Игрушка Фаустуса Блэквуда

      Сабрина постучала в дверь, скрещивая ноги между собой. На плече весела сумка, в которую были хаотично и небрежно напиханы различные вещи — сценарий, книга, Ахерон, учебник по Тёмным Искусствам, который она «одолжила» в библиотеке.       — Сабрина? — удивленно спросила Зельда, не ожидая увидеть племянницу. — Тебя выгнали из Академии? — пошутила женщина, пропуская девушку в дом.       — Отец Блэквуд сказал, что я большая молодец и отправил домой, дав мне разгадать загадку Ахерона! — соврала девушка, играя восхищение. — Он, оказывается, такой умный и понимающий, тётя Зи! Стал заниматься лично со мной, предложив наставничество. — Зельда развела руки в стороны от удовольствия.       — Сатана милостивый, настал тот день, когда ты образумил мою племянницу! — Зельда даже отложила заготовленную сигарету. — Хочешь пообедать, Сабрина? Я разрешу тебе сегодня съесть что-нибудь очень вкусное.       — Лучше позволь мне наведаться в книжный! Хорошо? Я пообещала кое-что принести отцу Блэквуду.       Зельда активно закивала головой, отпуская Сабрину туда, куда та захочет. Для Зельды любое предложение, где есть «отец Блэквуд», считается хорошим.       И Спеллман ушла, гордо приподняв подбородок.       Её не пугало то, что Фаустус может сделать ей, особенно, после того, что между ними вчера было. Пусть он и сказал, что ему было всё равно, но Сабрина была уверенна в его страхе перед ней… или, может, всё-таки не стоит быть такой самоуверенной?       Спеллман крепко прижимала к себе сумку, пока добиралась до школьного театра. А что, если ей встретятся друзья? С ними видеться не стоит, особенно, с Харви. Как смотреть любимому в глаза?       Девушка брезгливо отвернулась в сторону, вспоминая противного Высшего Жреца, который занял все её мысли.       Сабрина пнула консервную банку под ногами и зашипела от боли, падая на асфальт.       — Чёртовы туфли! — злостно шептала девушка. — Тупой Блэквуд. Терпеть тебя не могу… — Сабрина заметила, как мимо неё прошла женщина и перекрестилась. — Это я о марке обуви… — себе под нос шепнула Спеллман, уходя на соседнюю тропинку.       Неловко.       Сосредоточившись на театральной пьесе, девушка направилась в театр.       К вечеру, когда занятие закончилось, Сабрина перестала думать о Блэквуде. По сравнению с тем, что она делала на сцене… мысли о нём ничего не стоили.       «Признай, что хочешь снова почувствовать пальцы на своей шее. Тонкие, холодные, сковывающие всё тело одним прикосновением. — Услышала девушка у себя в голове.»       Сабрина начала махать головой в разные стороны, почувствовав чьё-то постороннее присутствие в ней — совести или внутренних демонов? Она не знала, поэтому поскорее решила вернуться домой, занявшись чем-то безумно неприличным.       — Тёти, я дома! — Сабрина небрежно кинула свою сумку под стул и скинула с ног туфли. — Покушать чего-нибудь есть? Я бы не отказалась от шокол… — Сабрина ойкнула, видя, что в гостиной помимо Хильды и Зельды сидит Фаустус. — Здравствуйте, отец Блэквуд, какими судьбами? — играя невинность, тихо спросила Сабрина. Зельда закатила глаза.       — Сабрина! — она повысила голос, из-за чего девушка вздрогнула, отступая назад. Блэквуд усмехнулся, и она, принимая вызов, зашла в гостиную, нахмурившись. — Объясни мне… объясни… — не находя нужных слов в ярости тараторила Зельда.       — Простите. Мне очень нужно было на репетицию.       — Солнышко, это не повод убегать из Академии. — Вмешалась Хильда.       — Какие репетиции, Сабрина?! Ты — ведьма! Театр, репетиции! Сатана, прости меня за то, что я позволила этой девочке заниматься этим на досуге…       — Да, я ведьма, но это не отменяет того, что я могу стать актрисой! — возмущённо пролепетала девушка, скрестив руки на груди. — Я очень ответственно готовлюсь к этому. Это моя жизнь.       — Может, тебе следует больше времени тратить на учебу? — предложил Блэквуд. — Актёрское мастерство — это хорошо, но, поверь, актером можно быть не только в театре, но и в жизни. Совсем не обязательно убивать столько времени на это… ребячество…       — Вы не правы! — упрямо воскликнула девушка.       — Сабрина!!! — стукнув по столу, прикрикнула Зельда. — Ты отвратительно себя ведёшь. Хорошо, я слышу тебя, твою точку зрения, но ты ведь не занимаешься актерским мастерством правильно. Ты просто ходишь на репетиции, неправильно читая и…       — Что?! Что вы все хотите сказать? Что ведьмовство… намного труднее театрального искусства? — перебила её Сабрина, буквально закипая от гнева внутри себя. — Вы все, Сатана, заткнитесь! Заткнитесь! Дайте договорить хотя бы раз!!! — она яро жестикулировала руками, лицо перекосило от ярости. — Все Вы… просто глупцы, которые ничего не смыслят в искусстве. Считаете, что магия — предел мечтаний, а бессмертие — лучшее, что может быть в этой жизни? Все мы сдохнем и никакой Люцифер нас не защитит, никакой ЛжеБог не поможет, потому что магия не в силе Люцифера, магия находится глубоко внутри нас и выражается она нашими мечтами, нашими желаниями. — Спеллман рвано выдохнула. Хильда опустила голову, не желая слушать Сабрину. Зельда в шоке застыла на месте, мысленно стараясь заставить Сабрину замолчать. Блэквуд просто слушал её. Ему не раз приходилось выслушивать женские крики. — И, когда вы все перестанете радовать и веселить Люцифера, перестанете быть ему интересны, он плюнет на вас. И Вы умрете. Одни. А я буду жить вечно. Потому что я — Сабрина Спеллман. Смертная, у которой есть душа. И я ни за что не отдам её этому чертовому ублюдку, который запудрил вам всем мозги. Делайте, что хотите, сожгите меня, но я не променяю искусство на жизнь!       Зельда схватилась за сердце, а Хильда заплакала, отвернувшись к камину. Ей было жаль племянницу. Они ломали её жизнь.       — И да. Я официально отрекаюсь от вашего. — Сабрина сорвала со стены картину с Люцифером. — Гребанного. Лживого. Дьявола!!! — со всей силы девушка рвёт полотно картины.       Фаустус приподнялся, чтобы прилюдно наказать девушку, но она заплакала и упала перед ним на колени, схватившись за его ноги.       — Отец Блэквуд! Прошу Вас, я больше не могу молчать об этом, прошу, скажите им! — Фауст осел в кресло, хмуро смотря на Сабрину. — Я сама пришла к Вам тогда и поддалась искушению, отдаваясь мраку и решилась… решилась на такой грех… — Спеллман ставит колено между его ног, нависая над мужчиной. — Я знаю, что ничего больше нельзя будет вернуть, но я хочу задать вам последний вопрос, пока моё сознание полностью не захватила любовь к вам… — девушка скользит руками к шее мужчины, сокращая расстояние между их лицами и томно прикрывает глаза. — Прошу, прекратите игру со мной. Когда Ваше пламя полностью поглотит нас? Когда кровь будет бурлить в наших телах, как тела полыхают в огне?! — возбужденно шепчет девушка, тяжело дыша.       Сабрина впивается в его губы с жарким поцелуем, прикусывая нижнюю губу Блэквуда. Сатане только известно, как сильно она действительно желала этого сделать, даже после того, как он с силой её оттолкнул.       — Что ты себе позволяешь?! — воскликнул Блэквуд, поднимаясь в кресле.       Зельда и Хильда до сих пор не могли сказать и слова.       Сабрина встала с пола и, подняв свой взгляд на отца Блэквуда, медленно похлопала себе в ладоши.       — Я играю, отец Блэквуд, свою роль. — Девушка горделиво задрала голову, с превосходством смотря на всех в этой комнате. — Это ещё раз доказывает то, что все Вы неправы. Я прошу у Вас прощения за столь эмоциональный этюд, но без него я обойтись не могла.       Блэквуд с силой схватил девушку за шкирку.       — Есть предел для любого творчества, мисс Спеллман. У меня есть жена, если вы не забыли.       — Отец Блэквуд, прошу, простите её, умоляю! Ради Сатаны, Сабрина будет наказана! — вовремя спохватилась Хильда, в слезах смотря на племянницу. Зельда всё ещё сидела на месте, не веря в то, что Сабрина способна на такое.       — Я забираю её обратно в Академию. Надеюсь, вы тоже примите меры… — он странно зыркнул на Сабрину, в то время как она с вызовом в ответ смотрела на него.

