Правила Всемогущества

      Ровно в восемь утра раздается первый звонок. Лили, моя помощница. Видимо, с секундомером стояла, выжидая время, когда можно мне позвонить. Значит, что-то важное, так как я уже еду в офис.       Лили — верная и преданная напарница, тщательно оберегаемая мною жемчужина, фактически мое второе «я». Собственно, больше в штате сотрудников нет. Не требуется.       — Рей, Рей, Рей! — возбужденно кричит она в трубку.       — Тише, малыш, — торможу ее, против воли улыбаясь. — Что за паника?       — Звонил Бергер! Требует тебя к себе! В час! — ну… новость, да. Аховая.       — М-м-м… — тяну, соображая, что Бергеру могло понадобиться. Вариантов много, но ни один из них мне не нравится.       — Рей, я сказала, ты приедешь! — Лили не сбавляет тон, и я морщусь от ее эмоционального голоса.       — Несомненно приеду, — отвечаю.       Лили — умница, она все знает. В Лондоне есть несколько человек, по одному звонку которых я даже мертвым приеду на встречу. Потому что таким людям отказывать нельзя. Ни при каких обстоятельствах. И у меня хватает мозгов, несмотря на заоблачное самомнение, понимать это. Проблема в другом — как сдвинуть имеющиеся в графике встречи?       Дело ведь вот в чем: я никому не отказываю в аудиенции и не переношу ее на другой день. Нельзя. Иначе выпаду из темы, пропущу важную информацию, не смогу в очередной раз продемонстрировать свою необходимость. А это недопустимо. Мои клиенты должны знать, что только я могу решить их проблему. И именно тогда, когда им нужно. Сегодня.       — Что с расписанием, Лили? — задаю правильный вопрос. И знаю на него ответ: мое золото, мой бриллиант уже провернула замысловатую аферу. Высвободила время, деликатно сдвинув встречи. Лили может выкроить из двадцати четырех часов суток, забитых встречами, лишние полтора часа. Час на встречу, полчаса — на дорогу. И хотя я уверен, что Бергеру потребуется от силы пятнадцать минут, чтобы донести до меня суть просьбы и согласиться с требуемым гонораром… Это неважно. С такими людьми, как он, всегда нужно иметь в запасе час.       — В двенадцать у тебя встреча с Андерсоном. Двадцать минут на все про все, Рей. Думаю, с него хватит. Не того полета птица. Ты как раз успеешь доехать до Бергера. В два у тебя следующая встреча, с миссис Олдсмит. Я сдвинула ее на три. Ты в графике, — тараторит Лили. Я внимательно ее слушаю, но знаю, что моя неугомонная будет кидать напоминающие смски в нужное время, четко регламентируя тайминг встреч. Я уже говорил, что она умница? — Рей, правда сегодня ты без обеда. Но я тебе заказала салат в твоем любимом ресторане — как ты любишь. Перекусишь по дороге, потому что уже в полпятого тебе надо быть у Розали. Предупреждаю, у нее опять истерика. Будь готов, но не затягивай. В шесть тебя ждут на открытии ювелирного бутика. Дресс-код — Black Tie. Костюм я забрала из химчистки. Водителя вызвала — он будет ждать тебя у дома Андерсона. Рей, тебе придется сегодня всё на ходу делать. В девять тебя ждет Ларри в своем ресторане. У него день рождения. Надо быть. Но, думаю, пары часов достаточно.       Лили точно знает, что в одиннадцать я должен быть дома. При любом раскладе, потому что в двенадцать ложусь спать. Без вариантов.       Если у меня отнять Лили, я, наверное, справлюсь, но хватит меня ненадолго.       Я заприметил ее в офисе у одного моего клиента — она работала его помощницей. Молодая девчонка с ярким блеском в неземной красоты глазах. Но мужик явно не осознавал, какой ценный кадр крутится у него под рукой. И я обменял ее. На нужный ему контакт. Пришел и забрал Лили.       