***
— Лили, помоги мне с посудой, пожалуйста! — миссис Эванс редко просила у дочери о помощи, привыкла справляться сама, но в этой ситуации она действительно не могла поступить иначе. Младшая устало вздохнула, откладывая в сторону книгу, но всё же бодро спустилась к матери, предварительно затянув волосы в хвост. Её вовсе не напрягали просьбы родителей, но, к своему же удивлению, в последнее время предпочитала отлынивать от каких-либо занятий, кроме чтения. Всему тому причиной служил тот же вечер пару недель назад, который с трудом можно было вытеснить из мыслей Лили чем-то другим. Гриффиндорка постоянно твердила, что это всего лишь хороший дружеский жест, который она не могла не ценить, но убеждала зеленоглазая скорее себя, чем кого-либо ещё. И с каждым разом эти настырные убеждения с треском рушились учащённым сердцебиением, стоило в голове всплыть имени «Джеймс Поттер». — Мы с твоим папой собираемся на свидание. У нас годовщина свадьбы сегодня, — с нежностью улыбнулась мама, протягивая недомытую тарелку Лили, — Поможешь? А то мне нужно ещё собраться, сама понимаешь… — Конечно, мам, — вымученно ответила на её улыбку девушка, включая в кране воду и обмакивая губку в средстве, — Повеселитесь. Лили вновь устало прикрыла глаза и продолжила намыливать посуду. От новоявленных друзей она давно не получала писем, а писать самой ей казалось чем-то слишком навязчивым и в какой-то степени даже неправильным. Ведь она, Лили Эванс, никогда бы не стала отправлять письма в Поттер-мэнор, тем более какому-то там Джеймсу. Сознание услужливо шептало «красивому, милому, обаятельному, …», от чего Лили сразу стукнула тарелкой о бортик раковины, превращая предыдущий поток мыслей в приевшиеся «самодовольный, самовлюблённый, но сумевший выручить в нужную минуту, …». Дверь за старшими Эвансами вскоре захлопнулась, оставляя какое-то склизкое чувство тревоги в душе. Обычно Лили не привыкла поддаваться своей интуиции, но что-то едко щекотало внутри струны взволнованности. Покончив с остатками посуды, рыжеволосая наскоро обтёрла руки полотенцем и отправилась обратно в свою комнату. Лили бросилась плашмя в объятия мягких подушек, волнение не покидало, а наоборот росло в геометрической прогрессии. Паника щупальцами проскальзывала под кожей, сковывая своими конечностями дыхательные пути. Отогнать непрошенные домыслы не удавалось, поэтому быстро выудив листок пергамента и перо, она настрочила несколько строк, завернула в конверт и тут же отправила совой к нужному адресату…***
Вечер следующего после отъезда Гермионы дня выдался для Джеймса не самым приятным. Он переживал за свою сестру, хоть виду и старался не подавать. Лишь чрезмерно растрёпанные волосы и съехавшие набекрень очки давали понять, что в душе у парня творилось что-то не самое радужное. Сириус, конечно же, замечал состояние друга, но говорить ему какие-то слова поддержки, что с его мелкой всё в порядке, не торопился. К своему разочарованию, Блэк отметил, что тоже неравнодушно воспринимает всю эту затею Гермионы с каким-то отъездом на пару дней. Никто из них понятия не имел, где могла сейчас находится и ночевать шатенка, от того ещё больше всем становилось не по себе. Письмо, доставленное с утра прямо к столу, предназначалось Карлусу. Там Гермиона вкратце обрисовала ситуацию и попросила не волноваться, но если первое и было небесполезной информацией, то второе — «Да кто вообще следует этим просьбам в такие-то моменты?» Поттер-младший, к удивлению родителей, даже не спустился к ужину, трепя свои нервы в одиночестве. Сириус заметил отсутствие друга, поэтому раньше разделался с едой и, галантно извинившись, ушёл на поиски Джеймса. Найти его не составило труда, парень с всклокоченными волосами сидел на единственном