Never let me go

Будучи любознательным ребенком, Кэролайн Форбс, не получающая так много внимания родителей, как хотелось бы, придумала в детстве игру, чтобы как-то вовлечь взрослых в свои забавы. Она задавала им вопросы, на которые они должны были отвечать «да» или «нет». В большинстве случаев, они говорили «нет», когда она спрашивала, случалось ли с ними какое-то событие, в таких случаях по правилам она оставляла их в покое до следующего дня, и сама искала себе забавы, но когда они отвечали «да», то деваться было некуда. В этом невинном развлечении они строго-настрого следили, чтобы никто не жульничал, поэтому всякий раз, когда «да» слетало с языка мамы или папы, девочка сворачивалась клубочком рядом, выслушивая историю. Сначала она задавала нелепые и смехотворные вопросы, получая на них привычное «нет». Мам, ты была в космосе? Нет. Ты была в Париже? Нет. Ты смотрела фильмы всю ночь с подругами? Нет. Ты летала на ракете? Нет. Спустившись немного на землю, Кэролайн дала Лиз небольшой перерыв в несколько дней, а потом, спустившись вечером на кухню, присела напротив нее. Тогда родители девочки только расстались, и она даже не знала, как относиться ко всему происходящему, но ей было интересно одно. — Мам, ты когда-то влюблялась? — казалось, шериф Форбс только сейчас заметила присутствие дочери, ее пустой взгляд, который до этого тонул в чашке чая, поднялся на маленькую блондинку. Нежность сгладила черты на уставшем лице. — Да, — прошептала ей женщина, и принялась вспоминать. — Ты просто пешка, подвернулась под руку, — объяснял парень, каждое его слово было похоже на удар колом в сердце. Ему было стыдно, но ведь она не оставляла ему выбора. Приехав в Новый Орлеан, чтобы откровенно поиздеваться над Никлаусом Майклсоном, которого смог повергнуть какой-то вампир, парень обнаружил, что тот сбежал. Более того, сбежал не один. Весь город, как бы Марсель Жерар не пытался сдерживать полуночников, пересказывал байку, как зеленая вампирша помогла ему скрыться. Говорили, что некая кукольная блондинка забрала его прямо из-под носа Винсента. Таким образом, он задержался в городе Вечного Карнавала и даже стал помогать теперешнему королю найти сведения на девчонку. Сильно напрягаться им не пришлось, ведь стоило ему сказать, что блондинку звали Кэролайн, как все стало ясно. За время, что провел здесь, он сдружился с Марселем и его людьми, он даже был главным кандидатом на место альфы, но волков не сильно интересовало мнение короля вампиров, а тот старался не давить на них. Все-таки у оборотней дурной нрав, а паренек и правда новенький тут — он давал им пространство. Опьяненный такими возможностями, он ждал, когда подвернется возможность возглавить стаю — ведь это была его мечта, сокрытая, но вполне предсказуемая, учитывая все его поступки. Он первый, кто заметил, что Марсель исчез, потому что они должны были встретится вечером, чтобы обсудить его кандидатуру альфы, но Жерар так и не пришел. Позвонив Джошу, он хотел узнать, не видел ли вампир мулата, но его доверенное лицо только сказал, чтобы тот немедленно пришел в «Руссо». Разговор их был короткий: он, Винсент и несколько приближенных вампиров узнали, что Майклсоны вернулись в город. Джош вместе с колдуном велели никому не высовываться, потому что, очевидно, идти против первородных без Марселя — суицид. Они хотели подождать и придумать план, в котором они бы полагались скорее на хитрость, чем на грубую силу: в общем-то так дела в Новом Орлеане и строились. Отправив его и приближенных, ведьмак с правой рукой Жерара остались что-то долго обсуждать, но те не могли успокоиться. Ярость и жажда отмщения пожирала их изнутри. Он как-то завязал разговор с одним из приближенных. Они сразу друг друга поняли: им хотелось действовать быстро и самостоятельно, хотелось доказать Марселю свою пользу, да и у них двоих было достаточно поводов ненавидеть Майклсонов. Грекхем, так звали вампира, был обращен Элайджей еще во времена, когда Далия пришла в Новый Орлеан, но в отличии от Джии, он не получил его внимания и обучения. Им полностью занимался мулат, за что тот даровал ему свою преданность. Никто не знал о том, что новообращенный был влюблен девушку, погибшую от рук Клауса по вине его брата. Долго гуляя по кварталу, они встретились с Менди — теперешней девушкой Грекхема — она поглядывала на их нового знакомого, а потом захохотала. Игриво стреляя в него глазками, она сказала: — Идут по Французскому кварталу ведьма, вампир и оборотень, — звонкий смех подхватил ее парень. — Звучит, как начало интересной истории. Так оно и случилось. Чтобы придумать план им понадобился один вечер, на следующий он уже запрыгнул на балкон «Бойни». Он знал, что ему придется иметь дело с ней, но он не верил до последнего. Хоть они и следили за ними весь вечер, наблюдали за поведением всех присутствующих, все равно верить в это не хотелось. Он видел ее силуэт, когда они выжидали лучшего момента для нападения, он слышал ее голос, он видел, как она целовала Клауса, он помог Менди с воспоминаниями, которые она собрала для ее пыток, но, когда он увидел ее спину, почувствовал запах, ноги непроизвольно подкосились. Если бы он не знал, что ведьма не выдержит больше нескольких минут держать дыру в защитном барьере Фреи, то любовался ею еще вечность. Положив ладони на шею, он ощутил давно забытую кожу под пальцами. Все-таки она не чужой человек. Ностальгия накрыла его. Спустя секунду девушку упала ему на руки мертвым грузом, не сдержавшись парень провел ладонью по волосам в успокаивающем жесте. Деймон кричал в телефонную трубку, а он понял, что у них не много времени. Выпрыгнув через тот же балкон, он закинул тело на заднее сиденье автомобиля. — Ты все сделал правильно, — кивнула девушка, лицо ее было в крови, и он понял, что, несмотря на то, что она как-то смогла прорваться до магии предков, ей еще не хватало могущества. — Надеюсь, — ответил он, машинально погладив светлую девушку по голове. Прибегая к небывалым усилиям воли, Кэролайн сдерживала слезы, держала лицо и заставляла проклятые капли не падать. Он не смеет видеть, сколько боли он причинил ей. Мало было что ли разбитого сердца? — Скажи, что он внушил тебе остаться с ним? Скажи — и я пойму тебя, постараюсь помочь противиться этому. Скажи, что ты не по своей воли с ним, — он склонил свое лицо к ней, ожидая, что она сознается, попросит помощи, но девушка упрямо молчала, прикрыв веки. Она не могла больше чувствовать рук, не могла оставаться в сознании и не могла себе позволить провалиться в беспамятство. Кэролайн не знала, сколько она находится тут, не знала, чего они от нее хотят, но они все были ей отвратительны. Он был так близко к ней, что она непроизвольно дернула голову подальше от него. Сложно представить, какие силы помогали ей держаться. — Это не так, — в ужасе прошептал он. — Он дорог тебе. Девушка никак не отреагировала. Ей было все равно, что он думает о ней или о ее дочках, или о Клаусе. С того момента, как он свернул ей голову — он для нее просто частичка прошлого. Сейчас нужно было лишь разговорить кого-то из них. Когда рядом с ней не было ведьмы, которая вводила ее в этот странный транс из воспоминаний, то рядом был Грекхем. Никогда он не оставался с ней один, только со своими друзьями. Почему же он говорил с ней сейчас? — Ты так жалко выглядишь, вот до чего он тебя довел, — она рвано дышала, подвешенная за руки и напичканная вербеной, только эти факторы сдерживали, чтобы изо рта не вырвалось фирменное «Серьезно?». — Надеюсь, ты готова к следующему воспоминанию? Мы с тобой уже закончили со всеми нашими знакомыми, которые умерли из-за него, поэтому теперь с тобой поделится воспоминания Грекхем. Какие реки крови Клаус пускал в Новом Орлеане. Понимая, что шанса избежать такой участи у нее просто нет, она решила, что стоит попробовать заговорить с ним. Остальные двое — звери. Они преданные Марселю или не в себе от ненависти к Клаусу. Ведьма истязала