separated by time

Цзыюй исполняется восемнадцать, когда она поступает в университет. Она теряется в толпе первокурсников, оглядывается вокруг, прекрасно зная, что никто не сможет помочь ей в этой неугомонный толпе, но неожиданно кто-то хватает её под локоть и резко дергает. Цзыюй хочет возмутиться и хорошенько обозвать парня, что стоит перед ней и улыбается, обнажая ровный ряд зубов, за такое гостеприимство, но вскоре понимает; перед ней стоит Чон Чонгук. Эта заноза в заднице, с которой Чжоу познакомилась в интернете год назад, решив, что впустить его в свою спокойную жизнь — это вполне логично решение. Так вот нет. — Вживую ты ещё красивее, чем на фотках, — Чонгук наклоняется немного вперёд, отпуская её локоть, — удивительно, я ведь думал, что ты действительно хорошо работаешь с фотошопом. — Придурок, — Цзыюй сильно бьёт парня в плечо, всё-таки исполняя мечту треснуть его в реальность и довольно хмыкает, замечая, как тот хмурится, потирая ушибленное место, — а это тебе за всё хорошее, сказанное в мой адрес. — Ты такая злая, я больше тебе никогда не помогу, — возмущается парень, но неожиданно замолкает, опасливо заглядывая за спину Цзыюй, — боже, только не снова. — Чонгук, знакомишься с первокурсниками? Это полезное дело, но разве ты не должен чистить актовый зал для выступления? — девушка, чьё имя Цзыюй не знала, говорила насмешливо и строго, поглядывая на Чжоу, что предусмотрительно отодвинулась от Чонгука, чтобы ей вдруг тоже не прилетело. Выглядела девушка устрашающе, — или у тебя память отбило за каникулы? — Сана, слушай, отвали, — огрызается Чон, ставя руки на бёдра, на которых привлекательно сидели чёрные брюки, да, Чонгук обладал потрясающей фигурой, — мы договорились с Намджуном, что он займётся актовым залом вместе со своими ребятами, а нас направил разбираться с новыми студентами. Или Тэхён тебе не сообщил? При упоминании знакомого имени Цзыюй вздрогнула, обронив телефон, что до этого держала у себя в руке, привлекая всеобщее внимание, а неловкость буквально витала в воздухе, из-за чего Чжоу не сразу потянулась за своим телефоном. Встретиться с Тэхёном снова — не входило в её планы от слова совсем. Насколько он изменился сейчас? И Тэхёнов же много в этом мире, да? — Странно, но нет, — девушка скользнула взглядом по толпе, явно что-то отыскивая, — он в последние время стал задумчивым и потерянным, поэтому возможно забыл мне сообщить, в любом случае, я всё ещё слежу за тобой, хочешь ты этого или нет. Чонгук лишь хмыкнул, сильнее сжимая руки на бедрах, что не укрылось от внимательного взгляда незнакомки, что быстрым взглядом прошлась по Чону и кротко усмехнулась. Так, вау, что это только что было? Цзыюй удивленно поворачивается к парню, замечая, как раздражение заменяется грустью, стоит девушке скрыться в огромной толпе. — Кто это? — Минатозаки Сана, — кидает Чонгук, смотря Чжоу в глаза, — она староста моего класса, она заноза в заднице, потому что из-за соревнований и игр по футболу, я не часто хожу на пары, за что она ненавидит меня всей душой, вечно доставая по любой мелочи. Видите ли, я порчу её успеваемость, брр. Цзыюй хихикает, кидая взгляд на девушку, чьи блондинистые волосы и громкий голос, было сложно не заметить, даже в месте, где ничего не видно и слышно. Такие открытые люди вызывали в Чжоу только глубокую зависть, ведь она не умела быть такой, как они, но Сана привлекла её внимание и она надеется, что сможет подружиться с ней. Возможно, это следующий шаг к новой себе. Когда основная часть заканчивается, то Цзыюй спешит побыстрее в общежитие, чтобы, во-первых, успеть занять комнату где-нибудь на нижних этажах, во-вторых, чтобы успеть изучить всё до того, как все остальные первокурсники потянутся после обеда, на который она вообще-то должна сходить тоже, но Чжоу не привыкать, ведь она любит мучать себя голодовками. Чонгук пыхтит где-то сзади неё, таща огромный и тяжёлый чемодан, где даже колёсиков нет: что за издевательство такое. — Я ненавижу тебя, понимаешь? — Чон опускается на грязный асфальт, совсем не беспокоясь, что может запачкать свои идеально выглаженные брюки и поднимает голову, чтобы поймать укоризненный взгляд подруги. — Тогда почему ты всё ещё здесь? — усмехается Цзыюй, обращая своё внимание на здание общежития, где она собирается провести целых четыре года, и она очень сильно