Враги и привязанности

      Ночи на Татуине холодны. На песке нечему удерживать дневной жар, и температура неудержимо падает, стоит двойным солнцам закатиться за горизонт.       Последние порывы недавнего шторма продолжали стегать пустыню, заставляя слабые песчаные вихри вздыматься над дюнами. Ночное небо растянулось во всю ширь, и звезды и дальние системы ярко и ясно сияли по ту сторону тонкой атмосферы планеты.       Мол бежал. Дом Ларсов уже остался в нескольких милях позади, скрытый пологими дюнами. Ступни врезались в песок, продолжавший скользить под ногами и замедлять каждый шаг, тело, несмотря на холод, горело, по коже тек пот.       Песок напоминал ему о тренировках на планетах с высокой гравитацией, рельеф которых каждый шаг превращал в борьбу. Расстояние, которое на тренировочном треке легко пробегалось спринтом, в этой пустыне он едва мог одолеть трусцой.       На последнем рывке Мол пробежал еще несколько шагов, ощущая, как мышцы ног дрожат от напряжения. А затем, с приливом энергии и чувством, похожим на радость, он позволил вступить в дело Силе. На несколько блаженных моментов он почувствовал себя невесомым. Сила укрепила его шаги, толкая вперед быстрее, чем позволяли до этого мускулы. Что-то еще кипело сейчас в его венах и сокращало мышцы, что-то с границ его разума, соблазнявшее отдать над собой контроль. Мола окружили шепотки темной стороны, оживляя каждый нерв во всем теле. Казалось, он мог бежать вечно, победить тысячу человек или спрыгнуть прямо с горного хребта и приземлиться, не получив ни царапины.       Джедаи не ошиблись, говоря, что Темная сторона соблазняет слабых. Сила была опасна, и, попадая в ее поток, ты мог разбиться о камни или быть затянутым вглубь течением. Имея дело с Силой, ты должен быть главным, должен хотеть подчинять и суметь подчинить.       Что Мол и делал, отводя от разума скрытые энергии темной стороны, собирая могущество, распространявшееся по всему его телу, и сосредотачивая его в ногах, ступнях, песке под ботинками. Укрепляя каждый прыжок так, чтобы он был не труднее бега в невесомости. Мол силой воли вытащил в реальность еще больше энергии, вспоминая свою ненависть, свое страх, свое отчаяние. Наполняя Силу своими чувствами.       Но его воля уставала точно так же, как до этого ноги. Без врага, без непосредственной угрозы — и без капли физической боли он не сможет вечно поддерживать темные энергии.       Тем временем миля пролетала за милей, и в конце концов горизонт перед ним взломал скальный утес.       Мол не знал, куда бежит. Он не убегал, он никогда не убегал — и не собирался. Но бежать к чему-то здесь было непросто. В конце концов ему пришлось признать, что побежал он просто ради чувства движения. И что, сталкиваясь с неуверенностью, он всегда обращается к тренировкам.       Его учили, что сила призывает к боли и жертвам, а Темная сторона приказывает их принести. Наносить себе увечья нежелательно, и Мол всегда свысока смотрел на тех владык ситхов, которые занимались такими практиками. Обычно существуют более продуктивные способы вызвать боль — такие, как усталость и истощение, ощущаемые им сейчас во всем теле. Отыскать собственную точку невозврата, переломный момент, было искусством, в котором Мол немало преуспел. Для того, кто хотел приручить темную сторону, необходимо было уметь на шаг вырываться за край, прямо в агонию. Ровно настолько, чтобы приманить тьму, но не навредить себе безвозвратно.       И Мол как раз подошел к этой грани.       Утес возвышался над ним, сложенный из неровных, зазубренных камней. Чуть дальше в скале виднелись естественные образования-"ступени", без сомнения получившие еще более удобную форму под ногами путешественников. Но Мол намеревался взобраться наверх своими силами.       Он стал карабкаться по утесу, имея в своем распоряжении почти одну только Силу. В скале было множество уступов, но камни оказались острыми и впивались в пальцы, стоило за них схватиться. Ветра, у земли ощущавшиеся слабыми, теперь обрушились на него, жаля голую кожу спины. Ему приходилось сосредотачиваться изо всех сил, чтобы принять боль и перенаправить ее в хватку, смыкавшуюся на камнях. Мышцы давно сдались, истощенные бегом, а теперь растянутые и истерзанные подъемом. Это был медленный, мучительный процесс. К каждому камню, за который он хватался, казалось, приходилось тянуться дальше, чем к предыдущему, и хотя земля все слабее виднелась внизу, вершина словно не приближалась.       В конце концов плоская терраска-уступ, на который нацелился Мол, скоро должен был оказаться в пределах досягаемости, но на мгновение он подумал, что просчитался. Была ли стена слишком крутой, расстояние — слишком долгим? Неужели он позволил самоуверенности себя обмануть?.. Уступ, к которому он стремился, казался близким и в то же время недостижимым, а хватка Силы, которой Мол цеплялся за камни, слабела с каждой секундой.       Он с отчаянием качнулся, потянувшись к следующей выбоине, но пальцы скользнули впустую. На мгновение Мола накрыла ледяная паника. Земля осталась так далеко внизу, а единственное, что удерживало от падения — слабо сомкнувшиеся на каменной стене пальцы одной руки.       В сравнении с пронзительным ужасом, затопившим его нутро, холодные ветра поблекли. После всего, через что он прошел — всего, что он пережил — он умрет, пытаясь вскарабкаться по скале на Силой забытом Татуине?       Но именно этот страх добавил ему сил.       В инстинктивном порыве, в порыве привычки и порыве отчаяния Мол принял страх и панику, приветствуя их. Даже когда его хватка ослабла, а тело охватил всеобъемлющий, первобытный страх смерти, он принимал их до последней капли. Сила вокруг отозвалась, нарастая, почти переливаясь в воздухе. Мола окутала внезапная мощь, и на краткий миг его чувство Силы обострилось. Время замедлилось; мгновения, остававшиеся ему до смерти, растянулись вокруг. И пока он отыскивал способ спастись, путь стал очевиден, освещаемый предвидением. С невероятно быстрой реакцией Мол схватился за нужный выступ, секунду спустя найдя опору и ногам. И каким-то образом терраска, бывшая так далеко, оказалась буквально на расстоянии его вытянутой руки.       Прежде чем он успел бы лишится этой сосредоточенности, Мол схватился за ее край и перебросил вверх все тело, падая на плоскую поверхность. Угроза немедленной смерти исчезла, и темная сторона быстро покинула его.       Замерзающий, истекающий кровью, совершенно вымотавшийся, он лежал, дрожа, на каменном выступе.       Но более сильный. Более могущественный. Вновь — мастер Темной стороны.