Mulan magnolia

Проходит неделя вечных пропаданий Хенджина, чему Чонин несказанно рад, ведь он несколько раз закидывал платок старшего в его покои, а через день успешно забирал обратно, думая, что альфа слишком устает и не замечает этот платок. Только вот Хенджин прекрасно всё видел, но лишь ухмылялся. Он прекрасно понимал, что младшему стал нравиться его запах, а это, если можно так посчитать, уже маленькая победа. Утром субботы омега радостно шагал в сторону комнаты старшего, уже запомнив, что тот должен был уехать. Значит он не помешает провернуть уже обычное дело омеги. Чонин проходит мимо служанок, пропуская мимо ушей их возгласы, и заходит в комнату старшего, не обращая внимание на сидящего на кровати альфу, укутанного в одеяло. Однако Хенджин почувствовал запах вошедшего. — Выйди, сейчас же, — процедил Хенджин, пытаясь закрыть куском ткани свой нос, не желая чувствовать запах младшего. Чонин медленно разворачивается, рукой аккуратно кладя платок старшего на рабочий столик старшего. Его слегка трясет, ведь его вполне сейчас могут раскрыть. И всё! Но в то же время, ему не нравится такой тон альфы. Он ему прислуга, чтобы так с ним разговаривали? Нет! — С чего это? И почему это ты так завернут? Ещё и нос прикрываешь, — интересуется Чонин, явно не понимая, что если он начнет подходить к старшему, то его просто снесет. — Не подходи! Выйди сейчас же, Чонин! — на повышенных тонах кричит Хенджин на младшего, у которого только азарт появляется. Омега медленно подходит к старшему, которому уже ничего не помогает справится с этим манящим запахом. Рассудок будто покидает его. Хенджин не понимая своих действий, резко хватает младшего за руку и бросает на кровать, нависая над омегой, у которого в глазах сплошное непонимание действий альфы. Чонин попытался выбраться из когтей старшего, но Хенджин блокировал его. — Хван Хенджин! Прекрати издеваться надо мной! — восклицает омега, начиная руками отталкивать альфу, у которого уже крышу сносит не только от запаха, но и от голоса и касаний младшего, даже если тот возмущается и сопротивляется. Хван переходит к действиям, начиная водить руками по телу омеги от бедер и до талии. До Чонина только начинает доходить, что ещё чуть-чуть и старший сорвется. В глазах тут же появляется страх, руки начинают трястись, но он продолжает пытаться оттолкнуть похотливого альфу. — Хенджин, прошу, не надо! Хен! Приди в себя! Но альфа не слушал. К прикосновениям прибавились поцелуи в так давно желанную шею, от которых младший пытался отвернутся, но всё было тщетно. От беспомощности у омеги начинают течь слезы, а сам он уже находится на грани истерики. Альфа переходил к более неприятным действиям, пытаясь снять с младшего этот ненужный ханбок, чему Чонин со всей силы пытался мешать, ударяя по рукам старшего. Когда же альфа добрался до завязок на паджи (шароварах) омеги, Чонин не мог больше сдерживаться и закричал: — Что ты делаешь?! Ты сам говорил мне о готовности! Хенджин, прекрати! Лицо омеги уже начинало опухать от слез, а дышать становилось с каждой секундой труднее, и казалось, что если старший не остановится сейчас же, то омега просто задохнется. К счастью, Хенджин приходит в себя, видя критичное состояние своего мужа, который трясущимися руками пытался оттолкнуть его. Хван тут же соскакивает с кровати, отходя подальше от истерящего омеги. — Иди прочь, Чонин! Сейчас же! Омеге не нужно было повторять дважды, он пулей вылетел из покоев старшего, натыкаясь на взволнованных слуг, которые тут же направляются за своим господином. Чонин забегает к себе в комнату, беря в руки свое зеркало. Весь трясясь, он пытается рассмотреть свою шею и лицо, до которых посмел дотронутся этот похотливый альфа. Понимая, что ему здесь опасно находится. Да он даже не сомкнет своих глаз после этого! Он решает отправится к своему старшему брату, где уже планирует просить помощи. Джисон после прекрасного времяпровождения в саду не торопясь заходил в дом, как вдруг увидел быстро идущего в дом