Сквозное время

      Поттер-мэнор — достаточно большое поместье, окружённое внушительной территорией сада и кусочком леса, в котором осенью любила прогуливаться хозяйка с мужем, выискивая грибы и различные лечебные травы, нужные в быту. Сад был полон фруктовых деревьев, кустарников и клумб с цветами, источающими самые прелестные ароматы. На заднем дворике поместья располагалась веранда для летних обедов за круглым резным столиком. Чуть поодаль величала мраморная беседка, отливая бело-золотыми красками, Дорея особенно любила тёплые вечера скоротать здесь за чашкой чая и разговорами. Поместье Поттеров являлось как будто олицетворением времени из романов классиков 18-19 веков, настолько здесь было атмосферно и по-особенному величественно. Невольно хотелось облачиться в пышное бальное платье и непременно спуститься по шикарной входной лестнице, тихонько шурша подолами юбки.       Сам Поттер-мэнор не менее вселял благоговение перед собой, чего стоили одни лишь только парадные входные тёмно-синие двери с вычурными узорами и золотистым гербом их родословной на вершине. Лестница была плавной, «растекаясь» в самом низу, как шальная волна, накатившая на берег в утренний штиль. Внутри дом был украшен благородно, прихожая гостеприимно открывала всю свою красоту. Спереди стоял ломбардный столик, украшенный вазой с цветами, судя по всему из самого сада, а роскошный ворсистый ковёр в пригласительном жесте уходил вправо, где располагалась дубовая лестница, уходящая на второй этаж. На первом же также располагалась кухня, столовая и приёмная для гостей: просторный танцевальный зал, чем-то напоминающий чересчур объёмную гостиную, здесь располагалось родословное древо, бежевые тканевые диваны с бархатистыми округлыми подушками и кофейный столик. Остальное пространство занимала сама площадка для танцев, ведь излюбленная традиция чистокровных семей — балы. — Добрый вечер, миссис и мистер Поттер, — из ниоткуда появилась маленькая эльфийка, облачённая в милый сарафанчик с небольшим кулончиком на шейке, символизирующий герб Поттеров, — Хозяева что-нибудь желают? — Ливи, и тебе здравствуй, — улыбнулась Дорея, попутно снимая с себя пальто и левитируя его в гардеробную для верхней одежды, расположенную здесь же, в холле, — Я думаю, все очень проголодались, не могла бы ты мне помочь организовать ужин? — Ливи, поприветствуй, теперь это ещё одна твоя хозяйка, теперь это член нашей семьи, — вступил Карлус, указывая на Гермиону, всё ещё восхищённо разглядывавшую пространство и цепляясь за локоть Джеймса, поскольку он единственный, с кем она ещё снисходительно смогла пообщаться. — Эта мисс теперь невеста мистера Джеймса Поттера? — невинно похлопала глазками эльфийка, радушно хлопая своими крохотными ладошками. — Нет-нет, что ты. Я Гермиона, теперь я скорее… его сестра, — смущённо пролепетала Грейнджер, не смея оторвать взгляд от созерцания такой красоты.       