Одно из неотправленных писем Джун Клэйтон неуказанному адресату.
***
Шоколадные глаза, покрытые туманной дымкой безрассудка, пусто смотрели в нематериальную точку пространства. Играла громкая музыка, шум толпы перебивал стук ее кровоточащего сердца, и только алые волосы прекраснейшими волнами спадали на женские и острые плечи. Она почти не понимала, где находится, ее ли это квартира, но ей хотелось забыться, унять эту жгучую боль и ненависть к самой себе. Селеста знала, что является объектом глаз многих присутствующих, ей это льстило. На ватных ногах она поднялась с дивана, скинув с себя чьи-то чужие и крепкие руки. Поплелась в ванную, чтобы посмотреть самой себе в глаза, хоть раз смело увидеть то, что скрывается за ними. Тонкие длинные пальцы обхватили края белой раковины, а злой взгляд карих глаз устремился в собственное отражение. Отторжение возникло в первую же секунду, и злое оскаливающееся лицо с ненавистью смотрело на нее в ответ. Пересохшие губы от употребления различных средств перекосились в гримасе, а нахлынувшие слезы блестели при ярком освещении. Она даже не заметила щелчка замка в ванной. Чья-то рука рывком прижала бедра девушки к себе, а другая рука зажала ей рот. С ее губ сорвался лишь подавленный писк, а ее ослабленное тело лишь только попыталось освободиться. Она почти вырвалась, когда мужские руки спустили с нее джинсы с нижним бельем и ударили головой о кафельную поверхность напольной плитки. Она закричала, но громкая музыка только насмешкой перебила ее мольбу о помощи, полной ненависти. От проникновения, девушка вжалась в пол и попыталась оттолкнуть от себя незнакомца, но тот только посмеялся, заломив тонкие женские руки за ее хрупкую спину и рывком прижался к ней. Скоро крики о помощи затихли и тусклый взгляд карих глаз с пустотой смотрел в щель под дверью. Селеста больше не кричала. К ее осознанию происходящее пришло как просто факт, собственно, как это происходило и раньше, когда она жила с матерью. Когда действо закончилось, и она в качестве напоминания получила несколько бледно-белых капель на теле, девушка просто поднялась, даже не посмотрев в лицо незнакомцу, ушедшего прочь. Ладонью она стерла кровь со лба и посмотрела на собственное отражение, после чего провела испачканной в алой жидкости рукой по зеркалу, будто замазывая свое же лицо. Не выдержав ненависти к самой себе, Селеста врезает кулак в отражающую поверхность, которая тут же покрывается тонкой паутиной трещин, а затем она застегивает джинсы, стирает с себя сперму влажной салфеткой и спокойно возвращается обратно в гостиную в поисках алкоголя и одурманивающего вещества.***
Комната стала ее личным водоворотом событий и собственных криков. Часы отстукивали секунды, а Селеста продолжала тонуть в мягкой постели пока мир сходил с ума, разрезая ее слух своим визгом. Или это был ее визг, она не понимала. К ее осознанию приходила только боль унижения и ничтожность существования. Отвращение к самой себе подкатывало к горлу, хотя, возможно, это был алкоголь с кокаином. Перед карими глазами с размазанной тушью плясали тускло-красные картинки недавнего инцидента в ее же ванной комнате. Селеста отворачивается, стискивая пальцами одеяло, но воспоминания скачут, будто индейцы перед пламенем костра. Холодные капли пота с ее лба смешиваются со слезами, девушка зажмуривается, пытаясь спрятаться, но окружающие ее стены начинают воспроизводить ее же крики о помощи, которые были заглушены громкой музыкой и шумом развлекающейся толпы за дверью ванной комнаты. — Нет! — Селеста яростным криком вскакивает с кровати, тут же зло стягивая постельное белье на пол. Комната кружится, перед покрасневшими стеклянными глазами возникают хаотичные плавящиеся лица, смеющиеся над ней и что-то шепчущие друг другу, смотря на девушку, обессиленно падающей на колени и закрывающей голову руками. — Заткнитесь! — заорала Селеста, яростно взирая на уродливую толпу через призму кривого зеркала.