надеется, чтобы ей попалась нормальная соседка по комнате, — вставай, дела не ждут. Чонгук что-то бурчит, явно передразнивая свою подругу, а потому подхватывает чемодан, напрягаясь всем телом, и стонет себе под нос, так чтобы никто не услышал. Но Цзыюй слышит, поэтому гладит друга по плечу, требуя отпустить, и подхватывает ручку сама, направляясь к консьержке. — Куки, — женщина средних лет улыбается, только завидев знакомое лицо, а потом заключает парня в крепкие объятия, выходя из своего своеобразного укрытия, — какими судьбами? Чжоу пытается скрыть улыбку, что буквально расцветает на её губах, когда она видит, как Чонгук доверчиво складывает свой подбородок на макушке женщины; а она выглядит счастливой и, действительно, удивлённой, явно не ожидая увидеть здесь парня. — Пришёл помочь подруге, — отвечает Чонгук, поворачиваясь лицом к Цзыюй, а та мило улыбается, кланяясь на девяносто градусов в знак уважения и почтения к страшим, но консьержка только отмахивается, заключая девушку в легкие объятия: — Можешь звать мисс Хван. — А меня просто Цзю. От мисс Хван пахнет домом и уютом: заварным печеньем, свежей скошенной травой и чистым постельным бельём, так пахло в детстве, когда они ещё с семьёй жили в Китае, где каждое утро Цзыюй вдыхала все эти запахи, лежа с открытым окном в мягкой постели. Чжоу никогда не думала, что может так скучать по тому, что было целых тринадцать лет назад — в её жизни произошло многое, её мировоззрение поменялось, её жизненные цели изменились — она, чёрт, уже не та маленькая девочка. И всё равно душа тянулась обратно. Всегда. Из-за неожиданных ностальгических мыслей она пропускает половину всего, что ей говорит консьержка, а когда ей вручают золотистые ключи и на прощание машут ручкой, Чжоу понимает, что пропала. Чонгук идёт впереди, ведя девушку за собой, прекрасно осознавая, что подруга вовсе не слушала мисс Хван, предпочитая летать в облаках. Она точно училась лучше всех на протяжении пяти классов? Это точно та самая отличница, которую восхваляет каждый учитель? Ужас. Они останавливаются напротив двери с номер «111» и Цзыюй нервно поджимает губы, понимая, что совсем не готова открывать новую дверь. Здесь всё так незнакомо. Так страшно ей ещё никогда не было, и даже рядом стоящий спокойный Чонгук, не вселяет в неё уверенности. — Мы так и будем стоять? — Подожди, мне надо собраться с силами, — бурчит Чжоу, не поднимая на Чона глаза, чтобы не встретится с усмешкой, что определенно расцвела у него на лице. — Там же за дверью не война, — пожимает плечами Чонгук, дотрагиваясь до плеча. — Для кого как. Прихожая пространная — это первое, что бросается Цзыюй в глаза, когда она проходит немного вперёд — Чонгук, пыхтя, заносит чемодан и резко застывает на месте, разинув рот от удивления. Чжоу хмурится, выглядывая из-за угла в другую комнату, и видит того, кого бы хотела больше никогда в своей жизни не встретить. Тэхён сидит напротив Саны, активно что-то рассказывая ей, а та только смеётся, прикрывая ладошкой половину своего лица, что делает из неё ещё более привлекательной. Чёрт. Они с Чонгуком инстинктивно проходят немного вглубь прихожей, чтобы их не заметили и бегло переглядываются. Вот же попали. — Давай, шевелись, если они нас услышат, то нам ко… — Чон не успевает договорить, как в проходе появляются мужские красивые туфли, идеально вычищенные от грязи, и Цзыюй знает, кому они принадлежат, поэтому голову не поднимает, борясь с желанием заглянуть в родные глаза. — Чонгук? Что ты тут делаешь? Голос Кима стал ещё более глубоким, а сейчас отдавал холодной серьёзностью и необыкновенным баритоном, что не вписывалось в образ маленького Тэхёна: всё-таки он очень сильно изменился. И уже больше не тот. Он её имя не произносит, делает вид, что они не знакомы, и он совсем не удивлён её здесь видеть, но Цзыюй нутром чувствует — всё это блеф. Тэхён слишком хороший актёр. Это она тоже знает. — Помогаю своей подруге заселиться, — невозмутимо отвечает Чонгук, показывая на Чжоу рукой, а потом переводит взгляд на адский чемодан, который он теперь всеми фибрами своей души ненавидит, — а ты что тут делаешь? Чаи гоняешь, да? Между парнями стоит какая-то напряженная аура, а в воздухе лопаются маленькие раздраженные огоньки, которые таятся в глазах Тэхёна, когда он оглядывает парня нагнетающим взглядом. Цзыюй