***
Ближе к вечеру Тамта всё же собралась с мыслями и решила направиться к директору лагеря, чтобы рассказать ему о том, что здесь происходит. Женщина долго думала о том, как подать ему свои мысли о том, что это, вполне возможно, тот самый итальянец. Однако для Дункана это была больная тема для разговора, так как еще в школе у него не завязались с ним нормальные отношения, а после раскаяния, он и вовсе стал врагом номер один. Голландец часто затевал разговоры с друзьями о тех событиях, выстраивая какие-то теории, когда он уже набрался жизненного опыта, но никогда не упоминал единственное имя — Алессандро. А когда другие произносили его, Лоуренс приходил в бешенство и буквально выгонял того, кто это произнес. Медсестра вышла из своего домика и огляделась по сторонам — никого, как она и хотела. Блондинка не так часто посещала дом директора, поскольку тот находился в глуши и, вообще, создавалось ощущение, что это уже не территория лагеря. Идти приходилось по каким-то зарослям из кустарников и под пышными кронами деревьев, отчего в том месте становилось невероятно душно. Поэтому Тамта всегда надевала джинсы, когда шла по тому пути, и сегодня не стало исключением. Годуадзе уже прошла полпути, когда осознала, что не видит впереди ничего. Обычно дом Дункана был виден еще в начале, но сейчас такой эффект отсутствовал. Женщина несколько смутилась, но все же продолжила путь, в надежде, что просто забыла насколько далек этот маршрут. Однако и после дом не появился в поле зрения. Медсестра начала оглядываться по сторонам; не свернула ли она куда-то не туда? Чем плох лес, так это тем, что вокруг все абсолютно одинаковое. Блондинка прошла так далеко, что даже ноги просили остановиться и отдохнуть. Она все же замерла и вертелась на месте, осознавая, что что-то определенно не так. Создавалось ощущение, что Тамта еще ни разу тут не была. Как будто ее занесло не туда, словно она вошла в портал, который перенес ее через дом директора и заставил идти дальше, совсем дальше. Годуадзе пару минут оценивала обстановку, а через пару минут отдыха решила пойти назад. И каково было ее удивление, когда женщина все-таки увидела впереди дом Дункана. «Какого черта» — пронеслось в мыслях. Ведь и правда, если судить логично, то там, куда медсестра шла изначально, был лагерь. Однако его определенно там не было. Тамте пришлось обойти дом вокруг, чтобы попасть ко входу. Внешняя обстановка была все такой же неопрятной. Она не понимала, почему Лоуренс из всех домиков выбрал себе именно эту старую развалюху, в которой помимо кучи мусора не было больше ничего. Наверное, для женщины это навсегда останется загадкой, как и то, почему ему хотелось жить вдали от всех. Киприотка не обладала привычкой стучать при входе, поэтому просто вошла в дом и принялась осматриваться. — Дункан..? — не очень громко спросила Годуадзе в пустой парадной. Женщина прошлась дальше, по всему дому, но так никого и не встретила. Блондинка хотела сообщить ему все при личном разговоре, поэтому решила оставить мужчине записку. Она начала оглядываться по большому количеству ящиков в его столе и стеллажах, стоящих в, так называемом, кабинете. Однако ничего не нашла. Как же это было странно. В доме директора нет ни одной бумажки и даже обычную шариковую ручку с первого взгляда невозможно было разглядеть. Зато здесь повсюду валяются какие-то старые книги и блокноты. Взгляд Тамты упал на одну полку в стеллаже, стоящем у окна. Она заметила там книгу с пентаграммой на обложке, а рядом лежала куча каких-то записок и блокнот. Медсестра сразу же схватила все это и начала судорожно перелистывать, ища любую полезную информацию. Но не успела прочитать и предложения, как услышала шаги в парадной. Словно по инерции, женщина моментально закрыла книгу и накрыла обложку записками. — Тамта? — удивился голландец при виде старого друга. — Не ожидал тебя здесь увидеть. — Ты что, на пробежку ходил? — усмехнулась блондинка, заметив на голове Лоуренса спортивную повязку. — Лука меня частенько зовет, вот, впервые решил проветриться. — засмеялся мужчина. — Не всегда ведь сидеть в этом пыльном здании. — Да… — улыбнулась медсестра. — Я могу