Sanctum

Джехён уверенными шагами направляется к источнику шума, стараясь сохранять спокойное выражение лица и не оглядываться на смотрящих ему вслед и охающих студентов. Они как по команде облепляют стены коридора, прокладывая Джехёну дорогу, и он определённо поблагодарил бы их кивком головы, лживо улыбнулся, но сейчас его не волнуют все эти напускные формальности. Устав университета снова нарушен, а за всё, что касается беспорядков в его стенах, ответственность несёт Джехён. Это происходит постоянно, так что парень уже привык к подобного рода вещам. И ему даже не нужно догадываться, кто является причиной его внезапного вызова, потому что только эти личности противятся правилам. — Снова наши беспредельщики что-то натворили? — доносится откуда-то справа лёгкий девичий голосок. — Ага, говорят, разрисовали мужской туалет и заперли в нём техничку, — отвечает второй голос. — Жёстко, зато справедливо. Она уже в который раз заставляет первокурсников без причины драить аудитории. — Ох, достанется же им… Джехён хоть и идёт довольно быстро, всё же улавливает некоторые фразы из разговора студенток. Техничка, конечно, не самый лучший человек, но запирать её в туалете всё же не стоило. «Снова ты нарываешься». Президент студсовета оказывается у места события ровно через две минуты после выхода из аудитории. У него есть ещё три минуты, чтобы узнать детали произошедшего, пять минут, чтобы успокоить пострадавшую, и одна, чтобы дать каждому из провинившихся персональное приглашение в свой кабинет после занятий. В конце концов у него весь день расписан по секундам, а тратить время впустую Джехён ненавидит. Ему нужно поддерживать имидж правильного студента. По-другому он не может. Нельзя. Вежливо попросив второкурсников-зевак расступиться, Джехён проходит в центр «арены», по разные стороны которой стоят техничка и предполагаемые, хотя это уже и так ясно без предположений, нарушители порядка. Он не успевает задать вопрос о произошедшем, как женщина буквально виснет на нём и начинает чуть ли не благим матом проклинать «исчадий ада», из-за которых она чуть не словила сердечный приступ, потому что жутко боится замкнутых пространств, особенно если это разрисованный мужской туалет. Джехён успокаивающе, но с легкой брезгливостью гладит её по спине и заверяет, что негодяи ещё получат своё, а она может идти домой и отдохнуть после такого нелёгкого рабочего дня. Женщина несколько раз благодарит его, а затем, смерив уничтожающим взглядом пятикурсников, уходит восвояси. Джехён отправляет любопытных студентов в аудитории, а сам встаёт напротив великой семёрки и прячет руки в карманы. — Будьте добры объясниться. Тэён глядит на него с усмешкой и явно не спешит отвечать, хотя прекрасно знает, что вопрос был адресован не всем, как это могло показаться, а конкретно ему, поэтому Юта говорит за него. — Уважаемый мистер Президент, я от имени нашего наипрекраснейшего лидера хочу сказать, что нашей вины в том, что у дамы под седьмой десяток внезапно случился поздний климакс, и она решила выместить свой накопившийся за долгие годы отсутствия личной жизни гнев на несчастных студентах, нет. Джехён тяжело вздыхает, нисколько не удивляясь богатому словарному запасу Юты, которым тот не стесняется пользоваться ни в разговорах с друзьями, ни с начальством, и оглядывается на мужской туалет, снаружи оценивая масштабы нанесённого ущерба. Что ж, потратиться университету на ремонт придётся знатно, но проблема решаема, что уже хорошо. Важнее всего то, что делать с группой юных революционеров. Президент смотрит на часы и подмечает, что у него есть ещё две минуты, по истечению которых ему придётся вернуться на лекцию. — Жаль, что я не разделяю точку зрения вашего наипрекраснейшего лидера и очень разочарован в том, что такие способные люди, — кивает на притихших Тэиля и Куна. — Пополнили ваши ряды. — Не волнуйся, они знают обо всех рисках, — на этот раз Тэён всё же решает не молчать. — Как и все мы. Он делает акцент на последнем слове, и Джехёну даже не нужно гадать, что тот имеет в виду. Их взаимная неприязнь, переросшая в ненависть, возникла около трёх лет назад, когда младший только поступил в университет и тут же был назначен Президентом студсовета за свои выдающиеся личностные качества и отличные оценки, что не могло не привлечь внимание студентов. С назначением парня на эту должность в университете сразу был наведён порядок, многие остались довольны, потому что Джехён старался