Обмен телами

Юри уже на шестом месяце беременности, та протекает нормально и без осложнений. Живот уже очень большой, и Юри давно перестал влазить в свою старую одежду, что сильно расстраивало его, и заставляло снова начать комплексовать. — Юри-и-и, солнышко… Ты же знаешь, что я люблю тебя любым? Ты ведь у меня самый красивый омега на всем белом свете, а беременность сделала тебя еще более красивым. Юри краснел и отводил взгляд, когда Виктор так говорил, а потом отвечал, что не согласен со своим мужем, а тот начинал его безжалостно щекотать, пока он не согласиться. — Хочешь поедем в магазин для беременных? Уверен, там куча милых вещей. Кацуки пожал плечами и вздохнул. — Ну давай… — с легкой улыбкой произнес он. После этого они собрались и поехали в торговый центр. Уже добравшись до него, они припарковали машину и зашли внутрь. Пройдясь по другим магазинам и выбрав пару вещей Виктору, они зашли в магазин для беременных. Виктор стал показывать омеге очень милые и удобные вещи, в которых животу было бы комфортно и свободно. — А как тебе вот этот комбинезон? Мне кажется, он тебе очень пойдет, смотри какой милый! — альфа протянул синий джинсовый комбинезон. Юри кивнул и, набрав еще несколько вещей, пошел в примерочную. Ушли они из торгового центра с двумя пакетами вещей, а Юри выглядел счастливым, и Виктор был рад за него. Помимо комплексов, которые Виктор заставлял постепенно исчезать, Юри еще беспокоило то, что он еще не разу не чувствовал пинков в живот от своего ребенка. Они пришли на очередной прием к доктору, и он решил спросить. — Это нормально, что я не чувствую, как он пинается? Просто я читал, что к двадцатой неделе малыш уже пинается… а наш… Врач объяснил ему, что это нормально, и что ребенок мог пинаться очень слабо, или пока омега спал, поэтому и не чувствовал. Никифоров, услышав это, успокоился, ведь он тоже переживал за их малыша. Юри, конечно, услышал, что сказал доктор, но так хотелось почувствовать шевеление своего ребенка. И вскоре он почувствовал это. Это был обычный субботний вечер. Супруги сидели на диване в гостиной закутанные в теплый плед, а Маккачин спал на ковре перед ними. Они попивали горячий чай, на журнальном столике стояла корзинка печенья с шоколадной крошкой. На экране телевизора был недавно вышедший фильм, довольно интересный кстати. Юри уже почти засыпал, положив голову на плечо своего мужа. Никифоров гладил того по темным прядям волос, как же сильно он любит этого очаровательного омегу. Резкий толчок в живот, Юри аж пискнул от неожиданности. А затем схватил Виктор за руку и уложил ее на свой живот. Никифоров сначала не понял, чего так испугался его муж, а затем почувствовал, как его ладонь что-то толкает. Этим чем-то был живот Юри, а точнее ребенок в его животе. — Витя, он толкается! — у омеги потекли слезы. Виктор чувствовал, как его ладонь пинают через живот, он выглядел, как маленький ребенок, очарованный чем-то. А затем толчки прекратились, и он посмотрел на Юри. — Наш малыш пинается, видишь… А ты переживал. Альфа крепко обнял супруга и стал вытирать чужие слезинки с прекрасного лица. Юри счастливо улыбался, утыкаясь в сильное плечо мужа носом, его счастье не передать словами. — Он пошевелился, Виктор! Он шевелился! Никифоров кивнул и уткнулся носом в его нос: — Конечно шевелился, солнышко… Я так рад! Они мило потерлись носами и слились в сладком поцелуе.