Патронат

      Если бы мы были в сказке, я бы, вероятно, рассказывал, что воскресный ужин в доме Дэнверов прошел мирно, Джонни и Ричи помирились, и все жили долго и счастливо.       К сожалению, жизнь не сказка, и сейчас я увозил Джонни и Джесси от Ричи сильно раньше, чем планировал, и были они явно не такими счастливыми, как мне бы хотелось. Глядя, как они сидят на заднем сидении, глядя в разные стороны и не произнося ни звука, можно было подумать, что что-то случилось У НИХ. Но нет, что-то случилось С НИМИ. И это что-то — Ричард.       Джонни, как и обещал, старался быть джентльменом, был учтив и вежлив, но, несмотря на это, Ричард даже не пытался скрыть своего пренебрежения к парню. Сколько бы я ни пытался его остановить, сменить тему или отвлечь внимание Ричи, он придирался ко всему: как парень одет (не мог он сам так аккуратно рубашку погладить, значит маменькин сынок), что он не работает (а вот мы в вашем возрасте...), на кого собирается учиться после школы и многому, многому другому.       Надо отдать должное, парень терпел долго, а Джесс помогала ему в этом, гладя его по руке, и вежливо намекая отцу, что тот переходит черту. Но всему есть предел, и Джон не сдержался.       Речь тогда зашла о семье, и Джонни сказал, что точно не заведет семью, пока не будет уверен, что готов к этому.       — Семья, дети — это же все просто колоссальная ответственность. И, пока я не буду уверен, что смогу их содержать, воспитывать и любить, брать эту ответственность я не стану. Лучше стать счастливым отцом в 30, чем начать ненавидеть свою семью к 20.       Чтож, потрясающе умный парень. Казалось бы, с чем тут спорить? Оказалось, есть с чем, и Ричард в очередной раз завел тираду, теперь уже о том, что современная молодежь инфантильна, семья — главное в жизни, и вообще, он — замечательный отец, хоть и стал им в 23.       — Удобного случая можно ждать вечность! А если ты сейчас не собираешься нести ответственность за свою семью, то и в 30, и в 40 не возьмешь!       Кажется, парень знал о жизни Джессики куда больше меня, потому что столь наглую манипуляцию терпеть не стал, и, прежде чем я успел вмешаться, выкрикнул:       — А в какой именно момент вы проявляли отцовскую ответственность? Когда называли дочь разочарованием? Или когда отдавали ее другу на воспитание, потому что сами устали?       Жестко. Я потерял буквально секунду, чтобы посмотреть на реакцию Джессики, которая до этого буравила отца презрительным взглядом, а теперь была в ужасе. Эта секунда была решающей, а в следующую Джонни получил пощечину.       Очевидно, Ричи не захотел мириться с такой формулировкой своего отцовства, хоть она и была, по сути, абсолютно правдива (по крайней мере вторая ее часть), и его вспыльчивость взяла свое.       Схватившись за обожженную щеку, парнишка просто ошарашенно уставился в начале на Ричарда, а затем на меня. Дьявол, ну вот как так!? Ладно, кажется, ужин закончен.       — Дети, — оба поднимают на меня испуганные глаза, и я только сейчас понимаю, что в ярости, — живо на улицу, и ждите меня у машины.       Не просто молча, а без единого звука кивают, встают и буквально вылетают из комнаты. Слышу, как хлопнула за ними входная дверь и понимаю, что остался наедине с другом, которого сейчас готов убить. Хочется орать, бить, крушить все на своем пути, но вместо этого я просто выдавливаю из себя:       — Ты вообще в своем уме?!       — Только не говори мне, что ты на стороне этого паршивца!       — А что по твоему он сказал не так?! Я не просто на его стороне, я добавлю: ты — самовлюбленный, истеричный болван, который окончательно испортил свои, и без того не лучшие отношения с дочерью, ударив подростка за то, что тот, вытерпев час твоих унижений, все-таки показал зубы и сказал тебе что ты не так хорош, как рисуешься!       — Ну знаешь ли! — он встает, и начинает на меня надвигаться, просто потрясно. Какими же подонками могут оказаться те, кого мы считаем друзьями.       — Не советую, Рич. Я, в отличие от тебя, всю свою жизнь работал руками, и я весьма не уверен, что тебе стоит драться еще и со мной, — даже не подозревал, что такая простая фраза может служить столь действенной угрозой, но она подействовала, и он остановился. Надо взять себя в руки. — В конце концов, я сейчас единственный совершеннолетний, которому доверяет твоя дочь, и ей сейчас нужно, чтобы ее успокоили. Я забираю детей и увожу отсюда, а тебе советую засунуть голову в морозилку. Может тогда ты поймешь, что нельзя быть таким кретином.       Я развернулся и двинулся к выходу, даже не обернувшись, когда услышал:       — Ну и катись! Забирай этих поганцев и проваливайте! Сколько там осталось, три недели? А потом она вернется, и ее воспитанием займусь я! Я и без тебя отлично справлялся, и буду справляться!       Дурак, неужели он действительно не понимает, что ТАК она никогда не вернется. Может, будет иногда навещать его из вежливости, но не вернется. И я ей помогу. Потому что знаю, каково это — уходить от отца из дома.       Подойдя к машине, я увидел, что ребята стоят в объятиях друг друга, но не произносят ни слова, и каждый погружен в собственный мысли. Осматриваю лицо Джонни, пока он пытается приносить какие-то извинения и оправдываться, заверяю его, что он ни в чем не виноват и почти силой усаживаю в машину, чтобы увезти домой. Джессика же смотрит на меня глазами, полными слез, но удивления в них нет ни капли. Она знала своего отца сильно лучше меня, она знала, что так будет.       И вот, мы едем в машине, в которой даже воздух звенит от напряжения, а никто из нас не произносит ни звука. Выгрузив Джонни у его дома, я дал им попрощаться и, когда мы вышли из машины, а девочка осталась внутри, принес извинение за поведение Ричи:       — Не стоит. Вы ни в чем не виноваты.       — Даже не знаю. Ужин то был моей идеей, — я правда не мог отделаться от мысли, что без меня не было бы этой катастрофы.       — А попросил вас о помощи я. Спасибо вам, что попытались. Я знаю, вы не хотели плохого, и это не ваша вина, что я ему не нравлюсь       — Зато мне нравишься, — это чистейшая правда, и его поведение сегодня только укрепила мою уверенность в этом. — Ты все еще парень Джессики, и ты все еще желанный гость в моем доме. Сейчас мы оба нужны будем Джесс, понимаешь?       — Конечно. Я не брошу ее, ни за что. Она достойна самого лучшего.       — Абсолютно с тобой согласен. Поэтому я рад, что у нее есть ты.       — Как и вы. Вам стоит вернуться к ней, она не плачет только потому, что я здесь, я знаю.       — Думаю, ты прав, — я был тронут такой его заботой. — Надеюсь, до скоро.       — До скорого, мистер Уилсон.       Мы пожали руки, я сел в машину и тронулся, оставляя позади не только парня, но и весь гнев, переполнявший меня до этого. Я остался наедине с Джессикой, а с ней мне нужно быть мягким и заботливым.       Надо дать ей понять, что не все потеряно.       Джесси не одна. Ее любят.       А с Ричардом я еще разберусь.