the fucking obsession

— Ты… ты однажды мне сказал, что ты не герой. Были времена, когда я даже думал, что ты не человек. Но позволь мне сказать, ты был лучшим человеком. Самым человечным из всех. И никто никогда не убедит меня, что ты обманывал. Я был так одинок, и я стольким тебе обязан. Но, пожалуйста, осталась еще одна вещь, еще одна вещь, еще одно чудо, Шерлок, ради меня, не будь мертвым. Сделаешь это ради меня? Просто прекрати это. Прекрати. © Доктор Джон Ватсон, «Шерлок Холмс» Запах больницы бьет Липу в нос уже всю ночь. За нее он ни разу не сомкнул глаз. Да и не смог бы. Когда перед тобой лежит чуть ли не бездыханное тело одного из самых близких для тебя людей, как тут уснуть. Да могло бы быть бездыханное, если… Если бы она высыпала тогда все содержимое пакета. А что, если бы она сделала это? Это все, о чем мог думать Лип последние несколько часов. Да как ей только могло прийти такое в голову? Купить чертов героин? ГЕРОИН. Даже не травку, не таблетки, а один из самых опасных наркотиков. Чем она только думала? Неужели такую цену она хотела заплатить за разбитое сердце? В голове парня крутилось куча вопросов. И никаких ответов он не ждал, ведь вот он — сидит, а перед ним, на больничной койке — лежит Софи, в белой майке-рубашке на наглое тело и с капельницей рядом. Она дышит, но она не очнулась. И никто не знает, когда это случится. Лип мог только надеяться на лучшее. Только надеяться… Мысли. Мысли. Много мыслей. Ужасно много. Минута за минутой, час за часом. Тишина. Шаги врачей. Машины за окном. Снег. Холод. Девушка. Больница. Героин… Врачи несколько раз просили Липа выйти, но он не уходил. Он просто не мог, и врачи перестали пытаться. Внезапно открылась дверь. Парень, все так же неподвижно сидящий и аккуратно держа руку девушки, даже не повернулся. Он знал кто это. Ему хватило сил лишь отправить сообщение Йену и Джиму. Остальные могли узнать от них. В палату вбежали двое. Первым появился Йен, а за ним, полный растерянности, Карл. — Лип… Что… Что случилось? — немного опешив, когда увидел Софи без сознания на койке, спросил рыжеволосый. Лип молчал, как и ожидалось. Через несколько мгновений, он протянул вторую руку к столу и взял с нее бумажку, передав ее Йену. Тот пробежался по ней взглядом, и его глаза полезли на лоб от ужаса прочитанного. — П-п-п… пере... передоз?! Черт возьми, что?! Как это вышло?! Снова тишина. Карл было хотел что-то спросить, сказать, возмутиться, но он потерял дар речи. Шок поверг его буквально в ту секунду, когда старший брат произнес слово «передоз». Pov Карл Передоз… Но… Как? Почему? Зачем она это сделала? А ведь это я виноват. В этом есть только моя вина. Я виноват в том, что разбил ей сердце, что отвергнул ее, что подвергнул ее страданиям, что оставил ее. И теперь она делает такое. И ведь. чем я только думал? Я даже и не мог представить, что она может причинить себе вред. Может. накачать себя наркотиками… Нет. Только не Софи. Она на многое способна, но не такое. Как… Сотни «как» и никаких объяснений. Я лишь стоял у края кровати, молчал и понимал, что во всем происходящем виноват я. И что не смогу себе этого простить. Никогда. Pov автор — Я не могу в это поверить, — тишину снова нарушил Йен. Кажется, он был единственным, кто мог сейчас говорить. — Это будто какой-то сон. Кошмар, в котором оказались мы все. Нет, нет! Боже мой, это ужасно. Нет… я должен спросить у врачей когда она очнется. — Йен, довольно. — это было первое, что произнес Лип за все время нахождения тут. Он вдруг обернулся так, чтобы видеть братьев, но все еще держал руку Софи. — Она может очнуться завтра. Может хоть сейчас. А может и через два, три дня. Врачи ничего не гарантируют, лишь то, что это случится в ближайшее время. Учитывая, что она бездумно вынюхала пятьдесят миллиграмм героина, пробуя его первый раз, действительно непонятно, когда она очнется. — Чертовы пятьдесят?! — это уже был Карл. — Откуда у нее бабки на такое количество? Одна доза чего только стоит. — С этим, думаю, у нее проблем нет. — все так же безэмоционально ответил Лип. — Более того, при