балконе в доме и крепко сжимал ладони в кулаки — верный признак его нервозности. Сириус присел рядом на плетённый диван и молча оглядел Поттера. Разлохмаченные волосы трепал порывистый ветер, поднявшийся ещё днём. Сама погода словно предвещала какие-то неприятные вести. Блэк передёрнул плечами, откидывая с глаз длинную нависшую чёлку, и пошарился по карманам, доставая потрёпанную пачку. С сомнением глянув на Джеймса, он безмолвно протянул ему, предлагая. Поттер сначала перевёл на него скептический взгляд, но всё же, чертыхнувшись, вытянул себе сигарету. Парни одновременно чиркнули зажигалками, слушая едва уловимый треск подожённой бумаги и табака, а затем крепко затянулись. — Недавно прилетала сова Лили, — безэмоционально начал Джеймс, выпуская струйки дыма, — Ни один я такой параноик. — И что? Совсем не рад, что тебе написала твоя ненаглядная? — съязвил Бродяга, хотя вовсе не планировал ещё больше насолить другу. Глупо усмехнувшись, Поттер стряхнул пепел и снова губами завлёк тлеющую сигарету. Он решил проигнорировать едкий комментарий Блэка, не до того было. Нерешительность и неосознанное желание что-либо предпринять терзали мысли гриффиндорца, но всё обрывалось, так и не начавшись. Он не знал, где находится Гермиона, чтобы помочь ей, если она в этом нуждалась. Также не знала и Лили, что могло произойти с родителями на их свидании, от чего у неё вдруг такие странные чувства беспомощности и беззащитности? Время близилось к ночи, когда оба парня решили покинуть балкон, изрядно отморозив пальцы рук. На улице свежо и влажно, а холодный ночной ветер шумел в ушах, отрезвляя. Джеймс ворочался в своей кровати, понимая, что вряд ли и сегодня ему удастся заснуть. Что-то произошло.***
Полуночный час всегда был самым тихим в Годриковой впадине. Изредка можно было уловить пронзительное уханье какой-то ночной птицы или шуршание в кустах грызуна, но это не избавляло от трепещущего чувства перед мраком. Поттер-мэнор выделялся среди небольших домиков своим особняком, но это не сбавляло его красочности даже в такое время. Безмолвие царствовало над городом. Резкий грохот в прихожей разрезал всю негу сладости сна. Входная дверь отворилась, громко стукнувшись о соседнюю стену, послышался гулкий стук тела об пол. Джеймс тут же подскочил, выхватывая палочку и очки с прикроватной тумбы. Беззвучно выйдя из комнаты, он увидел, что Сириус тоже был уже на ногах и сейчас тихо крался в сторону лестницы, прикладывая указательный палец к губам. Преодолев коридор, они ступали как можно тише по лестнице. То, что открылось перед их взором заставило Джеймса сдавленно выдохнуть. На полу распласталось израненное тело Гермионы. Тяжело дыша, она пыталась совладать с собой и подняться, но было видно, что её силы на исходе. Джеймс тут же бросился вниз и аккуратно перевернул сестру лицом вверх. Он бережно положил голову шатенки к себе на колени и пытался совладать с собой, чтобы не разнести пол дома. Сириус стоял у подножья лестницы, на его лице играли желваки, настолько он был зол на того, кто сделал это с сестрой Сохатого. Послышались спешные шаги со стороны родительских спален. Дорея громко охнула, подлетая к дочери и осматривая увечья. Карлус оказался рядом и уже левитировал обмякшее тело в её комнату, дав указание жене, чтобы та несла некоторые зелья из шкафчика «Первой помощи». Сириус продолжал стоять там же, так и не шелохнувшись. Все уже суетились возле Гермионы, а он замер в одном положении. Глаза потемнели, становясь почти чёрными, голова шла кругом. Он яростно ударил по перилам, разбивая костяшки и оставляя небольшую трещину в дереве. Какое глупое чувство дежавю клокотало сейчас в груди, становилось тошно. Вылетев на улицу, Блэк дрожащими и кровавыми руками достал сигарету. Тишина прерывалась тяжёлыми ударами сердца о рёбра.***