Дорея и Карлус рассмеялись несуразности Ливи и прошли на второй этаж к своим покоям, они должны переодеться к ужину. Джеймс вызвался проводить Гермиону к её новой спальне, позволяя эльфийке и ещё одному появившемуся эльфу расправиться с его багажом. По мере того, как они поднимались по лестнице, Сохатый рассказывал девушке всякие забавные истории из своего детства. Тем временем, сама же шатенка внимательно его слушала, продолжая изучать атрибуты дома Поттеров, отмечая, что на стенах висят портреты предков Джеймса в позолоченных тяжёлых рамах, прям как у большинства чистокровных семей. Но нельзя было не отметить, что Поттеры всё же отличались от других семей подобного рода, они с уважением относились к своей прислуге, эльфам, что не могло не радовать Гермиону, здесь кругом был свет и уют, а также не было стойкого ощущения тёмной магии, такой излюбленной в «высшем обществе».       Когда Грейнджер оказалась в своей спальне уже одна, то её рот бездумно открылся в восхищении. В комнате преобладало сочетание неяркого оранжевого и бирюзового цветов, ближе к широкому окну стояла просторная кровать с нежно-голубым бельём, а в другой стороне комнаты расположился аккуратный туалетный столик и дверь, ведущая в личную ванную комнату. Решив первым делом принять душ, Гермиона скрылась за дверью. Тёплая вода ластилась по телу, смывая ненужные мысли и переживания, становилось немного легче, девушка непроизвольно расслаблялась. Обернувшись в махровое большое полотенце, заботливо уложенное эльфийкой, она вышла обратно в спальню. С волос капли скатывались на пол, а разгорячённое тело от душа покрылось мурашками. Оглядевшись, Гермиона присела на край кровати и вздохнула. Придётся надеть то, в чём она сюда пришла, ведь у неё особого ассортимента одежды не имелось, а это было самое приличное. Безразлично взглянув на шкаф, появилась мысль: «А вдруг?». И не напрасно, раскрыв створы гардероба, ей предстали многочисленные полки с новой одеждой, ещё отдающей запахом магазинной свежести. Шкаф был достаточно большим, поэтому рядом с полкой расположились вешалки с изысканными вечерними платьями и несколькими роскошными пальто кремовых цветов. Слишком ярких акцентов в одежде не было, видимо, Дорея здраво оценила её вкусы, а сомнений, что это была именно она, не было.       Улыбнувшись, Гермиона выудила оттуда самое простенькое платье, скорее подходившее для обычных прогулок, чем для вечернего ужина и для знакомства с новой семьёй. Но в этом была вся Грейнджер и её отношение к моде. Осмотрев себя в зеркале, девушка невольно зажмурилась, давно не видела она себя в подобных нарядах. Платье-клёш в тёмно-зелёную клеточку подчёркивало худобу и стройность её фигуры, оно доходило до колен, сама юбка при ходьбе покачивалась, не сковывая движений. Решив не придавать особого значения макияжу, всё-таки не на свидание собралась, Гермиона немного подчеркнула глаза и бережно расчесала свои непокорные кудри. Высушив и уложив волосы, шатенка ещё раз взглянула на себя в зеркале и стёрла невольно стёкшую слезу. Эти люди, хоть и не знали её, но были так добры, только за один день потратили столько денег на незнакомую девушку: Гермиона была уверена, что была выложена круглая сумма за всю эту одежду, которой был забит сейчас шкаф. Непрошенные воспоминания о счастливых торжествах, проведённых с Гарри, Роном и другими ребятами, всплыли крайне не вовремя, вгоняя в меланхолию.       