Пустынная принцесса

      Прошла минута. Бледный как смерть миллионер стоял над девочкой, не будучи в состоянии произнести ни одного слова. Глаза всех были с крайним удивлением обращены на него.  — Что с тобой, дядя? Что с тобой? — испуганно спрашивала его Айси, теребя его за руку. При звуке её голоса мистер Тано точно проснулся.  — Где начальник станции — спросил он глухо, и лицо его странно осунулось и потемнело.  — Я здесь! — тотчас же послышался взволнованный ответ мистера Фрая, и сам он отделился из толпы сочувствующих.  — Я сейчас же увожу девочку к себе, — срывающимся от волнения голосом, но не допускающим возражения тоном обратился к нему аристократ. — Будет ли она жива или умрет, но я хочу, чтобы она была в моём доме. Эта девочка бесконечно дорога мне! Позаботьтесь о том, чтобы больную и врача поместили в мой спидер!  — И меня! О, и меня тоже! Я не могу оставить мою Асоку! — вырвалось из груди Энакина, и его голубые глаза с мольбой остановились на лице мистера Тано.  — Хорошо, юноша, ты полетишь с нами. Ты заслужил это! Ты не щадил жизни ради неё! — произнес мужчина, и его смертельно бледное лицо снова обратилось к Принцессе.  — Девочка приходит в себя. Её рана, кажется, не опасна для жизни! — послышался голос врача, в эту минуту только что закончившего перевязку.       И, как бы в подтверждение его слов, Принцесса открыла свои прекрасные голубые, но сейчас измученные и уставшие глаза. В эту ночь никто не ложился в доме Тано. Сам же он, врач, мисс София и Энакин сидели в спальне хозяина дома, где спала раненая Принцесса.       Мистер Спок и мистер Фрай, чёрная Элис и Лиззи, тоже приехавшие сюда прямо со станции, находились в гостиной, нетерпеливо ожидая новых вестей. Айси переходила от них к больной и обратно к ним, сообщая вполголоса о малейшей перемене в состоянии общей любимици. Принцесса спала.       Этот сон был, по словам врача, для девочки необходимее и важнее всякого лекарства. Рана действительно оказалась не только не смертельной, но и не опасной. Когти Фелуции, сильно порвав кожу и мышцы, не задели при этом, ни одной кости, ни одного крупного сосуда. Больной надо было иметь полный покой и как следует выспаться и с этой целью врач велел не будить Принцессу, сколько бы она ни спала. Только утром все чужие уехали из дома богача, кроме Энакина, трогательно просившего не гнать его от постели больной.  — Не только гнать тебя не стану, но буду просить тебя остаться постоянно с ней. Я сегодня же скажу об этом начальнику станции и сделаю всё, чтобы он отпустил тебя насовсем ко мне, — произнес мужчина с неизъяснимой благодарностью, кладя руку на плечо юноши. — Ты спас ей жизнь и этим избавил меня от большого горя, мой дорогой! — с внутренним содроганием прибавил он тихо, и в его глазах Энакин увидел тщательно скрываемые слёзы.       Уже начало заниматься ясное весеннее утро, солнце ворвалось в комнату миллионера, а Принцесса всё ещё спала. Ровно в семь часов утра слуга доложил хозяину, что его хочет видеть какой-то юноша по очень важному делу. Мистер Тано на цыпочках, осторожно вышел из комнаты и прошел в гостиную. Там, нервно теребя в руках шляпу, стоял Нолан. Он в одну ночь изменился почти до неузнаваемости. Страх за Принцессу, жизнь которой могла угаснуть из-за него, сделал то, что мальчик осунулся и похудел в одну ночь, как после тяжёлой и трудной болезни. — Ваше превосходительство, — прошептал он глухо, увидя перед собой хозяина дома. — Что с ней? Она жива?       И глаза его с лихорадочным нетерпением впились в мужчину. — Жива и будет, даст Сила, скоро поправиться — поспешил ответить последний. — Слава Силе! — и юноша шумно выдохнул несколько раз. — А теперь, — произнес он дрогнувшим голосом, — я должен рассказать вам всю правду, что я сделал с ней. Я должен снять это бремя с души. Уважаемый, эта девочка чуть не погибла из-за меня. Когда она прилетела сюда с Татуина, мы с моей приёмной матерью так испугались, что решили отправить её куда-нибудь подальше. Мистер Фрай должен был улететь отсюда осенью, и я рекомендовал ему на службу девочку. С первого же выхода на сцену успех её у зрителей стал громадным. Посетители, восторгаясь Принцессой, совсем разлюбили меня. Разумеется, я стал ей завидовать, стал её ненавидеть. А тут ещё прибавилась у меня новая ненависть к её другу, которого я считал своим врагом. Чтобы отомстить ей и ему, я придумал скверную штуку. Я решил осрамить Принцессу и Энакина перед зрителями, решил испортить её игру во время первого представления нового номера. Для этого я достал настойку олеандра, зная, что от малейшего ощущения его запаха ранкор освирепеет и сразу станет непокорным. Но вчера, когда моей матери стало плохо, я был так взволнован и так далёк от своей мести! Вся моя вина была в том, что я совсем забыл заменить обруч и вынуть магнит из стабилизатора на гоночном каре Энакина. И вот Фелуция растерзала бы Принцессу если бы не подоспел Энакин! — заключил он с рыданием свою речь и закрыл лицо руками.       