махнула хвостом прям перед его носом, что устоять невозможно. — Ну и сравнения. — Прости уж, но меня временами реально бесит это, потому что ни я, ни Ёнджо не можем это контролировать, — излив всю свою злость, завершил свою тираду Сохо. — В любом случае, спасибо, что поговорила со мной. — Да я ведь не помогла ничем, — расстроено спрятав взгляд под опущенными густыми ресницами, проговорила Сесилия. — Если с тобой что-то будет происходить или нужно будет поговорить, то пиши, созвонимся в любое свободное время. И, пожалуйста, удовлетвори как-то свои потребности. Иначе, я боюсь, всё это может прескверно закончиться для тебя. — Хорошо, я тебя услышал, — ответил Сохо и, попрощавшись с Сесилией, отложил телефон. Не то, чтобы разговор с Сесилией совсем ничем ему не помог, но Сохо ощущал, что лишний раз раздразнил себя так, что усидеть за учёбой было очень тяжело. Тем не менее, ему пришлось усилием воли заставить себя вчитываться в материалы к будущему экзамену и что-то заучивать. Проснувшись на следующий день в воскресенье, как обычно, раздавленным физически, Сохо продолжил учиться. И он притворялся сконцентрированным аж до двух часов дня, когда осознал, что сегодня день, когда Ёнджо с Ынбёль собирались пойти на свидание. Сохо знал об этом, потому что буквально на днях Ынбёль обписалась ему в Какао, рассыпаясь в нелепых благодарностях, которые Сохо не хотел принимать. Он всего лишь познакомил их, и он не считал это каким-то невероятным достижением. Но Ынбёль всё равно все уши ему прожужжала про то, какой Ёнджо классный. Сохо было несколько сложно переваривать её восторги, потому что сам он такого бешеного восторга от Ёнджо не испытывал по некоторым застарелым причинам. В любом случае, Сохо считал, что из них получилась неплохая пара. Одно только смущало — сегодня они сто процентов будут трахаться. И это каким-то боком задевало Сохо. Нехотя ковырнув свою душонку, он пришёл к выводу, что завидует, причём даже не особо понятно, кому больше: Ёнджо, что у того есть хорошая девушка, с которой можно не только перепихнуться, но и вполне весело провести время, или же всё-таки Ынбёль, потому что, к несчастью или наоборот, Сохо знал, какой отличный любовник ей достался. «Ладно, как будто не я своим собственным ртом сказал Хаюн, что мы расстаёмся. Посижу один, коли мудрым таким показаться самому себе тогда хотел», — погасил Сохо зависть к наличию девушки у Ёнджо. Но вторая зависть так и осталась висеть нелепым грузом на сердце и сладким воспоминанием, которое Сохо силой выталкивал из своей башки, которую старался заполнить учёбой, лишь бы не надумывать лишнего. В районе трёх часов дня измученный попытками сосредоточиться Сохо услышал стук в дверь. И когда он, вяло подобравшийся к двери, открыл её, то встал как вкопанный. — Не впустишь, что ли? — Ты что тут, блядь, делаешь? — вырвалось у Сохо, и он в самом деле не собирался впускать это чудо к себе в комнату, но замешкался, поэтому был просто отодвинут рукой в сторону. Ёнджо прошёл в комнату и бесцеремонно устроился полулёжа на кровати, отвернувшись к окну и подперев спину подушкой. Сохо с пару секунд протупил у двери, после чего медленно её закрыл и подошёл к кровати. — Учишься? — спросил у него Ёнджо. — Я помешал? — Да не слишком, — честно ответил Сохо, которого в этот день почему-то сильнее интересовала чужая постельная жизнь, чем экзамен по основной дисциплине. Ёнджо повернулся, наконец-то глядя на Сохо, после чего похлопал по серо-белой мягкой поверхности пледа рядом с собой. — Приляг со мной. В любой другой день Сохо, наверное, начал бы огрызаться, но сейчас он находился в каком-то эмоциональной разладе с самим собой, к тому же ему казалось, что у