ней был пакет, в котором было еще примерно столько же. — после последних слов, глаза братьев снова были готовы вылезти из орбит. — Черт возьми… Но... Как ты ее нашел? — Йен стоял посреди комнаты, в недоумении уставившись на брата. — Я отправился в место, о котором знаем только мы с ней. Это своего рода место спокойствия и умиротворения. Мы приходим туда за душевными разговорами или чтобы побыть одни. Так вот я и хотел побыть один. И увидел там ее… уже без сознания. — К горлу парня подступил ком. Он постарался сглотнуть и продолжил. — И знаете, это чистое везение, ведь я очень редко туда хожу. И если бы не я, кто знает, сколько бы еще она там пролежала. — Лип замолчал, уставившись куда-то в пустоту. Йен не знал что ответить, а Карл и подавно. Снова повисло пустое молчание. Лип внезапно отпустил руку Софи и скрестил их на груди. Йен сел на кушетку в углу комнаты, пытаясь отойти от всего услышанного, а Карл подошел к раскрытому окну, вдыхая пронизывающий до мурашек холод зимнего воздуха. Тишина длилась еще долгое время, пока ее снова не нарушили. И на этот раз Карл. — Знаете, это я во всем виноват…— Эти слова будто улетели в пустоту наступающего утра, потому что остальные, кажется, его не слушали, ибо были чересчур погружены в свои мысли. Но Карл продолжил. — Я разбил ей сердце, я разрушил ее жизнь. Я ушел, оставив лишь след боли. Я думал, что сделаю лучше, уберегу ее от того, что могло случиться, останься она со мной. Но в итоге сделал только хуже. Я не подозревал… Не думал, что все так обернется. И понимаю, что теперь мне с этим жить. — Он сильнее вжался руками в подоконник, выдыхая пар изо рта. — Я не смогу себе этого простить. Она… она… Мы виделись с ней этим утром. Совершенно случайно мы столкнулись на набережной. И я хотел ей что-то сказать, хотел извиниться, но она ушла. Убежала… Потому что ей снова было больно. Я не пошел за ней, ведь знал, что это не имеет смысла. Я отпустил ее, опять. И теперь я знаю, куда она направилась. И лучше бы я ее не отпускал. Лучше бы пошел за ней… И снова гробовая тишина. Карл почувствовал, будто сказал все это самому себе. Но и Лип, и Йен его отлично услышали. Более того, они вслушивались в каждое слово. И они все поняли. Прошло еще немного времени, и начало светать. Лип не спал уже сутки и был ужасно изнеможен, но все еще держался. Йен заметил это и тогда встал, подошел к брату и опустил руку ему на плечо. — Идем, Лип. Тебе нужно отдохнуть. — Тот не шелохнулся, все еще смотря на Софи, но Йен потянул его так, чтобы он встал, и ему пришлось сдаться. Он медленно поднялся со стула, в последний раз взглянул на лежащую на койке девушку и оперевшись на Йена, направился к двери. Перед тем как выйти из палаты, Лип обернулся, взглянув на Карла. — И у тебя есть шанс все исправить. Сейчас. И только сейчас. — И старшие братья вышли из палаты, захлопнув за собой дверь так, что Карл вздрогнул. Шанс исправить? А что, если брат прав? Когда он окончательно замерз, он закрыл окно и посмотрел на Софи. В комнате еще было темно, но он прекрасно видел ее. Она лежала так, словно ее обездвижили и она не могла пошевельнуться. Руки сложены на груди, короткие волосы падают на лицо. Она будто спала непробудным сном, как спящая красавица… Карл оттолкнулся от окна и подошел к кровати, с той стороны, где сидел Лип. Он аккуратно опустился на то кресло. Он поднял руку, но сначала побоявшись что-либо сделать, опустил. Но все-таки снова поднял и провел по гладкому лицу Софи. Боже, как же я скучал. И он скучал. Правда скучал. По всем прикосновениям, по поцелуям, по самому страстному сексу. И не только… Он скучал по утрам, когда просыпался рядом с ней, по вечерам на крыше, по ужинам в доме Галлагеров, по всему… По ее улыбке… По счастью, которое она ему дарила. — Я скучаю по тебе. Я знаю, что сделал тебе больно. — Он взял ее руки в свои. — И мне ужасно жаль. Я стольким тебе обязан. Но прошу, ради меня, Софи, очнись. И я обещаю, больше я никогда не причиню тебе боли. Через некоторое время его голова сама упала на кровать, рядом с Софи, и сжав ее руки, он заснул.