в первую очередь угодить обучающимся, но нашлись и несогласные. Изначально их было четверо: Тэён, как первый, кто решил воспротивиться новым правилам, стал лидером, с ним в оппозиции были Донён, Тэн и Ёнхо, позже к ним присоединился Юта, а совсем недавно Кун и Тэиль, которые до поры до времени казались Джехёну вполне порядочными парнями. По крайней мере склонностей к бунту у них он не наблюдал. Но не стоит доверять внешности, она всегда обманчива. С тех пор они пытаются всячески нарушить установленные Джехёном и согласованные с ректором правила, только добавляя парню работы. Вопрос об их отчислении стоит уже давно, но Джехён знает, что выгонять их нельзя. Во-первых, они одни из лучших студентов и представляют университет на различных олимпиадах, поэтому на их деятельность и взгляды просто закрывают глаза. Во-вторых… Джехён мотает головой, стараясь не думать о второй причине, по которой они всё ещё не вылетели из универа. И эта причина сейчас игриво щурит глаза, наблюдая за задумавшимся парнем. Тэён проводит рукой по волосам, убирая белоснежную чёлку со лба, и Джехён готов поклясться, что тот делает это специально. Судя по внимательному взгляду и лёгкой улыбке старшего, он ждёт, что Джехён как-то выдаст себя, сдастся наконец, но парень быстро берёт себя в руки, не подавая никаких признаков проигрышного волнения. Больше всего на свете Джехён хочет стереть с лица Тэёна эту ненавистную улыбку. — Ты ведь не побежишь жаловаться на нас мерзкому старикашке, Джехён-и? — с издёвкой пропевает лидер шайки, не забывая натянуть умоляющее выражение лица. Джехён смотрит долго, чувствует, как напрягаются мышцы спины и сводит желудок. Под таким обличающим его душу взглядом невозможно находиться, а поддерживать зрительный контакт тем более. Но Джехёну не впервой, он был готов к такому, так что справится. Конечно справится. Хотя, так хочется врезать и одновременно… Он лишь перестает дышать на несколько секунд, чтобы успокоить участившееся дыхание, и сжимает кулаки в карманах брюк. Взгляд не отводит. — Сегодня в четыре часа у меня в кабинете быть всем. И без опозданий, — бросает он и, гордо подняв подбородок и быстро развернувшись, уходит прочь, чувствуя, как конкретный взгляд прожигает дыру у него в спине. У Джехёна вся в спина в невидимых шрамах от залеченных этим же взглядом ран. Тэёну не удалось вывести его из себя, так что на этот раз победа за ним. Он выдерживает весь путь по коридору, и возможность нормально отдышаться у Джехёна появляется только тогда, когда он заворачивает за угол, где, к счастью, никого из студентов нет. Он прислоняется спиной к холодной стене и, взглянув на часы, обречённо опускает голову. Пусть в этот раз победа не достанется никому. Тэён отнял у него пять лишних минут. За что несомненно поплатится.

***

Щелчок дверного замка заставляет Джехёна оторвать взгляд от документов и обратить внимание на вошедшего. Что ж, он пришёл раньше на целую минуту. Это похвально, учитывая то, что Тэён явился сюда впервые, не опоздав. И пришёл один. К счастью. Он облокачивается о дверь плечом, ожидая действий Джехёна, что не заставляет долго ждать. Парень поднимается с кресла, кладёт очки в футляр и, сняв сковывающий движения пиджак, небрежно бросает его на стол. Удавка в виде чёрного галстука летит туда же. — Вау, я не думал, что мы будем прямо здесь… — Заткнись. Тэён усмехается и сразу замолкает, потому что знает, что уставшего Джехёна лучше не злить. Хотя он занимается этим вот уже несколько лет, забрасывая младшего лишними заботами. — Сколько лет мы уже знакомы, хён? — Джехён чешет затылок, исподлобья глядя на оппонента. Тэён подпирает ладонью подбородок, делая наигранно-задумчивый вид. «Когда мы наедине, можешь не притворяться». — Три года? — звучит как предположение. Но Джехён прекрасно понимает, что за вопросом скрывается утверждение. — Ровно, — конечно, он помнит. Джехён кивает. Ровно три года назад Тэён опозорил его на весь университет, «случайно» вылив свой суп ему на голову. Джехён знал, что это была своеобразная месть за новое введённое правило о том, что курение на территории кампуса теперь строго запрещено. Джехён тогда был неопытен в контролировании своих эмоций по отношению к Тэёну, поэтому врезал тому не задумываясь. Старший не стал терпеть подобного отношения и ответил тем же. В итоге оба были наказаны. Этот день никто из них не забудет. Тэён опускает голову, издавая лёгкий смешок, и прикрывает глаза. — Хочешь это