поговорить с тобой? — Что, прямо сейчас? — смутился Дункан. — Это очень важно и… — женщина запнулась, опуская взгляд. — Думаю, что тебе не понравится этот разговор. — Что это у тебя там? — он указал на ту самую стопку, которую Тамта планировала забрать с собой. — Да так… — она поджала губы. — Просто нашла тут у тебя парочку справочников по медицине. Надо ведь заниматься чем-то в моем мед. пункте… — Раз так, бери, что считаешь нужным. Это барахло все равно пылится здесь без дела. — Лоуренс огляделся по сторонам, поставив руки по бокам и покусывая нижнюю губу. — Ладно, пойду переоденусь. Так, о чем ты хотела поговорить? — Не, не важно. Иди. — блондинка немного улыбнулась, провожая его взглядом. Годуадзе ушла оттуда в надежде, что найдет что-то стоящее в той книге или остальных бумажках.***
— Ты хочешь мне помочь? — Стефания заметила на себе взгляд австралийки. — Вижу, что ты планируешь что-то коварное. — усмехнулась Джессика. — Конечно я в деле. — Я хочу избавиться от крысы и проститута одновременно. — гречанка хитро улыбнулась, переходя на шепот и наклоняясь ближе к подруге. — И как же ты это сделаешь? — У нас ужин через десять минут. Ты помнишь, где сидит крыса и проститут? — Нет… — синевласая засмотрелась на одну точку, а потом подняла глаза на Стефанию. — А я помню. — темноволосая улыбнулась. — Мне одолжили снотворное, поэтому я немного им подсыплю, хотя… возможно и много, кто знает. — Кто тебе одолжил? — Серро запрокинула левую бровь, недоверчиво глядя на другую. — Медсестра, кто же еще?! — Ладно. Поторопись, а то при всех сыпать, наверное, опасно. — Джессика улыбнулась. — Сейчас. Мне надо сбегать в домик за ним. — подмигнула Либеракакис и убежала в дом. Австралийка быстро принялась оглядывать свой отряд в поисках вожатого. Она застала его в гордом одиночестве, курящим у тропы, ведущей в лес. Было очевидно, что девчонка доложит об этом испанцу, но, кажется, Стефания не догадывалась о такой подставе. — Блас! — Серро не рискнула перейти на тональность выше шепота. — Сядь за другое место сегодня на ужине. — С чего бы мне тебя слушать? — Блас презренно уставился на синевласую. — Стефания хочет тебя усыпить. — Неожиданно. — усмехнулся Канто. — Значит она насыпет мне снотворного в стакан? — Да. — кивнула Джессика. — Предлагаю тебе отдать эту смесь Саманте или кому-то не из Культа. Будет проще вытащить их. — Логично. — Ах, да, она подмешает еще и Ульрикке. — подмигнула австралийка, прежде чем уйти. — Понял. — он кинул сигарету на землю и притоптал ее, а затем направился в столовую.***
Блас прибыл в столовую самым первым. К его удивлению, все столы уже были накрыты и только ждали своих гостей. Он поменял свой напиток с напитком Бенджамина — именно этот паренек вызывал у испанца опасения. Вожатый замер у окна и ждал. Когда он увидел на горизонте Стефанию и Джессику, то быстро заскочил на кухню, подглядываю в отверстие для ключей за действиями девочек. Гречанка нервничала — у нее тряслись руки, и она постоянно вздрагивала от каждого шороха. Австралийка молча наблюдала за тем, как темноволосая бросает в стаканы таблетки снотворного и четко запоминала те самые. Они очень быстро совершили то, что хотели и пулей выскочили из столовой. Испанец вышел с кухни и заменил стакан Бенджамина на свой. Взаимодействие таблетки и его минеральной воды все еще не закончилось, однако, близилось к завершению. Блас выждал, пока таблетка растворится и только потом открыл для ребят двери столовой. — Как быстро действует снотворное? — поинтересовалась австралийка у Стефании, когда они заходили в помещение. Снова. — На упаковке написано, что в ближайший час они должны будут точно заснуть. — прошептала гречанка, окидывая других взглядом, чтобы убедиться, что их никто не слушает. — И что, ты будешь ждать? А если они в свои комнаты уйдут? Сомневаюсь, что Уку пустит тебя в их дом. — усмехнулась синевласая. — Разберемся. — вздохнула Либеракакис, присаживаясь за стол.***
