***
Учиха наконец увидел, за чем именно направлялся призрачный воин, когда его глаза поймали на белом фоне будто чёрную пленку, что оставляла за собой следы. Та, как грязная, пропитанная нефтью тряпка, перебрасывала сама себя с места на место, и, когда та была загнана в угол, остановилась. — Что ты сделал?! — шипело нечто, будто барахтаясь на одном месте. Саске, что находился за спиной Мадары, смотрел то на тело жены, то на это чёрное уродство. — Сила Мизэки никогда тебе не подчинится, — мягким эхом жесткий голос самого Мадары Учиха пронесся по острову, заставив мурашки пронестись по спине Саске. Меч, что был в руках воина, засветился ярче, после чего исчез. Сама фигура стала уменьшаться, и вот уже легендарный шиноби будто просто стал доспехами своей правнучки. Мадара подошел к чёрному полотну, что было в углу, меж двух высоких ледяных стен, а затем опустился на корточки. — Мизэки была лишь… — Никто не смеет трогать воспоминания касаемо Мизэки, — с недовольством проговорил Мадара, после чего с силой приложил ладонь поверх чёрного полотна, — никто! Саске, что наблюдал за этим, попросту не понимал, что происходит. Он ведь так мало знал о предках своей жены. Грехи самого Мадары Учиха были не в счет. Куда важнее было то, что предшествовало этим грехам, кто предшествовал, что тогда случилось и какую силу унаследовала его жена. — Я поглощу её! Поглощу! — противилось чёрное полотно, начав внезапно дергаться, словно его поджаривали, но… через несколько секунд ладонь воина засветилась розовым и, вместо того, чтобы исцелить, начала вытягивать силу обратно. Саске видел, как враг чуть ли не испарялся на его глазах, ощущал, как ему заметно становилось легче, как менялась атмосфера, как всё вокруг менялось. Учиха, прислушиваясь к собственному сердцу, не сразу заметил, что Мадара поднялся и, развернувшись, направился к нему. И всё как много лет назад. Саске стоит, будто юный шиноби, и шага сделать не может, а к нему подходит легенда, против которой нет шансов. Вот только сейчас взгляд Мадары, что стал ярче, не был таким, как в прошлый раз, сейчас в нем виднелось сожаление. И брюнет был уверен, что сожаление в том, что Саске не справился со своим заданием, не уберег единственное родное, что принадлежало Мадаре. Призрачный силуэт шиноби вдруг стал исчезать, словно его сдувал ветер, и когда тело правнучки было почти свободным, Мадара произнес последнюю фразу: «Прости, что так долго», — это предназначалось ей. Родной душе, родной крови. Лишь ей одной, той самой, что являла собой последствия любви Мадары и Мизэки. — Инь… — только и смог выдохнуть Саске, поймав холодное тело своей жены.Глава 34
14 февраля 2021 г. в 10:56
Наруто, наблюдая за призрачным воином, не мог и пальцем пошевелить, наблюдая за тем, как пальцы складывали печати, а после с губ слетела струя дикого пламени. Узумаки опомнился лишь в момент, когда Саске подхватил его, пролетая на своей призывной птице.
— Нет… — выдохнул Наруто, увидев, как огненное уничтожение чуть ли не покрыло весь остров, — Сакура! — с болью в сердце выкрикнул блондин, когда его взгляд метался по огневому покрову.
Саске, находясь рядом, гневно зашипел, скрестив руки на груди.
— Сакура! — Хокагэ словно не оставлял надежды найти фигурку девушки, когда пару мгновений назад та скрылась под толщей огня, — Саске, ты её видишь?!
— Ты идиот, Наруто? — озлобленно фыркнул тот, мимолетно бросив взгляд на друга.
Саске, находясь на птице в стороне от призрачного воина, наблюдал лишь за своей женой, которую, как подсказывало сердце, нужно было «достать».
— Что? — обернулся блондин.
— Ты думаешь, мне важно, что случилось с Сакурой? — надменно хмыкнул Учиха, — она умерла, я надеюсь.
