Не уверена, но, возможно, этой главе нужен максимальный рейтинг? В любом случае, вы предупреждены.
***
Я снова чувствовала себя подростком, возящимся на заднем сидении аравели и совершенно не уверенным в том, что именно нужно делать с членом. В тот первый раз я просто хватала его руками и мой язык был ужасно неуклюжим, нужно ли было сосать как можно сильнее или стоило, наоборот, быть помедленнее — мы не знали, для нас обоих это было тогда впервые. И теперь ситуация повторялась с моей магией, о чем, как я думала, я знала многое и овладела этим давно, но почему тогда мои руки вновь не могут сделать ничего путного? — А теперь попробуй еще раз. Я коснулась своей аурой Соласа, почувствовала дрожащую энергию внутри, а затем попыталась оттолкнуться, не толкаясь буквально. Он кивнул, наблюдая сквозь полуприкрытые веки, как я начала создавать достаточное давление, чтобы проникнуть сквозь его барьер. Это произошло быстрее, чем я ожидала, и я провалилась в его магию, будто это была переполненная ванна: ощущение теплого погружения и движения одновременно. Солас издал одобрительный звук, от которого у меня участился пульс, и я потянулась глубже. Это было странное и восхитительное чувство, расходовать магию, фактически не используя ее. — Теперь восстанови, — в его голосе была твердая нотка, напоминание о том, что с этим заклинанием все еще нужно обращаться осторожно. Восстановить? Я заерзала на его коленях, все еще немного отвлеченная тем фактом, что оседлала его, хотя и все еще полностью одетая. Мы растянулись у огня, обнимаясь и целуясь, прежде чем я набралась храбрости, чтобы попробовать эту штуку, которую, по-видимому, каждый другой маг понял еще подростком. Я зашептала в темноту, призывая свою магию и втягивая ее обратно вместе с дыханием. Я была вознаграждена низким рокотом со стороны Соласа, в то время как удовлетворяющее чувство напряжение вернулось обратно. Я чувствовала себя переполненной магией, как будто глотала лириумное зелье безо всякой причины. — Это и есть поцелуй, — сказал Солас тем же будничным тоном, которым обычно говорил про какую-нибудь траву в лесу. Я фыркнула. — Ну, если только орлесианский. Солас улыбнулся, затем толкнул меня в поток магии, и у меня перехватило дыхание от удивления. Я собрала свою собственную магию, чтобы сопротивляться его, и их столкновение вспыхнуло в моем теле. И в его тоже, если эта хитрая улыбка была хоть каким-то намеком. Он рванул вперед, чтобы опрокинуть меня назад, приземлился верхом на мои бедра и обхватил одной рукой мою шею. Он поцеловал меня снова, с языком и магией одновременно. Боги. Как же я никогда не целовалась с магом? Его магия начала биться в устойчивом темпе, и я последовала его примеру, синхронизируя свою ауру со своим пульсом и оборачивая свой язык вокруг его. Хватка на моей шее усилилась, и я скользнула руками вдоль его спины, ища край его туники, чтобы добраться до обнаженной кожи. Но я никогда этого не делала, и заблудилась по пути в бурлящих ритмах ртов и магии. — А теперь, — мягко сказал он, — я хочу, чтобы ты помогла мне закончить. К моему бесконечному смущению, я действительно застонала. — Ты сделаешь это для меня? — он замурлыкал. — Я буду вести тебя, чтобы ты поняла, каково это, когда я верну то, что взял. О Боги, вот дерьмо. Боги, мне не нужно понимать, просто… он прервал ход моих мыслей своим жестким тоном, чтобы направить меня. — Толкнись в меня. Еще, — наставлял он. — Ты можешь дать и больше. Сосредоточься. Вот так, именно, да. А теперь используй магию. — Что? Я задыхалась от напряжения и была восхитительно опустошена, так ты ощущаешь себя после того, как хорошенько проорешься. — Любое заклинание. Нет, возможно, что-то совсем простое. Я думаю, что это будет наиболее удобно для тебя. — Я