себя до того, как начинала захлебываться кровью, и Грекхем плавно не останавливал ее. Кэролайн осознавала, что для такого рода манипуляций с сознанием нужно было много магии, но потом она поняла, что всю работу делает не только Менди. Они использовали его воспоминания, ослабляли ее вербеной, с помощью магии раскрывали сознание и усиливали ощущение до полного растворения в них, а вампир залезал к ней в голову. Вероятно, он не так хорошо владел своими способностями, как, например, тот же Деймон, который искусно мог пробраться в любой уголок разума жертвы. Эти же тратили силы на пытки, не стараясь у нее что-либо узнать. От этого осознания ей было страшно: то ли они узнали так, что она не заметила, и им просто нравится над ней издеваться, то ли им не нужно ничего знать и им просто нравится над ней издеваться. В любом случае, она в проигрыше. Ей очень хотелось вывести его на разговор, но она не могла даже заставить себя поднять голову или веки, не то что открывать рот. Поняв, как они издеваются над ней, девушка знала, что у нее в запасе примерено несколько минут, прежде чем сознание снова будет ей неподвластно, как и собственное тело. Надо задавать вопросы, заставляла себя Кэролайн. Пока она безжизненным телом висела на цепях, он снова зацепился за нее взглядом, терзаемый сомнениями. Ну, неужели она по своей воле с ним? Как она могла? Подойдя к блондинке, он сел перед ней на колени. Провел костяшками по нежной коже на щеке. Он чувствовал ее слезы под пальцами, он смазал кровь, которая загустела на скуле. Грекхем ударил ее, когда та в очередной раз съязвила ему. Видимо, тогда у нее еще были силы. Бедная Кэролайн. Вот бы она только знак подала, что Клаус ее заставил. — Эй, — схватил пальцами ее подбородок, вынуждая посмотреть на него; с усилием воли она открыла пустые голубые глаза. — Мы не хотим тебя убивать. Просто тебе надо увидеть настоящего Клауса. Мы хотим, что ты присоединилась к нам. Мы хотим освободить Марселя, — объяснял он. Никто точно не мог сказать, что довело ее, но едва он закончил говорить, как девушка начала давиться кровью, ее тело содрогалось от спазма, она пыталась выплюнуть ее, но она была слишком слабой, чтобы помочь себе. Парень испугался, скорее за то, что случится, если она умрет, нежели за нее саму, поэтому помог ей согнуться, чтобы очиститься было легче. Девушка рыдала, пока ее тошнило кровью, она звала Клауса, она просила помочь ей, она уже не знала, где и с кем находиться, когда мужские руки оттолкнули ее от себя, раскачав на цепях. Да, как она смеет звать его!? Как может доверять ему?! Не дожидаясь, пока девушке станет лучше, он подхватил со стола шприц с вербеной, чтобы не слышать истошных стонов. Она решила, что на этом ее жизнь закончится. В темной пещере, далеко от своих дочек, далеко от друзей, далеко от Клауса. Она совсем одна, теряет сознание от вербены, захлебываясь кровью. Она совсем одна, а вокруг совсем темно. Она ощутила себя ничем. Мир превратился в звенящую пустоту. *** За несколько часов до этого. — Девочки, — сладко позвала Ребекка, приоткрывая двери в детскую. Три милые девчушки спали, очаровательно сопя. Вокруг них валялись упаковки из-под еды, а светильник Хоуп все еще пускал лучи на импровизированную крышу. Улыбнувшись, первородная выключила его, а после, склонившись над детьми, мягко начала тормошить их плечики. — Так, сони, уже час дня, у нас много дел, — бормотала она, и заметила, что блондинка приоткрыла глаза, разглядывая ее из-под ресниц. Девочка казалась ей не по возрасту серьезной, словно ей надо очень много времени, прежде чем расслабиться и раскрыться перед кем-то. — Джози и Хоуп не скоро еще проснутся, я думаю, — сказала она, поднимаясь с кровати. Светлые локоны были спутаны, а сама малышка была в очаровательной пижаме, Ребекка искренне и с нежностью ей улыбнулась, но девочка не ответила ей взаимностью. Первородная почувствовала укол обиды: Лиззи признала почти всех. Девочка, очевидно, обожала Клауса, она любила спорить с Хейли, она называла Элайджу «дядя Элайджа», и всякий раз, когда кто-то что-то не знал или не понимал, говорила: «спроси у дяди Элайджи, он знает все». Господи, да девочка даже Колу улыбалась. Почему же ей была не по душе она, гадала вампирша. — Я думаю, что все же постараюсь их разбудить, — ласково ответила она, заметив, как девочка достает аккуратно сложенную стопку вещей и чистое полотенце. Открыв другой ящик, она нашла там резинки и расческу. — Тебе помочь собраться? — предложила она. Элизабет слегка поморщила носик, а потом отрицательно покачала головой. Не сказав ни слова, девочка дошла до двери, обернувшись у порога, она бросила первородной: — Доброе утро, кстати, Ребекка, — с деловым видом она покинула детскую. Вампирша еще минут десять посидела на полу возле спящих девочек, прежде чем решительно принялась будить их. Первой ей удалось растормошить Джози, которая, потерев маленькими кулачками глаза, сказала ей: — Доброе утро, тетя Бекс, — на груди у первородной потеплело, и она улыбнулась ребенку, все-таки эта близняшка была просто волшебно доброй. Неестественный детский визг раздался из двора, заставляя обеспокоенную первородную выбежать из комнаты; неудивительно, но бешеный возглас услышал, наверное, каждый в доме, выйдя посмотреть все ли в порядке. Ребекка даже не поняла, как Клаус успел так быстро оказаться возле светлой близняшки и подхватить ее на руки, закрывая от любой опасности, которая появилась возле ворот. Оглянувшись туда со злым оскалом и янтарным блеском в глазах, он так и застыл. Джози и Хоуп стояли рядом с Ребеккой, пытаясь выяснить, что случилось. Дети спрятались за ее ногами, и она инстинктивно прижала их двоих руками к себе. — Клаус, впусти их, впусти, — только сейчас первородный, да и все зрители поняли, что девочка их не боится. Лишь она и гибрид видели, кто к ним пожаловал. Он сощурился, презрительно оглядывая с ног до головы двоих мужчин, и только один из них был ему знаком. Лиззи же наоборот улыбалась сразу обоим. Что было еще более странно, сидя на руках у первородного, малышка тянулась к двум гостям. Фрея со старшим Майклсоном спускалась по лестнице, чтобы узнать, что заставило ребенка кричать. Килин же осталась стоять возле комнаты. Видимо, только Кол остался равнодушным ко всему происходящему, даже не высунув нос из спальни. — Подожди, Элизабет, — обманчиво ласково попросил он, потому как прибывшие его не радовали; когда вообще они успели сюда приехать? — Никлаус, кто к нам пришел? — прохладно поинтересовался Элайджа, переместившись к гибриду и ведьме. — О, — сказал он, осмотрев гостей. Их взгляды с Энзо сцепились, и первородный слегка напряг челюсти. Ему не нравилось, что этот неконтролируемый вампир прибыл к ним. Ему хватило нескольких встреч с ним в пятидесятых, чтобы убедиться: парень — настоящий монстр. — Клаус, мне впустить их? — спросила Фрея, и девочка у Клауса на руках энергично закивала. Взрослые выглядели, будто готовы отразить атаку, но Джози, выкрутившись из захвата Ребекки, шустро побежала вниз. — Я соскучилась по Энзо и Деймону! — вскрикнула блондинка, немного дернувшись вперед; Клаус машинально поправил ее, чтобы она не выскользнула и даже сам не понял, что испытал, когда ее ручки потянулись к приехавшим. Было чувство, будто он съел лимон, и еще неприятнее стало, когда он услышал, как пара ножек шустро и неловко пробирается прямо к ним. Значит, Джози тоже рада им. — Ладно, они могут войти, — махнул головой Клаус, он все еще осматривал старшего Сальваторе и того, кого блондинка назвала «Энзо». Элайджа смерил мужчин взглядом, но все же учтиво кивнул им, проходя к столу. Он опустился на один из стульев, с непроницаемым выражением лица наблюдая за всем. Их приезд ему не нравился. Эти вампиры из Мистик Фоллс обычно портили все планы и только ошивались под ногами. Да, и реакция Клауса давала знать, что им тут не место. — Как мило с твоей стороны, дружище, — наконец-то подал слово