Натаниэль бы никогда не подумал, что возвращение в Гнездо станет для него счастливым событием. Но сейчас он чуть ли не плача от радости на дрожащих ногах поднялся к огромным дверям. Тело ныло от синяков и ран, полученных на тренировках с Лолой и от отца, когда тот всё-таки являлся в свой дом в Балтиморе. Если бы Натаниэль мог себе позволить такую слабость, он бы обнял Кевина, и даже Рико, а то и тренера Морияму, хотя Натаниэль и знал, что затея самоубийственная. Из-за этих мыслей Натаниэль решил, что у него едет крыша, так как в здравом уме он бы никогда не хотел так сделать. За те два года, что он провёл в Гнезде, Веснински успел забыть о некоторых любопытных аспектах жизни и работы отца, а с возрастом ему ещё и открылись новые возможности «показать себя», заслужить уважение и расположение отца, хотя это казалось почти невозможным. Натаниэль соскучился по своей тройке, соскучился по беготне и возне на поле, по беззаботному трёпу Дэя об экси и прохладному, но уже почти одобрительному хмыканью Рико. Это случалось крайне редко, но со временем Натаниэль понял, чего хочет младший Морияма, и жизнь в Гнезде стала значительно проще. Да, не без кошмаров, побоев и психологического давления, но действительно лучше, чем в первое время.
Думая обо всём этом, Веснински держал себя в руках и не позволил себе показать, как рад тут находиться, надеясь, что ни один мускул не дрогнул на его лице, когда в дверях показалась неразлучная парочка наследников экси. Кевин за лето вытянулся, а черты лица Рико заточились, стали более резкими, из-за чего его хищная ухмылка выглядела более угрожающе. Но одно всегда оставалось неизменным: Кевин стоял чуть позади, словно тень Рико, а тот держался так, словно он тут король. Хотя, Натаниэль готов поставить что угодно, что Рико так и считает.
— Младший, — кивнул Морияма и расплылся в улыбке, в которой человек, не знающий Рико, мог увидеть доброту и теплоту, но это было далеко не так. Натаниэль знал, что скрывается за этим подобием дружелюбия и не понимал, что за комедию тут ломает Рико. — Я по тебе скучал. И Кевин, и я, мы ждали твоего возвращения.
Рико пожал руку Натаниэлю, сжимая кончики повязок на запястье, под которыми прятались ножи. Улыбка ворона говорила о том, что что-то произошло и что-то явно на руку Рико. Натаниэль вгляделся в глаза Рико и заметил, что тени в них стали гуще, он на протяжении нескольких лет замечал, как они становятся гуще, но сейчас, после отъезда Ната, всё стало ещё хуже, и напряжённый Кевин, стоящий за спиной Рико, тому подтверждение.
— У нас для тебя сюрприз, — неожиданно хмуро бросил Дэй. Судя по всему, ему не нравилась вся эта ситуация, а значит, что и Натаниэлю нужно быть осторожнее с этим «сюрпризом».
— Какой же? — Сухо поинтересовался Веснински, переводя взгляд на Кевина.
— Ну-ну, Натаниэль, не всё сразу, — Рико похлопал его по плечу и ухмыльнулся. — Если мы сейчас всё расскажем, то это уже не будет сюрпризом.
— Я не люблю сюрпризы, — внешне спокойный и даже безразличный Натаниэль уже прокручивал в голове варианты того, что это может быть за сюрприз и как бороться с последствиями.
— Этот тебе понравится, — заверил Рико и слегка подтолкнул парня внутрь Гнезда.
Кевин шёл позади всех и закрывал дверь. Погрузившись во тьму коридора, Натаниэль вспомнил как приехал сюда через год после смерти матери, а резко захлопнувшаяся дверь заставила его насторожиться. Натаниэль знал, что отец не идёт за ним, он знал, что Нейтан в Балтиморе, но избавиться от тревожного чувства это не помогло. Тогда он шёл вперёд и кончиками пальцев едва касался повязок на руках, где он прятал новые ножи. На этот раз он выбирал их сам под руководством Лолы и отца, но то, что эти ножи он выбирал сам, придавали парню уверенность. Если что-то пойдёт не так, он уже давно не напуганный одиннадцатилетний мальчик, пытающийся подавить свои эмоции. За три года практики он довёл это до автоматизма, лишь иногда напрягаясь.