Часом ранее Гермиона находилась в другом конце Англии от Поттер-мэнора. Честно говоря, она неимоверно утомилась от всех встреч, которые ей пришлось произвести. Давно девушка таким не занималась, все эти переговоры, соглашения, споры — давно забытые под гнётом войны и потерь. Сейчас на негнущихся от усталости ногах Поттер вышагивает к ближайшей кофейне в тихом маггловском районе, чтобы немного расслабиться и взбодриться. Заведение было ничем не примечательным, но крайне уютным и тёплым. Дурманящие запахи зёрен кофе и корицы вскружили голову, заставляя подойти скорее к столику и поскорее сделать заказ. Подошедший официант оказался милым и добродушным парнем, с которым удалось немного поболтать. После того как он принёс заказ, Гермиона предложила ему немного посидеть с ней, чтобы скрасить собственное одиночество. Беседа выдалась хоть и короткой, но достаточно приятной, что невольно шатенка расслабилась сама по себе и даже иногда искренне улыбалась его остроумным шуткам. В конце концов, ему нужно было отойти, чтобы обслужить новых посетителей, поэтому взяв адрес Поттер, чтобы чуть позже отправить какое-нибудь письмо с приглашением на совместный вечер, Дэвид, а именно так он представился, подмигнул и ретировался. Гермиона не думала, что ей так просто удастся разговориться с обычным магглом без каких-либо преднамеренных поступков, поэтому сейчас девушка лишь старалась наслаждаться этим приятным протекающим внутри чувством первого знакомства с новым человеком. Свой поступок она никак не могла обусловить, но между тем продолжала верить, что это знакомство было неспроста и вскоре понесёт свои плоды. Дэвид был приятным парнем и, неверняка бы, понял её в случае чего-нибудь непредвиденного. Всегда нужна перестраховка, и как раз сейчас именно этот официант являлся таковым. Сейчас девушка оглядывала всё помещение и её глаз зацепила копна рыжих волос, которые можно было узнать почти сразу же. Старшие Эвансы сидели неподалёку от неё и мило беседовали. Судя по их взглядам глаза в глаза и нежным прикосновениям, а также учитывая их парадный вид, нетрудно было догадаться, что они здесь на неком свидании. Гермиона точно не знала, что они могли бы отмечать или от чего они решили сделать это именно в этой неприглядной кофейне, но при взгляде на них становилось так тепло, оба источали свет и любовь, Лили действительно очень повезло с такими родителями. Ещё посидев немного, Гермиона решает, что уже поздно, и пора бы отправляться в отель, номер которого она забронировала специально для своей «вылазки». Как только шатенка достала пару купюр, на улице послышались крики и неразборчивые звуки, отдалённо напоминающие бьющееся стекло. Недолго думая, Поттер вскакивает, подхватывая все свои вещи, и идёт на улицу, сжимая в кармане пальто свою палочку. Снаружи ситуация обрисовалась быстро: десяток Пожирателей окружили кафе и нападали на беззащитных магглов, довольствуясь своим превосходством. Глаза Гермионы наполнились таким неописуемым гневом и яростью, перекрывая все здравые домыслы о том, что её могут увидеть. Она начинает атаковать прихвостней Волан-де-Морта одним за другим, но трудно было сосредоточиться из-за своей былой утомлённости и нежеланием подцепить кого-то из обычных жителей шальным заклинанием. Краем глаза Поттер видела, что пара Пожирателей отправились внутрь кафе и уже рушили имущество заведения. Тут же тревожная мысль закралась в голову шатенки: родители Лили. Раскидав многих Пожирателей Смерти Гермиона рванула внутрь и приняла удар из двух палочек сразу. Заклятия оцепенения и Круциатуса тут же парализовали девушку, заставляя округлить глаза от подступившей неконтролируемой боли. На лбу выступали