Миллионер дал юному никто выплакаться, потом положил ему руку на плечо и заставил его открыть залитое слезами лицо. — Слушай, мальчик, твоя вина велика, но ты можешь искупить её одним чистосердечным признанием, — произнес он серьезным, строгим голосом, — ты должен честно и прямо ответить мне на один вопрос: почему твоя мать и ты так испугались появления Принцессы на Коррелии и почему вы хотели во что бы то ни стало отделаться от неё?       Его глаза впились в самую глубину глаз Нолана острым, пронизывающим взглядом. Смертельная бледность покрыла лицо последнего. И с новым неистовым плачем Нолан упал к ногам хозяина дома. — Я всё расскажу! Всё-всё, только спасите мою мать! Не позволяйте сажать её в тюрьму. Она не виновата! Я знаю, она сделала всё ради нас, своих детей! Мы очень нуждались тогда, очень нуждались! О, простите и спасите её! — прорыдал он, целуя руки мистера Тано.       И тут же, у ног его, глядя в страдальческое лицо, ставшее теперь мертвенно-бледным, Нолан рассказал подробно, как его мать, оставшись нищей, из любви к своим несчастным приёмным детям решилась передать мистеру Тано свою дочь, выдавая её за маленькую племянницу последнего. Мальчик закончил свою исповедь и с опущенной головой ждал приговора. Его собеседник молчал. По его лицу текли слезы.        Мужчина знал заранее всё то, о чём говорил ему теперь юноша, знал ещё там, на станции, но хотел теперь иметь подтверждение своей догадки. Нолан давно закончил говорить, а миллионер всё молчал и молчал, и только крупные слезы текли по его печальному лицу. Наконец он сделал невероятное усилие над собою и дрожащим голосом произнес: — Успокойся! Я сделаю всё, чтобы избавить твою мать от заслуженных неприятностей, и сегодня же буду просить кого следует избавить её от наказания, от тюрьмы. И, махнув рукой, не слушая горячих излияний благодарности со стороны Нолана, миллионер поспешно вышел из гостиной. Прошло несколько дней. Было ясное весеннее утро. В той же большой и просторной детской комнате, где несколько недель тому назад маленькая аристократка, угощала свою подругу, Айси, Энакин и Принцесса, совсем уже оправившаяся от пережитых потрясений, играли в мяч.       Дети так увлеклись своим занятием, что не заметили, как вошёл хозяин и остановился, любуясь прелестной картиной. Русый красавец мальчик и две хрупкие, воздушные, как бабочки, тогрутские девочки кружились и прыгали, догоняя мяч. Принцесса была сегодня особенно оживлена. Её прелестное лицо разгорелось, щеки покрылись здоровым румянцем, голубые глаза блестели, как две яркие звезды.       Миллионер с неизъяснимой нежностью и тихой грустью смотрел на неё, удивляясь, как он мог не признать столько времени своего родного ребенка, между тем как теперь он узнал бы её из тысячи других, подобных ей маленьких тогрут. Мужчина забыл одно: он оставил свою девочку в корабле, когда ей было только девять месяцев от роду, а в этом нежном возрасте все маленькие дети почти всегда бывают похожи друг на друга.       Взволнованный и потрясенный, он думал в эту минуту: «Дитя окрепло настолько, что может узнать истину! Сегодня я могу сказать ей всё». И тут же он ласковым голосом позвал девочку: — Принцесса, подойди ко мне.       Девочка оставила игру и подбежала к мистеру Тано. Она уже успела привыкнуть к нему и полюбить в короткое время этого доброго, чуткого человека. За ней подбежала и Айси, подошел и Энакин. — Достаточно, дети, играть сегодня. Я пришёл к вам, чтобы рассказать одну небольшую историю, которая захватила меня сегодня всего. Надеюсь, вы охотно выслушаете ее, — далеко не спокойным голосом произнес мужчина. — Рассказывай, рассказывай, дядя! Я так люблю тебя слушать! — прыгая, кричала Айси. — Как это интересно, должно быть! Ты говоришь, это случилось на самом деле? Значит, то, что ты собираешься рассказать, правда? — суетилась она, усаживая в кресло дяди. — Да, это случилось со мной, когда я был совсем молодым, — произнес он и сел. Айси поместилась на скамейке у его ног. Энакин и Принцесса присели несколько дальше на стульях. И мужчина начал рассказывать…