поднимает быстрый взгляд, скользя по идеальному напряжённому лицу, по тёмным, как смоль волосам, зацепляется за идеально выглаженный костюм и восхищается, как делала это всегда. Ким знал, что был очень красив, чем всегда пользовался, вызывая вокруг лишь одни восхищения. В этом они тоже различались с самого детства. — Значит, теперь ты будешь жить, и учиться здесь? — Тэхён задаёт более личный вопрос, чем выдаёт подозрения, которые скользят во взгляде Чонгука, но Цзыюй качает головой, спокойно выдерживая тяжёлый взгляд янтарных глаз. Чёрт, эти линзы Тэхёна. — Да, и какое тебе вообще дело? — Никакое, — кидает Ким, уходя обратно в маленькую комнату, присаживаясь на кровать, которая по идее теперь принадлежит ей, а у неё сосет где-то под рёбрами, кровоточит и разрывается, будто по сердцу проходятся ножом. Она еле сдерживает слезы от обиды.       «Влюблён?» — мысленно хмыкает Цзыюй, запихивая ненужные чувства обратно в далёкий ящик и улыбается Чонгуку, давая понять, что всё хорошо, — «достаточно наивно». Всё остальное время проходит, как в мутном и ужасном сне: парочка куда-то уходит, оставляя их с Чонгуком одних, он ничего не расспрашивает, но Чжоу видит, как тот переживает, кидая на неё аккуратные взгляды, явно боясь потревожить или разозлить, но Цзыюй ощущает только безграничную благодарность. Дружить в интернете — круто, но ещё круче чувствовать дружеское присутствие — в жизни. На холодильнике Цзыюй находит небольшую записку, которую Сана, видимо, оставила перед своим уходом. На ней было написано несколько правил проживания и «чай в шкафчике, будешь должна» и в конце стоит милый подмигивающий смайлик. Цзы улыбается, радуясь, что ей досталась такая соседка. — Это он, — наконец-то признаётся Чжоу, когда они уже сидят на её кровати, опираясь на белую стенку, на что Чон кидает непонимающие взгляд, требуя, чтобы она продолжала, — помнишь, я тебе рассказывала про парня, с которым мы дружили с самого детства, а я в него, как глупая влюбилась? — Чонгук кивает, отпивая горячий чай из кружки, жмурясь, когда жар отдает по языку, обжигая, — так вот Ким Тэхён — это тот самый парень. — Что? Парень давится чаем, думаю, что ослышался. Ким Тэхён — самый популярный, богатый и неприступный парень их университета, самая важная шишка и ещё одна вечная заноза в заднице у Чонгука, оказывается, тот кто украл сердце её мягкой, милой и дружелюбной подруги. И она хранит для него свои чувства уже больше десяти лет? Он не заслуживает её. — Да, знаю, дело дрянь, но меня к нему тянет, как к магниту, — поспешно объясняет Цзыюй, пряча пылающие щёки за кружкой, потому что обсуждать с кем-то её больную влюблённость ей приходилось впервые, — даже сама судьба опять свела нас вместе, хотя, кажется, это было просто дело времени. — Я удивлён, что это именно Ким Тэхён, — осторожно начинает Чонгук, боясь показать свою неприязнь к этому парню, — но сердцу не прикажешь, правильно? Он мне не нравится, но я не могу изменить твои чувства. — Спасибо, — через некоторое время отвечает Цзыюй, обдумывая, что будет делать, а потом резко поднимает голову, оглядывая лицо Чонгука быстрым взглядом, — а тебе кто-нибудь нравится? Ты никогда мне ничего не рассказывал. — Так и рассказывать нечего, — пожимает плечами друг, пряча взгляд, и весь его вид буквально кричит о том, что тот ей лжёт, причём, так явно и безобразно, — меня не заботят отношения. Пока. — Кому ты лжёшь, — Цзыюй взмахивает руками, недовольная тем, что тот ей не открывается, — кто она? Расскажи. Чонгук заметно напрягается, белеет, обдумывая, стоит ли кому-нибудь говорить о своём ужасном и беспорядочном увлечение к человеку, который, кажется, не должен ему нравится вообще никаким боком. Они враги. Он — прогульщик и футболист, она — язвительная староста. Он влип: основательно и окончательно. — Ладно-ладно, — парень поднимает руки вверх в защитном жесте и на выдохе произносит заветное имя, которое так долго хранит в секрете, даже от самого себя, — это Сана. Цзыюй, кажется, не удивлена такому исходу событий, поэтому лишь тянется ближе и треплет щёку Чонгука, радуясь, что сердце Чона сделало правильный выбор, хоть Минатозаки и относится к Чону враждебно, думается, что такое внимание тоже появилось не просто так. Антипатия порождается тайным влечением, а тайное влечение порождается симпатией. Замкнутый круг.