У нас чисто деловые отношения, в сексуальном плане мы друг друга не привлекаем, и это стало решающим фактором, когда я остановил свой выбор на ней. Мы вместе уже семь лет. И в глубине души я люблю ее. Как сестру, как друга, как родного человека. Это слабость, знаю. Вторая моя слабость после сигарет. Но, в конце концов, я могу позволить себе это.       Лили у меня никто не отнимет. Она моя.       Андерсон преданно заглядывает в глаза, перегибаясь ко мне через стол. Его бизнес летит ко всем чертям. Влез в авантюру, а теперь выжидающе смотрит на меня. И я могу ему помочь, потому нет у него проблем — есть отсутствие мозгов и слабость к хорошеньким бессовестным потаскушкам, ювелирно высасывающим бабки. Третий раз женат, ловелас хренов.       Суть дела я понял с первых слов. Нужен контракт. Всего один крупный контракт, чтобы проскочить первоначальную стадию становления дела. И я знаю, кого ему порекомендовать. Такого же престарелого блядуна, думающего хером, а не головой. Они найдут общий язык, определенно. Но для проформы минут десять позволяю себе насладиться ощущением собственной власти над ним.       Чертовски возбуждает.       Ровно в 12.20 сажусь в машину — назад, на пассажирское сиденье. Я люблю ездить за рулем, но делаю это нечасто, поэтому уступаю место ожидающему меня водителю. «Мерс» — мой второй офис: время в пробках я стараюсь использовать продуктивно.       Пока едем, просматриваю почту, отвечаю на звонки и сообщения. На секунду отвлекаюсь, чтобы глянуть в окно на пробегающие мимо урбанистические пейзажи кипящей муравейником столицы. И почему-то вспоминаю о Виктории. Девушке, которую когда-то любил. Очень давно. Еще в университете.       У меня нет личной жизни — непозволительная роскошь. Да и смысла в отношениях не вижу. Любая страсть выкипает в занудную привычку, когда человек, живущий рядом, становится просто человеком, живущим рядом. Не знаю, возможно, есть пары, которые проносят однажды возникшую любовь до конца жизни…       Я не встречал. В любой, услышанной мной романтической истории до ужаса банальный финал: измена, развод, ненависть, равнодушие, скука, раздражение… Что там еще по списку? По моей оценке, самые прочные супружеские пары те, в которых так называемые половинки вовремя приходили к выводу, что брак — не более чем партнерский союз, и закрывали глаза на неверность супруга или супружницы. Нагулялись на стороне, осыпали друг друга подарками и дальше налево. Чудненько. Но это работало. По моим наблюдениям.       После несчастной, шекспировской по накалу любви к Виктории и еле пережитого расставания с ней я еще некоторое время мечтал о том, что когда-нибудь встречу ту самую, женюсь, заведу детей…. Но время лечит от подобных глупостей. Постоянное наблюдение за людьми — тоже. В конце концов, я для себя твердо решил, что путь одиночки — мой осознанный выбор. Еще одно золотое правило из Свода.       Работа и так отнимала много эмоций и сил, чтобы тратить их на взращивание волшебного сада любви, который рано или поздно спалит под ноль… Да хотя бы банальная бытовуха. А в моем активе девиц и парней (да, я би, понял это рано, и у меня не было по этому поводу проблем с самоидентификацией), желающих удовлетворить естественные потребности здорового мужского организма, предостаточно. Хоть кастинг проводи.       Кстати, и проводил. Только не я. Лили. Вы теперь понимаете, что я реально без нее не обойдусь?       И следуя течению своих мыслей, я набираю Лили.       — Ну что там Андерсон? — с ходу спрашивает она. Так и вижу, как помощница сидит за моим столом, закинув на него ноги в туфлях на высокой шпильке, и крутит в руках ручку.       — А, как обычно. Прокидался бабками, — отвечаю равнодушно. — И убери ноги со стола.       — Рей! У тебя там камера слежения, что ли? — со звонким хохотом бросает Лили и, конечно же, не двигается с места.       — Что нового, малыш? — это ласковое прозвище носит, скорее, шутливый характер, потому что моя девица — всего метр пятьдесят ростом. Игрушечная женщина — с маленькой грудью, аккуратной попкой и тонкими лодыжками.       — Слушай, — ее голос становится серьезным, — только что приходила одна девушка… Она мне понравилась. Ну, правда хорошая. Приехала покорять столицу, а ни фига не выходит. Сидит без денег. Надеялась, ты ей сможешь помочь. Готова взяться за любую работу, лишь бы ей дали шанс. Она в твоем вкусе вроде как. Если хочешь — можешь ангажировать ее в выходные.       Хмурюсь.       — Лили, ты же знаешь мою позицию — я не помогаю таким способом, а девушке твоей надо взять за правило — не ложиться под первого встречного, если она действительно чего-то хочет добиться, а не пойти по рукам.       — Да нет, Рей, она такая… Ну, славная, что ли. Но в полном отчаянии. Говорит, что жутко не хочет возвращаться в свою дыру. А заплатить за твою услугу ей нечем.       — А, так это твоя гениальная идея? — предполагаю, мрачнея еще больше.       — Почти. Просто вскользь поинтересовалась у нее, как она смотрит на такую форму оплаты. А ты давно не отдыхал. Девчонка интересная, умная, — напирает Лили.       — Остановись, монстр, — усмехаюсь. — Передай этой твоей протеже, что я помогу. Бесплатно. Но если она действительно того стоит.       — Рей, стоит, я тебе говорю! — с жаром отзывается Лили.       Ну, в общем, да, иногда я помогаю просто так, из любви к искусству, потому что… есть люди, которым хочется помочь. Без всяких оглядок на установленные правила игры. У каждого в жизни должен быть шанс, и я его порой дарю бескорыстно. Если человек заслуживает, а это я могу считать с одного взгляда.       — Пусть завтра к восьми утра зайдет — я гляну на нее, — отдаю распоряжение строгим голосом. Намекая на то, что мы еще поговорим с Лили насчет ее некоторых моральных установок. Не то чтобы я такой уж высоконравственный ханжа — как раз-таки наоборот, но у меня есть ряд принципов, которым я не изменяю. Факт. И Лили их знает!       — Спасибо, Рей! — поспешно отзывается помощница, игнорируя мой тон. — Ты чудо!       И тут до меня кое-что доходит…       — Лили, признавайся, это твой хитроумный план? — требовательно спрашиваю я. — Насчет оплаты выходными — вранье?       — М-м-м… — мычит что-то невнятное напарница.       — Так ты мной манипулируешь, плутовка? — улыбаюсь, мгновенно расслабившись.       — Рей, ну… Ты постоянно в зашиве. Так бы слушать не стал. Я же знаю, ты добрый. Ты никогда не допустишь, чтобы хорошая девушка пропала ни за что ни про что, — покаянно признается Лили.       — Приеду — вздерну, — хмыкаю. И вспомнив, интересуюсь:       — Как вчера прошло твое свидание?       — Так же ужасно, как и предыдущие два, — смеется Лили.       — Слушай, малыш, может, все-таки позволишь подыскать тебе мужчину? — я давно настаиваю на этом, но Лили из гордости сопротивляется. Мол, сама устрою личную жизнь. А у меня есть для нее верный вариант!       — Нет. Дай мне еще годик, — просит Лили. — Если я все так же буду лажать — так и быть… Рули! — фыркает она.       — Договорились. Ладно, я на месте. Позже созвонимся.       — Рей… — зовет Лили тихо. — Удачи!       «Мерседес» останавливается возле отреставрированного исторического здания, в котором несколько этажей занимают шикарные хоромы Бергера.       Если бы меня попросили одним словом описать Бергера, то, пожалуй, я назвал бы его страшным человеком. Бизнес-гений, лишенный всяких моральных принципов, который танцующей походкой пройдется по трупам. Для достижения целей он не погнушается никакими средствами. Раскатает катком и, уходя, не оглянется. Жесткий, жестокий, несгибаемый.       