***
Едва мы только как следует влились в работу, как вернулся Чонгук. Раздосадованный, удрученный, но старательно не подающий виду. Был еще только полдень, так что сразу стало понятно, что с работой у него как-то не заладилось в этот раз. — Я вам так скажу, — говорил он, общипывая понемногу тонкую сухую лепешку и неотрывно глядя в стену кухни. — В этом городе жизнь очень… густая. Плотная, крепко сбитая. В нее просто так не втиснешься. Каждая мелочь на своем месте, всё продумано, все при деле. И лишние люди только под ногами мешаются. — Что, совсем нигде бесплатный помощник не нужен? — с удивлением хмыкнул я, нарезая, как мне казалось, уже тысячный лимон к ряду. Клематис, конечно, заверял, что угощений готовить много не придется, но лимонадов, настоек и пуншей планировалось — ого-го! Скинув очередную гору лимонов в огромный глиняный кувшин, стоящий прямо на полу, я вздохнул и скосил взгляд. Клематис, занимавшийся яблоками и грушами, справлялся куда как лучше. У него уже две кастрюли пунша свариться успели. — Прям совсем нигде? — Вообще. Я во все мастерские сходил, во все лавочки, в постоялый двор, просто по улицам прошелся. Даже дров наколоть некому. — А Намджун-то куда делся? Чем он занят с утра до ночи? — Ооо, — довольно протянул Чонгук, как будто поймал за хвост отличную идею. — Он помогает в больнице… — Нет! — резко перебил я, слишком сильно сдавив половинку лимона и щедро брызнув соком во все стороны. — Даже не думайте. Приют для сирот — замечательно. Храм — пускай, я не против. Но в больницу вы помогать не пойдете. Там же… там больные! — Вот именно, — тихо и неуверенно ответил Чонгук. — Люди, которым очень нужны помощь и забота. — Без вас помогут. Чонгук, нельзя всегда и во всем быть… рядом с народом, в первых рядах. Вы, может быть, будущий король, правитель целой страны, вам важно помнить и о себе. Нельзя же лишний раз рисковать здоровьем и жизнью такой важной фигуры. Вы лично участвовали в сражениях — это долг рыцаря, его я понимаю, на кону не только желание помочь народу, но еще и честь. Но больным в вашем случае будет лучше помочь иначе: с безопасного расстояния. — Вы, господин Юнги, очень переживаете об этом, как я погляжу. — Клематис поставил на очаг очередную кастрюлю и принялся понемногу ковшиком черпать в нее воду из бочки. — Слишком хорошо знаю, какая чудовищно высокая смертность бывает в подобных условиях жизни, — глухо отозвался я, опуская взгляд и возвращаясь к лимонам. — Не хочу потерять кого-нибудь из здешних друзей из-за чумы, которую в мое время уже давно придушили, научившись лечить и сведя к минимуму. — Ладно. Я понял тебя, не пойду в больницу. — А я знаю, где ваша помощь была бы очень кстати, ваше высочество, — улыбнулся Клематис, с хрустом разрезав крупное яблоко и оглянувшись через плечо. — Если, конечно, вас не пугает тяжелая и пыльная работа. — Не пугает. Что нужно? Я могу даже сад вспахать или полы надраить. Чувствую себя совершенно бесполезным и никчемным, когда мне никакой работы не дают… — Тогда ступайте к моему знакомому, помогите ему привести дом в порядок после долгого отсутствия. — Клематис выглянул в коридор, окликнул кого-то из слуг и принялся объяснять. Мы с Чонгуком заинтересованно переглянулись, едва разбирая тихий голос за бульканьем пунша. — Будь добр, отведи его высочество, а потом можешь быть свободен. Мальчишка поклонился, Чонгук тут же вскочил со стула, пихнул мне недоеденную лепешку и пошел следом за слугой, на ходу отряхивая руки от крошек. — Куда это вы его? К бывшему наместнику? — Да. За эти полгода его дом пришел в упадок, нужно многое там починить да подлатать. Полагаю, принц Чонгук будет как раз кстати. Не слишком-то удивительно, что никто на его помощь не соглашался. Имея свое дело, которое тебя кормит и одевает, не хочется связываться с людьми, которых ты совсем не знаешь, чьи способности для тебя — загадка. А вдруг напортит товара или посетителей отпугнет? — Логично… Могу их понять. — Я подтянул к себе гроздь бежевых шариков. Раньше я лонган пробовал только в виде джема и, стыдно признать, даже не знал, как он выглядит. Под несильным нажатием твердая корочка шариков трескалась, открывая полупрозрачную мякоть, и после я не без удовольствия