Ёнджо что-то случилось. Даже если Ёнджо выглядел спокойным, это совсем ничего не значило, потому что покерфейс у того был почти постоянно и крыться за ним могло что угодно. — Погладишь меня? — спросил Ёнджо, и Сохо положил ладонь ему на затылок, медленно перебирая пряди между пальцев. Он к этому даже немного привык, потому что Ёнджо не один раз просил погладить его. В конце концов, Сохо перестал видеть в этом что-то сильно смущающее или неловкое. — Ты, вроде, на свидании с Ынбёль должен быть, — сказал Сохо, решив начать разговор первым. Сбоку тут же послышался вздох. — Ну да, я на него ходил. — И что ты тогда у меня делаешь? — Мы расстались, — резко бросил Ёнджо фразу, и Сохо на некоторое время замер, перестав его гладить. После того, как первое удивление прошло, он нерешительно продолжил поглаживать Ёнджо по волосам. — Как так-то? — спросил Сохо, не зная, как на произошедшее стоит реагировать. — Ну, что ж… — снова вздохнул Ёнджо. — Когда дело дошло до постели, я просто понял, что не смогу быть с ней. Внутри Сохо всё замерло в ожидании. — У тебя не встал или что? — спросил он так, как будто этот разговор не так уж и сильно его волновал. Сохо старался делать вид, что он спокоен, его всё это не сильно касается, он всего лишь выслушивает своего друга и примет участие в его утешении, если нужно. Скажет пару воодушевляющих фраз, например. Ну и, учитывая специфику их общения, погладит по голове. А, так он же уже. — Дело не в этом. — А в чём? — Я не захотел с ней спать. Больше нечего добавить, в принципе. — Эх, ты… — вздохнул Сохо, отнимая руку от головы Ёнджо. — Она наверняка расстроилась. — Да вроде бы не слишком, кстати. Хотя я не уверен до конца, — отозвался Ёнджо и, посмотрев на сидящего рядом Сохо, попросил: — Гладь дальше, пожалуйста. У Сохо в душе что-то дрогнуло. Он резко протянул руку к Ёнджо обратно, путаясь пальцами в тёмных прядях волос. Сохо вдруг почувствовал себя в крайней степени идиотом, потому что от мысли, что у Ёнджо с Ынбёль ничего не получилось, совсем немного где-то в глубине души он как будто ощутил облегчение. Это чувство заставило почувствовать стыд и начало потихоньку вытаскивать наружу возбуждение, которое будто специально притаилось в первые минуты появления Ёнджо, но теперь решило дать о себе знать, по классике, когда меньше всего ждали. — А как ты объяснил ей то, что ты остановился в самом начале процесса? — не сдержав любопытства, спросил Сохо. Внутри легонько щекотало. Подразнивающе. И с каждой секундой сильнее. — Да ничего такого особенного я ей не говорил, — пространно ответил Ёнджо. То ли действительно как-то простенько перед Ынбёль отмазывался, то ли не хотел говорить. Сохо решил больше не допытываться, хоть ему и было страшно интересно, что мог такого сказать Ёнджо, что Ынбёль в итоге даже не обиделась на такое резкое расставание. — Слушай, всё равно как-то не тянет на причину для расставания. Она же тебе нравится. Не будете спать некоторое время, что с того? Можно как-то и без этого обойтись. — Нельзя. «Нельзя? Будь ты проклят», — мысленно выругался Сохо, которого упрямство Ёнджо раздражало своей двусмысленностью. Ему всё казалось, что Ёнджо так себя ведёт из-за него. Или же он, Сохо, слишком много о себе возомнил? Ничего не поделать. Он был уверен, что от Лиса проблемы всегда не только у него одного, тем более это касается Ёнджо, который чаще всех находился рядом. Прикрыв глаза, Сохо сделал тихий глубокий вдох, а затем выдохнул. Чаще всего такая бесхитростная махинация успокаивала, но не сейчас, когда рядом находился Ёнджо и нёс какой-то бред, который вот сиди и толкуй как хочешь. Хрен чего дождёшься от этого мутного Ёнджо, не особо часто тот что-то