Замороженное солнце

— Наруто, тебя вызывает Хокаге, — мы с вскинувшимся Саске переглянулись и уставились на Итачи, ожидая пояснений. — Сам ничего не знаю. Я вздохнула, уже приблизительно представляя, о чем будет разговор. Саске посмотрел на меня, и я слабо усмехнулась, кивая. — Почему мне порой кажется, что вы понимаете друг друга без слов? — задумчиво протянул Джуго, закидывая голову на руки и смотря в небо. — Понятия не имею, — синхронно выдали мы, и, не дожидаясь реакции, рванули в сторону башни Хокаге. Шуншин пока что не стоило демонстрировать, как и нашу печать телепортации... и технику Бога Грома... и... — Все, хватит перечислять свои возможности, — фырнул Курама, — Твой демоненок тут совсем с ума сходит... Да отцепись же ты от моего прекрасного меха, монстр! — Весело там у них, — подумала я, с чистой совестью вырубая мыслесвязь. Пусть меховой коврик помучается. — Вызывали, Хокаге-сама? — я запрыгнула в окно, оглядев краем глаза влетевшего следом Саске и совсем не изменившийся интерьер кабинета. Минато к его чести даже не поежился под тяжёлым взглядом Учихи, лишь недовольно прищурился, кинув на меня взгляд. Я, игнорируя практически прямой намек на то, что Учихи тут быть не должно, по старой привычке прошла на ковер. Совсем ничего не изменилось, правда. — Вон отсюда, — холодно бросил Минато в сторону Саске, не отрывая от меня задумчивого взгляда. Я же, услышав это, подобралась. Саске лишь вскинул бровь, мысленно наверняка облив Хокаге ведром презрения. — Я неясно выразился? Это личная беседа только для членов семьи. — Познакомьтесь, Хокаге-сама, это моя семья, — Минато недоуменно посмотрел на меня. — Учиха Саске. — Жениха подобрала? — брезгливо поморщился Намикадзе. У меня дернулся глаз. Минато заметив это, по-доброму усмехнулся. — Не так? Тогда кто он для тебя? — Последний член моей семьи, — с ничего не выражающим лицом произнесла я, ловя нечитаемый взгляд Саске. Минато как-то странно поморщился, окинув Учиху оценивающим взглядом. Как же он меня бесит. Судя по мрачному взгляду Саске, он тоже не в восторге от моего биологического папочки. — А ты? Кто она для тебя? Саске прикрыл глаза. — Мой ночной кошмар, — коротко и ясно. Невольно я усмехнулась, прекрасно зная, что эта фраза даже вполовину не отражает того, кем он меня считает. О том, что я в его глазах монстр, я знала также хорошо, как и он знал о том, что он для меня ручной. Мы слишком хорошо друг друга знаем. Минато усмехнулся, прикрывал глаза, и неожиданно посерьезнел. — Вам ведь известно о том, что скоро начнется экзамен на Чуунина? — синхронный кивок. — Хорошо. Наруто, не опо... Договорить ему не было суждено. Дверь открылась, и в кабинет вошел знакомый силуэт. Еще с полчаса мы с Саске молча слушали расшаркивания этих двоих, но стоило нам выйти за дверь, как все встало на свои места. — Песок? — спросила я, и Гаара, наш Гаара, также тихо спросил: — Солнце? Я совсем несвойственно себе радостно взвизгнула, сама удивившись этому непривычному звуку, и бросилась к Собаку но. Гаара, тот самый, наш Гаара, едва заметно улыбнулся, подхватывая меня прямо в полете и закружив в воздухе. Рядом встал Саске, тоже улыбаясь краем губ. В его исполнении это была даже более яркая реакция, чем у меня. Возможно, не все поймут мою радость, но... Гаара — часть моего, часть нашего мира. Часть моей жизни. Часть моей души, как и Саске. Гаара — еще одно подтверждение существования Узумаки Наруто. Гаара — часть меня и один из двух человек, ради которых я уничтожу кого угодно. Умру ли я за них? Нет. Ни за что. Слишком хорошо я знаю, насколько мы дороги друг другу. Умру ли я за них? Я за них убью. И это куда красноречивее и честнее, чем то наивное "да" всяких идиотов, не знающих, что такое смерть друзей. Я бы умерла, но... они же пойдут следом. Пойдут, даже не дрогнут, всаживая себе в сердца кунаи. Точно также поступила бы и я. А я хочу, чтобы они жили. Умирать было бы слишком эгоистично. Слишком жестоко было бы оставлять их в этом мире одних, даже не умеющих готовить и делать элементарные перевязки. Они же помрут на первой же серьезной битве. Умру ли я за них? Никогда. Уже слишком поздно. Мы уже слишком сильно привязаны друг к другу. Слишком многое прошли. Слишком многих убили вместе. Слишком много раз сражались на грани смерти плечом к плечу. Я за них убью. И этим все сказано.