Враги и привязанности

      Над горизонтом Татуина показалось первое солнце, наполнив комнату пыльным светом и разбудив Оби-Вана.       Он не знал ни сколько проспал, ни сколько именно длятся сутки на Татуине, но час стоял, похоже, ранний. Потянувшись, Оби-Ван сел, мельком оглядывая комнату. Никого. Осознав это, он попытался подавить вскинувшийся страх и вместо этого потянулся к Силе. Мол все еще оставался здесь, в доме.       Оби-Ван выдохнул. Конечно, он все еще оставался здесь. У Мола была возможность сбежать прошлой ночью, и он не стал сбегать. Не было причин продолжать в нем сомневаться. По крайней мере, в этом...       Вспоминая прошлую ночь, Оби-Ван обнаружил, что детали казались в памяти размытыми и нечеткими. Он знал, что это не было сном (целиком, по крайней мере), но что-то в них казалось нереальным и слишком странным. На той выветренной скале они с Молом пришли к некому взаимопониманию. Пришли к... началу чего-то. Оби-Ван не мог сказать с уверенностью, чего именно, но был совершенно уверен, что несмотря на общий язык, который они нашли прошлой ночью, сегодня Мол будет таким же раздражающим и ершистым, как и всегда.       Он потряс головой, будто это движение могло развеять его мысли. Осмотрел комнату напоследок — его ботинки и верхняя мантия лежали на полу там, где он их оставил; оба рюкзака, не сдвинутые с места, покоились в углу. От самого присутствия Мола в комнате ничего не осталось. Оби-Ван скользнул взглядом по кровати, будто что-то забыл. В изножье мирно лежала подушка, аккуратно пристроенная сбоку. Некоторое время он просто пялился на нее. Что-то ворочалось в мыслях, вот только он никак не мог понять, что — нечто забытое из прошлой ночи? Но на ум ничего не шло, и Оби-Ван оставил подушку в покое.       Потянувшись в последний раз, он заставил себя встать, вновь всунуть ноги в ботинки и найти концы комка, в который превратилась его мантия, беспечно брошенная вчера на пол. Одевшись и приобретя относительно сносный вид, Оби-Ван прочесал волосы пальцами. Под их подушечками ощущалась грязь, песок, смешавшийся с потом, и он вновь вспомнил первый свой визит на Татуин. Тогда его волосы были короче, но ощущение оставалось тем же. И в который раз Оби-Ван подивился тому, как вообще можно жить на этом пыльном куске камня.       Ощущая тревогу и прекрасно зная о том, что опасностей их ждет немало, он вышел в коридор, собираясь отыскать Оуэна.       Дойдя до кухни, Оби-Ван с удивлением увидел там Мола — он сидел за столом, беседуя с Оуэном. На столешнице перед ними расстилалась голографическая карта. Их слов было не разобрать, но Мол как раз закончил фразу, и Оуэн рассмеялся, в ответ указывая куда-то на карту.       Когда Оби-Ван зашел, оба на него оглянулись. Он же, пытаясь скрыть ошеломление, произнес:       — Доброе утро, Оуэн... Мол.       Мол пристально на него посмотрел и слегка наклонил голову в ответ. Что было, судя по всему, максимальным проявлением дружелюбия, которое он мог проявить.       — Доброе, Оби-Ван, — дружелюбно произнес Оуэн, указав на свободный стул. — Я тут показываю твоему другу карту окрестностей. Подумал, что мы сможем немного потолковать, пока ты не проснулся.       На сей раз скрыть ошеломление у Оби-Вана совсем не получилось, и он запнулся.       — Э, да, конечно. Спасибо.       Сев, он изумленно посмотрел на Мола, который продолжал пристально на него глядеть. Оби-Ван понятия не имел, о чем он болтал с Оуэном, и поверить не мог, что Мол вообще способен притвориться таким дружелюбным. Но что бы его спутник ни сказал или ни сделал, Оуэн, кажется, чувствовал себя с ним совершенно непринужденно.       — Пойду уложу вещи в спидер, — отрывисто сказал вдруг Мол и резким жестом придвинул к Оби-Вану наполовину опустевшую миску с какой-то зерновой смесью.       — Не забудь еду, которую приготовила вам с собой Беру! — крикнул Оуэн вдогонку. Тот, не поворачиваясь, утвердительно махнул в ответ.       — Похоже, вы по уши в том еще приключении, — обратился Оуэн к Оби-Вану, когда Мол скрылся из виду.       Оби-Ван уставился на него в ответ, все еще не отойдя от увиденного.       — Можно, эм, и так сказать, да. — Мол ведь, конечно, не сказал правду? Но если не правду, то что? — Последние несколько дней были насыщенными.       — Ну, — засмеялся Оуэн. — Удачи вам там. — И заговорщически подмигнул, что лишило открывшего рот Оби-Вана дара речи. В этот момент он решил, что не хочет знать, что именно успел наврать Мол.       — Нам правда пора, — сказал наконец он, собравшись. — До убежища неблизко.       — Твоя правда, — Оуэн потянулся и встал. — Если хотим обернуться до темноты, надо выдвигаться.       Оби-Ван, встав, пожал его руку.       — Спасибо. Я не стал бы тебя впутывать, будь у меня выбор.       Оуэн улыбнулся и ободряюще накрыл руку Оби-Вана своей.       — Я не совсем все понимаю, и мне кажется, что ты все-таки до сих пор мне что-то недоговариваешь... но ради семьи я готов на все.       Оби-Ван кивнул; часть вины, которую он испытывал, отразилась на его лице. Оуэн заслуживал правды, но без нее ему будет безопаснее...       — Твой брат был великим джедаем, и он был бы... так благодарен за твою помощь. — Оби-Ван договорил с трудом.       — Знаю, — Оуэн грустно улыбнулся. — Но, эй, привози их к нам с Беру хоть иногда. Когда они подрастут.       — Конечно, — Оби-Ван наполнил это слово ласковым убеждением и теплом, пропуская его через Силу. Больше они никогда не увидятся. Сейчас он говорит с Оуэном в последний раз, если, конечно, им обоим как-то не удастся пережить Империю. Но Оуэну не надо этого знать... не сейчас. Оби-Ван направил в их соединенные руки всю свою волю, вливая счастье, и надежду, и воображаемое будущее в чужие мысли, чтобы они сохранились там еще на долгие годы. — Они будут рады встретиться с вами.