Девочки сидели в столовой дольше всех. Мимо них прошли практически все, за исключением вожатых и их соседки. Стефания презренно смотрела на норвежку и ждала, пока та всё же наконец ударится в сон. Однако этого никак не происходило. Блас сидел довольно далеко от их столика, но пристально наблюдал за девчонками. Они пару раз перекинулись взглядами с Джессикой, но оба не понимали, почему Ульрикке все еще не спит. Нужно было действовать. Нельзя, чтобы черноволосая заснула в их домике, иначе гречанка доберется до нее быстрее. — Девочки, вы тут не засиделись? — к ним подошел испанец, грозно смотря именно на Стефанию. — Возможно немного… — развела руками австралийка. — Не пора ли вам к себе? — намекнул вожатый, махнув головой в сторону двери. — А что, вам с Самантой снова надо посекретничать? — прошептала синевласая, вставая из-за стола и не сводя осуждающего взгляда с Бласа. — Конечно. — огрызнулся Канто, выталкивая Серро к выходу. Стефания просто молча наблюдала за их диалогом и не хотела вмешиваться. Она также проследовала за Джессикой, опустив глаза в пол. — Ульрикке, задержись. — произнес парень, перед тем, как норвежка собиралась выйти. Гречанка услышала это и обернулась, на что получила сильный толчок в спину от австралийки. Синевласая сбила подругу с ног, отчего та упала прямиком на землю, а поскольку все ребята уже в домиках, можно было смело не скрывать своих действий. Джессика уставилась на домик мальчиков, из него тут же вышли Дади и Гжон. Мальчики молча кивнули и подбежали к Стефании, хватая ее за руки и ноги, а затем унося в лес. Австралийка же направилась в домик к Бенджамину.***
— Блас, я не хочу говорить с тобой. — Ульрикке закатила глаза, показывая все нежелание оставаться здесь ни на секунду. — Я был не прав. Прости меня. — вожатый улыбнулся и взял ладони девочки в свои. — Не в этом дело, Блас. Я уже не уверена, что у нас получится хоть что-то. — черноволосая опустила взгляд, но не стала разрывать прикосновений. — Я пойму, если ты откажешь. Я был таким ужасным, вел себя, как кретин. Мне следовало проводить больше времени с тобой. И с Самантой как-то не хорошо получилось… — его глаза блеснули. — Если тебе хочется быть с Самантой, то просто будь. — Брандсторп улыбнулась. — Думаю, что вы друг другу больше подходите. — Не уверен, что я ей нравлюсь. — Думаешь, она — лесбиянка? — усмехнулась норвежка. — Возможно… — Почему вы все так думаете? То, что у нее нет партнера, не говорит о том, что она просто не там ищет. — Ульрикке слегка улыбнулась, а затем прикрыла глаза на минуту, но тут же распахнула их. — Тоже верно… — Блас заметил то, что снотворное, кажется, начало работать. — Хочешь спать? — Немного… Наверное устала за сегодня больше привычного. — она снова прикрыла глаза, но уже не смогла вновь их открыть. — Снотворное работает безотказно. — Канто подхватил девочку на руки и направился к выходу из столовой. Испанец знал, что Джессика сейчас у Бенджамина, поэтому его отметкой на карте стал тот самый домик. Вожатый вошел туда и застал австралийку, пребывающую во время привычного обряда обновления — когда их чувства и эмоции стираются, а вместе с ними и память. Во время такого обряда, участники Культа взлетали над землей и парили так около пяти минут, в то время как вокруг разливался черный дым, а глаза зачарованно смотрели в одну точку, также обливаясь чернотой. Глаза Бласа также налились черными красками, но это длилось лишь пару секунд, в которые он получал информацию о местонахождении «доставщиков». Ему предстала картина того, как Гжон и Дади движутся обратно в лагерь, а Сандро уже приближается к нужному домику. — Забирай кого-нибудь. — скомандовал испанец, когда киприот зашел на порог. Николас схватил Ульрикке и двинулся в путь. В то время, как два других доставщика занялись своим соседом. — Слушай, а метку можно, ну, типа, сделать ее невидимой? — вожатый обратился к Джессике, когда та закончила обряд. — Меня такому не учили. Могу попробовать. — синевласая подошла к Бласу и приложила руку на метку. Девчонка закрыла глаза и начала медленно водить пальцами по границам пентаграммы, но та не уходила ни на миллиметр. — Не получается. — вздохнула Серро. — Надо у лорда спросить. — Вот прямо сейчас иди и спроси. — язвительно улыбнулся испанец. Однако австралийка повиновалась и направилась в «центр», который уже открывал свои двери для новых участников.