— Добро пожаловать домой, Стэйси…
Это был мой первый, самый настоящий дом в жизни. Пусть небольшой, но ухоженный, с мягким ковром, яркими шторами, задорным лаем, ёлкой на рождество, неизменно подгорелым завтраком по утрам, удочками в кладовке, матчем по телевизору, счастьем и объятьями. Моя жизнь была омрачена детством и ненавистным приютом. Жизнь Уилла подбросила ему мать-алкоголичку и холодного смертельно-больного отца, подарившего осознание, что он важен для него не более чем лодочный мотор или рыбацкие снасти. Найдя друг друга в этом мире, этот дом стал для нас тем, в чем мы с папой нуждались — новым началом. — Добро пожаловать домой, — пробормотал мужчина, открывая дверь. Я тепло улыбнулась на эту реплику, выныривая из воспоминаний. Уилл зашел внутрь и привычным движением щелкнул по выключателю слева. Маленькая прихожая озарилась светом. — Спасибо, па, — произнесла я, наконец-таки переступив порог. Пройдя пару шагов, я облегченно опустилась на небольшой пуфик и вытянула ноги в кроссовках. Все тело болело, но я была рада оказаться в родных стенах, а не в больничной палате. — Днем Беверли привезла тебе продукты, они в холодильнике, — пояснил папа, оставив мою сумку на диване в гостиной — вещей там было совсем мало: вчерашняя порванная куртка, неизбежно испорченные джинсы и, выжившие к счастью, ботинки. Засудить бы эту девицу, но что-то мне подсказывает, что жизнь её и так уже наказала, а мне, честно, не очень хотелось мотаться по судам до вынесения приговора. Уилл, ещё утром забежавший в больницу по пути на работу, обмолвился, что владелец машины готов выплатить компенсацию, на что я, несмотря на недовольство родителя, желающего справедливости по всей тяжести закона, была вполне согласна. — Ага… — слегка растерянно ответила я, заблудившись в собственных мыслях. От обезболивающих в голове было пусто и туманно. Папа, глядя на меня, чему-то улыбнулся. — Я пойду, пока Джек не взял дом штурмом, — отшутился он, криво усмехнувшись. Будто бы в подтверждение его слов с улицу прозвучал не длинный гудок. Если бы время уже не перевалило за девять часов вечера, Кроуфорд наверняка бы выдал тираду и подлиннее, не стесняясь в выражениях, но сейчас в спальном районе это делать, в первую очередь, было не культурно. Поэтому все, что оставалось «гуру» это сидеть и посылать сигналы вселенной, что поторопили бы Уилла Грэма на работу. Я заглянула в усталые глаза папы, под которыми со вчерашнего дня залегли ещё более глубокие тени, и выдавила улыбку. — Тогда поспеши. Мужчина поцеловал меня в макушку и, пожелав доброй ночи, скрылся за дверью. Спустя пару мгновений, на улице послышался ещё один гудок, и машина Джека наконец скрылась за углом. На пару секунд прикрыв глаза, позволяя тишине дома окружить измученное сознание, я аккуратно выдохнула и неспеша встала с места, дабы защелкнуть дверь на замок. Пора бы приходить в себя.***
К сожалению, утро я встретила на своей кровати в холодном поту. За окном ещё было темно — не было видно никаких отблесков рассвета. Сердце неистово колотилось, и я ощутила, как по щекам бегут слезы. Вполголоса выругавшись, здоровой рукой, что сейчас здорово так подрагивала, я провела по лицу, стирая влагу. Необходимый глубокий вдох оказался чуть ли не пыткой — потревоженные во сне ребра и левая рука, при каждом вздохе нещадно простреливали болью. — Это все нереально, нереально… В голове загудело, и в мысли ворвался рой ненавистных голосов. Перед глазами тут же возникла мать, кривящая губы и боль в руке отозвалась с новой силой. Такое уже было… В тенях, что прятались по углам дома, жили все мои демоны. Роберт…наркотики…отчаяние… длинные рукава, скрывающие под собой тайны, сеансы психотерапии и бесконечная апатия, поглотившая меня до остатка. Холодный лунный свет лишь напоминал взгляд папы. Знающий, любимый, бесконечно далекий. Не выдержав, я резко села на кровати и включила настольную лампу, что тут же разогнала тьму. За окном было тихо. На кухне звонко тикали настенные часы, подаренные Беллой Кроуфорд. Опустив ноги на холодный пол и не найдя тапочек, я поморщилась. Да уж, без кофе и пары таблеток обезболивающего мне явно не обойтись.***