объяснял, спасибо и на том, что вообще хоть немного поделился деталями его ситуации с Ынбёль. Сохо, которому каждый вздох казался тяжёлым и приторно-сладким, как-то незаметно для себя ушёл в свои мысли. Поэтому и быстрое движение рядом с ним оказалось для него максимально внезапным. Кончик чужого носа очутился где-то в районе шеи Сохо и послышался негромкий шум втянутого им воздуха. Сохо замер, глядя прямо перед собой. Очертания картинки перед глазами начали размываться. От медленного горячего выдоха Ёнджо на шее сделалось нестерпимо жарко. Придвигаясь ещё ближе, Ёнджо плотнее прижался носом к шее Сохо, который внутренне запылал, да с такой скоростью, с какой сгорает сухая листва от одной случайно выброшенной в неё спички. Сохо, невольно чуть отодвигаясь от напирающего Ёнджо, убрал руку с чужого затылка, едва заметно закусил губу изнутри, после чего случайно извлёк протяжный страстный выдох, пусть и тихий, но достаточно заметный для того, чтобы это привело его в себя. Сохо резко упёрся левой рукой в плечо Ёнджо, отодвигая того от себя. С пылающими жаром щеками и обречённостью вперемешку с удивлением и возбуждением он посмотрел на Ёнджо, тут же наталкиваясь на вполне себе привычное бесстрастное выражение лица. Пусть оно было привычным, однако в данный момент времени Сохо оно смутило и немного разозлило. — Ты себя не контролируешь. Совсем, — произнёс Ёнджо, чем конкретно так выбесил Сохо. — А ты себя, значит, контролируешь? — поражённо выдавил Сохо, у которого то место на шее, где остался зудеть приятным воспоминанием чужой сладкий вздох и мягкое прикосновение кончика носа, словно онемело. — Да, ты прав. Прости. Я постараюсь проигнорировать твоего этого Лиса, — делая по-страшному напряжённые паузы между словами, выдавил Ёнджо, после чего снова сел рядом с Сохо. — Погладь. Сохо, даже будучи раздражённым и возбуждённым, почему-то не стал с ним спорить. Ему показалось, что если он послушается, то они всё этот быстро замнут, так что он снова коснулся чужих волос. Однако гладил Ёнджо по голове он теперь рассеяно. В мыслях у Сохо не осталось ничего, кроме этого дурацкого движения Ёнджо. Этого незначительного движения оказалось достаточно, даже слишком много. Сохо с трудом подавил судорожный вздох, готовившийся вырваться наружу. Как же его всё это возбудило. Блядь. Как же возбудило. Он продолжал гладить Ёнджо по голове. Его жестковатые волосы должны были чётко ощущаться между пальцев, но Сохо буквально развезло так, что всё ощущалось словно какой-то вакуум, даже прикосновения. Он боялся даже мельком взглянуть на Ёнджо, словно это могло подлить масла в огонь. Один небрежный взгляд — и хрен его знает, что случится. Для Сохо это всё было мучительно. Слишком. Слишком мучительно. Его уставший вздох был прерван Ёнджо, который снова рванул к нему. Сохо попытался оттолкнуть Ёнджо от себя, но тот дёрнул его на себя. Всего какая-то пара секунд, и Сохо уже обнаружил себя сидящим на бёдрах Ёнджо. Как это произошло? Он так до конца и не понял. Руки Ёнджо внезапно легли на ягодицы Сохо и подвинули того ближе к чужому телу. Сохо упёрся руками в плечи Ёнджо, но онемение в руках не дало бы даже слегка его шлёпнуть. — Ты охренел? Я тебе что, женщина, чтобы ты так меня лапал? — сипло тараторил Сохо, надеясь, что хотя бы его собственный голос приведёт его самого в чувство. — Почему ты должен быть женщиной, чтоб я хотел прикасаться к тебе? — тихо проговорил Ёнджо прямо в шею Сохо, и у того по позвоночнику пронёсся табун мурашек. Ёнджо придвинул Сохо к себе ещё ближе. — Чёрт… — сдавленно прохрипел Сохо, вздрогнув от того, что он вдруг почувствовал своим телом. Тут же откуда-то взялись силы, и он от души хлопнул Ёнджо