Патронат

      Утром субботы Джесс была куда веселее, чем днем ранее. За завтраком все смеялась, болтала без умолку, и я даже задумался: а помнит ли она, что сегодня профилактика?       Мои сомнения развеялись достаточно скоро:       — Дядя Ник? — я поднял на нее взгляд и кивнул, давая понять, что слушаю. — Профилактика также, как и в прошлый раз? В 12?       — Да, конечно. Я буду ждать тебя в кабинете в полдень. — Меня безумно обрадовало, что не придётся напоминать ей об этом, и что профилактика настроение ей не портит.       — А можно я побуду в кабинете пока время не подойдёт? А потом начнем.       — Конечно, ты можешь заниматься чем пожелаешь.       И действительно, после завтрака она ушла в кабинет, и села рисовать. Неужели она так быстро смирилась с наказаниями, что воспринимает их так спокойно, и даже не пытается уединиться до начала?       В 12 часов я подошёл к ней и, немного наклонившись, спросил:       — Джессика, ты готова?       Она немного вздрогнула, видимо так увлеклась рисованием, что не заметила, как наступил полдень.       — Да, конечно.       — Хорошо. Тогда давай обсудим, что тебя ждет?       — Угу, — она заметно погрустнела, видимо сам факт наказания ее все также пугает и расстраивает, как и раньше.       Пока я помогал ей прибрать ее рисунки со стола, Джесси решила сменить тему:       — А мы поедем сегодня в магазин? Ты обещал.       — Я помню. Поедем после профилактики, если ты так сильно хочешь.       Усевшись в кресло, и дождавшись, когда Джессика сделает то же, я начал ставший уже привычным разговор:       — Сегодня ты получишь только ладонью. Думаю, 30 шлепков тебе хватит.       — Только ладонь? — она удивлена, видимо ожидала чего-то более сурового.       — Хочешь больше? — я просто шучу, но по ее реакции понимаю, что все не так просто. — Джесс, что-то не так?       — Ну, понимаешь… Я вчера нагрубила папе, обидела тебя…       — Я не обижен.       — Это не важно. Ну, то есть... Мне стыдно, что так вышло. И еще больше стыдно, что ты меня не наказал. Я думала, что сегодня...       — Джесси, профилактики существуют не для того, чтобы наказывать тебя за проступки. Они нужны, чтобы ты немного привыкла к наказаниям, чтобы показывать тебе новые девайсы, понимаешь?       — Угу.       Я задумался. Я видел, что ее гложет совесть, и не хотел, чтобы она сама себя изводила. И я ведь правда хотел ее вчера наказать.       — Если ты действительно считаешь, что ладони будет недостаточно, я могу добавить. Но не как наказание за вчерашнее, а как знакомство с новым предметом.       — Что это будет? — похвально, что она не соглашается сразу, даже не спросив.       — Стек. Это достаточно мягкий инструмент, он болючий, но не наносит абсолютно никакого вреда. Думаю, его можно ввести, как альтернативу ладони.       Девочка задумалась, девайсы, которые я показал ей в прошлый раз, оказались весьма неприятным испытанием, и теперь она боится. Но, при этом, она считает, что просто ладони недостаточно.       — И сколько раз ты меня им ударишь? — она краснеет, ей не нравится это обсуждать.       — Нисколько, если ты против. А если согласишься, то 10 для знакомства будет достаточно.       — Мне же это не навредит?       — Я никогда не наврежу тебе.       — Хорошо, я согласна.       — Ты готова начать?       — Я хочу в магазин, быстрее начнем-быстрее закончим, — она упорно не хочет говорить о «неприятном» прямо, но, видя, что я не доволен этим ответом, добавляет, — я готова.       Зайдя в комнату, Джессика снова сразу, не дожидаясь команды, снимает шорты и плавки и, когда я приношу стул и сажусь на него, сразу ложится на мои колени.       — Ты перестала бояться шлепков ладонью? Не пойми меня неправильно, я даже рад этому, но не совсем понимаю, почему ты в начале просишь добавить наказание, а потом так спокойно к нему готовишься?       — Ну, я не то, чтобы не боюсь ладони. Я к ней привыкла немного, наверное, поэтому мне немного спокойнее. К тому же, вы обещали, что не навредите мне, — я отметил, что она снова перешла на «вы», — а немного потерпеть боль можно.       — Тогда начнем? — я положил ладонь на ее попу.       — Да.       Первые шлепки она терпит абсолютно молча, лишь слегка напрягается, но сразу же старается расслабить ягодицы обратно.       В середине наказания, когда шлепки стали попадать на нижнюю часть ее попы, она шумно вздохнула и выгнулась. Я остановился:       — Ты в порядке?       — Да, мистер Уилсон. Просто там еще болит после прошлого наказания, поэтому новые удары получаются сильно больнее.       Я не хотел причинять девочке лишнюю боль, поэтому пообещал ей:       — Я постараюсь не шлепать по этим местам часто, чтобы не делать тебе слишком больно. Это ведь не наказание. Но совсем там не бить не смогу, уж прости, иначе могут остаться следы на других местах.       Она лишь молча кивнула, и я продолжил. Все, кроме двух заключительных шлепков, пришлись по верхней и средней части ее попки, оставшиеся же я снова нанес по низу, чем вызвал у своей воспитанницы сдавленный стон.       После окончания этой части я не дал ей встать сразу, позволив ей немного прийти в себя. Какой бы легкой не была порка, она все равно весьма неприятное испытание для девочки, поэтому я легонько поглаживал ее ягодицы, стараясь снять зуд, и чувствовал, что она благодарно расслабляется. Лишь через пару минут я аккуратно поднял ее, и, к своему удовольствию заметил, что ее лицо сухое — она не плакала.       — Как ты?       — Не плохо. У вас тяжелая рука, но это терпимо.       — Готова продолжить?       — Конечно. Я ведь уже согласилась, пути назад нет.       — Это правда. Идем со мной.       Я подвел ее к шкафу, в котором висело несколько стеков. Дело в том, что каждый ощущает удары этим девайсом по-разному, и я не мог предугадать, какой из них подойдет Джессике. Выбрав два из всех, я повернулся и обратился к девочке:       — Послушай меня сейчас внимательно, - вижу, как в ней страх борется с желанием мне доверять. — Сейчас я ударю тебя каждым из стеков по ладони, не сильно, а ты мне потом скажешь, каким из них тебе было получить менее больно. Им я и нанесу тебе оставшиеся 10 ударов, поняла?       — Да, — голос дрожит, но она не перечит.       — Хорошо. Тогда дай мне ладонь.       Джессика протянула мне левую руку, и я положил ее в свою ладонь, как бы придерживая. Взял первый стек: он был немного больше второго, но сделан из более мягкой кожи, так что захватывал большую площадь при ударе, но слабее «жалил». Положил конец стека на ладонь Джесс, слегка отвел вверх и опустил.       — Ай, - девочка одернула руку, но сразу же успокоилась и вернула ее мне — боль от удара мгновенно прошла. — Извините, это было больно, но не долго.       — Ничего, — я улыбаюсь, мне абсолютно понятна такая реакция, и немного       потираю пальцем ее ладонь, чтобы избавиться от следа. — Стеки жалят, но боль быстро отступает. Готова ко второму?       — Да.       Второй удар она выносит более стойко: только морщится и выдает недовольное «Ууу!», так что я уже знаю, какой выбор она сделает, но все равно спрашиваю, обещал же.       — Ну что, какой из них?       — Второй.       — Хорошо. Тогда подойди к стулу, встань рядом с ним, а локти поставь на сидушку.       Это весьма некомфортная поза, и я понимаю, что будь девайс позлее, Джессика бы не выдержала. Но, поскольку стек легкий, я уверен, она справится.       Немного поправляю ее положение и спрашиваю:       — Готова? 10 ударов.       — Да.       