Деймон и подмигнул блондинке, которая была на руках у гибрида. Копна темных волос взметнулась в воздухе, когда Джози налетела на ногу Деймона, обнимая его. Приподняв на него счастливую мордашку, девочка сказала ему ласковое «Привет». Хоуп же стояла рядом со своей тетей, невольно думая, помешают ли эти гости их веселым играм с близняшками. Что если клятва быть сестрами для них оказалась не такой важной как для нее? Что если "всегда и навечно" имело значение только среди тех, кто носил фамилию Майклсон? — Так, это значит страшный Клаус, — подытожил Энзо, и, бесцеремонно подойдя к девочке, которая и так тянулась к нему, чмокнул ее в лоб со словами «Привет, малышка». Клаус едва ли сдержал желание закрыть собой Лиззи. Ему хотелось вспороть грудную клетку нахалу за такое обращение к себе, но он поборол это, вспоминая, что руки у него все еще заняты ребенком. Отойдя от Деймона, вторая девочка протянула ему руки, вынуждая поднять ее. Счастливая и сонная улыбка озаряла ее лицо. Рядом с ней наконец-то были знакомые лица. Не то чтобы ей не нравились первородные. Нет, совсем наоборот, но без мамы было слишком тяжело. Все было новым, а Сальваторе и Энзо были такими родными. — Я рад, что ты разумно не взял своего брата, Деймон, — заметил Элайджа, хитро усмехнувшись, но поспешил скрыть это за стаканом. Лиззи приподняла головку, слушая Элайджу, и, посмотрев прямо на Сальваторе, спросила: — У тебя есть брат? — Клаус не смог сдержать победную улыбку, отмечая, что про Стефана девочкам даже не рассказывали. Джози смотрела на Энзо, широко распахнув глаза. Все первородные опешили от такого радушного приема близняшек, но теперь почему-то стало поприятнее. Две малышки казались такими знакомыми и родными, но неожиданно оказалось, что за стенами их домов у них были еще близкие люди, к которым дети ласково тянулись. — Да, — стараясь выглядеть равнодушным ответил он, а малышка Элизабет скривила личико от досады. Ребекка усмехнулась: не только она сегодня попала в немилость блондинки. Взяв за руку родную племянницу, она повела ее умываться. Первородную не слишком интересовали их гости, и хотелось поскорее себя чем-то занять. — Ты не говорил, — обиженно ответила она. — И где Бонни? — с еще одним упреком спросила та. Как и сестра, Джози немного насупилась. Почему это вдруг от них скрывали такую важную информацию, да еще и не взяли с собой их главную учительницу? Хотя Беннет и не так часто занималась с ними магией, они считали ее своим наставником. Первородный заметил, как Лиззи непроизвольно перестала тянуться к мужчинам, прильнув к его груди. Он приобнял ее чуть крепче, не зная, чем вызван был этот порыв. Она надула губки. Джози скрестила руки на груди, но лицо ее было скорее спокойным, чем огорченным. — Бонни осталась с его братом, а мы приехали помочь этому дяде найти вашу маму, — ласково обратился Энзо к ней, заставляя ее перестать морщить носик, но от груди Клауса она так и не оторвалась. Джози мгновенно расслабилась. Она всегда прощала проще и была нежнее с окружающими. Девочка решила, что это даже неплохо. Бонни, наверное, расстроилась бы, узнав, что с Фреей они освоили уже намного больше заклинаний, чем с ней за несколько лет. А то, что Деймон не рассказал про брата, тоже не страшно, им будет, о чем поспрашивать его на ночь. При мысли, что они поиграют в любимую забаву с вопросами, она расцвела на глазах. — Клаусу не нужна помощь, он же самый сильный, — будто замечая самую очевидную вещь, сказала Лиззи, заставляя каждого взрослого сдержать смех. Ей же совсем не понравилось то, что любимые взрослые провернули. Ей отчего-то казалось, что Клаус ей бы не соврал, да и она искренне считала, что он был самым сильным на свете, как говорили Хоуп и мама. — Крошка, ты же знаешь, что мы с Энзо тоже не промах, — присвистнул Сальваторе и небрежно бросил дорожную сумку на пол. Девочка пожала плечами, не зная, что ему ответить. В детских глазах первородный гибрид со сказочными глазами, как у настоящего волка, был принцем, который освободит маму. Хотя с другой стороны если ему помогут найти ее чуточку быстрее, то было бы хорошо. Она жутко скучала по ней. — Да, ладно тебе, ты и глазом не успеешь моргнуть, как мы найдем нашу Барби, — расслабленно пройдя глубже в дом, Сальваторе уместился на один из стульев за столом, наливая себе бурбон. Что ни говори, а эти первородные знают толк в алкоголе, и, кажется, его у них можно найти на любой горизонтальной поверхности. Сделав шуточный реверанс со стаканом всем присутствующим, Деймон отпил. Казалось, в «Бойне» уже нечем было дышать из-за скопления народа. — Эй, ну ты что, даже не поздороваешься со своим любимым дядей Деймоном, — скривился вампир, насупив брови. Клаус, державший на руках ребенка, злорадно усмехнулся, чувствуя удовлетворение, но маленькое тело в руках немного покрутилось, вынуждая его опустить малютку на пол. Поколебавшись несколько секунд, она гордо вскинула подбородок, словно подражая маме, и строго сказала: — Не ври меня больше, — сложив ручки на грудной клетке, она дождалась, пока Сальваторе нахально улыбнулся ей и ответил: — Это последний раз, — едва он успел договорить, как девочка кинулась к нему, прижимаясь к знакомому другу. — Я скучала, — прошептала малышка, заставляя первородного гибрида поморщиться. Неужели он ревновал? Сцепив по привычке руки в замок, Клаус оглядел двор, отмечая, что тут слишком много людей, чтобы не привлекать внимание. Спустя некоторое время Ребекка оторвала близняшек от гостей. Пробурчав Сальваторе и Энзо что-то вроде «привет», она забрала детей, чтобы те все же покушали. Неожиданно, первородная заметила, что строгость скорее подкупает Лиззи, чем отталкивает, и совсем запуталась в том, как расположить к себе эту малютку. Клаус, Элайджа, Фрея и прибывшие сидели за столом во дворе, попивая алкоголь. Первородные не охотно делились с ними своими предположениями и тем, какие у них планы. Спокойней всех себя вела Фрея, потому что ей в общем-то все было без разницы, этих двоих она видела впервые, и никто из них не отталкивал ее. Она закатывала глаза на пошлые шутки Сальваторе и передавала через Энзо свои успехи с поиском их ведьме Беннет. Хотя откровенно говоря, успехов то и не было. Скорее, были разные попытки ее найти. Братья же были скованные и откровенно недружелюбные. Старшего Майклсона раздражало и поражало то, как бестактно они ворвались в их жизни, а главное – их дом. Более того, он невольно задавался вопросом, что связывает мисс Форбс и этого Энзо, который до очерти напоминал ему брата: нахальная манера держаться, акцент, повадки – это было так похоже на Никлауса? Еще больше его волновало, что будет, когда эти двое найдут Кэролайн. Заберут ли они ту, кто пробуждает в Клаусе лучшее? — Полегче, приятель, у тебя скоро пар пойдет, — поддел волка Деймон, и в этот раз гибрид не смог сдержаться. Казалось, он ждал этого момента, поэтому в одно движение перепрыгнул стол, и с хищной и откровенно довольной улыбкой вонзил клыки с ядом глубоко в шею Сальваторе. Сплюнув его кровь в фонтан, он взял недопитую бутылку и сделал глоток прямо из горла. — Никлаус! — возмутился Элайджа, но брат заметил, что тот даже как-то и не старался выглядеть раздраженным. — Слуги только прочистили трубы и поменяли воду, — как-то устало сообщил он, но они с Клаусом смотрели друг другу в глаза с озорным блеском. Энзо лишь удивленно поднял брови и негромко хмыкнул, отправив еще одно сообщение ведьме. Фрея закатила глаза — все как обычно. — За твое здоровье, приятель, — счастливо усмехаясь, гибрид отсалютовал бурбоном. Приятно было осознавать, что его жизнь находится у него в руках. Столько контроля, которого сейчас катастрофически не хватало. — Какого черта, Клаус? — оскорбленно прошипел Деймон. — Я разряжал обстановку, — сдвинув темные брови к переносице, вампир, словно желая убедиться наверняка, приложил руку к ране. Ну, неужели его опять укусил оборотень? Который это раз? Гибрид