отметить? — спрашивает старший, не поднимая взгляда. — Хочу повторить. Тэён не успевает отреагировать на его фразу, как оказывается прижатым к стене. Он несильно стукается головой о камень и тут же чувствует на своей шее чужую холодную руку. Джехён закрыл ему все пути отхода, так что вырваться не получится. Тэён и не пытается, потому что знает, что это бесполезно. В любом случае, ситуация нисколько не пугает и лишь смешит его. Джехён постепенно сжимает пальцы, намереваясь подарить старшему мучительную смерть, наблюдая за его реакцией, но тот лишь продолжает играть с ним в гляделки, ничего не предпринимая. Такой расклад не устраивает Джехёна, он хочет, чтобы Тэён хоть как-то ответил ему, выместил все своё раздражение и ненависть на нём. Хочет, чтобы тот наконец перестал притворяться. Джехён, схватив его за руку, несильно впивается ногтями в запястье, всё ещё надеясь, что получит хоть какую-то реакцию. Но Тэён продолжает улыбаться, хотя его лицо уже порозовело от нехватки кислорода, и он вот-вот разразится кашлем. Тэён снова отнимает его драгоценное время. Джехён сдается. — Я тебя ненавижу, Ли Тэён, — цедит сквозь зубы и отпускает, отходя на расстояние вытянутой руки. Тэён быстро прокашливается и потирает руку, на которой остались синие следы ногтей. Он знает, что Джехён не собирался делать ему больно, а лишь хотел показать своё превосходство над ним, но совсем чуть-чуть перестарался. Это было своеобразное испытание, которое Тэён в отличие от младшего прошёл. — Это взаимно, Чон Джехён, — тихо произносит и выпрямляется. Несколько секунд они испепеляют друг друга взглядами, пока Джехён не отводит глаза, видя как Тэён закусывает губу. Старший в порыве секундной радости не успевает опомниться, как снова чувствует себя прижатым к стене, только на этот раз его голову аккуратно придерживают, не давая соприкоснуться с твёрдой поверхностью. Джехён почти невесомо проводит рукой по его щеке, не разрывая зрительный контакт, касается пальцами суховатых губ, спускается к подбородку, останавливаясь на шее и поглаживая её, извиняясь за причиненную боль. Тэён молча радуется тому, что Джехён не знает, что на самом деле ему было вовсе не больно, а даже приятно. Он готов вечно нарушать университетские правила, если ему будет предоставлена возможность хотя бы ещё раз наблюдать то, как Джехён внезапно и кардинально меняется на глазах. Тэён касается руками плеч младшего, останавливая того и не давая приблизиться, и слегка отталкивает. Джехён непонимающе хмурится, на что Тэён ярко улыбается и шепчет в самые губы: — Сегодня победа будет за мной. Не успев понять смысл сказанных старшим слов, он чувствует чужие потрескавшиеся от холода губы на своих и уже почти ноет от досады. Тэён всегда был за справедливость, но при этом Джехёна не слушался, что злило, но не могло не привлекать. В конце концов они оба друг друга стоят. Плохой парень в теле хорошего и хороший в теле плохого. Лучшее сочетание. Тэён целует его нежно, не торопясь, наслаждаясь каждым мгновением, проведённым с Джехёном, когда им не приходится играть в заклятых врагов и портить другу жизнь. Они терпели целых семь часов и теперь наконец-то могут дать волю своей ненависти. Джехён зарывается рукой в шелковистые волосы Тэёна и притягивает его ближе за талию. Старший недовольно прикусывает его губу и тут же разрывает поцелуй, так как знает, что Джехён намеревается перенять инициативу, и ловко выпутывается из кольца чужих рук. — Тебе повезло, что этот год мой последний, но не расслабляйся, у меня на тебя большие планы, — подмигивает и открывает дверь, чтобы выйти из кабинета, где вдруг резко стало душно, но останавливается, оборачиваясь через плечо и одаривая Джехёна еще одной белоснежной искренней улыбкой. — Я снова победил. И тут же скрывается. Джехён чувствует малиновый привкус на губах и всё ещё ощущает присутствие Тэёна в кабинете, которое, возможно, ему всего лишь кажется, потому что хён уже давно проник под его кожу, растёкся по венам и поселился в сердце. Парень, прежде чем снова взяться за работу, ещё некоторое время смотрит туда, где совсем недавно стоял тот, кто разбавляет своими выходками его серые будни, и чувствует, как тепло растекается по его телу. Это уже сотая победа для Тэёна и сотый проигрыш для Джехёна. Но несмотря на то, что Джехён здесь нарушает правила и поддаётся, он готов сколько угодно раз подарить хёну победу. Потому что больше всего на свете хочет, чтобы Тэён улыбался вечно.