***

Видеть Тэхёна каждый день в университете стало невыносимо: они определенно точно избегают друг друга, стараясь пересекаться как можно реже; так Цзыюй узнаёт, что у них совместные пары по сольфеджио и хору, так она узнает, что каждый любит молчаливого, но доброго Кима, так она узнает, что игнорировать его просто не получается. Он повсюду, о нём говорят везде, от него не скрыться. И здесь Цзыюй понимает сразу две вещи, во-первых, Ким Тэхён стал для неё чем-то запредельным и невозможным, что она чувствует, как падает в пропасть, которой нет конца. Она смотрит на него издалека, отворачивается, когда он проходит мимо, специально делая это максимально близко к ней, чтобы она могла прикоснуться к чувству, что он где-то сзади неё. Тэхён играет с ней, а она молча принимает правила его игры, позволяя своему сердцу сбиваться с ровного ритма. И, во-вторых, Чжоу понимает, что Сана не такая уж и плохая, какой её выставил влюблённый Чонгук: она всегда с улыбкой встречает Цзыюй на кухне в своей милой розовой пижаме, она помогает ей освоиться и становится единственной подругой, которая вообще когда-то была у Чжоу. В силу своего молчаливого и скромного характера она обзавелась лишь Чонгуком, который всегда был достаточно далеко от неё и не мог заменить ей женского плеча и помощи — всё-таки друзья-парни не сильны в амурных делах и косметике. Однажды, когда она на каникулах приезжала к Чону в Сеул, Цзыюй решила накрасить своего друга под недовольные протесты парня, который в итоге всё равно ощутил на себе все прелести прилипавших ресниц и привкуса приторного блеска для губ, зато выглядел он тогда на все сто процентов. Конечно, ничего хорошего из этого не вышло, но было весело. — Ты пойдешь на вечеринку? — спрашивает Сана, как только опускается на соседнюю кровать, садясь в позу лотоса, и с интересом наблюдает за тем, как сменяется выражение лица Чжоу, — думаю, что тебе стоит пойти. Цзыюй всего на пару секунд задумывается над заманчивым предложением, но понимает, что не может пойти одна — да, Сана, скорее всего тоже пойдёт, но она на сто процентов уверена, что Минатозаки скроется в огромной толпе и оставит Цзыюй одну сразу же, как только они переступят входную дверь — поэтому нужно взять с собой Чонгука. Она шарит телефон по карманам, пытаясь найти себе оправдания тому, что собирается сделать: она буквально строит личную жизнь своему другу. Круто. — Я пойду, если Чонгук согласится, — отвечает Чжоу, прослеживая за вопросительным взглядом Саны, и нажимает на кнопку вызова, а Сана неожиданно как-то тушуется и отводит взгляд. Гудки идут долго, и Цзыюй уже думает, что парень не возьмёт трубку, но усталый и сонный голос по ту сторону протягивает милое «алло»; Чжоу улыбается, представляя, как парень сейчас жуёт свою нижнюю губу, как обычно делал после пробуждения, — я тебя разбудила? — Чего хотела? — Чонгук зевает, игнорируя вопрос подруги, — давай только быстрее, я ещё смогу заснуть. Цзыюй хихикает, но излагает всё крайне детально, в конце предлагая Чону составить ей компанию, и сразу же отрезает почти все пути отступления, зная, как он сильно не любит вечеринки и всё, что с ними связано. Чонгук нехотя соглашается. — Значит, всё в силе? — с надеждой спрашивает Сана, опасливо поглядывая на экран, где красовалась милая фотография Чонгука, на которой тот был весь испачкан в мороженном, что остаётся незамеченным, а потом Минатозаки заглядывает Цзыюй в глаза, — тогда мы обязательно сходим по магазинам. — Зачем тебе это? Чжоу, действительно, не понимает такого открытого интереса к своей персоне, даже если тайно радуется такому исходу событий: подруги не появляются, если ты просто щёлкнешь пальцами, особенно если ты так и не научилась нормально общаться с людьми, почти всегда проводя свободное время