Never let me go

Два разбитых сердца, много ли это? Наверное, все относительно, но в тихом и зеленом пригороде, в большом белом доме с забором, его обитатели думали, что два разбитых сердца для их дома — это перебор. От меланхоличного настроения Клауса и слишком активной Кэролайн всем было не по себе, хотя, казалось бы, всю неделю дела шли, как обычно. Новый Орлеан, его проблемы, Марсель и противоядие больше не всплывали в разговорах старших Майклсонов; Фрея с Элайджей продолжали вести мирное существование, погружаясь в уютную рутину. Дни Хейли снова начинались пробежками с Кэролайн, а заканчивались развлечениями с Хоуп. Частенько вампирша к ним присоединялась на часик-другой, но потом пропадала с первородной в поисках ответов. Даже ее ссора с Зальцманом утихла. Извинения были принесены, хотя он и не изменил свое мнение по поводу Клауса, может из-за этого поведение Аларика казалось ей подозрительным. Как и раньше, поиски способов побороть Рейну не находились, руки снова опускались, и раздражение заново скапливалось. Еще больше Кэролайн злило то, что ей казалось, они ходят вокруг да около, будто нужный ответ прямо под носом, и они его упускают. Контроль, к которому она так привыкла, который любила, и который дарил ей успокоение, все чаще покидал ее, но она все же нашла способ находить покой хотя бы на несколько часов. Она начала понимать Клауса, а именно его любовь к рисованию. Возможно, она и не понимала всей прелести искусства, но ей было хорошо от того, как то, чего она хотела, отображалось на бумаге. Когда от нажатия карандаша менялась картинка, когда яркость появлялась от прикосновения кисти. Вместе с ощущением полного контроля и подчинения ее воле она ощущала близость с ним, хоть они больше и не гуляли в саду, она могла чувствовать их связь, пока выплескивала чувства на холст. Словно нашкодивший ребенок, закончив одно свое творение, она шустро выбегала из кабинета с листком, прятала его в комнате и долго потом отмывала руки от краски, графитовые разводы с тыльной части ладони и пальцев, которыми затушевала карандаш. Ей хотелось сохранить в тайне этот маленький обряд душевного воссоединения с Клаусом. Ужин наступал, когда все заканчивали свои дневные хлопоты, спускаясь вниз. Все чувствовали, что этим двум некомфортно сидеть рядом друг с другом, но помочь им могло только время. Будущее определит: ждет их успокоение или смирение. Стоило ей едва окончить кушать, как извинившись, она выходила в сад, проверяла цветы, ведь за время ее пребывания тут это место ожило, и потом она пропадала в мире снов. Прохладный метал щекотал ее палец, спускаясь по фалангам к своей цели. Кэролайн очень хотелось увидеть то, что так нежно прикасалось к ее коже, но она продолжала падать вниз, прорываясь сквозь время и пространство, утопая в этом сне, поглощающем ее. Сфокусировавшись на ощущениях, она почувствовала, как темнота понемногу отступает. Девушка поняла, что смотрит на свою руку, она тянулась к кому-то, на душе было так спокойно, словно ее кто-то убаюкивал нежными ласками. Ей показалось, что в животе зародился рой бабочек, которые махали крыльями от восторга вместе с ней и тянулись всем существом к незнакомому источнику любви. Что-то коснулось ее ладони, беря ее руку в свою, но чувства настолько брали верх, что рассмотреть объект казалось не возможным. Платиновое кольцо опустилось на ее пальце. Метал обвивался вокруг камня, словно змея, которая клубится на теплой поверхности, чтобы погреться на солнце. Завороженная, она смотрела, как солнце пускает зайчиков, погружая мир в ослепляющий свет, который проникал даже ей в грудь, обволакивая изнутри. — Просто скажи "да", — шепот был таким реальным, что она подалась к нему вперед, ощущая трепет и волнение, дыхание на ее шее, руки на ее талии, губы возле