Солнечный свет аккуратно проникал в гостиную, прикасаясь к моей щеке и отдавая последние капли тепла, перед долгой, промозглой зимой. Я моргнула, осознав, что давным-давно потеряла нить и смысл прочитанного. На кухне, в который раз за это долго утро, щелкнул чайник, и я поднялась с места, попутно пытаясь подавить зевок. Сон ко мне так и не вернулся. Этот день, как и еще почти месяц больничного, не предвещал ничего интересного, потому и я не шибко горела энтузиазмом. Мое тело болело, ребра не давали нормально дышать, и рука под гипсом начала нещадно чесаться, и это все еще не считая ночных кошмаров, панической атаки словленной уже на рассвете. Общее разбитое состояние выражал и мой домашний прикид, состоящий из клетчатых пижамных штанов и старой однотонной кофты, пережившей студенческие годы. Единственное, что почти не выбивалось из моего обычного повседневного вида — высокий хвостик, в который пришлось собрать волосы. Но, так как делать одной рукой это было неудобно, вряд ли он получился вершиной искусства. Проходя мимо зеркала, я придирчиво глянула на торчащие во все сторону волосинки и обреченно стянула с волос резинку. Светлые волосы послушно легли на плечи. Не Венера, но сойдет. С такими мыслями я двинулась на кухню, мечтая об очередной чашке кофе на сегодня, как внезапно меня остановил звонок в дверь. Нахмурившись, я пошла открывать, перебирая в голове, что все мои знакомые сейчас должны быть на работе, по макушку заваленные поисками очередного убийцы. Странно… — Доброе утро, — произнес внезапный гость, и мой мир озарился светом. — Д-доброе, — пробормотала я, борясь с желанием протереть глаза и убедиться, что все происходящее правда. Ганнибал Лектер, стоя на моем пороге в своем идеальном костюме-тройке, с перекинутой сумкой-холодильником через плечо, доброжелательно улыбался. — Могу я зайти? Насмешливые нотки в бархатном голосе отрезвили меня, и я поспешно отошла от двери, махнув здоровой рукой в сторону гостиной. — Конечно! Доктор Лектер благодарно кивнул и переступил порог моего дома. Почему-то в сознании пронеслась крамольная мысль о том, что всякая нечисть не может зайти в дом без приглашения. Тряхнув головой, я решила не задумываться над этой странной и оскорбительной параллелью, а просто тенью проскользнула за гостем, что уже, судя по звукам, нашел мою кухню и вполне себе неплохо там обустроился. — Мистер Лектер… не хочу показаться грубой, но… что-то случилось? Ганнибал на мгновение отвлекся от своего увлекательного занятия, и одарил меня улыбкой. — Кроме того, что у вас перелом руки, травма головы и ребёр — ничего более. Ещё вчера я обещал вам завтрак. Вы согласились, — поделился со мной психотерапевт, лукаво глянув в мою сторону. Видимо, на моем ошарашенном покрасневшем лице написано, что я такого не помню. Чтобы я…пригласила его на завтрак…? Впрочем, пока мужчина оценивающе оглядывал мой холодильник, в мой разум и впрямь забрались какие-то странные картинки со вчерашнего вечера. Тогда я была чертовски усталой, счастливой и напичканной кучей обезболивающего, которое определенно точно начало действовать ещё перед уходом Ганнибала. Очевидно тогда этот разговор и произошел. — Хороший выбор продуктов. Работа мисс Катц? — внезапно произнес мистер Лектер, а я слегка вздрогнула, резко вырванная из собственных размышлений. Пару раз моргнув и тупо уставившись на холодильник, до меня наконец-то дошла суть фразы. Я улыбнулась. — И что же её выдало? — Любимый джем. Абрикосовый. Насколько известно мне, вы не очень любите сладкое, — вернул мне улыбку мужчина. На его последних словах сердце начало биться слегка быстрее. Запомнил… — Ваша правда, доктор, — пробормотала я. Так, нужно быстро исправлять ситуацию, пока я не предстала в образе полоумной дурочки. — Продукты хорошие, жаль только, что всё испортится. Мне и в обычное время столько не съесть, не говоря уже о готовке с гипсом…. Видимо придётся заняться сыроедством. — Простите, но я не могу позволить этому случиться, — покорно склонив голову, произнес мужчина и усмехнулся. — Если у вас нет возражений, то я мог бы вам помочь. Я конечно не шеф-повар, но поговаривают, что у меня неплохо это получается. На это заявление я просто выпала из реальности. Пока мозг полностью перезагружался после аварийной остановки, я кое-как кивнула, пискнув едва заметное «благодарю» и наконец произнесла: — Может чаю? Ганнибал, закрыв дверцу холодильника, в который отправил очередной контейнерок, вернулся к столу, с прихваченными из шкафчика тарелками. Оглянув мою руку, он на секунду призадумался. Полыхая горящими щеками, я прочистила горло. — Мне не сложно, поверьте, — заверила я мужчину. Тот кажется сдался и благосклонно кивнул. — Тогда пока вы заняты напитками, я разложу омлет, и сможем приступать к самому главному приему пищи за день. Завтраку.***