усмехнулся ему, пожимая плечами, как невиновный мальчишка. В его глазах играли бесы, он усмехался, и почему-то в эту секунду с приезда гостей, ему наконец-то стало лучше. — Простите моего брата за такое отношение, у него несдержанный темперамент, — проговорил Элайджа, но каждый понимал, что ему абсолютно наплевать на этот укус и жизнь старшего Сальваторе. Фрея молча смотрела на все, наливая выпить и себе. Нет, семья точно доведет ее до алкоголизма. Сделав глоток, она удовлетворённо улыбнулась. Ее нервы надо было успокоить хоть как-то, особенно когда от нее зависит так много. — Как ты терпишь их? — обратился Энзо к блондинке, которая оставалась абсолютно равнодушной к развернувшейся сцене. — Ты имеешь в виду мой классический вторник? — насмешливо улыбнувшись, спросила Фрея; как только она договорила ей захотелось стукнуть себя по лбу, потому что она совсем не собиралась флиртовать с парнем. Энзо искренне засмеялся, а потом отвлекся обратно на телефон. Ведьма подняла выжидающий взгляд на брата, и он, закатив глаза, прокусил запястье. Налив крови в пустой стакан Сальваторе, он пошел размеренным шагом на свое место. — Спасибо, — подмигнув блондинке, Деймон залпом выпил лекарство. — Надеюсь, мы больше не будем прерываться на выяснения отношений, — приподняв брови с откровенной насмешкой, спросил Клаус. — В общем, ее скрывает сильная магия Новоорлеанских предков. Это плохо, потому что я точно знаю, что несколько лет назад предков отгородили от вмешательств в дела живых ведьм. Их защиту я пробить не могу никак, — повторила девушка те слова, которые ранее сказала своим братьям. — Значит, ее выкрали из-за тебя, — насупился Энзо, всматриваясь в Клауса, по выражению лица гибрида, вампир понял, что эта мысль была у него давно и явно не радовала его. Первородный угрожающе поставил руки на стол, но сдержавшись неопределенно пожал плечами, будто это не так уж и важно. Как он смеет? Пришел в его дом и бросает ему в лицо такие слова, как будто бы он сам не понимал, что Кэролайн держат в плену из-за него. Сама эта мысль выводила его из себя, не говоря уже о прямых упреках в этом. — Но она жива? — вставил слово Деймон, словно пуская деревянную пулю в первородного, Фрея кивнула. — Не важно, как, но, если бы она была мертва, мы бы точно это знали, — пояснила девушка. Вампиры бросили на нее выразительные взгляды, но, конечно, она не собиралась рассказывать им о связи Клауса и Кэролайн. Они знакомы несколько минут и уже успели разозлить ее братьев. Она слишком дорожила доверием семьи, чтобы так нелепо его не оправдать. — Зачем ее держат? — сжав кулаки, спросил Энзо, обращаясь только к их сестре. Было ясно, что она темнит, но также было ясно, что всю информацию, которую она готова сказать, она выдает сразу. Остальное — под запретом. В целом, их можно понять, но вампира бесило, что те ведут себя так, будто Кэролайн дороже первородным, чем им. — Я не знаю, — прошептала она. — Никто ничего не просит, ни… — Ты же король этого долбанного города, Клаус! — не выдержал Сальваторе, подрываясь на ноги. — Попроси своих шестерок полазить вокруг, да и какого черта ее вообще выкрали, если ты тут главный? — гибрид насупился. Ему не хотелось этого говорить, не хотелось этого признавать. Только не перед каким-то вампиром из Мистик Фоллс. Сжав челюсти, Клаус упер ладони в стол, смиряя Сальваторе взглядом. Да ни за что он не скажет ему, что первородного и его семью свергли! — Мы покинули Новый Орлеан некоторое время назад, — уклончиво ответил Элайджа, предотвращая бойню, которая легко могла развязаться, учитывая характер его брата. Деймон ему не поверил, но кивнул. Что же еще ему остается? Присев обратно на место, он выпил еще немного, когда услышал шум сверху. Подняв взгляд, он поморщился. Еще и этот? — Какие гости! — присвистнул младший Майклсон, и как обычно проигнорировав лестницу, спрыгнул со второго этажа. — Я думал, ты мертв, — сардонически бросил Деймон. — Я надеялся, что ты тоже, — парировал Кол. — Доброе утро, брат, — как-то холодно поприветствовал родственника Элайджа, Клаус с ним лишь кивнули друг другу; только у гибрида как-то странно искривились губы, в подобии ухмылки. Младший непринужденно уселся за стол, одетый в одни только джинсы и лениво усмехнулся приехавшим. Значит, теперь тут еще больше народу. По крайне мере, когда рядом чужие люди, Ник и Элайджа не пытают его. Может, ему это на руку. — Значит, из-за вас весь шум, — недовольно бросил он. — Кол Майклсон, — представился он незнакомому вампиру. — Энзо, — бросил он, не желая церемониться с этой семейкой. — Что ж, подытожим? Нашу подругу украли у вас из-под носа, чтобы насолить ему, — он указал стаканом на гибрида, — Найти мы ее не можем, потому что какие-то призраки скрывают ее у вас под носом, кто это, зачем это, вы не знаете, и единственное, что вам известно, это только то, что она жива? — он поджал губы и посмотрел на компанию перед ним, как бы говоря «ничего не упустил?». Глаза Клауса мгновенно вспыхнули от ярости, вовремя заметив разгорячившегося гибрида, Энзо подскочил с места, опрокинув несколько стульев. Янтарный блеск не предвещал ничего хорошо, поэтому недолго думая, вампир ловко обошел первородного сбоку, сворачивая ему по пути шею. Сальваторе присвистнул, когда Элайджа подхватился на ноги, готовясь отражать атаки. Все произошло так быстро, что Фрея, не обладающая вампирскими способностями, даже не смогла сразу уловить, что случилось. Как только она заметила, как тело Клауса упало на пол, ее глаза удивленно округлились и в них блеснула знаменитая майклсонвская ярость. — Я просто защищался от необоснованной атаки, Элайджа, — твердо ответил Энзо, держась довольно стойко. Старшему Майклсону это было не по душе, также, как и Фрее, которая бросила грозный взгляд в сторону гостя. Она понимала, что ее брат бывает неуравновешенным, но в конце концов это же их дом. — Он мне начинает нравиться, давно не видел Ника без сознания, — похвалил младший Майклсон, мимолетно улыбнувшись; ну должно же было ему что-то достаться за вчерашние пытки. Блондинка бросила еще один взгляд на Клауса, решив, что возможно, это к лучшему. Все-таки если он убьет их, то Кэролайн расстроится. Да, и не хотелось давать еще один повод для отъезда. Ей нравилось, как все происходило, когда молодая вампирша была тут, и она слишком отчетливо помнила слова Элайджи. — Может, мы перейдем к делу? — не выдержала Фрея, снова закатывая глаза. В этом доме было слишком много… всех. Чем быстрее эти гости уже уедут, тем лучше, заключила она в голове. Ведьмы хорошо все чувствуют, и открытая неприязнь, исходившая от Энзо, легко улавливалась в воздухе. — Предупреждаю, что если еще раз подобное повторится в нашем доме, то вы не выйдете отсюда целыми, — прохладно заметил старший первородный и опустился обратно на стул. Энзо хватило сдержанности, чтобы не фыркнуть в ответ напыщенному вампиру в выглаженном костюмчике. Бонни не отзывалась о них хорошо, и тот факт, что они не успешно защитили Кэролайн и поставили ее под угрозу, никак не украшал их в его глазах. Для себя он заключил, что как только подруга найдется, ей будет лучше уехать с ними. — Вообще-то ты ошибаешься, — указав пальцем на вампира, вставил Кол. — Мы можем найти нашу птичку. На самом деле, только мы и можем ее найти, — он усмехнулся, — и тот, кто нам для этого нужен сейчас лежит со свернутой шеей, — пожав плечами, объяснил он. — Мы что отправим Клауса нюхать столбы в поисках нашей Барби? — саркастично вставил Деймон, отмечая, как Элайджа плавно перемещает взгляд на него. — Да, понял я, понял. Ваш дом, ваша территория, здесь свобода слова не действует, — ретировался Сальваторе, выдавив из себя циничную улыбку; первородный только поджал губы. Компания из Мистик Фоллс, как и раньше, вела себя, словно дети, препираясь с каждым словом. Он был искренне счастлив, что они переехали в Новый Орлеан, пока подростковая драма не распространилась и на них. — Серьезно, мальчики, ближе