выковыривал специальным ножом косточку. — Но всё же трудно представить, что даже никому из стариков не потребовалась помощь по дому. — Может, если бы они узнали его высочество, согласились бы, — пожал плечами Клематис и заглянул в чан, куда я сваливал лонганы. — А может быть, это бы только еще больше их отпугнуло. Так-с, вот до этой черты, и хватит. — Ага. Ну теперь-то принц пристроен, я уверен. Если там много работы, он напросится и завтра и послезавтра, до самого последнего будет цепляться теперь. — Вот пусть и цепляется, заодно и наместнику веселее. — Веселее? — напрягся я, замирая с шариком лонгана в руках. — В каком это смысле? Мне стоит опасаться за принца? Имейте в виду, он мне в какой-то мере дорог… — Ничего дурного. Просто он страшный болтун, ему как можно больше новых собеседников всегда нужно. Пообщаются. Наместник ему ой как много про жизнь в нашей провинции расскажет. — Что ж. Ладно, — сдался я и подтянул к себе новую гроздь лонганов.***
Вечер приема настал очень быстро. Гостей собралось очень много. А я был после всей подготовки очень уставшим. И, разумеется, в таком состоянии хотелось скорее завалиться в постельку и поспать, но я честно держался, чтобы успеть попробовать все напитки и закуски, которые наготовил, и послушать о соседних королевствах. Вот только бывший наместник не слишком охотно делился впечатлениями, так, несколько забавных историй рассказал. Куда больше его интересовали свежие сплетни. Для меня же весь вечер проходил под лозунгом «Чонгук — воплощение идеала». Казалось, что на прием бывший наместник пришел не для того, чтобы отметить конец долгого странствия, а чтобы прожужжать все уши простому служке рассказами о том, какой же восхитительный юноша живет с ним на одной земле. А Гук всего-то пару дней у него поработал! — Вы непременно должны познакомиться, — уверял он, кивая, от чего золотая змейка на его головном уборе покачивалась, как живая. Первая лишняя чаша вина заставила его плотно втиснуться в толпу гостей. Вторая же развязала язык настолько, что в странном служке, до этого слышавшем лишь краткие просьбы-приказы, он разглядел собеседника по душе. — Какой он умненький мальчишка, слов просто нет. Все бы в его возрасте так соображали! Редко юноши в его возрасте уже имеют достаточный опыт и багаж знаний, чтобы сложить собственные новаторские взгляды на жизнь. Согласись… — Соглашусь, — нехотя кивал я. В тот момент я бы не отказался от помощи клона, который бы постоял вместо меня, поддакивая. — Соглашусь. — А как ловко управляется с пилой да молотком! — продолжал восхвалять наместник. Даже золотая змея устало начала сползать вбок вместе с шапочкой. — Он сегодня моим слугам помогал полы в хозяйственном домике чинить. Лучше них управлялся, я налюбоваться не мог, как будто уже не один дом собственными руками построил. Ну и где еще такого умельца среди знати найдешь?. А как он заботится о природе, как любит животных… — А еще храпит по ночам и пускает слюни на подушку, — пробубнил я, утыкаясь взглядом в свою кружку. Кусочки лимона тоскливо плавали в мутноватой жидкости. — Что-что? — Чудесный мальчик. Чудесный! — Вы обязательно должны познакомиться! Сегодня же… — Разумеется, господин… бывший наместник. — Идем. — Мужчина решительно махнул рукой, и я хотел было уже слинять, воспользовавшись моментом, но на плече мертвой хваткой сомкнулись его длинные пальцы. Мужчина потащил меня следом. — Вон он, прямо у лестницы. И правда, в весело болтающей толпе девиц нашелся и молча слушающий и улыбающийся принц. Чонгук чуть своим личи не подавился, когда бывший наместник начал речь, откровенно походившую на сватовство. Я только неловко мялся в паре шагов, слушая хвалебную оду некоему Юнджу, и вздохнул, когда пришло время скрепить новое знакомство крепким рукопожатием. Чонгук руку не отпустил, потянув «нового знакомого» на себя. Мужчина, к счастью, уже ничего не заметил, отправившись общаться со следующим гостем, а девушки восприняли совершенно спокойно. Я оглядел их благоухающую лотосами толпу. — Не слишком ли это? — хихикнула одна из девиц. — Оставлять обожаемого юного талантливого принца на простого слугу?.. — А вас четверых на него не слишком много? — тут же ответил я. — Благородные