F52.7

- Йенифер, я тебя умоляю, ты слышишь, я всерьез тебя у-мо-ля-ю: забери его. Отдай его Тиссае, а? Она опытная пожилая женщина, она с ним справится. Только не Трисс, она не выдержит ни минуты. Или найди фрилансера, помнишь, мы так делали несколько раз? Это сработает, только забери его у меня. Я не справляюсь. Голос Геральта предательски дрогнул. Йенифер вытаращилась, задрав брови так высоко, как было возможно. - Только не говори мне, что ты на него запал… С каких пор ты по парням, ты же образчик маскулинности! Образчик долбоебизма, блять, ага. - Я не запал! Йен, я его убью. Девушка засмеялась. - Я лишу тебя премии. - Йен, я серьезно. Срал я на премию. Я спать не могу, Йен, я даже во сне от него не могу отделаться, а по этому блядскому диагнозу мне можно докторскую давать. Вторую. - Я тоже серьезно. В чем проблема-то, Геральт? Он же милый парень. Геральт опешил, выпрямился, жахнул кулаком по столу. Сраные крутящиеся шарики задвигались, выбешивая до основания. Долбанный стол Йенифер был уставлен всякой бесполезной поебенью. - Милый?! Так возьми его себе! Йенифер недовольно свела брови, протянула руку и поправила злоебучую шароебину. - Ты же знаешь, я специализируюсь по детям. - А он и есть ребенок! Только его единственная игрушка у него в штанах! - Нет. - Блядь ты, Йен! И сука! - Сам пошел нахуй, ублюдок. Геральт хлопнул дверью ее кабинета. Он надеялся, что от этого грохота содрогнется преисподняя. И развалится нахуй эта железная хуйня с шариками на столе у Йенифер. - Здравствуйте. Можно, да? - Добрый день. Пожалуйста. Да что ж ты никак, блять, не научишься застегивать свои чертовы рубашки? - Вы обиделись в прошлый раз… Ясно, я вижу. Но я не виноват. Я не специально. Вы тоже не виноваты. Но мне понравилось. - Хм. - У меня было четверо за два дня. Не знаю, зачем вам это. Но половых актов и оргазмов было больше, чем партнеров. Я из постели не вылезал. Ну, образно выражаясь. Смотря что называть постелью. Геральт молча сделал отметку в блокноте. - Таблетки пью. Сплю как обычно. Чувствую себя тоже как обычно. Снова руки скользят по коленям и бедрам. Язык смачивает слюной губы. Лицо уже совсем зажило. Парень действительно красивый, очень красивый. - Вы трахаетесь с ней на этом столе? С той девушкой? Еб твою мать. - Ты – последний человек в этом мире, с которым я стал бы обсуждать, с кем и где я трахаюсь или не трахаюсь. - Она красивая. Я ей понравился. Почему мне нельзя ее хотеть? Вы с ней встречаетесь? Если да, то почему у вас нет секса? Я знаю, что нет, это видно. Значит, она не ваша девушка. Она вам не дает? Мне бы дала. Еще тогда, тем вечером. А я бы вам дал, в любое время, когда угодно, как угодно. Если вы ее хотите, мы можем сделать это втроем. Я умею убеждать людей. Кроме вас. Почему с вами это не работает, Геральт? Это из-за того, что я ваш пациент? Просто скажите, и я больше не буду приходить на сеансы, если вы придете ко мне. Я очень сильно хочу вас. Хотите, я сделаю так, что она вам даст? Пусть даже без меня. Я буду представлять, как вы имеете ее на этом диване, мне этого хватит, чтобы подрочить. Мне вообще мало надо. Я непривередливый. Я последние дни представляю вас, когда меня трахают другие. Я так обычно не делаю. Но запретить этого вы мне не можете. Хотите, расскажу? Вчера у меня был мужчина с очень большим хуем. Я чуть не задохнулся, пока он всаживал мне в самое горло. Я жмурился и представлял вас вместо него. Как