к делу. — снова напомнила Фрея. — Иначе я беру Клауса и Кола, и мы не посвящаем вас ни в какие подробности, — мягко пригрозила она. Черт, ну все-таки она Майклсон, куда ей деваться от внутреннего стержня и желания ставить всех на место? Тем более, она под крышей своего же дома, где едва зашедшие сюда гости сворачивают шею ее брату и всячески пытаются задеть семью. Так дела не делаются. — Мы используем Клауса, чтобы с его помощью найти Кэролайн. Также как мы искали Винсента в Мистик Фоллс. Я думаю, ты понимаешь, на чем будет основываться магия, — Кол заглянул в глаза сестре, намекая на связь Форбс и Клауса, сестра коротко кивнула. — Но это не все. Надо чтобы близняшки настроились на нее, их способности безграничны, я встречал такую ведьму только один раз, и, поверь, она могла делать нечто. Энзо и Деймон еще раз переглянулись, гадая, как же они будут искать Кэролайн при помощи Клауса? Что произошло между этими двумя, пока их милая Барби была под его защитой? Сальваторе давно понимал, что их тянет друг к другу, но вот что Форбс не будет этому сопротивляться, он не был уверен. Второй же вампир сжал кулаки. Больная первородная семейка его выводила из себя. — Кол, нас не интересуют твои любовные похождения, — прервал его брат. — Меня тоже сейчас они не слишком интересуют. Я говорил про ее силу, Элайджа. Они могут настроиться на Кэрри и начать поглощать скрывающие ее чары, тогда Клаус сможет почувствовать ее. Кол развел руками, как бы говоря, что это очевидно. Его радовало, что он может помочь блондинке, и тем самым расположить к себе родственников, которые так радостно пытали его накануне, выбивая из него правду. — Значит, надо ждать, пока проснется серый волк? — спросил Деймон. Кол ему только кивнул. — В таком случае, нам остается только выпить, — усмехнувшись, заключил он, и, имитировав застольное чоканье бокалами, сделал несколько больших глотков. — Я сообщу Хейли новости, — окинув несколько презрительным взглядом приехавшую к ним компанию, поспешил найти предлог, чтобы уйти, первородный, — Думаю, вам стоит поискать отель, — Элайджа в мгновение ока покинул двор Бойни. — Вы такие гостеприимные хозяева, — протянул Сальваторе, фальшиво улыбаясь Фрее. — Все спальни заняты, — отмахнулась ведьма, поднимаясь со своего места; Деймон нечленораздельно хмыкнул. Фрее хотелось увидеть оборотня, девушка странным образом успокаивала ее своим присутствием. Она была такой живой и нормальной. Этого ей уж слишком не хватало в последние дни. Без Кэролайн ее брат медленно, но уверенно превращался в еще большего параноика, чем был, и еще хуже сдерживал злобу, чем раньше. — Тогда мы поспим на диване, — вставил Энзо, привлекая ее внимание; девушка посмотрела на него в пол-оборота. Вот же нахал, подумала она, но ответила лишь «Как вам угодно». Кол засмеялся. Посмотрим, как им понравится спать на диване под пристальным надзором Ника. Казалось, гибрид вообще забыл, что такое покой и отдых с тех пор, как Кэролайн похитили. Он пил, он кричал, он рисовал — сходил с ума в своей манере. Клаус даже не появлялся в своей спальне с тех пор, как обнаружил там пустую комнату. Слуги перенесли его принадлежности в кабинет, в котором тот и обитал последние несколько дней. — Мы не доверяем вашей семейке, Фрея, — захотел оставить за собой последнее слово Энзо. — Это не мои проблемы, — заключила она, поднимаясь лестнице. — Советую приготовиться к пробуждению брата, он не обрадуется, — усмехнулась блондинка, перекинув волосы за спину. Во дворе остались только младший Майклсон, тело Клауса, Деймон и Энзо. Казалось, эти трое, да и с бутылкой бурбона, смогут поладить. Конечно, смутно можно было вспомнить, как первородный внушил Сальваторе убить младшего Гилберта, но не так уж и велика проблема. Выжил же, да и те вполне себе отомстили ему, проткнув колом из белого дуба. Странно, что именно эти двое приехали за блондинкой. Конечно, вампир не знал, кто этот Энзо вообще такой, но ему казалось, что Кэролайн не ладила с Деймоном. — Итак, с каких пор ты и наша птичка стали друзьями? — насмешливо спросил Кол, криво ухмыляясь. *** — Клаус, какого черта брат Стефана и какой-то укушенный вампир во дворе играют с детьми? — ворвалась в кабинет Хейли, уперев руки в боки. Гибрид сидел в кресле, пока Кол инструктировал Фрею, и довольно улыбался, вспоминая приятный вкус крови во рту. Свернул ему шею! Подумать только, как этому мальчишке хватило наглости на такой поступок. Еще и близняшек было не оторвать от прибывших гостей. Они засыпали их вопросами, рассказывали все, что приходило им в голову. Никто из первородных ни разу не получал столько детского внимания. Укус Энзо был вполне заслужен, пусть помучится. — Это друзья Кэролайн, — пожав плечами, ответил ей мужчина, — Они решили, что их долг прийти в наш дом и помочь спасти ее, но как всегда кучка из Мистик Фоллс оказалась совершенно не нужна, — ему едва удавалось сдерживать злорадство в голосе. — Элайджа сказал, что вы придумали, как ее найти. — закрыв за собой двери, волчица остановилась взглядом на младшем Майклсоне. — Жаль, что гениальный план не всплыл раньше, — упрекнула она. У нее не было времени проникнуться доверием к нему, да и почему он не предложил этот вариант раньше, растягивая плен ее подруги на дни. — Колу всегда нужно немного дополнительного стимула, чтобы думать быстрее, — отметил Клаус; он и сам был зол, что его водили за нос слишком долго. Возможно, ему сейчас было проще понять его мотивы, чем когда-либо, но это не отменяло чувство предательства. — Ник, я помогаю вам, — отозвался он. — Я все рассказал тебе. Всем гениям нужно время, чтобы найти свои идеи, — постарался разрядить обстановку младший. Хейли насупилась: он ее откровенно раздражал сейчас. Особенно, когда все, в чем они уверены, это только то, что Кэролайн, скорее всего, дышит. Фрея утверждала, что если Форбс умрет, то Клаус обязательно почувствует это. — Поэтому мы должны довериться тебе? — приподняв брови, огрызнулась волчица. — Ник, успокой ее, она нам мешает, — позлорадствовал Кол, зная, что сейчас гибриду важнее всего было найти девушку, а не решать семейные неурядицы. — Успокойтесь оба! — рявкнул он. — Хейли, последи за нашими гостями, — она удивленно приоткрыла рот, готовая послать первородного, но он склонил голову набок и усмехнувшись добавил. — Пожалуйста? Девушка поджала губы. В этом весь Клаус, но сейчас она могла понять его. — Только ради того, чтобы вы быстрее нашли Кэролайн, — когда она уже почти вышла, Фрея окликнула ее: — Попроси близняшек и этих вампиров подняться к нам, — отвернувшись обратно к брату, попросила ведьма. Гибрид немного напрягся. Ему не нравилось, что ее детям приходилось участвовать в этом всем, но сестра убеждала его, что они никак не могут пострадать, а лишь помогут им усилить сигнал для Клауса. Блондинка протянула ему чашу, которую они использовали для поиска Винсента, и без слов он налил туда своей крови. — Она будет слабеть из-за этого заклинания, — вставил Кол, получив еще один тяжелый взгляд со стороны брата. — И ты говоришь об этом сейчас? — подхватился на ноги Клаус, оказываясь рядом с ним. — Клаус, это единственный шанс, тебе нужно будет действовать быстро. Как только почувствуешь сигнал — беги, мы не сможем поддерживать его долго. — Фрея положила ему ладонь на плечо в успокаивающем жесте. — Вашим колдовским трюкам лучше сработать, — прорычал первородный. Когда ведьма взяла нечто напоминающее ступку и погрузила ее в чашу, Кол едва сдержался от того, чтобы передернуть плечами. Это слишком сильно напоминало ему последние дни с Давиной. Он отвернулся, не желая окунаться в эти ощущения, когда он обнимал ее, помогая делать заклинание. — Ты все поняла? — нехотя спросил младший. Лишь бы не пришлось повторять все то, что он говорил своей покойной девушке. Удивительно, он так долго бежал от боли, но все равно оказался в чертовом Новом Орлеане, где она умерла на его руках. — Мг, — она