ее ключицы. Кэролайн была готова раствориться в этих ощущениях, но поддаваясь вперед, она поняла, что отдаляется от света и тепла. Подскочив на кровати, она машинально дотронулась до шеи, а потом посмотрела на свою руку. Никакого кольца там не было, но она готова была поклясться, что ощущения были реальными, настоящими, будто это происходило прямо сейчас. За окном солнце едва поднималось, и эта темнота резала по глазам, разительно отличаясь от того ослепляющего света, который только что был в ее сне. У нее было чувство, что она во сне падала и падала глубоко в сознании, будто время перестало существовать, пространство перестало существовать, будто вселенная раскрошилась на ощущения, но ее насильно вытолкнули обратно, в реальность, где она просто лежала на кровати. Кэролайн осматривала свою комнату, привыкая к темноте, ей казалось, что все было как обычно, никаких следов того, что какая-то первородная задница забиралась к ней в сны или внушала ей что-то. Картина с ее улыбкой все еще лежала возле кровати, и она подумала, что стоит повесить ее. Кто знает, сколько она еще пробудет тут? Опустившись обратно на подушку, ей хотелось попробовать уснуть, но она уже знала, что проснулась окончательно. Интересно, действуют ли на вампиров фазы сна? Вампирша поворочалась еще немного на белых простынях, когда заметила книгу о магических артефактах. Будто сдаваясь перед тем, что ей уже не получится вернуться в сон, она взяла книгу и принялась читать, ожидая рассвета. — Пора вставать, — бодро сказала Хейли, заходя к Кэролайн. Она удивилась тому, что блондинка не спустилась сама, если она не спит. Отвлекаясь от книги, вампирша подняла глаза на волчицу, улыбаясь ей широкой и довольной улыбкой. Она встала с кровати, подошла к Хейли, смущая ее своим восторженным взглядом. Она смотрела на нее, будто счастливый хищник, который выловил добычу, с которой хочет поиграть. — Я нашла решение, — проговорила она, заглядывая в глаза подруги. — Артефакты. Мы можем заключить ее долбанную душу в один из них, надо только найти нужный, достаточно сильный, а потом мы забетонируем этот предмет и выкинем его в океан куда подальше, — блондинка довольно тараторила, расхаживая по комнате, не понимая, как раньше они не пришли к таком очевидному варианту. — Главное, чтобы у Фреи хватило сил, но можно попросить помочь Бонни. Первородная ведьма и ведьма Беннет — это то, что нам надо. Мне кажется, все может получиться. — Успокойся, пожалуйста, слишком много слов в секунду, — улыбнулась Хейли, хватая девушку за руку. Она была искренне счастлива видеть, как Кэролайн смогла справиться с проблемами, но также ей стало страшно, что сейчас, в эту секунду, она потеряла новую подругу. Именно так обычно происходило с близкими ей людьми: они уходили после того, как она решала, что может доверять им. Ведь что удерживает здесь ее теперь? Она просто перешагнет дальше эту главу, вернется в Даллас, Мистик Фоллс или еще какой-то маленький городок, где живет ее компашка друзей со школы. — Хейли, я так хочу, чтобы все сработало, — прошептала Форбс, обнимая волчицу. — Пошли вниз, — попросила она, утягивая за собой Хейли из комнаты. В это время на кухне Фрея намазывала себе тосты маслом и наслаждалась запахом свежезаваренного кофе, когда девушки нашли ее. Ведьмы хорошо чувствуют атмосферу и считывают настроение окружающих, поэтому энтузиазм Кэролайн, которая выложила все, как на исповеди, не остался не замеченным. Воодушевление и всепоглощающая надежда в голосе девушки были очень заразительными, хорошее настроение передалось и первородной, ведь они все понимали, что план действительно может сработать. Проблемой оставалось найти достаточно сильный артефакт, и семья Майклсонов, наверное, самые подходящие люди из всех, к кому она могла бы обратиться. Фрея