***
Утром девочек пришла будить Лесли. Блондинке не пришлось слишком сильно стараться, так как они и сами легко встали. Роксана уселась в кровати и начала протирать лицо руками. Вожатая сразу же заметила, что у нее кровь на шее, а когда подошла ближе, увидела, что этой кровью румынка замарала и постель. — Откуда у тебя кровь? — удивилась ирландка, оглядывая Джурджу. — Боже, зачем ты сняла повязку? — она вытащила из кармана бумажный платок и приложила его к пентаграмме. — Повязку? — задумалась Роксана. — Каку… Ах, да… Не знаю, может, потеряла, когда плавала в озере… — Но ты ведь не заходила вчера в воду… — насторожилась Эден, подходя к кровати соседки. — Разве? — темноволосая приложила руку ко лбу. — Я ничего не помню… Значит, где-то в другом месте потеряла… — Джурджу встала с кровати и принялась одеваться. Лесли переглянулась с израильтянкой, они обе не могли понять, что происходит с девочкой. Блондинка вышла из их домика и направилась к медсестре, но не успела дойти до нее, так как ее заманил в домик Сандро, который явно был чем-то обеспокоен. — Что случилось? — не понимала вожатая, закрывая дверь и смотря на мальчиков, на лицах которых был ужас. — С Рокси что-то не так. — дрожащим голосом ответил киприот. — Да, я тоже это заметила… — негромко согласилась Рой. — Я же вчера ходил с ней… и… мне кажется, она следит за мной. — каким бы приколистом не был Николас, сейчас ему и самому явно было страшно. — Следит? В каком смысле? — не понимала Лесли. — Она не хочет, чтобы я говорил о том, что видел вчера… В столовой она пялилась на меня дьявольским видом, а сегодня ночью, когда мне снова приснились те события, я проснулся и увидел её за окном. Она стояла и смотрела на меня своими черными глазами, а её ужасно стремная ухмылка заставила меня спрятаться под одеяло, как малолетнего ссыкуна! — воскликнул Сандро. — А что ты видел? — спросила блондинка. — Ну, она взлете… ОНА СНОВА ТАМ СТОИТ! — крикнул киприот, тыкая пальцем в окно. Вожатая подошла к окну и на самом деле увидела за ним Роксану, но только не ту, какой ее описал мальчик. — Что ты хотела? — поинтересовалась у румынки ирландка, открывая окно. — Лука сказал позвать мальчиков. — ответила Джурджу, уже отходя от домика. — Они сейчас придут… — крикнула ей вслед девушка, закрывая окно. — Вы слышали? — она обратилась к мальчикам. — Идите на зарядку, потом продолжим. Мальчики в ужасе поплелись на поляну, чтобы хоть немного отвлечься от этого кошмара. Им было совсем не понятно, что произошло с Роксаной, почему она стала какой-то дочкой Сатаны… Ответов на эти вопросы не было, пожалуй, даже у самой девочки. Каждый день она просыпалась с головой, очищенной от ночных воспоминаний. Её апатичность росла всё больше. На первый план выходил пофигизм, который она активно демонстрировала и до этого. — Рокси, зачем ты убрала повязку? — спросила Джессика, засмотревшись на отметку. — Боже, хватит меня спрашивать об этом, захотела и убрала, вам то что. — румынка взбесилась, кинула столовые приборы и вышла из столовой. — Я же просто спросила, что такого… — австралийка оглянулась к дверям. В дверях столовой показался Блас, недовольный чем-то. Он заметил Уку и подошел к нему, усаживаясь рядом. — Успокой свою девчонку, а то она идет сносит всё на своем пути. — грозно произнес испанец, тут же вставая из-за стола, где сидел эстонец, и направляясь к столу, где сидели девочки из его отряда. — Девчонки, доброе утро. — улыбнулся Канто, посмотрев на Стефанию, а затем уставившись в окно. — Привет. — поприветствовала вожатого гречанка, стараясь не смотреть на него всё время. — Ты Рокси что ли встретил? — спросила Серро шепотом. — Ага, да не говори. Она как с цепи сорвалась, идет сносит всё, что видит, в меня въехала, хотя я спокойно шел сюда. — начал возмущаться Блас. — Мы тоже не понимаем, что с ней… — отозвалась Либеракакис. — Ой, да ну ее, пмс, наверное. — отмахнулся вожатый. — Вы мне лучше расскажите, вам как на кроватях спится? — В смысле, как… — задумалась Джессика. — Ну, нормально. Обычные кровати. — Не жесткие? — Ну-у-у, да нет, вроде… — австралийка смутилась от таких вопросов. — Не, вы ничего не подумайте, у меня просто жесткая какая-то, спина потом болит всё утро. — он бросил смущенный взгляд на Стефанию, которая презренно смотрела на него. — Ну, ладно, я, наверное, пойду собираться на озеро… — произнес испанец и тут же выскочил из столовой.***