Стук в дверь отвлёк от тяжёлых мыслей, заставляя натянуть дружелюбную улыбку на лицо. На пороге стоял Джеймс, слегка покачиваясь с пятки на носок, затем в ответ улыбнулся и кивнул головой в сторону коридора, показывая, что пора уже спуститься к ужину. Гермиона подошла к нему, он галантно, в шутливый манер, поклонился и сказал, что девушка хорошо выглядит. Пройдя в столовую, им предстала чудесная картина: весь стол был полон сытных блюд, а приборы красиво уложены по бокам от четырёх тарелок. Миссис Поттер с Ливи хорошо постарались, украшивая всё к трапезе. Грейнджер смутилась и почувствовала одновременно благодарность, что Поттеры оказывают ей настолько тёплый приём. Усевшись за стол, девушка подождала, когда соберутся все. — Дорогая, ты же пьёшь вино? — ласково спросила Дорея. — Сейчас не отказалась бы, если честно, — улыбнулась Гермиона, поправляя за ухо выбившуюся прядь волос. Чувствовала она себя всё ещё неловко, но эти люди внушали доверие и выказывали всё своё хорошее отношение к ней, стараясь никак не ущемлять и не беспокоить девушку.       Ливи подошла к Грейнджер и, щёлкнув пальцами, налила с помощью магии выстоянное в подвале вино в бокал. Прохладный алкогольный напиток наполнил ёмкость, после чего Гермиона крепко поблагодарила эльфийку и пригубила питьё. Вино обволокло приятно горло и оставило на языке кисло-сладкое послевкусие. Джеймс с любопытством следил за реакцией девушки, и когда заметил, что ей понравилось, весело ухмыльнулся. Карлус только подошёл, он сел рядом с Дореей, поцеловав ту в щёку, от чего женщина мило рассмеялась, а затем потрепал по волосам сына, не смотря на его смехотворные попытки увернуться. Шатенка умильно наблюдала за этой картиной, вспоминая, как также с семьёй собиралась вечерами, вновь что-то кольнуло в груди, но это не омрачало комфорта сегодняшнего ужина. Светлая грусть снова сковала, заставляя Гермиону уставиться в одну точку и перелистывая всё новые и новые моменты прошлого. Миссис Поттер заметила заминку в настроении девушки, поэтому тихо прокашлялась. — Гермиона, послушай, — начала Дорея таким ласковым и нежным голосом, — Мы понимаем, что вряд ли сможем заменить твою настоящую семью. Но мы будем делать всё, что в наших силах, чтобы тебе было тепло, хорошо. Мы тебя уже любим и поддержим в любой ситуации, только доверься. — Спасибо вам огромное, — Грейнджер вновь утёрла платком накатившую слезу, — Я никогда и предположить не могла, что заслужу такое отношение к себе. Поверьте, я ценю это. И спасибо за то, что позаботились о моём гардеробе, миссис Поттер, это чересчур благородно с Вашей стороны. — Брось, Гермиона, называй нас папой и мамой, — подхватил Карлус, — Всё-таки мы скоро станем семьёй, ведь так? И это ещё меньшее, что мы тебе дадим. Дорея права, мы уже тебя любим, хотя бы потому, что ты помогала Гар… — Карлус! Не надо! — воскликнула миссис Поттер, одёргивая мужа на полуслове. Гермиона побледнела от почти-сказанного-им и опустила взгляд в тарелку, бессмысленно возя там еду.       Джеймс насторожился поведением своих родителей, но решил промолчать и разобраться со всем потом. Всё-таки некрасиво было до конца разрушать вечер ещё и разногласиями. Он внимательно изучал реакцию Гермионы, отметив про себя, что та слишком сильно занервничала и как будто на грани какой-то истерики. Но истерик не последовало, как и срывов, девушка всё также продолжала сидеть и мусолить несчастный ужин в тарелке.