дала ей слово, что пока они будут бегать, она позвонит Колу. Кто разбирается в загадочных сильных игрушках, от которых мороз по коже? Конечно, ведьмовской угодник, младший Майклсон, который изобрел большую часть этих самых игрушек. Погрязнув в своем разговоре, блондинки и не заметили грусть, разрастающуюся в глазах Хейли, когда та мялась с пакетом крови у холодильника, оставаясь немного в стороне от их веселья. Ей было страшно до боли потерять нового друга, но она еще не знала, как умеет любить Кэролайн Форбс. — Дорогуша, думаю сегодня я тебя обгоню, — весело подразнила блондинка, глядя на волчицу. — Не забывай, что я гибрид, — отмахнулась Хейли, поспешив отвести взгляд, чтобы никто не заметил ее печали. — Пошли, — махнула рукой Кэролайн. Оставив за собой столп пыли, сотни деревьев и отголоски разговора, вампирша остановилась в глубинке, переводя дыхание, наслаждаясь зеленью, солнечным светом и свежим воздухом. Она всегда любила природу. То, что она испытывала, напомнило ей о сне, в котором она была так счастлива, будто это происходило и вовсе не с ней. Она разминала шею, наклоняя голову в разные стороны, пейзажи мелькали перед глазами, а она знала, что хочет запомнить их. Хочет хранить в памяти эту полянку, где зародилась их с Хейли дружба, хочет помнить, как Клаус обнимал ее тут, хочет помнить, как они каждое утро останавливались тут, разминаясь. Кэролайн улыбнулась, смотря на задумчивую и менее воодушевлённую подругу. — Эй, — начала она, обращая на себя ее внимание, — я знаю, мы познакомились при странных обстоятельствах, и, думаю, изначально ты не очень была рада, когда я оказалась в вашем доме, но Хейли Маршалл, кстати не пора ли тебе сменить фамилию, я так счастлива, что знакома с тобой, — Кэролайн обняла ее со всей своей любовью. — Не знаю, как там что сложится, но мы будем созваниваться, видеться, и ты от меня не отделаешься, — шутя пригрозила блондинка, она чувствовала, как слезы счастья и тоски хотят пролиться, прижимая подругу ближе. Волчица опешила от таких слов, но ей стало теплее на душе, что зазнайка из Мистик Фоллс, которая успела стать ей близким человеком, тоже не хочет отпускать ее. Она была счастлива, что Клаус принес в ее жизнь еще одного друга. Хейли с таким же рвением обнимала ее, немного коря себя за сомнения. — Кстати, тебя дома ждет сюрприз. В этом замешан один первородный гибрид, — блондинка не поняла, что та имеет ввиду, но Маршалл уже развернулась в сторону дома, выкрикивая напоследок, — Догоняй. Если подумать, то за время их общения Клаус уже успел продемонстрировать себя, как галантного ухажера. Чего только он не дарил ей, пытаясь воззвать к ее сердцу. Она ожидала какого-то романтического жеста, от которого она снова захочет выть от тоски, или может, красивый, дорогой памятный подарок. Наверное, Кэролайн, как и сам Клаус, еще не осознала глубину его чувств, которые вынуждали его действовать бескорыстно. Разве что он получал наслаждение от ее солнечных и счастливых улыбок. Даже, если гибрид не понимал, как сильно привязался к девушке, то Кэролайн точно знала, что он получил огромный кусочек ее сердца и доверия, стоило ей увидеть двух прекрасных девочек на лужайке перед домом. Она переместилась к ним на вампирской скорости, стирая расстояние, и заключила их в крепкие материнские объятия. Сил сдерживать слезы счастья уже не было, когда она почувствовала их невинный запах молока и лаванды, чувствуя мягкие ручки на своей шеи. — Мамочка! Мы очень скучали. Мама, ты поедешь с нами домой? — дети сыпали ее вопросами, когда она любовалась ими, пытаясь впитать в себя изменения, которые могли случиться с ними за месяц с небольшим. Кэролайн, почувствовав на себе внимание, подняла глаза наверх, и увидела, как с нежностью и восхищением на нее смотрит Клаус, опираясь о