дамы, а обступили ребенка. Спаиваете вином. Фу, еще и кислятиной какой-то, — добавил, принюхавшись к напитку в кубке Чонгука. — Простите, леди, но я его украду… — Куда пойдем? — шепотом спросил Чонгук, оглядываясь вокруг и рассматривая людей. Солнце уже село, веранду освещали десятки масляных ламп, привлекающих насекомых. И всё же гости пока не спешили расходиться. — Куда угодно, лишь бы подальше от этой трынделки. Уши скоро отвалятся. — Да, — покивал Чонгук, — разговорчивый он, это верно. Впрочем… не только он. Вы так много общаетесь с Клематисом, я даже удивлен. Что же вас так сблизило, что за общие интересы? — Готовка? — усмехнулся я, радуясь такому милому проявлению ревности. Парень очень старался притворяться, что спрашивает просто так, из праздного любопытства, и вовсе его это не волнует. — Окей. Мы планируем реформу здравоохранения. — Реформу чего? — вскинул брови Чонгук. — Здравоохранения. Это охрана здоровья. Мы наконец замерли у перил, на противоположной стороне помоста от бывшего наместника, как раз приставшего с разговорами к леди Су в черно-розовом платье и Намджуну, уже с трудом державшему улыбку. — И что именно вы хотите для его охраны сделать? — Ну… Для здоровья важно многое. Во-первых, хорошее питание, что требует освоения новых земель, усовершенствования сельского хозяйства, оптимизации производства и транспортировки, контроля над ценами на продукты питания. Во-вторых, гигиена. Это подразумевает оказание поддержки общественным купальням, баням, цирюльням и прачечным. Проведение трубопроводов хотя бы в каждый общий двор, пусть не дом, чтобы свежая и чистая вода всегда была в свободном доступе. Создание ведомства чистильщиков и дворников, ответственного за чистоту на улицах. Работу над просвещением народа, обучение… если угодно, внедрение в умы людей понимания о важности соблюдения чистоты не только души, но и тела и всего, что его окружает. В-третьих, конечно же, развитие медицины. Очень важно оторвать ее от церкви и народных суеверий, чтобы дать толчок развитию науки, поддерживать институт и его исследования, пресекать любые гонения и травлю в сторону ученых, отходящих от традиционного «помолитесь, приложите подорожник — и всё пройдет». Крайне необходимо повышать авторитет ученых-врачей, хирургов и медицинских сестер, присматривающих за больными, чтобы привлекать талантливых и трудолюбивых людей в эту сферу деятельности… — О богиня, — выдохнул Чонгук. — Это ужасно, но, кажется, меня возбуждает, когда ты начинаешь говорить о подобных вещах. Ты становишься таким… серьезным, уверенным и властным. — Да, — ответил я, уже немного смущаясь от его признания. — Я считаю, вашему миру требуется очень многое узнать о здоровье, о медицине и о лекарствах. Может, куда лучше было бы, если бы мой брат сюда попал… Вот он смог бы по-настоящему помочь в этом, он чудесный врач, который всей душой любит свое дело и обожает помогать людям почувствовать себя лучше. Я отвел взгляд, понимая, что глаза пощипывает от наворачивающихся слез, и устало вздохнул. Как бы мы с братом ни ругались порой, как бы друг друга ни подтрунивали, всё же дружба у нас была крепкой. И я всегда знал, что он первым придет на выручку, если что-то случится. Сумеет вытащить из беды. А потом и раны залечит, если потребуется, и даже родителям не сдаст. В тот момент я почему-то впервые за всё время, проведенное в новом мире, всерьез задумался о том, каково же сейчас ему. Я грустил, это понятно. А он? Ему ведь, наверное, тоже ужасно тяжело… Он сто раз говорил мне, что нужно следить за сердцем, но всё равно не смог уберечь. Не оказался рядом в самый важный момент. Знаю, что в тот вечер он пошел гулять с друзьями, отказавшись помочь мне с вещами после переезда, ведь мы в очередной раз что-то не поделили. Уже и не помню, что именно. Он ушел с друзьями, даже не заглянул на минутку. И в тот момент я от всей души надеялся, что он не винит себя в моей смерти. — Юнги? — А? — дернувшись, я оглянулся и улыбнулся, беря себя в руки. — Что такое? — Ты о чем-то важном задумался? — Да. — Я с наигранным интересом заглянул в его кубок. — Что это вы такое интересное пьете? Пахнет здорово, зря я наговаривал. — Мангано, — ответил Чонгук, жестом разрешая