***

      Сумерки спустились совсем незаметно. Коукворт не радовал красочными пейзажами или уникальными улочками. В целом город напоминал однообразный фабричный комплекс, что практически было правдой. Множество домиков располагались по идеально прочерченному периметру и ничем не отличались друг от друга. Недалеко от Коукворта располагался крупный комплекс из фабрик, почти возле Паучего тупика, где ежедневно пахали жители этого городка, зарабатывая на кров и пропитание. Отец Лили также там работал, но это не мешало вести ему вполне обеспеченную жизнь. Денег в семье хватало, но в целях экономии ими точно уж не разбрасывались. Все покупки всегда осуществлялись в меру и по средством необходимой нужды. При этом люди, обитающие здесь, были достаточно приятными и добродушными. Никто не отказывал в помощи, и жители охотно делились различными историями друг с другом. Миссис Смит, известная старушонка-сплетница Коукворта, ежедневно прогуливалась по неприметным улочкам, развесив уши. Несмотря на свой не самый приятный вид: морщинистая сероватого цвета кожа, маленькие блестящие глазки и почти беззубый рот, тем не менее, никто не был против её общества. Можно сказать, что город жил своей жизнью, а в рабочие дни был совершенно пуст.       Детей здесь не водилось практически, а те, кто был здесь, были чересчур грубыми и неприветливыми. Поэтому детство Лили протекало слишком скучно и уныло, разбавляло это всё только общение и игры со старшей сестрой. Так было до тех пор, пока юная Эванс не встретила Северуса Снэйпа, своего лучшего друга в будущем. Она просто прогуливалась по перелеску, срывая фиалки и заплетая их между собой в незамысловатый букетик, который собиралась потом подарить маме. Петунья прогуливалась где-то поодаль, хмуро оглядывая местность. Тогда-то и пришёл он, бледнолицый худощавый мальчик с чёрными, как смоль, волосами и не менее тёмными глазами. По началу, Лили испугалась его, но завидев на его лице дружелюбную улыбку и протянутую ладошку, она растянула губы в добром и ласковом жесте. Так и зародилась их невероятная дружба, полная и молчаливых прогулок по побережью далёкого озерца, и необъяснимых дискуссий на тему магии, в которую Эванс всё никак не могла поверить.       От детских воспоминаний стало и грустно, и тепло на душе. Лили провела рукой по запотевшему стеклу отцовского автомобиля, вычерчивая руны, выученные на уроках в Хогвартсе. Петунья презрительно фыркнула, наблюдая всю эту картину, и отвернулась в другую сторону, пробурчав: «Уродка». Лили никак не отреагировала на комментарий сестры, привыкла. Миссис Эванс повернулась к ним и сообщила, что они почти приехали уже. Проведя пару часов в машине, мышцы немного затекли от нахождения в одном положении. Поэтому младшая благодарно вздохнула, вытянув ноги вперёд.       Для Лили Эванс этим летом предстояло выстоять две вещи: скуку и навязчивые ежедневные письма от Поттера, который определённо исполнит своё обещание, выкрикиваемое им на этой чёртовой платформе каждый год. Язычки обиды обхватили грудную клетку, подкидывая воспоминания о последних моментах в гостиной и поезде, связанные с Гермионой и Джеймсом. В целом, она была даже рада познакомиться с такой интересной и умной девушкой и с удовольствием бы подружилась с ней ближе, но дело было в том, что этот-самодовольный-Поттер как всегда всё портил. Лили категорически отказывалась думать о том, что же могло связывать этих двоих. «Ну, не родственники же они, в самом деле!» — говорила она самой себе. Как бы ни было прискорбно это признавать, но уколы ревности мешали адекватно воспринимать эту ситуацию. Совсем недавно она убедилась в том, что у неё далеко не приятельские чувства появились в отношении Джеймса, но признаться в этом ком-то — равнозначно потрепать своё самолюбие.       Выгрузив все вещи из машины, Лили сразу же отправилась к себе в комнату, отказавшись от ужина. Она сослалась на усталость от дороги, поэтому мама с отцом сразу же отстали от неё, отправив дочку отдыхать. Плюхнувшись на кровать, Эванс достала из сумки свой излюбленный дневник, хранивший все самые глубокие душевные терзания. Поставив сегодняшнюю дату, она начала строчить о прошедшем дне, жирно подчёркивая некоторые моменты, которые стоит в дальнейшем ещё обдумать. Дневник помогал ей разложить в голове всё по полочкам и освободиться от груза эмоций. — Что же мне делать с тобой Поттер? — спросила у самой себя Лили, откладывая дневник в сторону и откидываясь на подушки. Веки отяжелели, и девушка практически сразу провалилась в сон.

***

      Проведение ритуала принятие в родословную решили отложить на завтрашнее утро. Сейчас Гермиона лежала в своей новой пижаме на кровати и бездумно глядела в потолок. Было уже достаточно поздно, а сон всё не шёл. Много переживаний произошло лишь только за один вечер, от чего чувствовала девушка себя бодро. Прошлёпав босиком к окну, она распахнула его. Ночной прохладный воздух ворвался в комнату, всколыхнув оранжевые шторки. Пока-ещё-Грейнджер блаженно прикрыла глаза, а затем вновь открыла и уставилась в чистое чёрное небо, усыпанное яркими звёздами и желтоватой луной. Запрыгнув на широкий подоконник, шатенка стала рассматривать созвездия, про себя проговаривая название каждого. Это было её любимым занятием за последние года, особенно когда нужно успокоиться и собраться с мыслями. Завидев одну из самых ярких звёзд, Сириус, Гермиона невольно улыбнулась и потянула руки к небу, очерчивая контур.       Просидев так ещё какое-то время, юная волшебница спрыгнула и затворила окно, оставив на защёлке, чтобы свежий воздух поступал внутрь. Вернувшись в уже холодную постель, девушка закуталась поплотнее в одеяло и прислушалась к шумам в доме. Вокруг была тишина, лишь размеренное сопение Джеймса из соседней комнаты уловила девушка своим острым анимагическим слухом. Тихонько усмехнувшись, Гермиона прикрыла глаза, втягиваемая в мир Морфея.