входную дверь; она слабо улыбнулась ему, кивая в знак благодарности. — Привет, дорогая, — сказал Рик, когда она поднялась с колен с двумя малышками. Зальцман оставил сухой и сдержанный поцелуй на ее щеке, а она ему улыбнулась, отвечая на приветствие. Наверняка, дом человека, который убил твою девушку, не самое приятное место, и Кэролайн видела, насколько Аларику некомфортно у Майклсонов. Оглядываясь по сторонам, он выглядел, будто готовится отразить неожиданную атаку из-за угла, но она все равно была бесконечно счастлива видеть его рядом. Всех слов мира не хватило бы, чтобы она смогла выразить свою благодарность за эту поездку. Хорошей чертой Майклсонов было то, что они научились поддерживать, и когда было нужно, давали пространство. Первородное семейство будто растворилось в доме, давая им время и покой друг с другом. Кэролайн привела Аларика в гостиную, где Хоуп играла с кубиками, девочка сразу привлекла близняшек, и они направились к ней, чтобы познакомится с таинственной незнакомкой, о которой говорила им мама в телефонных разговорах. День казался идеальным, и хорошие новости вселяли в нее надежду, вампирша рассказала о своем плане Рику, поведала о всех нюансах и трудностях, но пообещала, что первородные помогут им, что вероятно, Кол уже ищет артефакт. Им осталось лишь немного подождать. — Это чудесно, Кэролайн, — сдержанно ответил Рик, поглядывая на ребенка Клауса; девочка казалась ему нормальной и вполне милой. Сложно доверять тем, кто приносил в твою жизнь только страдания, и Аларик не доверял. Ему было неприятно находиться в этом доме, не нравилось, что будущее семьи было в руках древних вампиров. Но он точно знал, что может положиться на Кэролайн, и его очаровала маленькая девочка, с которой познакомились его дети. Он был готов дать Майклсонам второй шанс. Сначала ему казалось, что эта поездка просто способ извиниться перед Кэролайн, и желание избежать приезда Клауса за ним, чтобы порадовать вампиршу. Однако сейчас это что-то большее, может, он сможет разрешить девушке, которая подарила ему смысл жизнь, быть счастливой? —Мне, пожалуй, пора, — отозвался Зальцман, когда блондинка накормила их всех обедом, девочки, едва увидев дно тарелки, поспешили пойти с Хоуп посмотреть, как Фрея обучает ее магии. — Что? Куда ты пойдешь? Тут, наверняка, найдется для тебя комната. — Нет, не надо. Я снял номер в отеле, это в полутора часах езды отсюда, ближе к Новому Орлеану. Далеко же вы забрались от внешнего мира, — саркастично отметил Рик, надевая куртку; Кэролайн не хотелось его отпускать, но она понимала, что ему будет сложно расслабиться в доме с человеком, который убил его девушку. Девочки оставались у нее еще три дня, которые казались ей идеальными. Дети заставляли ее смотреть золушку, заплетать им косички и делать молочные коктейли, они воодушевились занятиями Хоуп с Фреей и просили отпускать их к ним, когда те тренировались. Близняшки были восхищены садом и огромным домом, в котором живет столько людей. Они привыкли к друзьям родителей: Бонни, Энзо, соседям, но у них не было такой большой семьи. Им понравилась Хоуп, хотя, наверное, Джози сблизилась с ней больше, Лиззи же со всеми оставалась спокойной, и не признавала, когда кто-то прокладывал путь к ее сердцу. В это время у Зальцмана появилась возможность наладить свою личную жизнь, он не делился этим с Кэролайн или недавно проснувшимся Деймоном, но учительница рисования девочек действительно заигрывала с ним. Это была добрая и светлая женщина, которая одним взглядом могла бы растопить любое сердце. Его всегда влекло к таким, и он решился последний раз попытаться найти счастья на любовном фронте. Они договорились, что встретятся с ней в баре вечером. Кто бы знал, что Аларик скрывался довольно-таки близко с тем местом, где жило семейство