попробовать. Я взял кубок и пригубил напиток, оказавшийся довольно необычным, густоватым, как ликер, и с приятным фруктовым привкусом. — Алкогольный напиток из манго. — Здорово. Признаю, у Клематиса отменный вкус, — протянул я и продолжил, желая поддеть только что обнаружившуюся ранку, чтобы лучше в ней разобраться: — Пожалуй, он будет моим Господином Месть. — Кем? — Ну… смотрите. Мы вроде как с вами вместе, так что должны быть друг другу верны, если по-хорошему. Так? Но, если вы мне измените, я буду мстить. С ним. — Оу… — Чонгук сначала изумленно вскинул брови, видимо, подбирая слова, чтобы наиболее ярко выразить возмущение, но потом смекнул, что это не всерьез. Перевел взгляд на возящегося с разливанием пунша парня и покивал. — Ничего. Неплохой вариант. — А вы кого выберете? — Я? Эм… Кажется, более сложных вопросов мне еще в жизни не задавали. — Соберитесь! Я помогу вам выбрать, если хотите, вы же помогли мне с подписью. Для начала нужно решить, кого вам хочется больше: мужчину или женщину. Лично я за мужчин, точно не возникнет нежелательных беременностей. Учитывая, что Намджун и Тэхён, к которым вы явно больше всего склонялись… — Я? — удивленно всхлипнул Чонгук, чуть не выронив кубок с мангано. — …оказались заняты, я могу предложить кого-нибудь из ваших воинов. Что скажете, например, о Кае? Или Ёнджуне? В вашем вкусе? Или нужно что-то более нестандартное? — Я, знаешь ли, со своими вкусами не очень знаком, — глухо пробормотал Чонгук, заметно смущаясь. — Так что не могу ничего сказать. — Хм. Тогда, может быть, тоже Клематис? — я кивнул в его сторону. Улыбчивый парень болтал с гостями, с одинаковой охотой отвечая и богатым господам в роскошных нарядах, и простым рабочим в потертых рубахах. — А что? Пусть он у нас будет общим. Зато будем уверены… в… в чем-то. Ну как? — Да, — с улыбкой тихо выдохнул Чонгук. — Конечно. Это просто идеальный вариант, раз ты на такое согласен… Его голос окончательно сошел на нет и растворился в гомоне толпы. Парень смотрел куда-то в пространство, не шевелился и даже не моргал. Я стоял рядом, допивая свой лимонад, и наблюдал, прикидывая, как долго это может продолжаться. Казалось, принц готов был стоять так целую вечность, если никто не отвлечет. Вот интересно, что же такое захватывающее в тот момент творилось в его голове? — Чонгук? — М? — встрепенулся парень. — Ну а вас-то что заворожило? — Да я вот… Всё пытаюсь представить, как картины в ящичках могут двигаться, — ответил Чонгук, забавно поигрывая оставшимся в руке последним личи, как куклой. Очевидно, тоже соврал. — Удивительно. — Ну… фрукты и по телевизору не так уж часто двигаются. Спасибо богам телевидения. — Я аж передернул плечами. Признаться, у меня была психологическая травма, связанная с говорящими фруктами: еще в слюнявом беззубом детстве меня очень напугал веселый (читать «чокнутый») банан из рекламы жевательных конфет, который слишком агрессивно обещал всех угостить вкуснятинкой. Если верить маме, долгое время я даже плакать начинал, когда видел на кухне бананы. К счастью, с возрастом глупый страх прошел. Но от воспоминаний о той рекламе до сих пор не по себе становилось. — Честно сказать, я тоже так и не понял работу телевизора, хотя в школе нам всё это подробно объясняли. Я вообще очень многого не понимал и не знал в своем мире. Наверное, именно это после всех неожиданных перемен породило во мне желание узнавать как можно больше, чтобы быть полезным. Это даже по-своему больно и обидно: знать заранее о крутых технологиях, которых еще нет. Чувствуешь себя обязанным подарить их миру… но оказываешься бессильным, ведь не понимаешь устройства. Уверен, у вас примерно так же… — Вроде того, — улыбнулся принц. — Кстати, может, будешь звать меня просто Чонгуком? Мне нравится любое обращение, когда ты произносишь его так же, как «мой принц», но, может, перейдем уже на ты? — А может, вернемся в нашу комнату? — тут же вопросом на вопрос ответил я и искоса глянул на него из-под челки. Чонгук оглянулся по сторонам, оценивая обстановку, и вскоре взял меня за руку, уводя сквозь толпу. Вполне ясный ответ. Сняв с подола его рубахи маленькую и пока еще полную сил змейку-хвостик, я улыбнулся, уже предчувствуя приятный вечер.