по плечу. — Да чёрт тебя дери, у тебя стоит! — Да. — Отпусти меня, извращенец. — Сохо уже ни черта не мог разглядеть, его разум заполнили одни лишь неприличные мысли, а тело в чужих руках стало возбуждённо подрагивать от каждого нового вздоха, от каждого прикосновения к шее. — Сохо, прошу тебя. Посиди так немного. Я ничего тебе не сделаю, — с мольбой в голосе просил Ёнджо, перемещая руки от ягодиц Сохо выше и мягко забираясь под его футболку, прижимая его к себе вплотную. — Так я тебе и поверил, — отозвался Сохо, но уже совсем не чувствовал связь с тем, что сам же говорил. — Честно. Когда мне станет невмоготу, я пойду дрочить к тебе в душевую. И Сохо в это поверил. Или ему попросту стало без разницы. Горячее дыхание на его шее, прохладные руки на коже под футболкой, попытки прижаться телами друг к другу ещё ближе, что уже было больше похоже на размеренные толчки, словно они уже занимались тем, о чём Сохо старался не думать — всё это было для Сохо неожиданно, чересчур, но в то же время возбуждало. Сильнее. И ещё сильнее. Его тело обмякло в чужих руках. Сохо держался за плечи Ёнджо, а затем незаметно для себя мягко обхватил его голову руками, прижимая к себе сильнее. Сохо медленно запрокинул голову и вдруг почувствовал, как Ёнджо кончиком носа двинулся чуть выше. Затем по коже влажной дорожкой от кадыка к подбородку неспешно скользнул язык Ёнджо, и Сохо не выдержал, простонав от удовольствия, вызывающего дрожь во всём его теле. Ёнджо резко столкнул Сохо с себя на кровать и свалился на него сверху. Сохо посмотрел на нависшего над ним Ёнджо мутным взглядом и отцепил свои непослушные руки от его головы. — Всё. Я пошёл, — сообщил Ёнджо ему и вмиг исчез из поля зрения. Сохо медленно опустил замеревшие до этого в полуподнятом состоянии руки на кровать. Всё его тело трясло как в лихорадке. Из-за своего самочувствия Сохо не мог понять, что вообще произошло, как так неожиданно получилось то, что получилось. Всё было как обычно, когда Ёнджо пришёл. И они не раз встречались наедине. Так почему же..? Сохо хотелось прикосновений. Если не чужих, то своих. Ему было и хорошо, и плохо. Дрожь никуда не уходила, в голове грешным делом крутилась мысль о том, что сейчас делает Ёнджо в его душевой комнате. Сохо заставил себя сесть на кровати, но далось ему это ох как непросто: всё тело было будто из свинца и плохо слушалось. Сохо весь вспотел, и ему становилось с каждой секундой всё хуже. О том, как у него всё болит ниже пояса, он предпочитал сильно не задумываться. Вскоре Ёнджо вышел из душа и взглянул на Сохо более спокойным взглядом, нежели пару минут назад. — Что-то ты быстро, — не удержавшись от подкола, ляпнул Сохо, но Ёнджо, видимо, даже и не собирался язвить в ответ или что-то подобное. — Тебя это реально удивляет? Сохо уже терял нить разговора. Он просто сидел на краю кровати и пытался пережить обжигающее возбуждение, но получалось из рук вон плохо. — Ты неважно выглядишь… — напрягшись, сказал Ёнджо. — Неужели это… из-за меня? — Нет, — тут же ответил Сохо. — Из-за Лиса. — Да. — Так нафига ты расстался с Хаюн? Сохо собрал все остатки скепсиса в себе, чтобы выразить его во взгляде, после чего с трудом поднялся с кровати и ещё с большим трудом заставил себя приблизиться к Ёнджо. — Слушай… Можешь уйти? Ёнджо ничего не ответил и только лишь прищурился с серьёзным лицом, глядя прямо на Сохо. А тот тем временем всячески старался избегать его взгляда. — Прости, что прогоняю тебя. Но мне правда надо… побыть одному. — Тебе так плохо? — спросил Ёнджо и его взгляд едва заметно смягчился. — Ну… Сам видишь, — ответил Сохо, которого уже колошматило не на шутку. Ёнджо сделал шаг к нему, но Сохо тут же отшатнулся