— Замолчите! Хватит! И тут, среди толпы появляется Джун. Селеста облегченно зарыдала, протягивая ей руку, но блондинка только засмеялась: — Ты мелкая шлюшка. — Нет… — испуганно выпаливает девушка, отшатываясь назад и притягивая колени к груди. А голос матери добавлял: — Мерзкая опухоль моего чрева. — Ты меня такой сделала! Ты не замечала, когда мною пользовались вместо тебя, потому что ты была под кайфом, тупая ты сука! Тебе было плевать на все, ты продавалась за дозу и еду, а меня держала в качестве домашнего скота! — Патологическая лгунья, — смеется скачущее красное лицо матери, — а ты продалась за деньги, чтобы сбежать сюда. Вот только ты не в безопасности, тобой как пользовались, так и будут пользоваться. — Заткнись! Ты вообще сдохла, наверно, где-то в канаве от передозировки! — Говорит мне мелкая шлюха, которая сама же сейчас под кайфом. Ты достойна только захлебнуться собственной блевотиной и спермой, отродье. — Нет, — лицо Селесты искажается гримасой боли. — Перестаньте… хватит… прошу… — Всем плевать на тебя, ты просто красивая картинка. — Не для нее! — заорала девушка, прожигая злым взглядом глаз, из которых сочились слезы. — И где же она сейчас? — смеется пляшущая Джун, бесом прыгая на ее кровати. Толпа красными карликами окружала ее, гоготала и шептала что-то друг другу. — Она бросила меня… — обессиленно выпаливает Селеста, закрываясь руками от толпы, разрушающей ее дом и сознание. — Потому что ты шлюха… — Шлюха… — Шлюха… Шептали скачущие лица. — Джун, пожалуйста… помоги мне, — тихо умоляла Селеста, спрятавшись от толпы. — Никто тебе не поможет… — Никто… — Помоги себе сама… И девушка поднимается. Всхлипывая, она бредет в на кухню и апатично берет в руки нож. — Покончи с этим… — Давай! — Избавь мир от еще одного мусора! — Селеста? — голос Джун становится другим, но девушка даже не замечает этого, она садится на пол и заносит лезвие над запястьем. — Селеста, стой! Пальцы Клэйтон хватают за ее руку, останавливая. Селеста удивленно поднимает на девушку глаза: — Ты настоящая? — Ты совсем рехнулась?! — взвинчено восклицает Джун. — Что ты употребляла?! Толпа исчезла, и ФонРозен сокрушенно зарыдала, падая в теплые руки светловолосой: — Я не могу так. Не могу. — Что, блять, с тобой произошло? — Клэйтон едва дышит, пытаясь унять собственное волнение и шок при увиденном. — Я не могу… — всхлипывает Селеста, зарываясь лицом в шею девушки. — Я солгала тебе однажды… — О чем ты? — Клэйтон сдержанно сжимает губы. — Меня изнасиловали, когда мне было тринадцать, потом еще раз в четырнадцать, потом в пятнадцать… и сегодня это случилось снова… Джун даже перестала дышать на несколько секунд. Она не могла выпалить и слова, только эмоции стали творить с ее грудной клеткой что-то невообразимое. Ребра будто сдавило, внутри что-то заболело, и гнев стал накатывать в зубы, заставляя стискивать их. — Ты помнишь его? — Нет, я не хотела… — Я убью его. Селеста лежала на полу, рядом валялся нож. Взгляд туманных карих глаз был устремлен в потолок, и все, что твердили ее губы: — Я солгала тебе.***
