Амнезия

      Адама, стреляющего по движущимся мишеням, Джессика замечает сразу и почти бегом направляется к нему, утопая каблуками в земле. Словно он — её последнее спасение, единственное, что не позволит пойти ко дну в этом океане лжи и предательства.       Когда она подходит к нему вплотную, Адам даже не оборачивается, полностью поглощённый своим занятием, не слыша звука её шагов из-за противошумных наушников.       Джессика касается его плеча и испуганно вскрикивает, когда дуло пистолета смотрит ей прямо в лицо. — Твою мать, Джесс! — рявкает Адам, опуская пистолет и стаскивая наушники. — Ты как сюда попала? — Попросила одного из твоих людей отвезти меня к тебе, меня и отвезли, — Джессика пытается восстановить сбившееся от страха дыхание, с опаской поглядывая на пистолет в его руке. — И какой только идиот додумался притащить королеву на стрелковый полигон, — бурчит Адам и, вытащив из кармана телефон, показывает его девушке: — Смотри, какая у меня есть штука, у тебя должна быть такая же. Если я тебе срочно понадобился, достаточно просто позвонить, а не тащиться, чёрт знает куда, чтобы устроить микроинфаркт нам обоим.       Джессика обиженно поджимает губы, разом передумав рыдать у него на груди, зачем она, собственно, его и искала. Идиоткой её и без него уже сегодня выставили по полной программе, и не только сегодня, если уж быть честной. Желание пореветь и пожалеть себя сменяется жгучей злостью на всех мужчин вместе взятых, даже на Адама, у которого она надеялась найти утешение, возможно, во всех смыслах этого слова в отместку Ричарду. А получила лишь насмешку.       Адам, заметив её реакцию на его слова, мысленно отвешивает себе подзатыльник за то, что совсем забыл, что вместе с памятью помахала ручкой и её способность реагировать на его подколы ответными колкостями, а не обидой. Он уже было открывает рот, чтобы извиниться, но она его опережает и, вздёрнув подбородок, высокомерно произносит: — А кто сказал, что ты мне понадобился во дворце?       Под его вопросительным взглядом Джессика быстро теряет свой запал и, в панике осмотревшись вокруг, неожиданно даже для самой себя просит: — Научи меня стрелять. — Извини? — вид ошарашенного Адама придаёт уверенности, и девушка, бросив язвительное «извиняю», тянется к зажатому в его руке пистолету.       Он заводит руку за спину и с притворным сожалением произносит: — Прости, не взял с собой водный пистолет, а огнестрельное оружие можно доверить только тем, кто сдал экзамен по стрельбе из водного.       Она на секунду застывает, растерянно хлопая глазами, но, осознав, что это его очередная глупая шутка, пихает его в плечо: — Адам, бесишь.       Хьюз усмехается, уловив в этой фразе знакомые интонации друга, и, понимая, что так просто она от него не отстанет, тяжело вздыхает: — От кого ты собралась отстреливаться, твоё Величество?       Джессика закатывает глаза и пожимает плечами: — Просто хочу научиться стрелять.       А он уже и забыл, что большинство её действий объясняются простым «хочу».       Риторически вопросив у неба «за что мне всё это?», Адам берёт её за руку и тянет в сторону статичных мишеней. Джессика послушно плетётся следом, спотыкаясь и проклиная высокие каблуки. В очередной раз не свалившись только благодаря хватке Адама, скидывает босоножки и под его насмешливым взглядом бросает куда-то в сторону. Адам останавливается и, хитро прищурившись, интересуется: — На этом всё? А раздеваться не планируешь?       Она фыркает и демонстративно одёргивает платье, вызвав у него очередной смешок.       Когда он начинает объяснять, как пользоваться пистолетом, его весёлый настрой уступает место серьёзной сосредоточенности. Джессика едва ли ни с придыханием ловит каждое его движение и слово, восхищённо наблюдая, как он ловко обращается с оружием. — Всё понятно? — интересуется Адам, протягивая ей пистолет.       Она кивает и повторяет: — Смотреть сюда, целиться туда, нажимать вот здесь. — Я ожидал большего красноречия от коронованной особы, но в целом — верно.       