вы вбиваетесь в меня, обнаженный, горячий… Мне было чертовски хорошо, правда. Только охрип немного. А потом мы устроили ролевые игры. Я был рабом, как собака, да… Геральт слушал, и сам не знал, почему не остановит это, почему не заткнет этого отвратительного извращенца, этого паскудного больного ублюдка, эту тварь, думающую только о ебле. Он же готовился, черт подери, он же знает, о чем должен говорить. Он же построил разговор вплоть до мельчайших подробностей, насколько это было возможно. Это психотерапия, а не клуб анонимных долбоебов. Но почему-то Геральт чувствовал себя именно во втором месте. Причем не в роли психотерапевта. Надо было приложить усилия. Взять себя в руки. Будь проклята эта стерва Йенифер. Все из-за нее. - …было жестко, особенно смотреть, как они трахаются, а мне запрещают влезать к ним на кровать. Но я мог вылизывать им ноги, это чертовски заводит. Правда, пару раз прилетело в челюсть, чуть зуб не выбили, но это ничего. Господи, блять, а. Почему ему это нравится, как это может нравиться? Почему Геральт так живо представляет это все себе? Нахуя? Какого хрена? Мало кошмаров по ночам? Мало этой дуры Йенифер? Мало старой кошелки Тиссаи с ее бзиками и древними тупыми советами? Мало Трисс, влюбленной в него? Черт подери, она ведь вправду в него влюблена, ищет повода, чтобы забегать по вечерам. Не так уж она страдает из-за этих своих пациентов, просто нашла способ получить внимание Геральта. Может, ей этого дебила подкинуть?.. Ага, хер там плавал… Трахнутся в первый же вечер. А что было бы, если бы тогда она подошла к двери кабинета на несколько секунд позже? Не успела бы постучать, и Лютик бы со своим хером в одной руке и ебанутостью в другой просто вывалился бы на нее в пустой коридор? Геральт рассеянно елозил ручкой по странице блокнота. Нахуй. Все нахуй. Надо нажраться. - Я был на цепи, в ошейнике, они дразнили меня членами, водя прямо под носом, а я не мог дотянуться. А в заднице у меня был вибратор, такой, знаете, с хвостом пушистым, очень удобный. А пульт у них. Издевательство. Блять, он все еще треплется об этом… Охуеть. - А еще я слизывал сперму из миски. Обожаю это делать. Вкус спермы – это прекрасно. Блять, фу. Геральт постарался об этом не думать и не представлять. Но не мог, и почему-то ему не было противно. Ему было… Блять. Какого хрена. Он четко видел в воображении лицо Лютика, возбужденное, пылающее, видел его язык, вылизывающий собачью миску, видел его слипшиеся от пота пряди волос, закрывающие глаза и покачивающиеся от каждого движения… Черт подери, надо бы принять что-то прямо сейчас. В столе есть баночки с успокоительным. Блять. - Но потом меня выдрали как следует, о, да. Оно того стоило, честно. Мне было так невзъебенно хорошо, что… - Как ты это делаешь? – спросил Геральт, перебивая парня на полуслове. – Почему все хотят тебя? Почему ты… такой? - Вы мне скажите, вы же психотерапевт, нет? Моя голова должна быть для вас как открытая книга. - Хотел бы я, чтобы это было так. Ответь еще, почему тебе это все нравится? - А почему вам нет? - Когда тебя унижают? Используют? Делают больно? - Я им нужен, что в этом плохого, если это так выражается? Геральт уставился угрюмо. Лютик смотрел возбужденно и словно вправду не понимая. Он будто издевался. Да, Геральт бы запросто поверил, что парень над ним издевается, если бы не знал точно, что это не так. - Расскажи мне еще что-нибудь. - О чем? - Продолжай с