Выходя из дома, не менее чем через час, доктор Лектер на секунду остановился в гостиной, взяв в руки потрепанный томик, что валялся на диване. Лектер изогнул губы в тонкой улыбке. — Любите Булгакова? Интересный выбор. Я пожала плечами, радуясь, что на диване был оставлен именно Михаил Афанасьевич, а не лирика нежно любимого мной Есенина. Ещё не хватало проводить тут параллели. — Русская классика напоминает мне о детстве. — Мрачное ожидание проблеска надежды. Вас и Уилла привлекают Библейские мотивы. — Кажется мы все еще не на приеме, доктор Лектер, — пробормотала я, чувствуя себя немного не в своей тарелке. Лукавый взгляд мужчины тут же скрылся под маской вежливого раскаяния. — Прошу прощения, мисс Грэм. Это было грубо с моей стороны, — произнес он и улыбнулся. — Благодарю вас за чудесную компанию. Смею надеяться, что из-за моей бестактности вы не откажете мне в желании приготовить вам ужин. — Нет, что вы… и вам спасибо за завтрак. Я буду вас ждать. Мужчина кивнул и переступил порог, застегивая дорогое пальто. — Тогда до вечера. До свидания, мисс Грэм. — До свидания, доктор Лектер. Поглядев на то, как фигура любимого мужчины удаляется, я закрыла дверь и завалилась на диван, борясь с желанием проводить в окно знакомое Бентли. Но вскоре улица опустела, и я обессиленно обмякла на месте, не понимая, во что, черт возьми, превратилась моя жизнь. И почему эти глупые безответные чувства причиняют так много боли.***
Весь день я откровенно промаялась бездельем. Единственное, что хоть немного скрасило мой досуг — это книжный шкаф и пару десятков различных томиков, что мне предстояло перебрать. Довольно быстро отложив папины книжки по рыбной ловле, я увлеченно уткнулась в найденный почти на дне полки учебник по криминалистике. Вот так и провела день, в компании книг, одиночного и быстрого звонка отца с вопросом о здоровье, и абрикосового джема Беверли. К вечеру мое настроение поднялось, но я всячески пыталась убедить себя в том, что приход доктора Лектера имеет к этому весьма косвенное отношение (врать самому себе — у нас, Грэмов, это явно семейное). Днем мне удалось немного поспать, что восстанавливающийся организм почти не принял во внимание, потому сейчас мои глаза не слипались с завидной частотой, а я вполне могла себя контролировать. Окинув взглядом полутемную квартиру, погрузившуюся в сумерки, я боязливо повела плечами и с чистой душой щелкнула по выключателю, осветив почти весь дом. В этот месяц я знатно так разорюсь на счетах, но, в конце-концов, должен же быть хоть какой-то плюс от ситуации. Так меня хотя бы не будут нервировать кривые тени и злобные шепотки в сознании. К восьми, как мы и договорились с доктором Лектером, я была одета более-менее цивильно, и даже на голове было нечто похожее на аккуратные локоны, чем на фамильное Грэмовское гнездо. Но как известно, чем выше летаешь, тем больнее падать. В этот вечер, как и в сотню других вечеров, я вновь примерила на себя роль Икара, когда в назначенное время открыла входную дверь. На звонок нажал вовсе не Ганнибал, а молодой юноша-курьер. Видно из хорошей и дорогой фирмы, но на эту секунду для меня это было не важным. — Добрый вечер. Мисс Анастасия Грэм? — спросил юноша, даже не запнувшись на моем имени. — Стэйси, — автоматически поправила я и дернула головой, — эм… добрый вечер. Вы что-то хотели? — Вам посылка. От мистера Ганнибала Лектера. Вы позволите? Я кивнула и курьер прошел в дом, оставив свою ношу (уже знакомую сумку-холодильник) на кухонном столе. Рядом он положил письмо с аккуратной подписью. Я расписалась здоровой рукой в получении доставки, юноша подарил мне улыбку и убрался восвояси, будто бы его здесь и не было. Кое-как добравшись до кухни, я распечатала конверт, на мгновение задержавшись пальцами на красиво выведенном имени.«Прощу прощение за то, что не смог прийти на ужин. Друг нуждается в моей помощи. Надеюсь на нашу скорую встречу. Выздоравливайте, мисс Грэм. С уважением и раскаянием, Ганнибал Лектер».
Хорошее настроение полетело к черту, в знакомую до каждой черной точки, яму. Я обессиленно упала на диван, усмехаясь собственной глупости. Глупая, влюбленная идиотка… Коробочка лезвий, найденная сегодня во время ревизий шкафа, зазывно поблескивала в свете настольной лампы. Не сдержав истеричного смешка, я потянулась к ней, не обращая внимания на слезы, что уже скатывались по подбородку, но случайно уронила с дивана книгу. Шмыгнув носом, я подняла её и слепо уставилась на открытую мистером Лектером страницу, ещё утром. Строчка, почему-то приковавшая к себе взгляд, словно отпечаталась в моем мозгу.«Что-то случится непременно, потому что не бывает так, чтобы что-то тянулось вечно»
Я щелкнула выключателем, что был позади дивана, и уткнулась лицом в подушку. Комната погрузилась в полумрак. Этим вечером, лезвия так и остались нетронутыми.