за чтением книг или за бесполезном общением с Чонгуком по видеокамере. — Я хочу подружиться с тобой, — спокойно отвечает Сана, будто это плёвое дело для неё, — у меня никогда не было настоящей подруги, за которой можно было бы присматривать или просто проводить время за чашечкой чая, — объясняет девушка, стягивая с себя тоненькую чёрную кофточку, демонстрируя подтянутую фигуру, — а ты очень милая, тихая, моя полная противоположность, поэтому я подумала, что мы могли бы стать подругами. — Да, я тоже рада, потому что у меня, за исключением Чонгука, не было друзей, — отвечает Цзыюй, вполне довольная таким откровенным ответом Саны, что уже успела переодеться в свою милую пижаму, сверкая новенькими мягкими носочками. — А как же Тэхён? Вопрос вводит Цзыюй в ступор, она, как в замедленной съемке поднимает голову, натыкаясь на игривый взгляд, которым одаривает её Сана, снова приземляясь на соседнюю кровать. Между ними повисает напряжённая тишина. Минатозаки, будто знает, что Чжоу хочет у неё спросить, поэтому откидывается на стену, и довольно улыбаясь, ожидающе склоняет голову набок. — Откуда…ты…? — Между нами ничего нет, — вместо ответа произносит Сана, внимательно следя за реакцией соседки, а Цзыюй, честно, совсем и не волновал этот вопрос, она уже давно не часть жизни Тэхёна и его похождения её не интересуют, — а про тебя он рассказал мне, когда мы напились, — Сана делает паузу, обдумывая свои дальнейшие слова, — он расплакался и рассказал о том, как совершил самую большую и терзающую его сердце, ошибку, а догадаться, что это именно ты, мне не составило большого труда. У Цзыюй перед глазами всё плывёт, в голове рой мыслей, но лишь одна не даёт покоя — он плакал из-за неё, он жалел, что сделал, а она повела себя, как эгоистка, не давай ему даже объясниться. В груди растёт жгучее чувство, обжигающее глотку, и рвано бьющиеся сердце, отдаётся где-то на пульсирующих кончиках пальцев, сводя совесть Чжоу с ума. Чёрт. Как же она виновата. — Как? Как ты поняла, что это я? — Незадолго до поступление первокурсников, Тэхён ездил к своим родителями, видимо, его мама сообщила ему чудесную новость о том, что ты поступаешь в тот же университет, что и он, учитывая, что ваши родители общаются, — объясняет Сана, обхватывая подушку руками, — после приезда он ходил задумчивый и проявлял абсолютное безразличие к окружению, чего прежде никогда не было, тогда я поняла: всё намного хуже, чем можно было представить. Цзыюй кивает, представляя мордашку Тэхёна, искаженного в кислой мине и хмыкает, а сердце заходится быстрее от теплоты в животе. Она так скучала. — А когда мы встретились с тобой здесь, — продолжает Минатозаки, на секунду замолкая, чтобы собраться с мыслями, — Тэхён очень разозлился, видимо, потому что ты была с Чонгуком… — голос девушки дергается на имени её друга, — и Ким сорвался на мне, конечно, потом он мне всё рассказал, извинился и попросил тебе ничего не говорить, но я не могу смотреть на то, как он мучается, понимаешь? Мы дружим уже три года, и он самый близкий мне человек.       «Сана, действительно, прекрасная девушка, Чон Чонгук, и твоё сердце поняло это намного раньше, чем твой тупой мозг», — мысленно возмущается Цзыюй, медленно приходя в себя после откровений. — Я ничего ему не скажу, — уверяет её Цзыюй, перебираясь на соседнюю кровать, чтобы обнять подругу и удивляется тому, насколько она всё-таки теплая и уютная, — а ты мне лучше скажи: он пойдёт на вечеринку? — Конечно, — фыркает Сана, неожиданно выпутываясь из-за кольца рук, и спрыгивая с кровати, мчится к столу, радостно вертя своим ноутбуком рукой, — и давай забудем обо всё и посмотрим новенький сериал от нетфликс? Чжоу пожимает плечами, явно радуясь этому заманчивому предложению. Неужели, сейчас всё будет наконец-то хорошо?