того, на чем остановился. Лютик удивленно вытаращился. - Я говорил о том, как вчера занимался сексом. - Сойдет. Лютик посмотрел на Геральта долгим внимательным взглядом. Мужчина не отвернулся, не спрятал глаз. Пялился в ответ точно так же упорно, только мрачно и пофигистично. - Нет, извините. Геральт опешил. С каких пор этот еблан отказывается говорить о том, как трахается? Он черкнул вопросик в блокноте. - Вы устали, я же вижу. От меня устали. Ото всего, что я говорю. Что делаю. Я предложил бы вам расслабляющий массаж. Или поехать ко мне и принять ванну с лавандой и ромашкой. Но вы откажетесь. Даже от массажа откажетесь. Вам противна сама мысль, чтобы я вас коснулся. Ваша работа вам осточертела. Наверняка я не единственный, кто вас выводит из душевного равновесия. День за днем. Уверен, вы давно не были в отпуске. И вы плохо спите. Знаете, мне тут один отличный специалист прописал успокоительное и снотворное, могу посоветовать, не знаю, правда, помогает ли оно. Лютик вдруг усмехнулся, помотал головой, отвел взгляд. - Лютик, - позвал Геральт мягко. Парень вскинул голову, уставился в глаза. «Хочу тебя», - прочитал Геральт. И сказал: - Я тебе помогу, слышишь? Я, блять, сам себе горло перегрызу, но я тебе помогу. Лютик вздохнул печально и покачал головой. - Геральт… Мне не нужна помощь. Меня все устраивает. Помогите себе. Я знаю, я ваша работа. Но… не стоит, правда. Вы не дадите мне того, что я хочу, это я понял. А я не стану удачным случаем излечения в вашей практике. Я вас хочу до одури, аж голова кружится и в ушах шумит. А вас это бесит. Так и будет продолжаться. Сколько времени? Месяц? Три? Год? Кто сдастся первым? Однажды вы меня трахнете. Или я не приду на очередной сеанс, а вы не будете меня искать. Давайте сдадимся сразу, оба, а? Я вам отсосу. И больше сюда не вернусь. Сойдет? - Нет. Твою мать, а? Почему нет, почему? Геральт сам не знал. Он был готов на это согласиться, но почему-то ответил отказом. Парень говорил на удивление здравые вещи, как от него вообще можно было такого ожидать? Учитывая то, что у него член стоял, как и всегда. Как вообще что-то в мыслях оставалось, как он мог выдавать связную речь из себя в таком состоянии вообще? Геральт вот не мог, когда был возбужден. Может, вправду успокоительных попить? И снотворного. Или просто нажраться. Нажраться и трахнуть этого Юлиана Альфреда Панкраца Леттенхофа. Так, стоп. Не туда, не в ту сторону мысли пошли. Возьми себя в руки, блять, Геральт. Этот парень странно на тебя действует. Спокойно. - Ты действительно принимаешь все препараты, которые я назначил? - Да, вы же знаете. - Сдай анализы на гормоны еще раз, я выпишу направление. И… проверься у венеролога, тоже выпишу. Ты всегда предохраняешься? - Нет. Проверюсь. Вы для себя беспокоитесь? Чтоб я просто знал, надеяться мне или нет. - Не для себя. - Жаль. Жаль ему, блять. Сука. Снова накатило раздражение. Это было невыносимо – сидеть и терпеть, как на тебя пялятся со встопорщенным хером. У него нет родственников. Совсем нет, то есть, наверное, есть где-то, конечно, но в карте про них ни слова. Если убить его, кто-то станет искать? Или просто кастрировать. Боже, какое простое и прекрасное решение, идеальный выход. И никаких проблем. - Я выпишу тебе сильных психотропных. Я обычно такие не выписываю, но… Ты только осторожно, ладно? Принимай в точности, как я напишу в рецепте. Вместе со всем остальным, что и до этого. И ни в коем