Чонина, который даже не обратил внимание на старшего. Понимая, что он не докричится до младшего омеги, Джисон побежал за ним, надеясь поймать Чонина до того, как тот попадет к Чану, ведь прекрасно понимал, что неожиданно приехавший младший так ещё и летящий на всех парах, даже не замечая старшего омегу, точно не несет хорошую весть. — Чонин, подожди! — просит Джисон, что замедляет младшего, из-за чего Джисон успевает добежать до него и схватить его за руку. — Что с тобой случилось? — Хен, мне нужно к брату! — дрожащим голосом произносит младший, пытаясь смахнуть наступающие слезы. Ян старший заметил опухшее лицо младшего омеги и уже хотел расспросить его о произошедшем, но он не успевает. — Нин-и! Рад тебя видеть! — радостно произносит Чан, быстро подходящий к двум омегам. Но как только Чонин поворачивается к старшему лицом, с лица альфы пропадает улыбка. — Что с тобой произошло? Почему ты плачешь? Это Хван Хенджин тебя обидел?! — Хе-е-ен, — тянет младший, падая в объятия старшего брата, пытаясь избегать глаз старшего. — Этот Хван странно себя вел! Он стал применять силу и пытался трогать меня! Да он меня чуть не- — Чонин, погоди. Давай мы пойдем ко мне, а то ты так трясешься, как будто сейчас сознание потеряешь, — не дождавшись ответа, Чан взял под руку своего младшего брата и повел к себе в покои, молясь, чтобы младший не упал прям здесь. Он ведь должен узнать, за что ему придется прибить Хенджина, так ведь? Джисон непонимающе смотрел на уходящих братьев. С одной стороны он сгорал от любопытства, но с другой он понимал, что лучше дать этим двоим время поговорить наедине. Хотя какая ему разница? Чан всё равно потом расскажет, так что оставлять их одним не было интересным. Зайдя в покои, Чан осторожно усадил младшего брата и быстро занял место напротив, надеясь, что так младший не будет избегать зрительный контакт. Буквально через секунду в комнату медленно, пытаясь не создавать никаких звуков, зашел Джисон, который остался стоять около выхода. — Нин-и, то, что ты сказал про Хенджина, очень похоже на то, что у него начался гон. В этом нет ничего страшного и ужасного, сам же знаешь, что такова природа альф. Нечего бояться. — Хен прав, но я также могу понять Чонина, ведь я тоже сильно перепугался тогда, — неожиданно подал голос Джисон, привлекая внимание заинтересованного младшего омегу. Чан недовольно цокает, ведь его омега только что помешал успокоить младшего, так ещё и вспомнил то, что не хотелось вспоминать. — Если бы кто-то не заснул в первую ночь, то не убегал бы с криками от меня в период моего гона! День свадьбы старшего и единственного альфы семьи Ян и младшего ребенка семьи Хан. Еще совсем недавно Джисон, сын-омега от второго брака Хан Джунга, должен был выйти за другого, но всё неожиданно поменялось. Теперь омега стал Яном, а его альфа оказался не просто отличной партией для семьи Хан, он оказался его истинным, что очень нравилось омеге, которого за влюбленность в старшего ребенка Ян всегда любил дразнить его старший единокровный брат Джинхо. Хан, а точнее уже Ян, давно ушел от остальных, ведь таковы обычаи, и сидел на полу, ожидая своего новоиспеченного мужа. Однако он не приходил. Джисона уже начинало клонить в сон. И не так уж удивительно. Омега с раннего утра был на ногах ради подготовки к самому счастливому дню его жизни. Прошел большой промежуток времени, но старший все не приходил к омеге. Веки с каждой минутой тяжелели, и омега уже не мог найти в себе силы банально открыть их. В голову приходили безумные мысли. Как будто искуситель шептал ему на ухо, что от того, что младший приляжет на кровать и полежит чуть-чуть, ничего плохого не случиться. Сначала Джисон пытался отогнать от себя эти мысли, но всё же сдался. Аккуратно встав с пола, омега подошел к кровати и медленно, поправляя свое одеяние, пытался сначала присесть, но все же сил уже не хватило. Омегу уже не волновало, как он будет выглядеть, он просто хотел чуть-чуть подремать до прихода старшего. Только не подозревал, что