Обмен телами

Четыре дня. Ровно столько времени прошло после родов Юри. Омега был в своей палате и собирал все вещи обратно в сумку. День выписки, наконец! Больничные стены ему крайне надоели, и хотелось поскорее вернуться в родную квартиру, в свой любимый дом. Там его ждал Маккачин, который, наверняка, безумно соскучился и вообще не понимал, куда делся второй хозяин. Виктор ждал внизу и по какой-то причине не мог подняться к своему мужу, чтобы помочь. Да и помощь здесь была не особо нужна… Сумка легкая, а коляску, которую Никифоров привез перед этим, Юри уж как-то сам довезет. Через пару минут ему принесли малыша. Тот был одет в пастельно-желтый боди на длинный рукав с красующимся на груди желтым цыпленком, который только-только вылупился из куриного яйца. На ножках малыша была та самая детская обувка для новорожденных, которую они купили в первый раз, когда пошли в детский магазин, с желтыми цыплятами, почти такими же, как и на боди. Юри покачал своего любимого сыночка на руках, а затем уложил в коляску, та была теплого бежевого цвета приятного для глаза. При выборе коляски Виктор не жалел денег от слова «совсем», ему было важно, чтобы возить ее было удобно и чтобы легко можно было бы разобрать и уложить в багажник. Омега и не был против, тем более что денег у их семьи полно, до конца жизни точно хватит, да и самому хотелось чувствовать себя комфортно на прогулках с ребенком. Юри укрыл своего сыночка красивым пушистым одеялком серого цвета и, кинув сумку на дно коляски, повез ее к выходу. Его выписали, и он спустился вниз, пытаясь найти своего любимого, пока не увидел в углу того, чего никак не ожидал. Там стоял сам Виктор, но не один. Слева стояла семья Кацуки, а именно родители и сестра Юри. А справа стоял папа Виктора, милый, невысокий омега лет пятидесяти, с карими глазами и такими же светлыми волосами, как и у своего сына, мужчину звали Виталий Никифоров. Все эти люди держали либо шарики, либо цветы в руках, а именно, букеты синих роз. Увидев стоящего недалеко Юри, Виктор улыбнулся, и все повернулись к нему же, так же улыбаясь. У парня потекли слезы, он совсем не ожидал увидеть тут свою семью, но это его безумно радовало. Он так и не подошел к ним, а просто стоял, пытаясь остановить слезы счастья. Никифоров понял это, и поэтому подошел сам, крепко обнимая своего любимого омегу и вручая большой букет роз. — Все ведь хорошо, мой любимый? — с нежностью спросил он. Омега кивнул и вытер слезы рукавом, забирая цветы. — Да, прости… Я слишком эмоциональный. Виктор погладил его по голове и, приобняв Юри одной рукой, второй повез коляску. Когда они подошли к родственникам, все начали поздравлять новоиспеченных родителей. Никто не сомневался, что ребенок у них родился просто очаровательным, и все были рады, что это наконец произошло. Родители помогли упаковать многочисленные цветы и шарики в машину, некоторые пришлось положить в машину Виталия, но тот вовсе не был против. Малыша Никиту усадили в детское черное кресло, Юри сел сзади вместе с ним, так как боялся сажать его одного первое время. Виктор согласился с этим, и они поехали домой. По приезду домой они поднялись в квартиру, и к ним сразу подбежал кудрявый пес. Первый, к кому он подошел, был Юри, было видно, как тот соскучился. Юри и сам соскучился, Маккачин был таким же членом семьи, поэтому он стал гладить его по ушам. Но, кажется, Маккачин почувствовал какой-то новый запах и поэтому пытался заглянуть в коляску. Виктор боялся, что тот может поцарапать Никиту, поэтому сам вытащил сына из коляски, аккуратно поднося к псу. Маккачин обнюхивал это маленькое существо, а супруги с волнением пытались понять, понимает ли он, что это не игрушка, а живой человек. К счастью, пес понял и просто лизнул щеку Виктора, на что тот засмеялся и не всерьез отругал игривую собаку. Квартира была полностью готова к приезду ребенка. Острые и стеклянные вещи убраны в высокие шкафчики, вся одежда и простынки переглажены и аккуратно разложены в небольшом комоде, в котором находились только вещи, относящиеся к детям, как: соски, бутылочки, шапочки, носочки, погремушки и так далее. Виктор занес ребенка в спальню и уложил в кроватку, целуя в лоб и смотря на это очаровательное создание. Юри подошел со спины и крепко обнял своего возлюбленного, утыкаясь носом в родную спину. — Я люблю тебя, Вить, — тихо произнес омега и прикрыл глаза. Виктор улыбнулся и затем повернулся к своему мужу. — И я тебя люблю, мой милый… Мужчина провел по чужой щеке большим пальцем, после чмокая его в кончик носа. — Хочешь поспать? Или поесть? Юри помахал головой, крепко обнимая любимого альфу за шею. — Нет, ничего не хочу… — он вдохнул чужой приятный аромат феромонов и расплылся в мягкой улыбке. — Только чтобы ты был рядом со мной. Никифоров погладил его по спине, оставляя мимолётный поцелуй в тёмных волосах мужа. — Я и так рядом с тобой, солнце, был, есть и буду всю жизнь. Кацуки поднял на него голову, встречаясь с аквамарином любимых глаз. — Я знаю, знаю… Ты самый лучший на свете, Виктор.