Веснински остановился перед собственной дверью. Та оказалась слегка приоткрыта. Его брови аккуратно сдвинулись к переносице, показывая окружающим, что он недоволен. Лола говорила, что от безэмоциональной куклы заранее ждут подвоха, так что ему стоило научиться заменять эмоции.
Кевин тихо охнул, заметив перемены на лице друга, а Рико лишь неопределённо хмыкнул.
— Что же ты стоишь, Натаниэль. Заходи, это твой дом, — нарочито ласково пропел он.
Поудобнее перехватив сумку, чтобы в случае чего использовать её как оружие, Нат толкнул дверь. Чего он не ожидал увидеть, так это вещи у противоположной от его кровати.
Их было немного, но они явно показывали, что комната жилая, чего никогда не было, когда Натаниэль жил один. Некоторые его вещи оставались в Гнезде на летние каникулы, но они были разложены по шкафам или положены так аккуратно и ровно, что вписывались в интерьер комнаты как родные. Все
его вещи были здесь инородными объектами. Небольшой светло-коричневый чемодан с приклеенным стикером флага Франции лежал рядом с кроватью, одеяло на ней было смято, на стуле у стола были развешены вещи, дверца шкафа была открыта. Натаниэль едва смог подавить протестующий крик, тут же сковавший его горло.
— Нет, — хрипло отрезал он, разворачиваясь к Кевину и Рико.
— О, да. Тебя никто не спрашивал, каждому Ворону нужна пара, — веселился Морияма. Кевин мрачно наблюдал за этим из-за его спины.
Из ванной послышался шум воды, словно выводящий Натаниэля из транса. Тут же в дверях небольшой комнатки показался высокий нескладный брюнет, примерный ровесник товарищей Ната по команде. Веснински легко определил, что парень здесь относительно недавно, потому что его кеды всё ещё были синие, а синяк на скуле — фиолетовым. Серые глаза выглядели обеспокоенно и несколько испуганно. Натаниэлю это не понравилось, ещё не хватало тянуть на себе всяких маменьких сыночков.
— Натаниэль Веснински — Жан Моро. Можете пожать друг другу руки, обняться, что там ещё принято делать при встрече.
— Oh, non, — побледнел Жан, переводя встревоженный взгляд на Кевина. Тот коротко кивнул, и парень сделал шаг назад в ванную. Он вцепился длинными белыми пальцами в дверной косяк, чтобы не потерять равновесие.
Натаниэль еле удержался, чтобы не закатить глаза. Он быстро прошёл к своей кровати, непринуждённо закидывая на неё свою сумку. Физическую угрозу парень пока что не представлял, так незачем было утруждать себя. Проблемой оставалось то, что ему теперь придётся делить свою комнату, позицию, жизнь с каким-то незнакомым недотёпой. Это несколько угнетало, но Натаниэль уже привык к тому, что его жизнь была похожа на туго закрученный узел из множества других узелков. Только распутаешь один — появляется другой.
— Мы, наверное, вас оставим, — хмуро бросил Дэй, разворачиваясь к двери. Рико хотел что-то сказать, но Кевин в предупреждающем жесте схватил его за локоть, увлекая за собой. Морияма стряхнул с себя руку друга, посмотрел на него нечитаемым взглядом и вышел первым. Кевин аккуратно прикрыл за собой дверь.
— Натаниэль, да? — первым опомнился Моро. Оба они ещё пялились на закрытую дверь, а речь у него была с лёгким французским акцентом и Веснински почти понравилось, как звучит его имя, что жутко взбесило парня.
— Слушай сюда, — прошипел он, доставая из рукава нож и делая быстрый шаг в сторону
напарника. — Я тебе не друг и никогда им не стану. Я не собираюсь возиться с тобой и подставляться из-за тебя, мне не нужны лишние проблемы. Я не хочу, чтобы ты говорил со мной на какие-то темы, помимо экси и других рабочих моментов, я не хочу, чтобы ты вообще пересекался со мной без лишней необходимости, потому что мне не нужен тот, кто разрушит всё то, что я строил годами, лишь одним словом. Я вполне ясно выражаюсь?
Моро поспешно кивнул, не сводя испуганного взгляда с лезвия. Потом он перевёл взгляд на лицо Натаниэля и нервно усмехнулся.
Натаниэль не стал уточнять, что послужило поводом для веселья, потому что ему было наплевать.