была до смешного довольна собой, услышав в его голосе рассеянность. — Ничего не случится после твоего заклинания, физически — ничего, но это воспламенит твою магию внутри моей. Я решила использовать молнию, мои пальцы сотворили форму, и я шепотом произнесла заклинание. Волна энергии пробежала по моим венам там, где должна была быть молния, и Солас качнулся вперед под ее напором, одной рукой сжимая мою шею сзади, а другой сжимая мое бедро. Затем магия вернулась в меня, растворяясь вместе с покалыванием электричества в нерастраченном заклинании. Солас тяжело опустился на меня, и я почувствовала на шее глубокий теплый вздох. — У меня так много других применений для твоей непоколебимой собранности, да'лен. — Одна рука скользнула по моему плечу, обхватила грудь, скользнула по бедрам, прежде чем нырнуть под пояс. — Но теперь я вижу, что тут кое-что недоделано. — Солас! — Чувство вины мелькнуло рядом с моим возбуждением, — это несправедливо. Я даже не думала... — Разве я когда-нибудь говорил, что я справедлив? Он скользнул двумя пальцами по влажному месту между моих ног, а затем толкнул их внутрь. Боги, я всегда думала, что это всего лишь прелюдия, но теперь это было все. Он начал с мягкого ритма, его пальцы двигались внутри меня, а большой палец кружился прямо над моим клитором, дразня меня неторопливыми движениями. В его движениях был какой-то смысл, и я не настолько потеряла голову, чтобы не понять, что он начертил руну в складках у меня там. Он был прав с самого начала: долийцы ни черта не знают. Руна загорелась, и жар расцвел между моих ног, закручиваясь спиралью, когда его пальцы погрузились глубже, а язык скользнул в мой рот, его магия давила на мою собственную. Когда я начала задыхаться и извиваться, Солас неторопливо снизил темп, чтобы нарастить его снова. Прошли секунды, а может быть, и часы, но я потерялась в бурлящем движении пульсирующей магии, его пальцев, движущегося языка. Белое горячее удовольствие пронзило меня насквозь, каждый нерв словно снежинка таял на моей коже — Солас использовал магию льда. На какое-то мгновение мир стал прозрачным, и я смогла увидеть блуждающие огоньки духов в Тени, затем мое тело поймало магию и физический оргазм скрутил меня внутри, подтягивая мои бедра вверх и плечи вперед, пока я почти не обернулась вокруг Соласа. Я долго лежала, дрожа от толчков, цепляясь за него, прежде чем вяло соскользнула на ковер. Небо было темным позади нас, свет костра заглушал звезды и купал нас в теплом оранжевом сиянии. Солас приподнялся на одной руке надо мной; на этот раз его тайны не были раскрыты. Он посмотрел вниз так открыто и тепло — я никогда не видела его таким умиротворенным. — Ты просто сияешь, венан, — прошептал он. Он поцеловал мою ладонь, и изумрудный свет Якоря рассеял тени с его лица. Я погладила его по щеке кончиками пальцев, попыталась сглотнуть, попыталась подумать, но все равно была слишком ошеломлена; казалось, именно так он всегда любил меня. В какой-то момент я поняла, что он забрал меня на человеческую кровать, и позже я проснулась в переплетении наших рук и ног. Солас все еще был в Тени, я не думала о том, чтобы искать его там; его лицо было безмятежным. Наблюдая за ним в темноте, я почувствовала, как тяжесть всего этого начала понемногу уменьшаться. Он пришел ко мне с таким количеством всего сразу, что у меня едва ли было время подумать об этом. Но одно-единственное слово навсегда изменило мою жизнь — венан. Именно по этой причине, в отличие от наших городских собратьев, долийцы не женятся. Никакая церемония не может заставить ваше сердце почувствовать другое сердце, никакие документы не могут забрать его обратно. Мы, эльфы, влюбляемся и теряем друг друга много раз, но у каждого из нас есть только один венан.