— Гжо-о-он… — игриво протянул немец. — Чего? — кудрявый взглянул на парня. — Может, сбежим? — Бенджамин улыбнулся. — Сбежим? Откуда? Из лагеря? — Мухарремай не понял идеи друга. — Не, с озера. — усмехнулся Долич. — А, ну, почему бы и нет. — рассмеялся Гжон. — Тогда, прыгаем в кусты. — светловолосый бросил взгляд на ребят, которые не обращали на парней никакого внимания. Немец быстро вытолкнул его с тропинки в куст, а затем прыгнул туда за ним. — Ай, вообще-то больно! — возмутился швейцарец, вытаскивая руку из веток. — Давай помогу. — Бенджамин потянул парня на себя и так получилось, что он свалился на него. Один оказался лежащим на другом, со стороны, это, наверное, выглядело странно… Однако ребята замерли, смотря друг другу в глаза, они бы, скорее всего, так и продолжили пялиться, если бы на руку Долича не упала капля крови с руки Гжона. — Ох, ты порезался… — парень немедленно вылез из-под другого и принялся искать что-то, что могло бы помочь швейцарцу. — Прекрати, я же не умираю. — произнес кудрявый, наблюдая за нервными действиями соседа. — Какое это имеет значение здесь? Не хочу, чтобы что-то приносило тебе боль. — Вау, да ты романтик. — засмеялся Мухарремай. — И всегда им был. — усмехнулся Бенджамин, оставляя попытки помочь другу. Вместо этого, он просто лег рядом с Гжоном, и они вместе смотрели на кроны деревьев.***
Спустя какое-то время, первый отряд заметил пропажу двух мальчиков и начал их поиски. Каким было удивление Саманты, когда она обнаружила спящих мальчиков за кустами, которые держались за руки. Ей стало одновременно грустно и смешно, она позвала Бласа, а тот и разбудил друзей. Испанец повел мальчиков на озеро, совсем забыв о том, что вожатая так и осталась стоять там, чуть ли не плача. Латышка решила вернуться в лагерь, так как ей опять напомнили про самую больную тему в ее жизни. Блондинка медленно подходила к лагерю, мечтая хоть о каких-нибудь, но взаимных отношениях. Неужели она просила настолько много? На нее что-то нашло, и девушка сходила в столовую, одолжив у Микелы бутылочку красного вина, а затем еще одну, и еще одну. После этого ей стало немного полегче, но её руки добрались до телефона, и она начала читать старые переписки и смотреть фотографии, утопая во всех этих воспоминаниях, которые заставляли её сердце рушиться вновь. Через час, все благополучно вернулись в лагерь. Лесли зашла в домик и просто замерла на месте. На кровати лежала заплаканная Саманта, заснувшая с телефоном в руках, рядом с кроватью стояло три пустые бутылки из-под вина. Ирландка не стала будить ее, понимая, что всё это снова из-за той темы. Рой лишь выкинула пустые бутылки и накрыла блондинку пледом, закрывая окна шторами, чтобы ничего не мешало её сну. Лесли осторожно вытащила телефон из ладони латышки и положила его на тумбочку, после чего она улыбнулась и провела пальцами по волосам Тины, а вскоре вышла из домика.***
После обеда, вновь во время тихого часа, Блас забрал Стефанию из домика, и парочка снова направилась на своё место. Им так нравилась тихая обстановка, которая царила у той речки, названия которой они даже не знали. — Я не поняла, а что это сегодня были за намеки на секс во время завтрака? — гречанка внезапно подняла голову и посмотрела на парня. — Не было это намеком на секс… Я просто забочусь, чтобы у тебя была нормальная кровать, в чем проблема? — Канто тоже посмотрел на девочку. — Не обманывай меня, по глазам ведь вижу, что врешь. — улыбнулась Либеракакис. — Какая внимательная… — испанец начал целовать её, обхватывая своими руками спину и голову девушки. — Блас, хочешь меня изнасиловать? — между поцелуями шептала Стефания, сжимая предплечья вожатого. — Если ты не против… — засмеялся он. — Нет, я против. — отодвинулась от него гречанка. — По крайней мере здесь… — она осмотрелась вокруг. — А что тебя тут не устраивает? — Блас всё еще пытался потрогать девчонку. — Здесь всё будет в каком-то животном стиле… Я так не хочу. Давай лучше в твоем домике… — игриво произнесла Либеракакис. — Ну, договорились. Как мне избавиться от Уку? — Скажи ему, как есть… — Стефания прикусила нижнюю губу, смотря испанцу в глаза. — Как скажешь…***