назад, правой ладонью нервно потирая левый локоть и как бы отгораживаясь. — Хорошо, я уйду. Но я позвоню тебе вечером. Расскажешь, как ты тут. Договорились? — проговорил Ёнджо и развернулся к двери, собираясь уходить. — Да, — коротко ответил Сохо и нетерпеливо закрыл за Ёнджо дверь. — Такой участливый сделался, охуеть не встать. После своего ворчания вслух, Сохо на несколько мгновений остановился. Ещё бы чуть-чуть, и всё. Он бы сам набросился на Ёнджо. Да. Так бы и было. А в итоге Сохо подорвался с места в душевую. Подрубил холодную воду и рухнул на пол. Ему было плевать на всё своё нежелание передёргивать. Он знал, что потом ему будет чертовски хреново, но ему и сейчас хреново, так какая разница? Он не мог больше этого выносить. Надеясь на то, что холодные струи воды приведут его в чувство, Сохо сильно просчитался. Это вообще был первый раз в его жизни, когда он так болезненно кончал и прямо ненавидел возбуждение всей душой. В его глазах стояли слёзы, всё тело охватила боль. Но это не мешало прокручивать в голове совсем свежие недавние события. Как же Сохо хотел, чтобы штаны на Ёнджо в тот момент, когда Сохо сидел на нём, просто исчезли. Как было бы фантастически хорошо. Кажется, никто бы не смог лучше. — Ох, Господи, ну пожалуйста… — просипел в слезах Сохо, лёжа в мокрой одежде под струями воды, которые будто резали его по саднящему телу. Он больше не хотел кончать. Ему было больно. Сохо чувствовал, что в нём снова взыграл Лис, но ему было уже без разницы. В конце концов, Сохо так обессилел, что потерял сознание. Очнувшись, он не сразу разобрался, где он находится, но быстро понял, что не так. А не так было много чего. Кое-как выбравшись из душевой, Сохо переоделся и пошёл выжимать одежду. Он так замёрз под включенной ледяной водой, что его тело всё трясло от холода, но он посчитал, что лучше уж от холода, чем от чего-либо другого. Как и ожидалось, легче от самоудовлетворения ему нисколько не стало. Ещё и, как выяснилось, он валялся без сознания около полутора часов. Вообще ни в какие ворота уже. — Как ты там? — спросил Ёнджо, позвонив буквально спустя полчаса после того, как Сохо вылез из своей душевой. Он сидел и отогревался чаем под пледом, не зная, от чего ему плохо теперь: от того, что он переморозился под водой или из-за Лисьих флюидов, которые поднасрали сегодня как никогда. — Не очень, но не волнуйся, — ответил Сохо. Каждое слово давалось ему с трудом. Жутко саднило в горле, но это могло быть и не от простуды, а от того, как он в какой-то момент ревел от безысходности. — Я могу чем-то помочь? — Пару дней потусуйся где-нибудь в сторонке от меня. Лучшей твоей помощью будет не отвлекать меня от экзамена по психологии, он вот уже послезавтра, — сказал Сохо, нутром чуя, что произнесённое им правда, но не вся. — Хорошо, это не проблема, — неожиданно согласился Ёнджо, что удивило Сохо, ведь обычно Ёнджо начинал артачиться и спорить с ним, если Сохо по каким-то причинам не хотел с ним видеться. — Мне тоже будет полезным поучиться в одиночестве и завершить подготовку к моим экзаменам. — Вот и ладненько, — отозвался Сохо и уже собрался положить трубку, как Ёнджо вдруг спросил: — Так ты не будешь искать себе девушку? — Сейчас не время, — плотнее кутаясь в плед, проговорил Сохо, чуть откашлявшись. — Понимаю. С другой стороны, как ты будешь справляться с твоим состоянием? — А это уже не твоя забота. Пока, — бросил Сохо, растеряв желание разговаривать с Ёнджо. Хотя на самом деле его голос в трубке его немного будоражил. Но не суть. Сохо именно сегодня не хотел с ним обсуждать свои отношения с девушками или их отсутствие. Хотя бы потому, что лёжа на полу в душе он думал явно совсем не о них.