— Ч-что… — слова Саске были такими острыми и холодными, что по коже Наруто невольно пробежались мурашки, — она — наш товарищ, и мы…
— Она чуть не убила мою жену! — с нажимом сказал Учиха, повысив тон, отчего ладони его невольно сжались в кулаки.
— Это не она! — резко замотал головой Наруто, — ей нужна помощь! Это не она! Ей завладе…
— Наруто, да заткнись ты со своими речами! — рявкнул Саске, мимолетно взглянув на огонь, что спешно утихал, — она — не она… сама — не сама… — кривился Учиха, — Сакура чуть не убила мою жену, — четко мужчина проговорил каждое слово, — и, если её не убьет огонь Мадары, то это сделаю я.
Насколько жестоки были слова брюнета, настолько больно закололо сердце Наруто. Саске будто сейчас стал тем самым, каким был много лет назад. Тогда его не интересовало ничего, не беспокоили чувства окружающих, для него узы не имели никакого значения, но то время, оно ушло, Наруто радовался, что Саске поменялся, вот только сейчас… жизнь будто вернулся Хокагэ в прошлое.
— Саске… м-м-м… — Узумаки замычал, когда плечо заныло и из раны снова пошла кровь, — это моя ви…
— Что? — тонкие брови Учихи по щелчку взмыли вверх, когда огонь рассеялся и Саске увидел, как начал таять лёд и, превращаясь в воду, стекать в море, но вот в центре этого по-прежнему стояла Харуно в чёрной оболочке.
Птица воина подлетела со спины к Мадаре.
— Сакура! — с облегчением выкрикнул Наруто, — м-м-м… — он зашипел ещё сильнее и схватился рукой за плечо, — Сакура, очнись! Сакура! — типичные речи Узумаки не доходили до ушей ирьенина, ведь их разносил ветер.
Саске, игнорируя слова друга, в своей голове просчитывал дальнейшие шаги врага. Мысль пронеслась в сознании Учихи, словно яркая стрела в темноте, ознаменовав возможный следующий ход.
У Саске не так много сил, но сердце, переполняемое чувствами, гоняло кровь по телу быстрее и быстрее, мужчина ощущал уколы адреналина, а желание спасти любовь всей его жизни действовало как обезболивающее.
— Инь… — только произнес это брюнет, как в следующую же секунду, оттолкнувшись от птицы, помчался вперед.
И как же вовремя…
Чёрные пики с утроенной скоростью помчались в грудину призрачного воина, туда, где находилась правнучка Мадары.
По воздуху пронеслось лязганье металла. Чёрные цепи обвили катану Саске, когда тот, приняв удар на себя, перехватил оружие врага.
Опустившись на «мягкий лёд», который твердел с каждой секундой всё больше, Учиха оказался в нескольких метрах от Мадары, суровый взгляд которого был направлен на Сакуру.
Учиха, ощущая за спиной силу легендарного шиноби, невольно сглотнул. Память так или иначе возвращала его к войне, когда с Мадарой приходилось стоять не на одной стороне, а биться против.
— Учиха… сколько много представителей за раз, — усмехнулась Сакура, кожа которой заметно потемнела, — Мадара… ожидал чего-то большего. Ты вообще представлял, какая сила была заключена в Мизэки?
Чёрные цепи, словно змеи, вдруг ослабли и, спустившись, стали плавно подбираться к Харуно.
— Ох, я забыл… ты ведь отпустил её, не узнав главного, — как упивалась ирьенин, произнося эти слова, как наслаждалась ядом, что сочился сквозь сердце.
— Инь, ты меня слышишь?! Инь! — прокричал Саске, на долю секунды взглянув на жену.
Но та словно пребывала во сне. Брюнетка не откликалась, не шевелилась и как будто даже не дышала, однако… Саске заметил, как розовое свечение, что разливалось из груди, реагировало на его голос.
— Ох, остались капельки, — проговорила Сакура, а затем облизнула губы, — надо было допить всё!
Учиха снова перевел взгляд на Харуно, как та уже не была собой. Её тело покрыла чёрная кожа, глаза потемнели, как и волосы.