Майклсонов, всего два часа на машине. Пока их дом полнился детскими забавами и радостным смехом, а ужины становились все веселее от небольших магических проделок Джози и Хоуп, Хейли было неспокойно. Она видела, как Клаус все больше избегал Кэролайн, как он шептался с Элайджей в кабинете, как Фрея палила шалфей, создавая заклинания против подслушивания. Не выдержав на второй день пребывая гостей в их доме, она после ужина попросила Кэролайн отвести детей в сад, намекая, что ей надо решить вопросы с первородными, которые что-то проворачивают за ее спиной. — Какого черта вы скрываете от меня? — сразу же начала она, едва вампирша вывела детей из дома. Клаус откровенно позабавился тому, как она быстро вышла из себя, на лице Фреи появилось сожаление, и лишь Элайджа остался невозмутим, выводя ее из себя своей непроницаемой физиономией. — Брат, поведай, пожалуйста, Хейли о своих беспокойствах, — развел руками гибрид, Фрея подошла к нему, не желая попадать под раздачу волчицы, которая грозно смотрела на старшего Майклсона. — Я слушаю, — она старалась говорить спокойно, все-таки она королева оборотней, она спасла всю их семью, она требует к себе уважения, и она умеет держать себя в руках. — Это касается Нового Орлеана. У меня есть там человек, который следит за делами квартала, чтобы мы были готовы в случае чего, — она склонила голову и выжидающе посмотрела на него, давая понять своим видом, что этой информации недостаточно; поэтому после паузы Элайджа продолжил. — Там сейчас неспокойно. У них собирается какая-то группировка, они объединены идеями о чистых расах, — Хейли скривилась, испытывая почти физическое отвращение к таким протестам. Пазл начал складываться у нее в голове. — А я, Хоуп, Клаус… и Марсель не вписываемся в их мировоззрение, — заключила она; Клаус подошел к ней, кладя руку на плечо. — Волчонок, они не посмеют навредить тебе или Хоуп, — успокоил он. Фрея молча поглядывала на братьев, гадая, скажут ли они последнюю новость, которая обрушилась на них буквально перед ужином. Позовут ли они ее с собой? Ведьма чувствовала, что Хейли часть их семьи, она доверяла ей, но также она знала, что Майклсоны любят играть по своим правилам, часто оставляя других за полем. Как они поступят в этот раз? Извлекли ли они уроки из прошлых ошибок? — Это все? — спросила волчица, заглядывая в глаза своего возлюбленного, она чувствовала, что Элайджа взволнован, хоть на его лице и была маска без человеческих эмоций; старший первородный ослабил галстук, глядя ей в глаза. — Нам звонил Марсель. Он хочет помочь нам, потому что эти сектанты ищут Хоуп и тебя. Он не знает, сколько их, на что они способны, и кто с ними заодно, поэтому он зовет нас в Новый Орлеан. Хейли была борцом всю свою жизнь, она боролась за выживание, искала свою семью и дом, но, когда ее мечты осуществились, долгожданный покой не пришел. За ними следовала новая борьба – за выживание, за сохранение своих любимых, и она знала, что не позволит себе проиграть сейчас. Майклсоны собирали вещи, было решено, что Кэролайн и Фрея останутся с детьми, а волчица, Клаус и Элайджа встретятся с Марселем. Маршалл решила не вдаваться во все подробности дела перед новой подругой, чтобы не огорчать ее счастье от встречи с детьми, и ей сказали, что первородные уедут, чтобы наладить отношения с другом семьи. Дом опустел и Кэролайн подумала, что возможно так даже лучше. Она знала, как Рику неприятно общество Майклсонов, и понимала, ему понравится, если он не встретит их, когда приедет за детьми. *** Аларик уходил от Шарлотты, с которой он провел выходные. У него было прекрасное настроение, и это не давало ему покоя. За свою жизнь он успел умереть бесчисленное количество раз, побывать первородным вампиром, охотником, призраком, и вот он снова человек, который