кивнула, — Ты излечишь Энзо? — приподняла брови Фрея, поглядев на Клауса, который расплылся в улыбке. — Возможно, но знаешь, сестра, в бою это может быть даже полезно. Если его кто-то укусит, то они окажутся заражены. — задумчиво произнес гибрид, когда двери в кабинет снова открылись. Джози как обезьянка повисла на шее Энзо, а Лиззи тащила Деймона за собой, отчего старший Сальваторе неподдельно весело смеялся. Первородные ощутили странное отторжение этой ситуации. Где-то глубоко в душе было неприятно. Ведь может, даже не так уж и глубоко. — Какой план, большой серый волк? — усмехнулся Сальваторе, получив ответную улыбку Клауса, только у первородного, казалось, она не предвещает ничего хорошего. — Моя сестра и очаровательные юные ведьмы при помощи магии помогают найти Кэролайн, я как единственный, кто почувствует сигнал пойду сразу по нему, а вы и мой младший братец следуете за мной и в случае чего отбиваете атаки или отвлекаете врагов, — первородный сделал глоток алкоголя, явно дольный. — Ты не хочешь вылечить меня? — переступая через гордость, спросил Энзо. Клаус, повернувшись к нему, немного посмотрел на его укус, задумавшись. — Как только Кэролайн окажется дома, — пожал плечами первородный. — Клаус, а что с Энзо? — спросила Джози, обращаясь к гибриду, под пристальным надзором карих глаз стало неуютно. Естественно, он не убьет ее лучшего друга, но кто мог запретить ему почувствовать удовлетворение от его мучений? В последние дни без Кэролайн, покой становился роскошью, которая оказалась ему недоступной. Без ее ласковых улыбок, случайных взглядов — без ее солнечного присутствия все было не тем. «Бойня» казалась похожей на темницу, в которую не попадает свет, хотя этот дом был его любимый, музыканты, казалось, все время фальшивят, наигрывая джаз, а краски все никак не хотели ложиться на холст так, как надо. — Простая царапина, — отмахнулся он. — Да, Лорензо? — Элайджа уже успел поведать ему о их знакомстве и его полное имя. — Да, не волнуйся, крошка, — улыбнулся вампир девочке, Лиззи же посмотрела на Клауса с неким упреком, но так ничего и не сказала. — Так, я надеюсь, вы знаете, что вы невероятно сильные ведьмы, — улыбнулась Фрея девочкам, когда те оказались рядом. — Мне нужна ваша помощь, чтобы найти вашу маму. — малышки кивнули ей. — Смотрите, сейчас я буду читать заклинание, и вам надо хорошенько сосредоточиться на вашей маме. Попробуйте впитывать магию, которая окружает ее, не ту, что исходит из чаши. Поняли? — Джози явно насупилась, поморщив носик. — Мне кажется, у меня не выйдет, я боюсь что-то испортить, — грустно прошептала близняшка, когда почувствовала теплую мужскую ладонь на своем плече. Подняв глаза, она увидела рядом с собой гибрида. — Ты сильная ведьма, Джозетт. Тебе просто нужно сосредоточиться, — все присутствующие опешили от нежного тона первородного, Деймон с Энзо переглянулись, но решили промолчать. — Но что если я не смогу? Я подведу маму, — она опустила глаза в пол, шмыгнув носиком. — Если у тебя не получится, я придумаю что-то еще, — посмотрев на уверенного Клауса, она кивнула и так ласково и доверчиво улыбнулась, распространяя тепло по его телу. — Я буду очень стараться, — еще раз кивнула она. — Я не сомневаюсь, — когда тысячелетний гибрид забавно подмигнул ей, широкая улыбка расползлась казалось на всю ее детскую мордашку. Лиззи стояла молча со спокойным выражением лица, она тоже сомневалась, но характер и упрямство не позволяли ей сказать об этом в слух. Отчего-то она была уверена, что слова Клауса предназначались и ей. Фрея начала читать заклинание, а малышки приложили ладони к чаше, сосредотачиваясь на маме. Ни одна из них не была до конца уверенна в том, что у них получится, и, вероятно, некоторое время они все равно тянули силы из чаши. Все замерли в ожидании, когда Клаус почувствует хоть что-то. Представляя себя маму, они думали о ней, и в какой-то момент, действительно, начали ощущать магию. Не такую, как исходит от вампира, и не силы Фреи. Что-то другое, более уклончивое, убегающее сквозь пальцы. Энергия была не живая, но очень мощная, казалось ее можно поглощать бесконечно. Девочки переглянулись друг с другом, словно спрашивая «ты тоже это чувствуешь?». На вампирской скорости Клаус покинул кабинет, и трое последовали за ним. Ему было физически больно, а он даже и не знал, это то, что чувствует сейчас Кэролайн или побочный эффект заклинания. Единственное, чего он опасался — это того, что так должна ощущаться ее смерть. Словно не доверяя своей интуиции, которая говорила ему, что он знает это место, первородный просто перемещался по улицам, чувствуя магнитное притяжение. Он понимал, что сигнал обрывается, и Фрее сложно поддерживать его, поэтому старался двигаться изо всех сил, пока не обнаружил перед собой дом, окруженный вампирами. Да, неужели? Деймон, Энзо и Кол остановились за ним, все четверо стояли, сокрытые кустами и невысокими деревьями. Подумать только, Марсель возобновил эту стройку. Клаусу даже не верилось. И именно тут его чертовы недоноски держат Кэролайн. — Я знаю, где она, — сказал им гибрид. — Как вы понимаете, эти, — он указал головой на кучку полуночников, которые ошивались вокруг дома, где велись реальные строительные работы, — на вас. Несмотря на то, что Жерар действительно возобновил дом, который придумал для них с Ребеккой, и подвал больше не был тюрьмой, «Сад» пока не успели изменить. Вампиры туда не совались, потому что у всех было неприятное ощущение рядом с этим подземельем. Поэтому они и выбрали это место. Оно охранялось днем и ночью при этом не привлекая внимание не нужных гостей. Троица считала, что их план мести был идеальный. Выкрасть девушку, которая была небезразлична Клаусу, спрятать ее и переманить на свою сторону, если не выйдет — убить. Они радовались, когда все получалось, и их не смущало даже то, что все остальные полуночники считали их странными влюбленными, которые предпочитают проводить время втроем в подвале. Менди наложила заклинание, которое не позволяло остальным слышать крики Кэролайн. Они думали, что у их затеи нет слабых мест, и они в любом случае в выигрыше, но они не учли, что Клаус всегда добивается своего. Крики доносились отовсюду. Они были истошные и обреченные, от них кровь застывала в жилах. Дом мечты Ребекки и Марселя полнился трупами, по деревянным полам текла кровь, заполоняя собой крошечные трещинки в материале; стены были покрыты ею. Вампиры были по-настоящему удивлены появлению первородных и их двух спутников. Как будто действительно не знали, что те вернулись в город. Схватив одного из парней за ворот куртки, Клаус поднял его, прижимая к нежно-розовой стене. Эту комнату Жерар добавил в проект совсем недавно. Он хотел, чтобы когда-то Хоуп могла приезжать к ним и оставаться на ночь. Возможно, думая о будущем, которое у вампиров было неограниченное, ему не хотелось все же навсегда вычеркивать Майклсонов из своей жизни. В будущей детской валялось два трупа. — Где она? — прорычал гибрид, его глаза горели, вены вздулись, но парень искренне не понимал, о чем идет речь. — Кто? — голос парнишки дрожал не на шутку; ведь он едва обратился, у такого не было шансов. На самом деле, он слышал что-то о злых первородных и Никлаусе Майклсоне, который был волком и вампиром в одном лице, но даже и не представлял, как те выглядят. Ему было все равно. Приехав в Новый Орлеан, чтобы начать жизнь сначала после смерти родителей, он случайно встретил Марселя, который увидел в нем потенциал. Жерар обещал ему силу, семью, защиту и смысл жизни. И он не обманул. В этом городе Крис снова начал улыбаться, он просыпался с ощущением, что каждый вздох делает не зря. — Ваша пленница, — Клаус ударил его о стену, сдерживаясь, чтобы не впиться в него зубами раньше времени. — У нас нет пленников, — старался объяснить Крис, он уже понимал, что больше не жилец, но не знал, почему. Надежда в его глазах туго переплелась со страхом, Клаус отчетливо