***
Слезы высохли, оставив только солоноватые полосы на щеках. Я больше не плачу. Теперь все встанет на свои места. Все будет хорошо. Смотрю в одну точку и повторяю эти слова снова и снова. Разум так пытается успокоить голос сердца. Но что-то не выходит. Так, встряхнись, Джемре, ты сделала то, что нужно было. Давно надо было покончить с этим. Пока он не услышал бы от меня этих слов, так и подпитывался бы надеждой. Как бы киваю в такт словам, как будто убеждаю сама себя в этом. Но сердце предательски ноет в груди. От чего-то так тошно и больно. Может это было слишком жестоко? Хотя нет, я же ничего плохого не сделала. Нет, нет. Я сказала правду, только и всего. Когда-нибудь этот день точно бы настал. Кладу голову на подушку, и веки сами закрываются. Я засыпаю в надежде, что утром все пройдет.Часть 4
13 марта 2020 г. в 20:42
Чувство будто меня прокрутили через бетономешалку. Проехались катком и так и оставили лежать на проезжей части.
Слова Джемре крутятся у меня в голове, врезаясь в кости черепа. Сейчас его разорвет по швам.
"Люблю…его…Недима!" Эти слова словно пули прошли насквозь меня, оставили после себе раневые каналы, через которые будто все мое нутро вылетело и растворилось в воздухе.
А чего ты ждал, черт возьми? ЧЕГО? Во мне начинает нарастать злость к самому себе.
Идиот!
Меня пробирает смех, но я не хочу смеяться.
Неужели я правда думал, что Джемре вообще когда-нибудь полюбит меня? Как я мог забыть? "Маленькое чудовище"-голос мамы врывается в мой воспаленный мозг, и я повторяю вслух - маленькое чудовище. "Тебя никто не полюбит. Не полюбит кроме мамы."
Подсознание всегда выносило мне эти слова на блюдечке. Всегда, начиная с 8 лет, когда я чувствовал себя чужим в своей семье. Всегда, когда смотрел на кузена, сидящего в коляске. Когда отец оправлял меня спать, а сам проводил время с Недимом, рассказывая ему сказки. Всегда, стоило только увидеть мать.
Но рядом с Джемре голос из головы замолкал. Она обещала стать моим исцелением и стала им. И я позволил себе забыть кто я - чудовище, мамин сынок- позволил забыть и надеяться, что моей любви хватит и когда-нибудь Джемре заметит меня. Дурак. Какой же я наивный дурак.
Костяшки пальцев уже совсем белые и вот-вот сотрутся в порошок, челюсти сводит в судороге от напряжения. Жму на газ, оставляя за собой только глубокие следы от колес на гравии.