Джессика делает вид, что не услышала последнее замечание, и пытается повторить всё, что он ей сейчас показал. Получается всё, кроме попадания в мишень. Джессика косится на Адама, с безучастным видом наблюдающего за её действиями, и повторяет попытку. Впрочем, так же безуспешно. — Расслабь плечи и представь на месте мишени кого-нибудь очень гадкого, — советует Адам, по-турецки усевшись прямо на траву.       Джессика на секунду прикрывает глаза, вызвав в памяти образ полуобнажённой красотки, бесстыдно восседающей в мастерской Лео. Под определение «гадкая» она, конечно меньше всего подходит, скорее уж Джессика по сравнению с ней гадкий утёнок. А её муженёк знает толк в красотках, странно, что женился не на модели. Палец со злостью жмёт на курок, и, спустя мгновение, над мишенью взметается флажок, оповещая о попадании в цель. Джессика целится в следующую, на сей раз представляя Ричарда, ещё ночью шептавшего ей слова о любви, а сегодня развлекавшегося за её спиной со смазливой натурщицей. Ему на смену приходит Марк, а за ним и его девица, тоже, наверняка, размалёванная дылда.       Адам с удивлением наблюдает, как она одну за другой простреливает мишени, пытаясь сообразить, кто её успел с утра так выбесить. Ричарда он отметает сразу. Друг, сияя как начищенный самовар, обмолвился, что вчерашнее свидание прошло даже лучше, чем он ожидал.       Джессика, тем временем расстреляв весь магазин, опустошённо опускается на траву, отбросив пистолет в сторону. Адам подбирает оружие и осторожно интересуется: — Мне стоит спрашивать?       Она отрицательно мотает головой и отворачивается. Какое-то время они сидят молча, пока Адам ни касается её плеча и тут же отдёргивает руку.       Джессика удивлённо наблюдает, как он демонстративно дует на пальцы, и вопросительно выгибает бровь. — Кажется, я обжёгся, — жалуется он ей в ответ на её вопросительный взгляд, — ты же кипишь как чайник.       Джессика, на мгновение позабыв о переполняющих чувствах, искренне смеётся и пихает его в бок, отчего он вновь отшатывается, словно её прикосновения и впрямь огненные. Адам, довольный произведённым эффектом, мысленно делает себе пометку выяснить, кто её обидел, и решает закрепить результат. — У меня в машине есть пицца, — заговорщически сообщает он ей, — хочешь? — С грибами? — С грибами, — он ловко поднимается и протягивает ей руку.       Джессика хватается за его ладонь и вскакивает следом, с сомнением смотрит на свои босые ноги, не испытывая решительно никакого желания искать свои босоножки. Адам прослеживает её взгляд и, недолго думая, закидывает её к себе на плечо. — Эй! — Джессика взвизгивает от неожиданности и возмущённо бурчит из-за его спины: — Кто-то только что сказал, что боится обжечься. — Придётся потерпеть ради моей машинки, ты же мне сейчас кучу грязи в салон натащишь, — Адам перехватывает её поудобнее и быстрым шагом направляется к выходу с полигона, не обращая внимания на её возмущения.       Уже сидя в машине и уплетая пиццу, Джессика испытывает приступ благодарности к сидящему рядом мужчине. За то, что он не стал лезть в душу, за то, что отвлёк и поддержал, за то, что оказался рядом, когда особенно нужен. Возникшая ранее мысль изменить мужу с его лучшим другом уже не кажется такой привлекательной, скорее мерзкой и отвратительной. И не потому, что тело до сих пор помнит прикосновения Ричарда и вопреки разуму нисколько не жалеет о проведённой вместе ночи, а потому, что Адам не заслужил с собой такого обращения. Не заслужил стать инструментом мести мужу. Потому что он — единственный в этой чёртовой стране, на кого она может положиться, кто не обманет и не предаст.       Джессика украдкой бросает на него взгляд, наблюдая, как он облизывает соус с пальцев, и невольно улыбается. Поддавшись неожиданному порыву, сжимает его ладонь и благодарно шепчет: — Спасибо, Адам, ты самый лучший друг.       Мужчина в ответ стискивает её пальцы, с удивлением понимая, что эти слова больше не вызывают щемящего чувства в груди как раньше, и роль её друга его вполне устраивает. — А ещё, говорят, путь к сердцу мужчины лежит через желудок, — хмыкает Адам, задумчиво потерев подбородок, — оказывается, некоторым женщинам достаточно коробки пиццы, и ты — уже лучший друг.       Джессика в очередной раз пихает его в бок и не может сдержать улыбки, наблюдая, как он хохочет.