***

И она очнулась. Это случилось следующим днем. Софи открыла глаза. По началу, она не понимала, где находится. Все казалось будто в каком-то сне, состояние было очень ватным. Несколько минут она просто молча смотрела в потолок, не в силах шевельнуться. Постепенно чувствительность и возможность двигаться начали возвращаться, и тогда она аккуратно подняла голову и оглядела комнату. За окном было светло, в связи с чем она сообразила, что был день. Увидев капельницу, она не совсем поняла, что с ней. Она мало что помнила о том, как оказалась здесь. Она почувствовала, как ее руки кто-то сжимает и опустила взгляд вниз. — К-к-к… — она пыталась выговорить его имя. Говорить тоже пока что было трудно. — К…Карл? Девушка удивилась. Темноволосый мирно сопел рядом с ней, держа ее так, словно не хотел отпускать больше никогда. И она вдруг почувствовала что-то приятное. Что-то внутри нее, что пересиливало все боли и страдания. Именно сейчас. Именно в этот момент. Уголки губ потянулись наверх и она попыталась улыбнуться. И она точно знала, что не хочет отпускать его руки. Не хочет прогонять его. Хочет, чтобы он был тут, с ней рядом. Вдруг парень вздрогнул и резко поднял голову. Проснулся. Он посмотрел на Софи, и понял, что она тоже смотрит на него. Нет, правда смотрит. Это что, сон? Но нет, это была реальность. — Софи? Софи, ты очнулась?! — Парень вскочил с кресла и схватился руками за голову. — Боже, ты очнулась! Это не сон? Нет, я не сплю?! — И когда она покачала головой в знак отрицания, он понял, что все это происходит. Нет, это не сон. — Боже, наконец-то! Я так переживал… Ты не представляешь! Я срочно должен сообщить врачам… И Липу… И Йену! — Он было хотел выбежать, но ее слова остановили его. — Карл… стой. Подойди ко мне. Он вернулся к кровати и присел рядом с Софи. Теперь уже ее рука потянулась к его и вплелась в нее. Карл был крайне удивлен. Что она делает? И почему? Я уверен, она ведь ненавидит меня. — Карл… — Да? — Она сильнее сжала его руку, и притянула за нее ближе к себе. И поймав его взгляд, ей больше не хотелось его разрывать. Карл все еще думал, что это сон. — Карл… я хочу, чтобы ты знал. Я люблю тебя. Все еще люблю. И кажется, всегда буду любить. Эти слова попали Карлу прямо в самое сердце. Это последнее, что он ожидал услышать от нее сейчас. И тогда он почувствовал тепло. То самое, прежнее тепло, которое было лишь только, когда Софи была рядом. И сейчас оно было снова. Он потерял дар речи. Он хотел ответить, но не мог. Пытался что-то сказать, но слова никак не шли. Но ему и не нужно было. Софи притянула его еще ближе к себе, так, что между их лицами оставался всего какой-то миллиметр. И тогда, их губы сами слились, поддавшись этому сильному желанию. В таком нежном, медленном, и неприлично долгом поцелуе. В поцелуе самой настоящей любви. И тогда Софи поняла, что как бы она не страдала все это время, ей нужен он. Нужен всегда, везде. Рядом с ней. Она поняла, что любовь сильнее причиненной им боли.