это видел, и это не давало ему покоя. Не могла магия Фреи обмануть его, не могла связь. Все указывало сюда, тянуло сюда. Так почему же этот хлипкий парнишка в таком замешательстве. Чувство вины пожирало их. Разгром было прекрасно слышно в подвале. На охрану дома были поставлены новообращенные, потому что в Новом Орлеане было спокойно. Вампиры защищали его скорее от вандалов, чем от реальной угрозы сверхъестественного мира. Менди забилась в угол «Сада», она качалась из стороны в сторону, не зная, что ей делать. Любой, кто выйдет туда — труп, но и крики друзей слышать было невыносимо. Несильно натягивая темные короткие пряди, она плакала. Они пропали. Все, больше не жильцы. Ничего им не поможет. Была бы вампиром — точно отключила бы чувства, чтобы страх не поглотил ее целиком. Грекхем ходил туда-сюда, поглядывая на блондинку. Может, выкинуть ему ее труп? Каково будет лицо гада, когда он увидит, что опоздал. Наверное, было бы приятно посмотреть, но отчего-то он не решался тронуть ее. Казалось, когда гибрид завалится сюда, то ею можно будет откупиться. Было ли это так, он не был уверен, но взгляд с вампирши все равно не сводил. И только один из них был спокоен. — Бегите, — сказал он. — Я скажу, что это все я. Скажу, чтобы не трогал остальных — решительность в его голосе росла, хотелось хотя бы прекратить карательный отряд Клауса. — Убьем ее, — зашипел вампир ему в лицо; желание мести все же прорывалось. Да, конечно, Клаус и не подумает пощадить Грекхема или Менди. С чего бы? Если убьет не сегодня, то завтра. Ну и не плевать ли, зато так они хотя бы исполнят план. — Если она будет мертва, то он не оставит здесь ни одного живого, — возразил второй парень, и повторил. — Бегите. Я разберусь. Менди посмотрела ему в глаза и кивнула. Ведьме было страшно, по-настоящему страшно. За то, что она не справилась, ее в любом случае ждала расплата от предков. Они накажут ее. Так, может, все-таки забрать жизнь у миленькой блондинки? Быстро поднявшись из подвала, он увидел его. Ярость ослепляла при виде гибрида. Он испортил его жизнь, а сейчас ради своих друзей, ему снова придется торговаться с ним, придется пресмыкаться. Ненависть поглощала. Хорошо, что он больше не вампир, иначе эти эмоции захлестнули бы его. — Никто из них не знал о похищении. Это все моих рук дело, — сказал он. Клаус замер. Казалось, он слышал голос призрака. Да, неужели щенок еще жив? Неужели посмел прийти в его дом? Неужели это он посмел это все провернуть? Медленно повернув голову, первородный увидел то, что ожидал, но глаза его все равно распахнулись от удивления. — Тайлер Локвуд, — прошипел гибрид, и, быстро свернув шею Криса, развернулся к своему первому удачному творению. Это объясняет, почему кучка вампиров так сильно перепугалась. Они и в правду не знали, в чем дело. Мимолетное сожаление об убитых промелькнуло на задворках, но злость, очевидно, была сильнее. — Да, я! — отчаянно зарычал парень, эмоции распирали его, кольцо, которое ему сделала Менди, так и тянуло обратиться волком. — Давай же, Клаус! Убей меня! Накажи за содеянное! — он рычал, приближаясь к не менее разъярённому гибриду. — С удовольствием, друг мой, — с напускным спокойствием прошептал первородный, ох у него были планы на него! Приблизившись к волку на вампирской скорости, он ловко прокусил свое запястье и напоил его своей кровью. Глаза Тайлера распахнулись, когда он понял, что произошло. "Только не так!", — пронеслось у него в голове. На лице первого удачного гибрида застыли ужас, презрение, страх и неподдельная боль. Он умрет самой мучительной и безысходной смертью, которую только можно представить для волка. По-настоящему жестокая усмешка украшала запачканное кровью лицо Клауса. — Это началось с тебя и закончится тобой, — вкрадчивый и жесткий шепот сопровождался хрустом позвонков. — Кол, не трогайте никого! — закричал Клаус. — Внуши всем забыть, скажи, что на них напал… — он задумался, и не сдержал улыбку, — Разъяренный волк. Не смея больше задерживаться, Клаус направился в подвал, который ранее был тюрьмой. Подумать только, чертов пес держал ее тут! Держал в том же месте, где хранили предателей, где хотели запереть самого Клауса, где было место этому дрянному выродку, который посмел выкрасть его ангела. По дороге ему встретился выбегающий на встречу вампирчик с неприкрытым ужасом и презрением в глазах. Без сожалений Клаус вырвал его сердце, оставляя на полу безжизненный труп. — Но я могу убить ее, пожалуйста, не надо, — жалобно просила темноволосая девушка, присев на колени перед Кэролайн. У него перехватило дыхание, когда он увидел нежное создание, прикованное цепями. Она была совсем без сознания, под ней была лужа крови, вся ее одежда была грязной и рваной. Подземелье провоняло вербеной, что означало только одно: они пичкали ее без остановки. Всюду валялись шприцы, которыми, вероятно, они ее прокалывали. Ярость затуманила ему разум. Нечеловеческий рык заполонил подземелье и ведьма, плакавшая кровью, так и умерла с гримасой неподдельного ужаса, осушенная до последней капли. Выпив всю девушку, он презрительно отбросил от себя труп. На самом деле, он не так часто испивал кого-то до последней капли. Ему это не казалось интересным занятием, но чувствовать, как ту, что причиняла боль Кэролайн, покидали силы, было как-то по-особенному приятно. Вряд ли Жерару стоит возобновлять стройку еще раз на этом месте. Оно пропиталось отчаянием. Ему было почему-то страшно внутри, странное подергивание нервировало, пока он смотрел на нее. Неожиданно в голове появилась мысль, как она отреагирует. Как отреагирует на то, что он убил невинных вампиров, как отреагирует на то, что он убил ее первую любовь, причем так жестоко, как отреагирует, увидев его всего в крови? Что она подумает? Эти мысли его пугали. Они были совсем новыми и непривычными. Это напоминало беспокойство о том, будет ли она говорить с ним после того, как тот убил Кэрол Локвуд, но сейчас все было в разы сильнее. Светлая голова едва шевельнулась, привлекая его внимание. Он не мог сдержаться. — Кэролайн, — он обхватил в ладоши ее измученное лицо, по которому катились слезы. — Я освобожу тебя, милая, осталось потерпеть совсем чуть-чуть. Девушка никак не отреагировала, после чего гибрид со всей своей яростью дернул одну из цепей, удерживающих ее, придержав тело от падения, он опустил блондинку на пол и оторвал вторую цепь. Она казалась хрупкой, слишком хрупкой. — Клаус, — ее голос был полон недоверия и боли, — Снова? — спросила она, не открывая глаза; он не понимал, что она имеет в виду. Его сердце болезненно сжалось, напоминая ему, что он просто тысячелетний убийца, и что нельзя словить солнечный свет в руку. Что если всего его мысли, его сомнения, когда он думал, что Хоуп будет лучшего без него, были оправданы. В конце концов, он не хотел, чтобы дочь закончила, как он. В конце концов, солнечная девочка заслуживала светиться и дальше. — Мне плевать, слышите, плевать, — прохрипела девушка, привлекая его внимание; сконфуженный взгляд переместился к ее лицу, ловя каждую эмоцию, — Он изменился, — бормотала она, заставляя его слушать все внимательнее и внимательнее. — Я не смогу ненавидеть его, — ее голос срывался от эмоций, но она все равно продолжила, — Я доверяю ему… я люблю его. Я… Возможно, слабый, но уверенный голос остановился, а возможно, остановился мир. Ему говорили, что любят его. Ему говорили это родственники, говорила это дочь, но в конце концов это казалось чем-то само собой разумеющимся. Ему говорила это Аврора, но, откровенно говоря, она была ненормальная. Говорили какие-то девицы, и он не был уверен, что они знали его или хоть раз видели по-настоящему. Ему говорила это даже Камилла, но ничто из этого не заставляло его сердце так болезненно сжиматься. Было чувство, что у него дрожат руки, пока он смотрел на девушку, лежащую на полу. Сказала ли она это? На самом деле, вопросов быть не могло. Едва ли что-то другое могло