***
Они придерживались этого «соглашения» целых три дня. Жан не говорил с Натаниэлем вообще, а Веснински был вынужден иногда пояснять, что и как, вкладывая в свой голос максимум раздражения и презрения, на которое был способен. Ему почти не нужно было притворяться, потому что Моро вёл себя невероятно жалко.
Он сразу сдался Рико, никак не сопротивляясь всей его жестокости и требованиям. Он стал очередной безликой тенью Мориямы.
После очередной тренировки Натаниэль переоделся, как всегда, один из самых последних, но Жан был вынужден его ждать, так что в раздевалке их было двое.
— Почему нас поставили вместе? — Неожиданно спрашивает Жан, прерывая тишину.
— Что? — Переспрашивает Натаниэль, явно удивлённый тем, что бэклайнер с ним заговорил.
— Почему нас поставили в пару, когда тебе моё общество не нужно?
— А ты думаешь у нас тут есть выбор? — Натаниэль наконец-то поворачивается к напарнику и одаривает его скептическим взглядом, тренируя его. Судя по реакции Жана, получилось неплохо. — Так и не понял? Ты здесь никто, пока не докажешь хотя бы то, что ты немного, но полезен. Поэтому Рико и продолжает над тобой измываться. Он либо выбьет из тебя всё, что вообще может выбить, либо ты покажешь, на что способен, и станешь важным для него. В любом случае для тебя это проигрыш.
— А ты, я смотрю, достаточно важен, — спокойно сказал Жан, в упор смотря на чёрную тройку Натаниэля. Веснински невольно потянулся к ней рукой и коснулся кончиками пальцев влажной после душа кожи, вспоминая, что сегодня чернила нужно обновить.
— Ха, ещё один неверный вывод, француз. Эта тройка не защитит меня, она лишь делает меня более заметной мишенью. Игрушкой в руках Рико.
— Ты не сильно расстроен этим фактом, — заметил Моро.
— Я привык, — пожимает плечами Нат. — Рико — это не самое худшее, что было в моей жизни. Хотя кто знает, что будет дальше.
— Как ты сюда попал? — в вопросе нет никакого скрытого подтекста, Натаниэль услышал лишь интерес. — Тебя тоже продали родители из-за долгов?
— В смысле? — непонимание скользнуло во взгляде Веснински. В этот раз оно было настоящим. — Мой отец знаком с тренером Тетсуи и уже давно. Что значит продали из-за долгов?
Жан усмехается — впервые за все время в Гнезде, но лучше бы он этого не делал — усмешка горькая и кривая. Натаниэль видит в нём кого-то, кроме испуганного мальчишки, попавшего в ад.
— А ты думаешь я просто так решил ломануться в другую страну, чтобы в 17 лет попасть в любительскую команду под руководством Мориямы? Ха-ха-ха. Я думал у тебя нет чувства юмора, а ты у нас, оказывается, настоящий комик, — Жан делает пару издевательских хлопков.
— У всех свои причины, — замечает Натаниэль, делая шаг в сторону двери. Сбежать от разговора, сбежать от Жана, заставляющего бурлить в нём негодование, сбежать от пристального изучающего взгляда серых глаз.
— Ага. Твоя?
— Не твоё дело, — быстро отрезает Нат.
—Видимо, теперь моё, — спокойно парирует Жан, не разрывая зрительного контакта.
Натаниэль подскакивает и прижимает лезвие к горлу Моро быстрее, чем он успевает прошептать его имя с этим ужасным кружащим голову акцентом.
— Не твоё дело, — шипит Веснински и вылетает из раздевалки, не думая о том, что им потом может влететь или о том, какие выводы сделает Жан.
(На самом деле немного всё-таки думая.)
***
Они не разговаривали ни о чём, кроме повседневных моментов, уже пару недель. Жан уже начал привыкать к распорядку в Гнезде. Видимо, он подумал о словах Натаниэля и решил выбрать вариант стать тенью. Не то чтобы Веснински это вообще волновало, потому что тащить на себе напарника он не собирался.
Жан иногда подолгу смотрел на Натаниэля своими невозможными серыми глазами, отчаянно напоминающими парню маму. Она также задумчиво иногда могла его разглядывать, словно ища в нём что-то не от Нейтана. Жан же искал что-то за стеной, так тщательно выстраиваемой Натаниэлем.