***

      Оказавшись в уже знакомой пустоте, Гермиона даже радостно подскочила и стала оглядываться. Белый полупрозрачный туман всё также окутывал необъятное пространство, не позволяя увидеть что-либо дальше своих ладоней. Девушка уже спокойно стала ждать появления Мии, потому что это уже было что-то по типу места встреч с ней. Время, как и в тот раз, тянулось необъяснимо либо слишком быстро, либо, наоборот, слишком долго. Потерпев ещё немного, Грейнджер не смогла сдержать своё любопытство и отправилась наугад вперёд.       Обстановка совершенно не менялась, всё та же пустота окутывала, что к горлу подступил комок сомнений. Наверное, стоило остаться на месте, но отступать уже было поздно. Поэтому продвигаясь уже бесчисленное количество времени всё дальше, шатенка и предположить не могла, что когда-нибудь добредёт до хоть чего-то. Вот показался вдали какой-то проблеск света, слишком яркого, такого же, какой исходил когда-то от Мии. Радостно направившись в ту сторону, Гермиона даже побежала. Глаза уже слепило от источаемых лучей, даже жмуриться уже было бессмысленно, сильно уж он резал. Откуда-то послышался стук по полу, как от каблуков. Девушка повернулась в ту сторону и увидела того, кого так жаждала увидеть уже долгое время, засыпая каждую ночь. — Мия! Это ты? — воскликнула гриффиндорка, кажется, слишком воодушевлённо. — Миледи? — по голосу можно было понять, что Хранительница удивилась появлению своей подопечной, посему остановилась возле неё, загораживая злополучный свет, — Что Вы здесь делаете? — А разве это не ты меня сюда отправила? — теперь было время удивляться уже Гермионе.       Отрицательное покачивание головы Мии навеяло странные сомнения. Кто же мог тогда послать сюда её снова, а самое главное — для чего? Одно Гермиона для себя выяснила, каждое её появление здесь будет как предзнаменование перед чем-то грандиозным. Вот только в предстоящем дне-то что может произойти? Этого девушка, точно также, как и Хранительница, понять не могла. Прибывая в скромном молчании, обе чувствовали себя достаточно комфортно. Тишина не давила на них, поскольку Мия знала Гермиону с самого рождения, и в принципе знала её от корки до корки, а Грейнджер знала, что она знает её и даже больше, и этого вполне для неё хватало, чтобы доверительно находится в обществе Хранительницы. — Так значится, это Вы, юная леди, мисс Гермиона Грейнджер-почти-Поттер? — прошелестел бархатный мужской баритон из тумана. Шатенку это заставило немного испугаться, но, взяв себя в руки, она постаралась разглядеть что-то там, откуда исходил голос. Мия склонилась в уважительном поклоне, от чего самой Гермионе стало очень не по себе. — Да, а кто Вы? — достаточно беспардонно ответила гриффиндорка, всё ещё сверля взглядом густой туман. Хранительница с укором взглянула на неё.       Оттуда выплыл старенький мужчина, на вид лет пятидесяти, с жиденькой бородкой, но густыми поседевшими усами. Его лицо источало грубое спокойствие, а глаза сверкали хитринкой, отдалённо напоминавшей дамблдорвскую привычку к загадочному ведению диалога. — Боюсь, Миледи, сейчас не время для моего представления. Я лишь хотел убедиться в правдивости слухов о Вашем непревзойдённом характере и стойкости. Мия мне многое рассказывала о Вас, чем Вы и заинтересовали меня. Но боюсь, что наш интересный диалог стоит отложить на неопределённое время, — задумчиво проговорил старец, глядя на невозмутимую Гермиону, — Да, Миледи, право я поражён Вами. Но сейчас, увы, нам стоит распрощаться с Вами. Боюсь, Вы сейчас нужны более другим, нежели мне и Мие. До встречи.       Картинка начала слишком быстро расплываться, как рябь воды. Всё вновь закружилось, прежде, чем Гермиона успела что-либо ответить или сказать. Её немного затрясло от подобного рода перемещений, и она оставалась при достаточно неоднозначных чувствах.

***

— Мисс, Вам пора вставать! — послышался тоненький голосок со стороны двери, — Мисс Гермиона, просыпайтесь!