Поскольку стек тонкий, и обладает маленькой площадью, мне удается наносить удары на те места, которые до этого оставались белыми. Девочка терпит все 10 ударов очень стойко, лишь издает тихие стоны и слегка сгибает колени на после каждого прикосновения стека к ее попе.       После 10 удара я убираю девайс, не говоря ни слова, но Джессика стоит на месте, не вставая без команды. Подхожу к ней, аккуратно придерживаю за плечи и помогаю встать. Разворачиваю ее лицом к себе и вижу, что на щеках блестят влажные дорожки. Прижимаю девочку к себе и спрашиваю:       — Довольна, что попросила добавки?       Слышу легкий смешок, отлично, значит все не так плохо, как могло показаться.       — Джесси, как ты себя чувствуешь?       — Это будет побольнее ладони. Мистер Уилсон, можно уйти отсюда?       — Конечно, — я увожу ее из пристройки, и в кабинете добавляю, — хочешь немного отдохнуть?       — Нет, спасибо. Можно я сейчас приведу себя в порядок, и мы поедем в книжный?       — Как хочешь, у меня других планов все равно нет.       Минут через 20 (где-то в 13.15) девочка уже была готова, и мы выдвинулись в город. Хоть я и обещал Джессике только книжный, решил устроить ей небольшой шоппинг в награду за вполне приемлемое поведение на неделе, да и продуктов нужно было закупить, так что о маленьком магазине речи не шло.       Узнав, куда мы едем, Джессика немного смутилась.       — Дядя Ник, я просто хотела пару книг. Не стоит. Я не хочу, чтобы ты тратился.       — Джесси, это не мои деньги, — я усмехаюсь ее скромности. — Твой отец дает деньги на полное твое содержание, так что ты можешь позволить себе купить что-нибудь.       — Да мне и не нужно ничего, правда.       — Давай так, мы купим то, что собирались, а потом просто пройдемся по магазинам, может что и понравится.       — Ладно, — она заметно повеселела и успокоилась.       До торгового центра мы добрались достаточно быстро, значительно быстрее, чем ехали ко мне при переезде. Приехав, мы, конечно же, первым делом отправились в книжный, но после него Джессика все же купила себе пару новых футболок. Мы решили пообедать тут же, в кафе, и уже направлялись туда, когда услышали за спиной:       — Джессика?       Немного удивившись, девочка обернулась и, узнав звавшего ее парня, откликнулась:       — Джонни! — он подошел ближе, и они скромно обнялись.       Мое сердце ёкнуло, и я сразу заподозрил неладное.       — Дядя Ник, это — Джонни, мой хороший друг, — на этих словах Джесси покраснела, подтверждая мою теорию. — Джонни, это...       Девочка слегка замялась, не зная, как объяснить кто я, и я поспешил ей на выручку:       — Мистер Уилсон, друг отца Джессики, — представился я, протягивая руку для рукопожатия, и парень ответил на него. — Приятно познакомиться       — Взаимно, сэр.       Чтож, этот парень начинает мне нравиться. Если мои подозрения верны, надо бы узнать его чуть лучше.       — Джонни, мы собирались пообедать. Не хочешь присоединиться? Я угощаю.       Джесс посмотрела на меня с удивлением и плохо скрываемой радостью.       — Я с радостью. Только я хотел бы заплатить за себя сам, если вы не против.       Не подумал. Конечно, он хочет показать и Джесси, и мне, что самостоятельный.       — Конечно, никаких проблем.       В кафе нам дали столик на четверых, и эта парочка села вместе за столом, напротив меня. Ну чтож, все понятно.       Сделав заказ, Джесс извинилась и ненадолго отошла, и, как только мы остались вдвоём, парень обратился ко мне:       — Мистер Уилсон, могу я кое о чем вас попросить?       — Конечно, что ты хотел?       — Вы правда хороший друг мистера Дэнвера?       — Правда, — я улыбнулся, удивляясь его недоверию.       — А можете тогда поговорить с ним, пожалуйста. Мне очень нравится Джессика, и я ей тоже. Но он против того, чтобы мы встречались.       — Почему? — я догадываюсь о причине, ее видно сразу, но хочу проверить парня на честность.       — Ну, — он слегка замялся, — я немного старше.       — Тебе ведь уже 18, я прав?       — Нет, пока только 17, исполнится 18 зимой. Но это ведь не такая большая разница, Джесс почти 16, всего полтора года.       — Успокойся, я ведь не спорю. Но я понимаю Ричарда, он переживает за дочь.       — Я тоже понимаю. Но я клянусь, ничего такого нет. Мы просто гуляем вместе, ходим в кино, даже...       — Даже что?       — Мы и целовались то всего пару раз. Я понимаю, она младше, и мы не делаем ничего такого, за что можно было бы переживать. Пожалуйста, поверьте мне, и убедите мистера Дэнвера, что я не плохой парень.       Я чуть не рассмеялся в голос. Мало того, что я должен помирить Ричи с Джесс, так еще и с ее парнем теперь? С другой стороны, если бы Ричард принял его, то и Джесс стала бы немного мягче. Стоило попробовать.       — Джонни, думаю ты понимаешь, я не могу заставить его сделать что-то. Я поговорю с ним, попробую убедить, но обещать ничего не могу.       — Спасибо! — парень чуть не подпрыгнул от радости.       Стоит отметить, он, в дополнение к хорошим манерам, которые успел показать, был весьма привлекателен и умен. Почти весь обед они с Джесс общались, ворковали, обсуждали все подряд. Я решил не вмешиваться, обсудить это с девочкой позже.       Когда все поели, я закрыл наш с Джессикой счет (парень, как и собирался, заплатил сам), и мы, попрощавшись с Джонни, пошли за продуктами.       Примерно через пол часа (времени уже было около 17 часов), погрузив все пакеты в машину, мы поехали домой.       В машине я решил обсудить с Джессикой эту встречу.       — Знаешь, — начал я, — Джонни не плохой парень. Умный, красивый, вежливый. Я не удивлен, что ты в него влюблена.       Не знал, что люди умеют так быстро краснеть.       — Откуда ты знаешь?       — Помимо того, что это отлично видно? Он мне сказал. И про разницу в возрасте тоже. Попросил поговорить с твоим отцом, убедить его не запрещать вам встречаться.       Джессика смотрит на меня, не смея верить в то, во что очень хочет верить:       — И ты не против? Поговоришь с папой?       — Не сразу. Но я разрешу вам встречаться, пока ты живешь у меня, при одном условии.       — При каком? — видно, что она готова на все, лишь бы я разрешил.       — Тебе придётся помириться с отцом.       — Ох. И когда я это смогу сделать? Он теперь не скоро захочет встретиться…       — Вообще-то, он присоединится завтра к нашей прогулке. Прости, что не сказал тебе раньше. Боялся, что ты откажешься идти. Он позвонил вчера вечером, сказал, что ему жаль. Он хочет помириться с тобой.       — Ты серьезно? — в ее голосе просто стальное недоверие, и это меня немного злит.       — Абсолютно. И, если ты перестанешь вредничать и немного успокоишься, а он не врет, и ему действительно жаль, эта встреча пройдет намного лучше вчерашней.       Кажется, мой голос оказался слишком суровым, Джесси слегка приуныла и сжалась, поэтому я, немного смягчившись, добавил:       — Джесс, дай ему шанс. Мне будет намного легче примирить его с Джонни, если к этому моменту с ним уже помиришься ты.       И, по ее реакции я вижу, что это подействовало.       — Я буду стараться, правда.       — Верю, ты ведь и вчера старалась не плохо.       Остаток дороги мы провели молча. Приехав, мы с Джесс разобрали покупки, и девочка ушла к себе читать. Я действительно верил, что завтрашний день пройдет удачно. Тем более, теперь у Джессики есть потрясающий стимул помириться с отцом, а у меня — не менее потрясающий рычаг воздействия на нее. Чтож, посмотрим.