Натаниэлю это не нравилось, он старался спрятаться от этого печально-задумчивого взгляда, сбегал из собственной комнаты, раньше всех уходил с обеда, устраивал дополнительные тренировки, лишь бы поменьше пересекаться с напарником, за что и поплатился.
Для защитников важна командная работа, иначе их усилия могут пойти прахом на поле. Веснински и Моро отчаянно избегали друг друга на поле, терпя одно поражение за другим. Наконец Рико это надоело, когда их команда всухую проиграла его. Он попросил их ненадолго задержаться. Остальных Воронов, кроме, естественно, Кевина, как ветром сдуло. Рико переоделся в свою красно-чёрную форму и погнал их на поле. Без защиты.
— Знаете ли вы, зачем нам парная система, — вкрадчиво спросил Рико. Натаниэль заметил, как вздрогнул Жан, и постарался просто игнорировать его. — Да затем, идиоты, чтобы у нас была сплочённая команда! Вы должны быть едины, иначе всё это бессмысленно.
Натаниэль знал, что никогда не сможет быть с кем-то одним целым, потому что благодаря отцу от него самого мало что осталось. Слишком мало для половины, но достаточно для жестокой марионетки, какая нужна была Рико.
Морияма щёлкнул пальцами и указал на место рядом с собой, подзывая Кевина. Тот медленно подошёл, едва переставляя ноги. Ему это всё явно не нравилось, но у него не было иного выбора, кроме как подчиняться, потому что у него не было больше ничего. Если Натаниэль всегда мог выбрать вариант ещё хуже и сбежать к отцу, то Дэю и бежать было некуда.
Кевин расставил несколько мячей перед Рико.
— На свои позиции, — сухо бросил он бэклайнерам. Он не поднимал глаза на них, не хотел смотреть. Парни нехотя подчинились.
Рико сделал первый бросок. Мяч на огромной скорости врезался в лицо Натаниэля, отбрасывая парня назад. От неожиданности он пошатнулся, споткнулся о собственную ногу и упал на спину. Из носа полилась тёплая кровь, заливая рот и одежду. Боковым зрением он увидел мяч, летящий в Моро.
— Защищайте друг друга, защитнички, — крикнул им Рико и запустил ещё один мяч в сторону Веснински. Тому хватило ума увернуться и, вскочив, броситься к Жану.
Жан что-то пробормотал на французском, когда Нат снова сбил его с ног, защищая от мяча.
— Что?
— Святое дерьмо, он ёбнутый, — буркнул Моро. От волнения его акцент был заметен несколько больше, чем обычно.
— Вы можете бежать, но вам некуда! Вы в ловушке! — издевательски прокричал Рико. От этих слов вздрогнули все: и Жан, и Натаниэль, и даже Кевин. И отправил следующий мяч, от удара которого у Ната заискрило в глазах.
Он не помнил, как они добрались до комнаты и без сил свалились на пол.
— Что Рико имел в виду, когда говорил, что тебе некуда бежать? — тихо спросил Жан, когда прошла, наверное, вечность. — Ты удивился, когда я говорил о том, как сюда попал, так что же случилось?
— Мой отец — правая рука отца Рико, — Натаниэль подумал, что сейчас бессмысленно удерживать баррикаду. Если Жан не поймёт — они будут просто партнёрами, ради выживания, это не страшно. Где-то в глубине души он всё же надеялся, что Жан примет настоящего Натаниэля Веснински и его прошлое. — Моя мама хотела убежать со мной, когда мне было десять. Я был неосторожен и не отнёсся к этому серьёзно. И отец нас поймал.
Кажется, по щекам потекли слёзы, но Нат это почувствовал только когда они затекли в уши.
— Мы поплатились за эту ошибку. Она мертва, а я здесь. Не могу утверждать, что в Гнезде хуже, чем с моим отцом, — его голос снова стал бесцветным. Можно перестать притворяться и стать тем, в кого его превратил отец. — Но, думаю, если бы я не ошибся тогда, то всем было бы гораздо лучше.
Жан не перебивал, слушал, едва ли не затаив дыхание, но иногда его хрипловатые вдохи всё-таки разрушали повисшую тишину. Натаниэль не понял, как она рассеялась, когда Моро с трудом повернулся в его сторону.
— Мне жаль. Насчёт мамы.
— Мне тоже.
Возможно, Натаниэль об этом пожалеет, но через огромную пропасть в их с Жаном Моро отношениях натянулся хлипкий мостик. И они оба сделали шаг вперёд.