не привык быть счастливым. Каждый раз его нагоняли беды и боль. Он старался не беспокоится о девушке, от которой уходил, не волноваться о Клаусе, который вился вокруг Кэролайн, и Рейне, которая скоро прекратит свое существование. Солнце слепило его, и он горько улыбался, глядя, как просыпается город. Идя по небольшой улочке, он видел булочную лавку, в который раскладывали продукцию, мальчика на велосипеде с почтовой сумкой. Шарлотта жила в удивительном районе, где время будто замедлялось. Рик открыл машину ключом и после звонкого пиликанья потянулся к ручке, когда у него в глазах потемнело, а глухая боль в области головы затмила сознание. Его тело упало на тротуар к ногам охотницы, которая хищно улыбалась, оглядывая его. — Свяжите и закиньте его в багажник, — отдала приказ Рейна, доставая телефон из его кармана. *** Третий день пребывания близняшек в доме Майклсонов подходил к концу. Кэролайн заплела девочкам в дорогу замысловатые французские косички, которые она научилась делать еще в младших классах на Елене и Бонни. Она улыбалась дочкам, уверяла их, что пройдет совсем немного времени, прежде чем они снова будут вместе. Обещала, что они обязательно еще поучатся у прекрасной Фреи и поиграют с Хоуп, что Хейли покажет им свои красивые волчьи глаза, расскажет историю про стаю Полумесяца. Младшая из первородной семьи зашла в гостиную, где сидели девочки и вампирша, она наблюдала за ними, но больше за Кэролайн. Девочка чувствовала, что в ней есть что-то особенное, от чего защитная руна принимала странные формы, а магия Фреи не так работала на ней. Она видела, что никто не замечает неизвестную магию внутри этой гостьи, кроме нее. В ней было что-то большее, чем вампиризм. Хоуп улыбнулась девочкам, когда те подбежали к ней, и радостно согласилась пойти показать им свою коллекцию кукол, которую она собирала. — Они у тебя просто чудо, — заметила Фрея, заходя к вампирше; та ей кивнула, нежно улыбаясь. — Я знаю, — она глянула на часы, вспоминая, когда хотел забрать девочек Зальцман. — Мне кажется, что Рик задерживается, он хотел приехать пораньше, — странное предчувствие появилось у нее, и Кэролайн принялась обеспокоенно искать телефон. — Я, пожалуй, позвоню ему. — Буду на кухне, — отозвалась Фрея, после того, как согласилась с девушкой; ведьма скрылась за дверью, оставляя Кэролайн одну впервые за долгое время. У нее сосало под ложечкой, пока она набирала Рика, гудки показались ей бесконечно долгими, но потом вызов приняли, улыбка осветила ее лицо, Кэролайн расслабилась, радостно начиная разговор: — Привет, ты опаздываешь, — ее голос был счастливый, дыхание ровное, а поза спокойная и комфортная. — Я всегда вовремя, — ядовито огрызнулась Рейна, Кэролайн почувствовала, как страх сковал ее грудь. — Почему у тебя его телефон? — У тебя есть два часа, прежде чем я сделаю с ним что-то необратимое, жду — охотница проигнорировала ее вопрос и положила трубку. Шокированная Кэролайн только и могла смотреть на телефон, осознавая происходящее. Ей казалось, что в этот миг весь мир выступает против нее. Темнота наступала, заселяя собой ее разум, однако она не считала себя из слабых. Быстро подхватившись с дивана, она нашла Фрею на кухне. Крикнув ей лишь краткое: «Пошли со мной», вампирша переместилась в кабинет, где ведьма колдовала. Быстро осматривая комнату, девушка взяла карту, раскрывая ее на столе. Заприметив клинок, она уверенно, будто вовсе перестав ощущать боль, разрезала руку, покрывая кровью карту; к этому времени первородная поднялась к ней, ошарашенно оглядывая блондинку. — Кэролайн, что с тобой происходит? Посмотри на меня, пожалуйста, — Фрею пугало ее настроение и тот взгляд, будто она готова нападать на любого. Девушка взяла ведьму за руку, подводя ее к карте, на которую была пролита ее кровь, вампирша