Варвары

от: Номер 70 кому: Марафаха-6 локация: учебный центр, Лондиниум дата: три года до операции «Миллениум» примечание: в данном донесении описывается эпизод специальной подготовки боевика Номер 70

      Труп лежит на секционном столе, накрытый простынёй по грудь. Мужчина, чёрный, лет двадцати пяти-тридцати. Мы не знаем, как его звали. Не знаем, кем он был при жизни и как попал в анатомичку Ма-шесть. Сейчас он просто источник запчастей.       Юные боевики проходят мимо покойника и рассаживаются на скамьях аудитории-амфитеатра. Сирша, боевик Номер 73. Ангус, боевик Номер 74. Дюжина подростков, одетых в стандартный ДПМ без знаков различия. Эргюн, боевик Номер 77. Аврора, боевик Номер 79. Мальчишеские и девичьи фигуры в зелёной и коричневой с чёрными вкраплениями камуфляжной ткани.       Последним в аудиторию заходит Киран: рукава его рубашки закатаны, козырёк кепи лихо изогнут. Под мышкой у Кирана коллекция завёрнутых в ветошь инструментов. Из накладного кармана брюк выглядывает бутылка колы.       — Сейчас я покажу вам немного магии, дети, — объявляет он.       Киран поблёскивает линзами на фоне маркерной доски, прямо над трупом, а мы внемлем.       Натягивая одну за другой латексные медицинские перчатки, Киран рассказывает, что друиды Британских островов издревле практиковали смену обличий. Они знали заклинания, делавшие их невидимыми. Друиды могли напустить магический туман, чтобы скрыться от посторонних взглядов или, наоборот, завести врагов в ловушку. Ирландские священнослужительницы превращались в животных или птиц.       Когда римляне напали на Шотландию, друид по имени Товнал принял форму прекрасной женщины. Под её видом он пробрался в командирский шатёр и заколдовал римского легата вместе со всеми его трибунами. После этого шотландцы легко разбили обезглавленное вражеское войско.       Срезая лоскут кожи с головы мужчины-на-запчасти, Киран говорит:       — Именно так рождалась Ма-шесть.       Киран демонстрирует нам первую запчасть перед тем, как положить её на металлический поднос.       — Самая простая деталь, — говорит он, пинцетом удерживая лоскут вместе с клоком чёрных волос. — Но крайне важная. Играть в дикарей и снимать скальп не нужно, хватит кусочка.       Пальцы его левой руки голубыми щупальцами залезают в рот покойника. Легонько гудит люминисцентная лампа. Ободранные люди, всё их красное мясо и внутренние органы смотрят на юных боевиков с анатомических плакатов у Кирана за спиной, а мы внимательно следим за действиями Учителя.       «Чвок!» — кончик языка мужчины-на-запчасти розовеет в пинцете Кирана.       — Вырезать весь, — говорит Киран, — опять же, незачем. И разочарую заранее: вы обретёте голос донора, однако незнакомый язык таким читерским способом не выучить.       Вторая запчасть перемещается на поднос, а инструменты Кирана уже лезут в глазницу мертвеца.       — Это, — говорит Учитель, — самая сложная — особенно в полевых условиях — и временами необязательная деталь. Тем не менее, для аутентичности образа часто приходится извлекать и глазное яблоко тоже.       Волосатые загорелые руки Кирана нависают над лицом мужчины-на-запчасти. «Човк, човк», — ножнички разрезают конъюнктиву, и голова покойника чуть подрагивает на столе.       — Вы в порядке, дети? — осведомляется кепи Кирана, пока его вооружённые хирургическими инструментами пальцы пытаются подцепить глазное яблоко покойника.       Дакийка Аврора ставит локти на стол и делает вид, будто прикрыла рот просто так. Остальные боевики сохраняют внешнюю невозмутимость.       — О, вылез, — довольно кряхтит Киран.       «Чвок», — ножницы перерезают нитку зрительного нерва, освобождая мужчину-на-запчасти от очередной ненужной детали. Кожа. Волосы. Язык. Глаз. Всё на подносе.       Киран снимает с груди ожерелье: много-много полированных колец из валлийского дуба. На тех кольцах висят три медальона. Киран говорит, отхлёбывая из бутылки:       — А теперь самое интересное.       Он неторопливо вкладывает лоскут кожи и локон волос покойника в левый медальон. В средний медальон он вкладывает язык. В правый медальон — глаз.       Киран торжественно возвращает ожерелье на шею и в тот же миг преображается. Только что это был Киран, а теперь — мужчина-на-запчасти. Чёрный, лет двадцати пяти-тридцати. Которого мы не знали. Который лежит на секционном столе и одновременно стоит перед нами живой. Мужчина-на-запчасти поправляет очки фирменным жестом Кирана и говорит голосом на пару октав выше:       — Йоу, дети! Как вам новый образ Учителя?       И мы вздрагиваем. А Киран в образе мужчины-на-запчасти продолжает:       — Вам стоит запомнить пять простых вещей. Во-первых, донор должен быть мёртв, но не слишком давно.       При использовании запчастей несвежего донора могут возникнуть самые непредсказуемые баги с отображением образа.       Киран говорит:       — Во-вторых, все запчасти в ожерелье должны принадлежать только одному донору.       Если ты захочешь замутить клёвый микс из нескольких персон, у тебя ничего не получится.       Киран говорит, оттопыривая третий палец:       — В-третьих, вам не переходят какие-либо умения, навыки, физические или интеллектуальные особенности донора. Только внешний вид.       При использовании запчастей донора-ампутанта тоже случаются трудности. Та же проблема с донорами, сильно отличающимися по габаритным размерам.       Киран говорит:       — В-четвёртых, ожерелье с медальонами должно быть максимально близко от вас.       Киран оттопыривает последний палец:       — В-пятых, оборотное зелье, которое я только что принял, выводится из организма с мочой. Не забывайте своевременно пополнять его запасы, если хотите использовать образ долго.       Выйдя вперёд, Киран заканчивает лекцию тоном заправского ведущего телемагазина:       — А в остальном это чрезвычайно стильная и полезная игрушка, дети. Вступив в Ма-шесть, вы можете получить такую абсолютно бесплатно!