капельки пота, она старалась не кричать, зная, какое удовольствие тем самым принесёт этим бездушным. Видимо, недовольные её реакцией, а точнее её отсутствием, Пожиратели решили прикончить свою соперницу. Но сделать им это не удалось, потому что два точных выстрела пронзили им грудь в районе сердца и с остекленевшими глазами оба упали навзничь. Это сделал Дэвид, выглядел он, конечно, ошарашено, но вовсе не потерянно. Миссис Эванс тут же подлетела к Гермионе, отбрасывая ошмётки былого интерьера и помогла ей встать. Они друг друга узнали, и когда женщина хотела уже было поблагодарить подругу дочери за их спасение, мимо просвистело ещё одно заклинание. — Дэвид, быстрее возьми миссис Эванс и её мужа, также остальных посетителей, и уходите! — крикнула Поттер, откашлявшись от пыли, поднявшейся от недавнего неудачного заклинания со стороны соперника, попавшего в стену, которая тут же обрушилась рядом. — А ты? Что будешь делать ты? — взволнованно спросил официант, всё же провожая обескураженных людей к чёрному выходу. — Разберусь! И Гермиона не соврала. Набравшись решимости, она окончательно поднялась на ноги. Давно забытое клокочущее чувство внутри взбодрило гриффиндорку, и она уверенно направилась в сторону Пожирателей. Этот день был явно не из везучих, потому что тело её тут же поразили режущим заклятием, но шатко выстояв их напор, Поттер всё же начала безжалостно бороться с этими упырями. Тело будто само играло по давно выученному мотиву, как будто война и не покидала её. Всё также ловко и проворно, правда истекая кровью и теряя постепенно силы, Гермиона истребляла одного за другим. Некоторые смогли улизнуть, но все остальные уже лежали бездыханным грузом на заметно притихшей улочке. Шатенка упала на колени прямо на асфальт и, прошипев от боли, выдохнула. Гермиона чувствовала, как теряет сейчас свои силы из-за потерянной крови и понесённых травм. Дэвид метнулся прямо к ней, как только закончилось сражение. Не отвлекаясь на все тела, лежащие рядом с самой девушкой, он беспокойно присел рядом с Поттер и пробормотал что-то о вызове скорой. На это Гермиона лишь покачала отрицательно головой, мол, «бесполезно». — Просто достань из моей сумочки пузырёк с зеленоватой жидкостью. На нём будет пустая этикетка, мне нужно это выпить сейчас, — прошептала измождённая девушка, прикрыв от подступающей боли. Дэвид тут же начал рыться в её вещах, с удивлением отмечая, что его рука заходит внутрь по локоть и, кажется, внутри было что-то даже шкафа? Наконец, он достал нужный флакончик и, откупорив, протянул обессиленной знакомой. Гермиона тут же жадно проглотила его содержимое и попыталась встать на ноги. Её подхватил Дэв и, кажется, хотел что-то спросить. Но Поттер отрицательно вновь покачала головой, прошептав лишь только: «Потом». Она приняла благодарно из рук парня свою сумку и, слегка напрягаясь, начала бормотать про себя что-то. Дэвид напряг немного слух и услышал тихое: «Поттер-мэнор, Поттер-мэнор, Поттер-мэнор». После чего девушка с каштановыми волосами исчезла в воздухе с характерным хлопком. Бывший официант постоял какое-то время на совершенно пустой улице, потом оглядел разрушенное кафе, в котором работал, а затем потёр пыльными руками лицо, отправившись в сторону своего дома. Сегодня произошло для него самое странное и необычное явление: он видел что-то, не поддающееся объяснениям. Расскажи он кому-нибудь об этом — ни за что не поверят. Да и можно было бы всё списать на усталость и больное воображение, да вот только разрушенное кафе и скомканный листок бумаги в кармане его рабочих джинс, на котором была написана всего строчка с адресом, наверное, самого невероятного человека в его жизни, говорили об обратном. Дэвид был уверен, это их не последняя встреча.