Прозвище Бергера — Барон, так как поговаривают, что его настоящий бизнес — незаконная торговля оружием, но доказать это еще никому не удалось. Официально он владелец нескольких металлургических предприятий с миллионными контрактами, в том числе и правительственными. Если бы у меня была возможность, я никогда не имел бы дел с Бароном. Но мое положение обязывает, поэтому сейчас я стою на пороге его кабинета.       — Отлично выглядишь, Леррей, — произносит Бергер, приподнимаясь из-за стола и протягивая мне узкую ладонь.       Сухощавый мужчина невысокого роста с острым, цепким взглядом мутных глаз и тонкими, поджатыми губами. На его лице нет эмоций — все фразы он произносит одним тоном, почти не используя мимику. Понять, что думает Бергер в данный момент, невозможно. Сколько раз я пытался прочитать его! Не выходит. Единственное, что чувствовал четко — исходящую от него волнами опасность. Как чувствую ее сейчас.       — Спасибо, Кристофер, — пожимаю ему руку, крепко сжавшую в ответ мои пальцы. Да, у меня есть такая привилегия — называть Барона по имени, но я гораздо спокойнее жил бы на этом свете, если бы не имел ее.       — Чай, кофе?       — Ничего. Спасибо за беспокойство.       — Тогда сразу к делу.       Действительно.       Бергер мгновение разглядывает меня и говорит:       — Через неделю в Лондон приезжает сын мистера Севани — Матиас.       Я удивленно вскидываю брови. Сын? Дочери имеются, это точно. А о том, что у Севани есть сын, слышу в первый раз. Что странно.       Энцо Севани — еще один персонаж из той же демонической оперы, что и Кристофер Бергер. Только данный англичанин с итальянскими корнями занимается добычей драгоценных камней в странах третьего мира, преимущественно в Африке. Сотрудничает с именитыми ювелирными домами, от Mikimoto до de Grisogono, являясь одним из главных поставщиков необработанных камней. В чем криминал?       Его нет. Сейчас. А вот как проходил процесс становления бизнеса Севани в битве за право проводить изыскания заветных камушков и возможность бурения скважин — вам расскажут шепотом, вплотную прижимаясь к уху.       — Матиас — сын Севани от первого брака, — бросает Бергер, явно удовлетворенный тем фактом, что Леррей Шаркез чего-то не знает. Эту эмоцию он считает нужным мне продемонстрировать. — Сейчас ему двадцать семь лет. До семнадцати рос с матерью в провинции. Потом Севани решил, что сей актив может быть ценным, и отправил его учиться в Оксфорд, дал лучшее образование. Но сынишка надежд не оправдал и на роль наследника империи не потянул. Севани убрал его до поры до времени с глаз долой. Насколько я знаю, лет пять Матиас болтался по Европе, оставляя за собой увлекательный след в светской хронике. В Англию все это время носа не казал, в Лондоне никогда не жил. Вполне возможно, что даже ты о нем ничего не слышал, — Барон акцентирует слово «даже».       Я, не моргнув, пропускаю мимо едкий укол по самолюбию.       — Так вот, Матиас — своего рода разменная монета Севани. Ему нужен альянс с таким же крепким бизнесменом, как и он. Породниться с человеком, которому тоже выгодно усиление позиций и влияния. Ему нужен союзник, мне нужен союзник.       По появившимся в голосе Бергера металлическим ноткам я понимаю, что он подошел к сути предложения.       — Мы уже вели переговоры с Севани по этому поводу, — продолжает с непроницаемым лицом Бергер. — Как ты знаешь, у меня дочь на выданье, а родственные узы — это помощнее любого контракта будет. Общие внуки, внучки… Но этот засранец Севани непредсказуем и строптив. Мы, казалось бы, уже все обговорили, как в нем вдруг проснулись отцовские чувства. Он мне заявил, что предоставит Матиасу право самому выбрать невесту. Есть, мол, пять семей, которые ему интересны в плане объединения. Пусть знакомится и решает, с кем ему комфортно будет детей заводить. Маразм в чистом виде. Севани-младший — просто безмозглая марионетка: какое решение он может принять? — Барон не повысил голоса, никак не проявил гнева, но я не сомневаюсь — он кипит от злости.       — В общем, что я хочу от тебя… — произносит Барон весомо. — Мне нужен этот брак. Любым способом. Ты должен это устроить.       Я хлопаю глазами. И медленно, мягко уточняю:       — Кристофер, я вообще-то не по этой части, — иногда я, конечно, работаю свахой, но весьма условно. Я просто подбрасываю контакты, если вижу, что дело может выгореть в свадьбу. Но я точно не вынуждаю людей выбирать пару против воли.       — Я знаю, по какой ты части, Леррей, — отрубает Бергер и втыкается в меня тяжелым, пронзительным взглядом, от которого сразу становится не по себе. — Ты видишь людей насквозь. Думаю, познакомиться и узнать предпочтения Севани-младшего тебе не составит труда. Парнишка приедет в Лондон впервые — знакомых нет. Ну вот, блин, и стань его лучшим другом! Если этот извращенец любит развратных шлюшек в школьной форме — значит, моя дочь станет такой шлюхой. Но он должен выбрать ее! Тебе ясно?       Я открываю и… закрываю рот. А что тут скажешь? Какие у меня варианты?       Бергер быстро выдергивает лист бумаги из верхнего ящика, что-то пишет и сует мне. Глаза у меня медленно ползут на лоб.       — Это гонорар? — интересуюсь с независимым видом.       — Это аванс, — фиксирует равнодушным тоном Бергер.       Я кашляю и еле отвожу взгляд от суммы на белоснежном листе. Твою мать! Видимо, Барону очень нужен этот союз!       — Кристофер, понимаешь, я даю стопроцентную гарантию, когда знаю, что люди действительно подходят друг другу, — пытаюсь все-таки объяснить свою позицию, несмотря на то, что ряд нолей все еще мельтешит у меня перед глазами. — Так это работает. Но что если… — знаю, бесполезно, но попытаться стоило.       — Леррей, у тебя нет права на «если», — отрезает Бергер. — Или тебе надоела твоя шикарная жизнь в Лондоне?       В общем, да, я всемогущ, но есть те самые пять семей, которые могут и меня в одночасье стереть в порошок, не оставив и имени на надгробном камне.       — У тебя есть неделя, чтобы узнать об этом ублюдке всё! — бросает Барон. — С его приездом других дел у тебя больше нет. Ясно?       Я быстро киваю и догадываюсь, что деловое свидание закончено. Пожимаю руку Барону на прощание и выхожу из его кабинета.       В полной задумчивости сажусь в машину.       Влип!       Я не сваха и не свадебное агентство — не моя епархия. Я вершитель судеб, но руководствуюсь исключительно предпочтениями самих людей. А что мне предстоит сделать? Устроить брак по расчету, не имея на то никакого желания.       С другой стороны… Я опять бросаю взгляд на астрономическую сумму аванса. Если мне удастся провернуть это дело — я выйду совсем на другой уровень владения человеческими душами. Заманчиво, однако.       Впрочем, выбора у меня все равно нет. Или пан, или пропал.       Набираю Лили.       — Ну, что? — торопливо и взволнованно спрашивает помощница.       — Найди мне всё, что сможешь, на Матиаса Севани. Всю информацию. Вплоть до прививок. И очень срочно. Скинь на почту.       — Рей, в чем дело? — не отстает Лили.       Я вкратце обрисовываю ей ситуацию — Лили судорожно всхлипывает, но сразу же берет себя в руки и бодрым голосом произносит:       — Рей, ты лучший. Мы справимся.       — Спасибо, малыш. Давай, детка, действуй. Я жду.