с раздражением заметила, как быстро затянулась рана, не давая ей отвлечься хотя бы на отголоски боли. — Рик в плену у Рейны. Найди его, пожалуйста, Фрея, — ее голос срывался, потому что она все еще не доверяла людям, после того, как она была вторым выбором. Показалось, что камень упал с плеч, когда ведьма стала смотреть на карту. — Вы не связаны кровью, я не думаю, что твоя поможет, — прошептала первородная, собирая в руках травы. — Он моя семья, уверяю тебя, поможет, — отрезала Кэролайн. Вампирша наблюдала за тем, как Фрея сжимала сухие травы, растирая пальцами ее пыль, которая падала на карту, ее сухие губы повторяли заклятье, глаза были закрыты, а все тело выглядело напряженным. Форбс не могла отвести от нее взгляда, чувствуя, будто магия ею овладевает, словно вгоняя в транс. Ей казалось, что она себя не контролирует, когда ее рука потянулась к травам. Накрыв сжатые кулаки ведьма, Кэролайн ощутила, как внутри нее что-то оживает. — Работает, — прошептала ведьма, глядя то на блондинку, от которой исходили мощные пульсации, то на карту, где кровь Кэролайн выписывала зигзаг и кривые, пока не сложилась в круг, указывая на нужное место. Когда все закончилось, обе сконфужено посмотрели друг на друга, не понимая, что только что произошло. Вопросы крутились у них в головах, но если Фрея хотела разобраться в ситуации, то вампирша собралась двинуться в путь. — Это была не просто связь, — прошептала Фрея. — Я не брала твою силу вампира или не устанавливала через тебя контакт. Кэролайн, только что произошло что-то очень важное, — она не узнавала свой голос, смотрела на вампиршу, которая до этого момента казалась ей самой обычной. — Мне сейчас все равно. Я просто хочу спасти его. С остальным можно разобраться потом, — девушка пошла в свою комнату, чтобы найти ключи от машины. Она могла думать только о Рике, лишь бы с ним все было хорошо. Чувство тревоги клубилось вокруг нее, будто выжидая момента, когда сможет запустить пальцы, цепко хватая ее в свои оковы. Она знала, что от падения в омут эмоций ее спасал самоконтроль и желание побыстрее помочь. В своей куртке она нашла ключи, надев ее, блондинка на вампирской скорости исчезла из помещения. Буквально возле двери она почувствовала, как упала на колени, сжимая руки вокруг головы. Да, давненько ведьмы не применяли на ней свои силы. Она застонала от боли, не в силах удержаться. Казалось, что Фрея плавит ее мозг. — Кэролайн, прошу тебя, дождись Клауса, — попросила ведьма, ослабляя натиск магии, вампирша развернулась к ней лицом. Она приходила в себя. — Одна ты там не справишься. — Фрея, если бы Хейли грозила опасность или Элайдже или Клаусу, оставила бы ты их, даже зная, что это может быть опасно? Рейна могла убить меня минимум два раза, ей нужно что-то другое, — Кэролайн взяла ее руки, смутно вспоминая ощущение, когда она прикоснулась к ней во время обряда. — Я должна помочь ему. Останься с девочками, позвони Клаусу, но не удерживай меня. Я не могу бросить его. Вампирша заглянула в серые глаза и все поняла. Ведьма больше не могла сопротивляться ее воле, да и они обе понимали, что делать, когда твоя семья нуждается в тебе. Фрея повержено вздохнула, отпуская ее руки. Да, они не были так близки, как с Хейли, но эта блондинка успела завоевать место в каждым из их сердец. Она уже стала частью их жизней, и ей было страшно за нее, если что-то произойдет. — Пожалуйста, будь осторожна. Благодарная улыбка промелькнула на губах Кэролайн, когда та вышла из дома, бросая напоследок уверенное «Обязательно». Ведьме было неспокойно, ее шестое чувство подсказывало ей, что что-то пойдет не так. Выводя рукой символ защитной руны, она прошептала простенькое оберегающее заклинание, наблюдая за тем, как внедорожник выезжает из ворот. Ей казалось, что мир смешивается