Саске только сделал вдох, ощутив, как мелкие снежинки попали в горло, а потом Харуно молниеносно напала, но не на него, а на Инь. Оттолкнувшись от поверхности, та уже взмыла, вытянув руку вперед. Розовое свечение из груди правнучки Мадары вдруг стало ярче, и в следующую секунду в руках призрачного воина появился меч, покрытый подобным сиянием.
Взмах. И цепи, что были выброшены, были разрублены, часть упала на отвердевший лёд, а другая часть «отползла» к хозяйке.
Саске хотел было продолжить атаку, как меч Мадары вонзился в лёд прямо перед ним.
— Что? — нахмурившись, брюнет посмотрел вверх, но ответа на свой вопрос не получил.
Призрачный воин не сводил сурового взгляда с фигурки Сакуры. И осознание ситуации, пусть и абсурдной, оказалось в руках Саске. Сердце защемило от ужасного предположения, но такова была реальность.
«Это… это не Инь…» — сглотнув, Учиха не смог сделать вдох.
Это действительно была не Инь. Женщина даже не подавала признаков жизни. Всё, что до этого делал призрачный воин — делал Мадара. Это сам Мадара Учиха.
Сердце, что билось гулко ещё некоторое время назад, вдруг замолчало. Саске не мог сложить эту чертову картинку, не мог понять, мертва ли его жена или всё ещё жива.
— Можешь не защищать это подобие воина, — усмехнулась Сакура, кивнув в сторону Саске, — я разделаюсь с тобой, а затем и с ним… оказывается, с силой Мизэки одолеть вас не так уже и сложно…
Брюнета одолел белый шум. Мужчина, почувствовав в теле волну слабости, наблюдал только за фигуркой своей жены. Шансы пятьдесят на пятьдесят, не более. Учихе нужно было узнать здесь и сейчас, жива ли его жена?
Призрачный воин, вытащив меч изо льда рядом с Саске, встал в боевую стойку, приготовившись к ещё одной схватке.
— Я меньше. Сильнее. Быстрее. Я…
— Сакура! — речь ирьенина оборвал голос Наруто, — очнись же, Сакура!
— Кто? — усмехнулась женщина, — этой глупышки здесь уже нет, — отмахнулась та рукой, — надо было думать прежде, чем заключать сделку со мной.
— Сакура, ты можешь! Приди в себя! Мы тебе не враги! — Узумаки, оставаясь верным себе, пытался достучаться до души своего товарища, но насколько же это было пусто…
Меч Мадары засветился сильнее, тот повернул его ребром и высокомерно поднял подбородок.
— Слишком медленно… — мерзко прошипела Харуно буквально за доли секунды оказавшись напротив грудины воина.
Белый шум появился в ушах Саске. Он не уловил, не поймал это движение врага, и теперь картина повторяется снова.
«Нет…» — внутри Учихи словно что-то оборвалось. Мужчина уже хотел сделать прыжок и снести голову с плеч Сакуре, как её тело вдруг схватила рука Мадары.
Ирьенин только ухмыльнулась, но вот ухмылка была небрежно стерта с лица, когда поняла, что вырваться не получается.
— Ты не можешь! Не можешь! — не своим голосом кричала Сакура, а Мадара в этот момент занес меч.
— Нет! — сердце Наруто словно упало в пятки, — нет! — он хотел подлететь на птице ближе, но та его вовсе не слушалась, — не смей!
Всё произошло так быстро, что никто не смог ничего понять. Меч, казалось, коснулся врага, с руки призрачного воина на белый лёд стали падать кровавые капли, а в следующую секунду ослабленное тело ирьенина, будто мешок картошки, упало на твёрдую поверхность.
— Сакура!!! — голос Узумаки словно сюрикеном разрезал воздух.
Он — единственный, чьи душа и сердце сжались от увиденного. Наруто всегда переживал за Сакуру, но не Саске. Учиха и бровью не повел, ведь его взгляд уцепился за черную материю, что словно отделилась от Харуно.
Призрачный воин вдруг спешно направился вперед, чудом не раздавив тело ирьенина под ногами, Учиха — следом за ним, а Сакура, вдоль грудины которой кровоточил глубокий порез, лежала на ледяной поверхности острова, невольно представив собой самое яркое, алое пятно.