***

      Сабрина кричит от боли, крепко схватившись за край деревянного стола. Углы больно впивались в руки, но эта боль в сравнение не годилась той, что распространялась по всему телу от его ударов.       Сабрина уже откровенно устала кричать, будучи привязанной к этому дряхлому столу в какой-то тюремной камере Академии. Ей было холодно, страшно, а идея поцеловать Блэквуда у тётушек на глазах, облив грязью Сатану, уже не казалась такой хорошей.       Фаустус вновь ударяет девушку по ягодицам, его ремень рассекает белоснежную кожу, оставляя кровавый след.       Сабрина вскрикнула, стараясь отодвинуться от него, виляя голой попой. Блэквуд ударил девушку по ногам, и она обессилено повисла на этом столе.       — Как вы ещё с такими успехами не лишили меня девственности? — саркастически огрызнулась Сабрина, сдерживая слёзы боли. — Отпустите меня. Немедленно.       Фаустус наклонился к губам девушки, и она простонала ему в губы.       — Твоя попытка воззвать к искусству в душах людей, давно проданных дьяволу, весьма благородна, я проникся… — Блэквуд нежно провёл рукой от лопаток девушки к ягодицам, заставляя прикрыть ту глаза от наслаждения. — Но мы оба знаем, что ты думала обо мне. Мечтала поцеловать меня. Хочешь я позволю сделать тебе это ещё раз?       Сабрина снова начала вырываться. Ей явно не понравилось то, что сказал Блэквуд, но как же ей хотелось вновь почувствовать привкус этих сухих губ с алкоголем…       Ремень вновь обжигает кожу, девушка дрожит всем телом от боли, пока просьба сама не слетает с её губ. Она тихо просит его о поцелуе.       Фаустус развязывает ей руки и усаживает на столе, натянув нижнее белье обратно. Сабрина садится на столе к нему лицом и вновь встречается с его губами.       — Не отворачивайся от меня, Сабрина, наша игра только начинается… — он дразнит её, не давая себя поцеловать, крепко сжимая хрупкую шею в своей руке. — Когда ты решишься продать мне… — он стонет от того, что она задевает ногой его член. —… Свою душу, я открою тебе все секреты.       — Ангел тебя подери, поцелуй меня, Фауст! Поцелуй так, чтобы все знали, что я принадлежу тебе… Сатана… что я говорю…       — То, о чём желаешь.       Вместо поцелуя девушка получает больные укусы — Блэквуд прокусывает ей губы, рот наливается кровью, и Сабрина вновь кричит, но тянется к сладостным устам мужчины. Блэквуд плавно переводит пытку в поцелуй, слизывая кровь с её языка, посасывая каждый миллиметр губ, наслаждаясь стонами. Ему безумно хотелось завладеть ей прямо сейчас, но это влекло за собой определённую ответственность. Почему-то именно сейчас он совсем забыл, что у него есть жена, которая совсем скоро родит ему ребёнка.       — Что теперь… ? — тихо спрашивает она, отстранившись от его губ.       — Приходи завтра вечером на занятие, а утром на общие уроки. — Затуманено шепчет Фаустус, прикрывая глаза от наслаждения, когда Сабрина ласкает губами его шею. — Ты не сможешь сидеть на стуле… поэтому будешь стоять у доски.       — Может, Вы разрешите мне пойти на репетицию в театр… ?       Блэквуд со всей силы влепил девушке очередную пощечину.       — Забудьте о нём, мисс Спеллман. Теперь я распоряжаюсь всем, что происходит в вашей жизни.       Он снова стал холодным к ней, а она возненавидела его за это, спрыгивая со стола. Ноги подогнулись от боли, но Фаустус не удосужился помочь ей дойти до комнаты даже тогда, когда она тихо его об этом попросила.