случае никакого алкоголя и наркотиков, тебя это убьет. - Я же обещал, что не буду. Я держу слово. - Хорошо. Геральт встал с кресла, сел за стол. Заполнил бланки направлений и рецепт. Лютик все это время молчал, что удивительно. Но Геральт чувствовал его взгляд. Горячий, прожигающий. Мужчина встал из-за стола, сам впервые подошел к диванчику, где сидел Лютик. Тот уставился на него снизу вверх, под едва прикрывающей грудь рубашкой ребра вздымались от частого дыхания. С такого ракурса глаза его казались просто пиздец какими охрененными. Геральт протянул бумажки. Лютик взял дрожащей рукой, неловко сунул в карман джинсов, не отводя взгляда. Возбужденно сглотнул, двигая кадыком, облизал губы. Геральт покачал головой и отвернулся. Отошел, сел в кресло. Он слышал отчаянный вздох разочарования за спиной. - Вы отказываетесь от секса. От минета. От массажа. Хотите, я спою? Я никогда никому не предлагал. Вы сказали, что вам нравится. Правда, я ничего не взял с собой сегодня, но… Хотите? Или тоже откажетесь? Геральт посмотрел на расстроенного своим безнадежным положением Лютика. - Хочу. Пой. Лютик расцвел, повеселел. Облизал губы и запел что-то до боли мелодичное и красивое. Гитара была ему совсем не нужна. И Геральту тоже. Он вправду наслаждался голосом. Это было как-то… неправильно. Но в одном Лютик был прав: он вымотан. Они оба были вымотаны друг другом. И на полупустой странице блокнота Геральт рассеянно расчеркивал одно слово. «ЕБАТЬ». Геральт высосал половину бутылки виски почти залпом. Почти без закуски. Почти натощак. Все, чего он хотел – нажраться и забыться. Выспаться. Поэтому свалился уже в десять и, ебаное счастье, отрубился мгновенно. Но забвение его было недолгим. Зазвонил мобильник. Пьяно матерясь, мужчина кое-как нашарил его где-то под кроватью. - Да? - Геральт, ты какого хрена делаешь, объяснись? - Не понял. Он отодвинул от себя телефон, прижал ладони к лицу, протирая. Сколько времени, ебать коня лопатой? Половина одиннадцатого? Охуеть. Полчаса поспал, что, блять, происходит? Трубка все еще орала голосом Йенифер. - Чо? Повтори, блять, я нихуя не понял. - Зачем ты тому парню прописал эти адские наркотики, а? Мне из аптеки звонили только что за подтверждением, они всегда звонят, если рецепт на такое! Ты из него хочешь овощ сделать или что? Ты в курсе вообще, что ты ему выписал? Он кто, по-твоему, серийный маньяк? Что ты знаешь о нем, чего не знаю я? Ты понимаешь, что такие мощные психотропы его сведут в дурку в лучшем случае? С каких пор ты такое выписываешь вообще? Это не принимают нормальные люди! Это принимают только те, кому уже терять нечего, Геральт. И только под присмотром докторов. А ты еще и ему это домой отдал в личное пользование! Да если он что-то перепутает или у него – вот просто представь себе! – психика не выдержит? Ты не подумал? - Заткнись, а, - буркнул Геральт. – Ничо ему не сделается, на него не действует нихрена. Так что полезно будет. Трубка затихла на пару секунд. - Геральт, если твой пациент отбросит копыта, нам всем несладко будет. Я, конечно, подтвердила рецепт, чтоб не вызвать подозрений, но больше без разрешения такое никогда и никому не назначай, советуйся сначала, долбоеб. А за нимфомана своего лично будешь в ответе. Я все сказала. И она бросила трубку. Геральт рассеянно попялился, щурясь, на мигнувший дисплей. - Да пошла ты. И он снова повалился на подушку. А сон не шел. - Сука! Твою мать, сука!