в сплошное неразборчивое пятно, пока она проезжала пейзажи. Другие водители осуждающе смотрели на нее, наверняка, полагая, что это очередной пьяный подросток решил похвастаться перед друзьями. Птицы пугались того, как она газовала, стоило светофорам загореться зеленым. Она не запоминала, где проехала и что видела, у нее была цель, к которой она двигалась. Скорость и наличие четкого пункта назначения ее успокаивали. Кэролайн знала, куда ехать, чего там ждать. Машина осталась стоять чуть подальше от дома, это старое подобие жилья больше похожее на подвал или развалюху находилось почти в глубине леса. "Наверное, старый охотничий домик",- решила она. Блондинка старалась ступать как можно осторожнее по хлипким и пыльным половицам, она смотрела под ноги, боясь наткнуться на одну из обломанных и усложнить свое положение. Кэролайн уже все решила для себя. Ей не надо ничего: ни мести, ни страданий Рейны, только бы Рик был жив. Он был ее семьей, единственной, которая у нее осталась, ей было даже страшно предположить, что будет с ее душой, если его не станет. Беспокойство отбойным молотком стучало у нее в висках, но она постаралась сосредоточится, чтобы найти его следы. Запах отвратительный; она понимала, что тут были оборотни, потому что всюду пахло ими, кислым и жгучим ядом. Она учуяла кровь Рика и ринулась к нему. Когда в одной из комнат ее глаза заметили его, ей показалось, что тысячетонный груз упал с ее плеч. Двигаться стало проще, когда она услышала его сердцебиение. Подойдя к нему, девушка осмотрела его рану на голове, из которой вытекала струйка засохшей крови, багровые кусочки застряли в брови, в ресницах, присохли к щеке и на щетине. Кэролайн хотелось благодарить всех возможных и существующих богов за то, что он жив, за то, что он дышит. Нетерпеливо, подрагивающими руками она развязывала веревки, разрывая их там, где не хватало выдержки на узлы. Зальцман был без сознания, но она видела, какую упорную борьбу он вел, его тело то и дело напрягалось, когда он пытался прийти в себя, но так и не смогши перейти ту грань, чтобы открыть глаза, возвращаясь в реальность. Она решила, что он потерял много крови, и старалась не дергать его лишний раз, чтобы раны не начали кровоточить снова. Закончив с руками, она аккуратно сняла скотч с его рта, и он приоткрыл глаза. Облегчение нахлынуло на нее волной, и она еще счастливее улыбнулась, глядя на него. Кэролайн взяла его лицо в ладони и проговорила: — Все хорошо, Рик. Мы сейчас уйдем отсюда. Совсем чуть-чуть осталось. — она принялась распутывать его ноги, когда он замычал. — Прости, постараюсь поаккуратнее. — его глаза были все время полуоткрыты, его губы шевелились, руки судорожно сжимались; ей было больно видеть его таким. — Не волнуйся, боль сейчас пройдёт. Я тебя исцелю или тебе поможет Фрея: там травы, магия, — она воодушевляющие улыбалась, когда он выглядел, будто по нему проехал товарный поезд. Он постарался открыть глаза сильнее, и если бы смотрел сейчас на нее, то увидел бы неподдельное счастье от осознания, что он жив. Его голова, словно у безвольной куклы болталась вперед-назад, но когда он смог ее наконец-то зафиксировать, то промычал опять. Ей показалось, что он так протестует против магического исцеления, и она решила, что ей наплевать в конечном итоге, кто поставит его на ноги: — Хорошо, повезу тебя в больницу, — лукаво прошептала она, развязав последний узел на его ноге. Его тело было сильно изувечено Рейной, и ей захотелось приложить ее пару раз головой к бетону. Рик выглядел как измученный зверь, которого долго загоняли. Ей приносило физические страдания наблюдение за ним в таком состоянии. — Обернись, — устало выдавил Зальцман; ее тело мгновенно напряглось, из-за чего ей удалось одновременно обернуться и отскочить немного назад.