заставить его чувствовать себя так. Казалось, ему весь мир предоставили на ладошке. Так отчаянно она шептала это, собирала остатки своих сил, чтобы выговорить эти слова, не отвернулась от него, плюнула их в лица своих врагов, его врагов. Эта девушка видела его худшие стороны, она несколько раз чуть не умерла по его желанию, но она любила его. Она что-то видела в нем. Она так страстно верила в то, что любила его. Переместившись к ней, он приподнял девушку, бережно убрав волосы от ее лица. Она дышала, ее сердце уверенно стучало в груди. Его маленькая колибри, которая борется за жизнь. Поглаживая ее голову в успокоительном жесте, мужчина рассматривал родные черты лица, замерев от потрясения. Она любит его. — Я забираю тебя домой, родная, — покрытый кровью врагов, он созерцал ангела на его грязных руках, ее ресницы дрожали, — Покушай, милая, — шептал он; прокусив свое запястье, мужчина прислонил его к ее рту, — Тебе нужны силы, дорогуша, — трепетно просил он, и вздох облегчения покинул его легкие, когда клыки вонзились в его кожу. —Молодец, — похвалил он. — Твои слова, love, лучший подарок к наступающему дню рождению, — едва слышно сказал он, поглаживая ее волосы. На вампирской скорости он вынес ее из «Сада», когда она, закончив пить, погрузилась в сон. *** Спустя некоторое время Тайлер проснулся, прикованный цепями на том месте, где держал Кэролайн. Вокруг него были выжившие. Он не понимал, что происходит, и почувствовал, как кровь течет из глаз, кости со звонким хрустом выламывались, горло знакомо горело от жажды. "Обращаюсь", — пронеслось в голове. Один из внушенных новообращенных приблизился к нему и со словами «За наших друзей» вырвал сердце. Было ли это так далеко от правды? Не по его ли вине погибли невинные, охранявшие дом? Возможно, такая смерть была даже лучше, чем от рук первородного подумал он. Страх и боль застыли в его глазах. Не успел выключить эмоции перед тем, как смерть стремительно настигла его. Может, он обретет покой? *** — А вы забирались на Эверест? — едва ли, не припрыгивая на месте, спросила Джози. Деймон самодовольно улыбнулся и кивнул малышке напротив него. С тех пор, как Кэролайн без сознания принесли в дом, а детям сказали, что, немного поспав, мама придет в себя, близняшки не могли успокоиться. Их интересовало все связанное с таинственным братом Сальваторе. Они играли в свою любимую игру с вопросами, которой их научила Кэролайн. И хоть, когда ты играешь со взрослыми вампирами, а не со среднестатистическими людьми, ответ «нет» звучал в разы реже, чем «да», а историй добиться не всегда удавалось под предлогом сначала подрасти, потом расскажем, интерес детей ничуть не падал. — А прыгали с парашютом? — спросила Лиззи, и вампир немного задумался. — Стефан прыгал, — вытягивая воспоминания, ответил Деймон. — Классно! — воскликнула Джози, и заметила, как ним идут Хоуп с папой. — Мы вас не познакомили! — хлопая в ладоши, поняла девочка. Все было так хорошо, что ребенку почти не верилось. — Это наша сестра — Хоуп Майклсон, — гордо заявила светлая девочка, заставив Энзо поперхнуться кровью Клауса. Первородный нехотя налил ему в стакан лекарство со словами, что тот заслужил, но если еще раз попробует свернуть ему шею, то не сможет обнаружить свое сердце в грудной клетке. Атмосфера в «Бойне» казалась почти дружеской. Хейли сидела с Кэролайн, довольная, что ее подругу наконец-то вернули. Кол ушел куда-то, и, скорее всего, это значило, что он устраивает себе ужин, состоящий из туристок. Фрея вызвалась показать Килин город, на что оборотень охотно согласилась, успешно игнорируя двух прибывших вампиров. Ей и первородной семейки хватало. Элайджа засел в кабинете, не желая общаться с гостями, или просто потому что правда наконец-то за недели нашел себе дела, которыми можно заняться. Деймон склонил голову набок, странно усмехаясь. Сестра? Конечно, это было невозможно. Он знал, что дочь Клауса была от волчицы. Он сам видел их вместе, да и девочка была ни капли не похожа на Кэролайн. — Не смейся! — возразила Лиззи, притягивая подругу за руку к себе. — Мы поклялись друг другу, что будем вместе, — серьезно и с неподдельной гордостью заявила она. — Всегда и навечно, — подтвердила Джози, подражая тону сестры. — Хоуп, — с легкой обидой проговорила девочка, протягивая ладошку Сальваторе. Ей не нравилось, что приехавшие сюда вампиры полностью завладели вниманием ее подруг; она не хотела, чтобы они их забрали. Она не хотела, чтобы они забрали Кэролайн, и ей не нравилось, что они не воспринимали их клятву всерьез. — Деймон, — мужчина ей криво усмехнулся, а она ему сдержано кивнула. Почему-то он ожидал от нее… чего-то другого. Он думал, что она будет маленькой копией Клауса, а, учитывая ее возможные силы, это означало бы конец света, но девочка оказалась обычной. — Энзо, — привлекая ее внимание, второй вампир протянул ей ручку, она чуть улыбнулась уголком губ, когда он забавно чмокнул ее ручку, будто она была придворная леди. — Хоуп, — чуть более ласково, чем для Сальваторе, представилась она. Все-таки она была папина дочка, которая его обожала, и в ее глазах он никогда не был монстром. Это был человек, который катал ее на спине, играл с ней в волка, защищал ее, читал на ночь сказки и учил смешивать краски. Она любила его всем своим существом, и ей нравилось, что он ладил с ее новообретенными подругами. Ей хотелось, чтобы у них был такой человек, как у нее. Ей хотелось, чтобы они были на его стороне, и на ее, чтобы они, как и поклялись, всегда были друг за дружку. — Папа тоже много чего делал, кстати, — гордо вставила она, и Деймон не смог сдержать смеха, когда Клаус почувствовал себя как-то лучше. Кажется, в компании с Хоуп ему будет легче переносить присутствие гостей в его доме. — Ты видел принцесс? — задорно спросила Лиззи, вцепившись в первородного взглядом, заставляя его улыбнуться. — Конечно. — она восхищенно округлила глаза, думая, какой вопрос задать следующим: про бал или королей, или про путешествия; как они раньше не догадались поиграть с ним. — А ты был в Австралии? Видел кенгуру? — опередила ее Джози, обращаясь снова к Клаусу, который продолжал довольно улыбаться. — Конечно, — еще раз подтвердил он. И тогда девочки не могли больше сдерживаться. Они сыпали вопросами одна за другой, заставляя Деймона и Клауса непроизвольно соревноваться в том, у кого жизненный опыт был больше. Нежный смех заполнял «Бойню», истории сменяли одну за другой. Первородный рассказывал им про Магеллана, про кругосветные путешествия, про то, как сам исследовал Египетские пирамиды. Сальваторе же пытался переманить их на свою сторону, впечатляя более человеческими и простыми радостями жизни: катания по морю на яхтах, вид ночного Нью-Йорка, самые грандиозные концерты. Скорее всего, они в своем возрасте даже и не понимали значимости большей части этих историй, но слушая, как каждый пытается покрасоваться перед ними, не могли сдерживать восхищенных взглядов. Хоуп сидела на коленях папы, помогая ему делать истории еще более впечатлительными. Она каждый раз гордо приподнимала подбородок, когда он непринуждённо отвечал «конечно» на заданный близняшками вопрос. Как-то случайно Лиззи присела возле первородного, и уже ближе к вечеру, утомленная от всех пережитых эмоций, слегка оперлась о его бок. Машинально он приобнял малышку. Энзо большую часть вечера помалкивал и лишь усмехался, когда Деймон в очередной раз завоевывал внимание девочек. Он спокойно и молча напивался, периодически отвечая на сообщения Бонни. Осталось подождать, пока Кэролайн проснется, и можно будет позвать ее домой. — А ты когда-то влюблялся? — возбужденно, но как-то немного нежно спросила Джози, которая сидела между Деймоном с Энзо и напротив Клауса с девочками. Она смотрела прямо на первородного, который слегка опешил, но, пребывая в необычайно приподнятом настроении, все же ответил таким же непринужденным голосом, как и на все предыдущие вопросы, «конечно».