— Так что вы думаете, мисс Клэйтон, справитесь? — Рейчел делает глоток кофе, после чего изучающе смотрит на девушку, сидящую напротив нее в кресле гостиной. — Да, только меня все мучает один вопрос, — Джун задумчиво смотрит в свою чашку с ароматным напитком. — С какой стати вам помогать моей подруге стать востребованным художником? — Хм, — МакКоннал ухмыляется, — вы правы, никакой. Видите ли, мы знаем, что вы очень привязаны к Меган. — И причем здесь это? — поднимает бровь Джун. — Я хочу убить трех зайцев одновременно, — спокойно отвечает брюнетка. — Мне нравится Меган, и я, правда, хочу помочь ей, но так же я знаю, что вы и Селеста Велес довольно близки… — Селеста Велес? Так это ее настоящая фамилия? — Клэйтон удивленно сводит брови. — И что вам нужно от нее? — Она имеет большое влияние на одного моего важного конкурента, Лукаса Херда, и я бы хотела, чтобы вы узнавали от нее подробности его жизни. — А с чего вы взяли, что она будет мне что-то рассказывать, да и знает ли она? — О-о, поверьте, Селеста знает, и она расскажет вам, потому что нуждается в вас. — Да с чего вы вообще взяли? И с какой стати мне для вас шпионить? Что за бред вы несете? Если вам так нужно, возьмите, да спросите ее. Знаете, я лучше пойду, — уже поднимается, но Рейчел заставляет ее сесть обратно: — Если бы я могла взять и спросить у нее, я бы это уже сделала, вот только Селеста никому не доверяет. Вы хотите сказать, что она купила квартиру на деньги, которые украла у своей матери? Или заработала стриптизом? Ее мать трахалась ради дозы, а о деньгах у шеста и речи быть не может. Что еще она вам рассказывала? Что соблазняет мужчин или женщин по заказу их супругов? Чушь собачья! Не верьте ни одному ее слову, она мошенница. Знаете, сколько раз она обманывала состоятельных людей? Игралась с ними, а потом находила компромат на них, шантажировала и получала деньги за молчание. И никто же не пришьет эту мелкую лживую сучку, знаете почему? Потому что Лукас Херд ее покрывает, ведь она сдавала ему весь компромат, и он просто растаптывал конкурентов. И я знаю это, потому что мой друг сам чуть не попал под ее руку. — Вы несете какой-то бред… — Джун нервно усмехается. — Что за чушь?! — Я оплачу полностью ваше обучение и дам сверху пару десятков долларов, если вы поможете мне. — Я не хочу влезать в это, — категорично качает головой девушка. — Поверьте, если вы узнаете, кто такая на самом деле Селеста ФонРозен, она же Селеста Велес, вы согласитесь. И потом, не забывайте о мисс Джордан, будет очень обидно упустить мечту в шаге от нее… — А вы привыкли получать желаемое, — огрызается Джун, но тут же поджимает губы. — Честно говоря, я предполагала о том, что Селеста лжет, она куда коварнее, чем кажется. — Вы тоже, мисс Клэйтон, не такая безобидная, как могут подумать многие, возможно, вы даже хуже Селесты. Но не будем об этом. Вы согласны поработать на меня? — МакКоннал откидывается на спинку кресла, перекидывая ногу на другую. — У меня нет выбора, так что, я согласна. — Выбор есть всегда, но я рада, что вы согласны, — Рейчел удовлетворенно расплывается в улыбке. Джун поднимается с места: — Мне пора, спасибо за кофе. — Всего доброго, — кивает МакКоннал, провожая девушку взглядом, а затем тихо выпаливает себе под нос с усмешкой. — В конце концов, чего может стоить одна девушка. — Ты там долго будешь играть в Игру Престолов? — раздается голос Лорен в дверном проеме позади брюнетки. — Тащи свою наполированную задницу в кровать. — Иду, — смеется Рейчел. — И вовсе у меня не наполированная задница.***
Селеста стояла у входа в готическое здание. Она не понимала, зачем пришла сюда, да и зачем другие сюда ходят. Облаченная в черное, девушка вошла в церковь и тут же почувствовала запах ладана. Перед глазами в самом центре зала стояла статуя Иисуса, распятого на кресте. Ей очень хотелось попытаться проникнуться теплом, которое люди получают, приходя сюда. Но Селесту воротило. Она, будто демон, попавший в святые стены, стала ощущать приступ раздражения и жжения в горле. А, может быть, дело в том, что однажды она отвергла Господа, и тот изгнал