Перед сбором у костра, когда Блас и Стефания думали, что все уже сидят там, они решили раскрыть свои чувства. Гречанка выбежала из домика навстречу парню, а он поймал ее и усадил на свои ладони, пока та страстно целовала его своими аккуратными неопытными движениями, отчего испанцу иногда хотелось смеяться. Они кружились на месте, девчонка обнимала его шею, а он держал ее за одно место, не давая упасть на землю. Внезапно из-за дерева вышла Ульрикке, которая стояла и смотрела на парочку, пока та не заметила ее. Норвежка не могла оторвать взгляд, а когда Блас наконец заметил черноволосую, то буквально скинул гречанку с рук и уставился на Брандсторп. Её глаза налились слезами, она закрыла рот рукой, убегая прочь. — Ульрикке! — крикнул испанец, бросившись вдогонку за девочкой. Стефания осталась на месте, решив им не мешать. — Блас… — прошептала норвежка, оборачиваясь. — Ты… Ты же признался мне в любви, а целуешься со Стеф? — она расплакалась. — Но, но, ты же сказала, что у меня нет шансов… — замешкался Канто, падая перед черноволосой на колени. — Я имела в виду, что у тебя нет шансов остаться без моей любви… — еще сильнее начала плакать Брандсторп, вытирая глаза руками. — Я не так понял, прости меня, Ульрикке! — вожатый вцепился в плечи девочки, а она выскочила из его рук и помчалась прочь, вглубь леса. Блас снова остался ни с чем.***
Испанец вернулся в лагерь, всё на том же месте его ждала Стефания, но он не обратил на нее никакого внимания. Вожатый вломился в столовую и без спроса взял бутылку коньяка, попутно открывая его. Гречанка поймала парня на выходе из столовой, но тот просто прошел мимо. — Блас, что у вас случилось? — девочка побежала за ним. — Ничего. — Расскажи мне! — настаивала Либеракакис, следуя за испанцем. — Нет. — отрезал Канто, садясь на бревно. — Ну, что такое, малыш… — гречанка обняла его руку. — Не трогай меня! — воскликнул испанец, сбрасывая надоедливую с руки. — А что насчет нашего договора? — заулыбалась Стефания. — Я же сказал, отъебись от меня! — выкрикнул он, вставая с бревна и направляясь в неизвестную сторону.***
Снова наступила ночь. Ребята находились в домиках, но спали не все. Ульрикке плакала из-за Бласа, как и Стефания. Девочки не поссорились и продолжали нормально общаться перед сном, но, думаю, это продлится не долго. Сандро не мог заснуть из-за чувства, что он снова увидит за окном дьяволицу Роксану. Гжон и Бенджамин переписывались, лежа на кроватях, чтобы не мешать спать Дади своими разговорами. Блас сидел на бревне неподалеку от своего вожатского домика, в его руке была уже почти пустая бутылка виски. Он сделал последний глоток и отставил тару в сторону. Парень просто не знал, что делать. Ему нравилась Ульрикке, но также ему нравится и Стефания, обе девчонки испытывают симпатию, как и он. Канто должен был сделать выбор сегодняшней ночью, чтобы не терзать ни себя, ни их. Испанец вытащил из кармана сигарету и зажигалку. Напиться и закурить — так он делал только в самых сложных ситуациях своей жизни. — Э-э-эй, дай закурить… — к нему подсела ничуть не трезвая Саманта, которой очевидно тоже не спалось. — Ты что, разве куришь? — усмехнулся Блас, оценивая состояние блондинки. — Уже да… — безразлично ответила латышка, протягивая руку вперед. — Ну, держи. — он протянул девушке сигарету, а затем зажигалку. — Спасибо. — Тина сделала первую затяжку и тут же закашлялась, вытаскивая сигарету изо рта. — Первый раз что ли куришь? — уставился на нее Канто. — Ну, так-то да… — отозвалась Саманта, бросая сигарету на землю и притаптывая ее ногой. — По тебе видно, что ты не куришь. — усмехнулся парень. — Да? А что еще по мне видно? — она посмотрела на него с игривой улыбкой. — Давай я покажу… — испанец схватил девушку за лицо и прислонился губами к ее нежным сладковатым губкам, которые изгибались под неведомыми Бласу углами. Они слизывали капли алкоголя на губах друг друга и это наполняло их решимостью. Не разрывая поцелуя, светловолосый схватил блондинку на руки, а она, подобно Стефании, начала обнимать его шею одной рукой, а другой гладила спину. Вожатые вломились в душевые — единственное место, где никого не было. Ими овладевала страсть друг ко другу, которая возникла в основном из-за влияния алкоголя и сложившихся обстоятельств. Блас думал, кого бы выбрать, а Саманта искала хоть кого-нибудь. Канто усадил девушку на пол, начиная снимать с себя шорты, пока Тина легонько касалась его лица своими нежными руками. Блондинка была настолько увлечена тем, что гладила его лицо, что даже не обращала внимания на то, что ее раздевает испанец. Она лежала как кукла, неспособная сопротивляться. Блас действовал резко и быстро, в то время как латышка просто получала удовольствие, смотря на парня.