Мне нравится, что прозвище, которое Варрик дал Соласу, кажется таким неподходящим, но это до тех пор, пока ты не вспомнишь, что Фен'Харел, по общему мнению, провел несколько столетий смеясь и ликуя, что изгнал Древних Богов. И потом, БАМ, ты осознаешь, что сценаристы троллили нас с самого начала, едва лишь мы повстречали Соласа.
***
Даже после всего произошедшего я ожидала, что проснусь одна. Я смирилась с этим, прежде чем повторно заснуть, зная, — Солас глубоко ценит свое уединение. Если он не встанет задолго до рассвета, то его на выходе из моих покоев встретят послы, эмиссары и другие высокопоставленные лица, толпившиеся у моей двери, как только она открывалась. А поскольку Варрик имел обыкновение пить свою утреннюю чашку чая у камина, то Соласу было почти невозможно незаметно проскользнуть в ротонду. Поэтому для меня было огромным сюрпризом обнаружить, что Солас остался на ночь. Я проснулась, окутанная его теплом, одна рука обнимала меня за талию, другая покоилась у меня под головой, а его правая нога лежала поверх моей. Что бы ни произошло в моей жизни с Инквизицией в дальнейшем, она подарила мне один прекрасный момент, и я никогда его не забуду. Я перевернулась на спину, чтобы посмотреть на Соласа — его ясный взгляд намекал на то, что он уже давно проснулся. Я поджала губы и потерла заспанные глаза, лениво изгибаясь дугой. Легким толчком я перекатилась на Соласа, наслаждаясь свободой сделать это, и поцеловала его в макушку. Слабое покалывание моих губ подтвердило давнее подозрение: он брил волосы, а вовсе не облысел от старости. Солас воспользовался тем, как я обнажила свою шею, чтобы проложить дорожку поцелуев вдоль нее. Он трогал мои ягодицы обеими руками, и я вдруг очень расстроилась, что он позволил нам заснуть в нашей одежде; жаль, конечно, но это не помешало мне скользнуть рукой по мшисто-зеленой ткани его штанов и дальше вниз по всей длине его члена. Боги, какой большой. Слишком обыденно он взял меня за запястье и прижал мою руку к своей груди. — Нет. — Нет? Есть какие-то срочные дела, которыми мы должны заняться сегодня утром? Потому что сейчас всего лишь, — я взглянула на тени, чтобы угадать, — шесть утра. — Нет, — повторил он более решительно. — Слишком стар, чтобы взять меня в реальном мире, харен? Солас фыркнул, издав смешок совсем как в тот раз, когда я была абсолютно не знакома с шемленским миром и вообразила, будто Варрик из Церкви. Но лишь я подумала, что Солас замолчал — он засмеялся, захохотал по-настоящему. Как и у Дориана, у него был довольно интеллигентный смех, и я улыбнулась, когда его смех стал менее управляемым. Он прикрыл глаза одной рукой, чтобы успокоиться. Но улыбка не покидала его лицо, и Солас потянул меня вниз, чтобы уткнуться лицом в мое плечо, подавляя очередной приступ смеха. Он вылез из-под меня, чтобы схватиться за бока, слезы текли по обеим щекам, беззвучный смех сотрясал его плечи. Я не могла понять, как мой полуофициальный намек сумел сломить его самообладание, но так оно и было. Солас был совершенно, необъяснимо, восхитительно уничтожен — это была та его сторона, которую я никак не ожидала увидеть. Наши отношения в принципе определялись теми сторонами его характера, которые я никогда не ожидала увидеть. Когда Солас, наконец, сделал несколько успокаивающих вдохов, он повернулся на бок лицом ко мне, розовощекий и улыбающийся. — Ар лат ма, — прошептал он таким счастливым тоном, которого я никогда от него не слышала. — Ар лат ма, Фен'Харел, — поддразнила я, положив свою ладонь на его щеку. Он улыбнулся мне с любопытством, но морщинки в каждом уголке его рта и глаз стали менее выраженными. Если бы я так часто не играла в Порочную добродетель с Варриком, обращающего внимание на все, я бы никогда не заметила такой легкой перемены. — Серанна ма? (1) — Ар лат ма, — повторила я, не боясь даже слегка надуть губы. — Разве я не могу ответить тем же? — Не это, другое, — его голос звучал недоверчиво, и я не могла понять, почему он не хочет верить — я вдруг вспомнила про хареллана, и мой желудок упал. Харел олицетворял тайну, достаточно темную, чтобы Кошмар использовал это против Соласа, и я совершенно забыла об этом. Фенедис, какие неосторожные вещи ты говоришь! — Фен'Харел? — Я ущипнула его за руку, стараясь говорить как можно более непринужденно. — Известный тем, что отказал Андруил в своих услугах в постели и прославился тем, что катался по земле, обнимал себя и хихикал от радости? — Так говорят, — рассмеялся он, на этот раз лишь изображая смех, — я просто не привык, чтобы долийцы так легко произносили это имя. — Ир абелас. Я все испортила. В первый раз, когда я тебе об этом сказала, и потом еще раз все испортила шуткой. Он поцеловал меня прямо в губы, запустив руки в мои волосы, его магия заволновалась. — Это было великолепно, — сказал он. — Я очень рад, что ты избавилась от этого суеверия. Каким-то образом, несмотря на всю глубину моей оплошности, я поверила ему. И поскольку я наговорила глупостей, я воздержалась от дальнейших разговоров о своих так называемых суевериях.