ее, словно Лилит из Райского сада своего покровительства над ней? А, может быть, она и есть Лилит, которая захотела иметь собственный голос и решать свою судьбу за себя, нежели то, что могла ей предложить ее мать? А, может быть, она приемная? Лилит родила ее, как и остальных демонов или суккубов, только ее она бросила не в адское пекло на службу, а прямиком на Землю, чтобы Ад показался Селесте Раем? Так за что она тогда так наказана? На лице Селесты появилась нервная улыбка. Все ее естество захотело сбежать из этого здания обратно в темноту, в ночь, прямиком под покровительство одноглазой ночи. И она ушла, так и не подойдя к великому мученику, распятому на кресте.***
— Здравствуй, незнакомка, как твое имя? — Лукас галантно отодвигает стул от столика в ресторане. — Селеста, — девушка улыбается уголком губ, а затем присаживается, закидывая ногу на ногу, одна из которых становится оголенной из-за большого выреза в длинном подоле ее красного платья. — А с тобой нужно быть осторожнее, — улыбается Лукас, но затем его лицо начинает выражать беспокойство. — Ночь моя, что с тобой случилось? Почему я вижу оттенок несчастья на твоем прекрасном лице? — Мне наскучили ролевые игры, Лукас. Сколько мы знакомы? — мужчина сводит брови уже приоткрывая рот, но девушка перебивает его, задумчиво поглаживая подушечками пальцев свое запястье. — Я хочу быть твоим партнером, а не просто талисманом твоих манипуляций. Три года, Лукас, три года я играю роли, которые ты мне отводишь. Но все они второстепенные, а я хочу главную, понимаешь? — карие глаза встречаются с зелеными мужчины. Тот о чем-то задумывается, а после улыбается уголками губ и начинает говорить: — Помнишь, как мы познакомились? Я помню тот день, вернее ночь. Я пришел в тот клуб на встречу с одним человеком и увидел тебя, — его взгляд вдохновенно ловит фокус шоколадных глаз. — Ты танцевала так, будто тот клуб принадлежал тебе, и ты вышла просто развлечься, показать девочкам, как надо. И тогда я подарил тебе тот клуб, ты помнишь? — Селеста плавно кивает. — А теперь ты хочешь стать моим партнером? Для чего тебе? — Я хочу власти, Лукас. Я хочу перестать бояться, хочу быть в безопасности, — оскаливается ФонРозен. — Я боюсь. Каждый чертов день я боюсь мужчин, потому что почти каждый из них готов изнасиловать меня из-за моей внешности. Я устала бояться и делать вид, что это нормально. — Хорошо, море мое, — накрывает кисть руки девушки. — Если это даст тебе спокойствие, то я согласен. — Здравствуйте, что будете заказывать? — официант нарушает их диалог. — Пусть мадемуазель сама решит, что мы сегодня будем на ужин, — улыбается Лукас, откидываясь на спинку стула из красного дерева. Живая классическая музыка заполняла зал, и среди всех присутствующих сидела одна девушка, чьи волосы отражали свет ламп своим алым цветом. Ее пухлые губы изредка расплывались в улыбке, а взгляд карих глаз равнодушно смотрели на своего собеседника, но тому казалось, что он является центром вселенной, ведь она говорила именно с ним. Ее губы, будто лепестки роз на ветру говорили с ним, а он кивал и соглашался, словно завороженный.***
— Джун? — Селеста судорожно держит мобильный в руке, по пальцам которых стекает кровь. — Джун, ты слышишь меня? — Селеста? Что случилось? Который час? — недовольный сонный голос девушки отвечает на вопросы ФонРозен. — Приезжай срочно, умоляю тебя! — Да что случилось?! — Приезжай! Вопрос жизни и смерти! — опешенно кидает взгляд на мертвое мужское тело, из которого сочилась кровь, запачкивая края белого ковра. — Если я приеду и ничего подобного, я сама убью тебя. — Езжай! — бросает мобильный на диван и запускает трясущиеся окровавленные руки в волосы. — Блять! Блять! Блять!