не сможет проснуться. Примерно через час в комнату, пытаясь не создавать громких звуков, чтобы не напугать и так пугливого Джисона, заходит Чан, уже готовясь извиняться перед омегой за то, что задержался, а точнее был задержен родителями, которые все никак не могли нарадоваться тому, что их дети стали супругами. Альфа взглядом ищет младшего, который должен был сидеть на полу и ждать его, но находит его лежащим на кровати. Ян не из тех, кто будет ругаться из-за нарушений обычаев, но ему стало очень интересно, почему омега лежал на кровати и не шевелился. Подойдя поближе, Чан увидел сопящего младшего, который никак не реагировал на движения и звуки. Альфа сначала подумал, что омега решил поиграть и просто притворяется, поэтому аккуратно навис над ним, став разглядывать мирно спящего, но при этом очень милого Джисона. Поняв, что младший спит как убитый, Чан не решился его будить. Альфа, опасаясь разбудить мужа, аккуратно лег рядом, а после укрыл себя и омегу своим одеялом. Уже утром Джисон стал чувствовать легкие касания. Сначала ему казалось, что это всего лишь сон, но всё же он приоткрыл свои глаза, но тут же понял, что зря. — Я тебя разбудил, да? — спрашивает Чан, который вообще не выглядел сонным, как будто он уже давно проснулся и просто не хотел вставать. — Прости, Сон-и, я просто пытался убрать твои волосы с глаз, мне показалось, что тебе это мешало спать, но теперь я понял, что это я помешал. Выспался? — Я думаю, что да, — смущенно ответил Джисон, постепенно краснея от смущения да и от пристального взгляда своего мужа. — Прости меня, пожалуйста, хен. — За что? Ничего страшного не случилось, всё хорошо! Не смущайся так, — пытался успокоить Джисона Чан, подмечая, что младший всегда сильно смущался при встрече, а если альфа ещё и поинтересоваться самочувствием успевал, то сердечко Хана готово было выпрыгнуть из груди. — Ты же не против, если я тебя приобниму? Омега тихо прошептал "не против", слегка пугаясь такому вопросу старшего. Ян не стал долго церемониться и бережливо притянул младшего к себе, прижимая его к себе. Омега задержал свое дыхания, боясь потревожить мужа, но вскоре воздуха стало не хватать, из-за чего омега чуть ли не стал задыхаться, чем сильно перепугал альфу. — Всё-всё! Я отпускаю, дыши спокойно! Я не думал, что мои объятия могут быть настолько сильными для тебя, — озадаченно произнёс Чан, отпуская младшего, но омега не горел желанием лишаться такого казалось бы незначительного счастья, поэтому сам осторожно пододвинулся к мужу, утыкаясь носом в его грудь. — Ты такой милый и хрупкий, Джисон! Я счастлив, что ты – мой истинный омега. Джисон ничего не ответил, но его очень тронули слова старшего, что он готов был разреветься, но желание поспать ещё чуть-чуть останавливало. Уже через несколько минут оба уснули в обнимку, лежа поперек на кровати. Выслушав рассказ Джисона о веселой жизни омеги после свадьбы, Чонин развеселился, ведь старший брат то и дело влезал со своим несогласием в некоторых местах повествования своего мужа. Омега уже готов был прибить Чана за такое, но заметил, как младший омега пытался сдержать смех. — А что ты смеешься?! Я тут рассказываю о своей тяжелой жизни с твоим любимым старшим братом, который гонялся за мной два дня в период гона по всему дому, да он мне чуть всё не разломал, а ты смеяться захотел?! — Нет, хен! Ты просто такой смешной, когда возмущаешься! — пытался оправдать себя Чонин, ведь старший омега готов был уже убивать за такое. — А, по-моему, он милый. Особенно когда щеки надувает, — влезает Чан, незаметно, он так думает, делая комплимент своему мужу. Хотя он больше хотел его успокоить, что у него прекрасно вышло, ведь Джисон засмущался. — В общем, Чонин, оставайся у нас пока что, я сообщу Хенджину об этом. Проведи время с Джисоном, а то он скучает один с сыном. А я тогда пойду дела делать. Альфа быстро покинул свою комнату, оставляя наедине двух омег, которые уже точно знали, что они сегодня будут делать, а точнее несколько дней...