Далила не знала, сколько она просидела, прислонившись спиной к холодной стене, глядя в густой мрак перед собой. Несмотря на то, что прошло достаточно много времени, её глаза почему-то так и не привыкли к темноте — во всяком случае, лучше видеть окружающую обстановку Лили не стала. Или просто не на что было смотреть? Впрочем, намного более вероятным было то, что на комнату наложены специальные чары, делающие темноту в ней такой непроглядной. Для большего устрашения так сказать. На Далилу этот трюк не действовал — она не боялась темноты. Ведь что самое страшное во тьме? Это монстры, скрывающиеся в ней, которых нарисовало твоё воображение. Далилу чудовища не пугали, ведь она знала на собственной шкуре, что нет страшнее зверя, чем человек. Бука из шкафа, самое большее, тебя съест — не самая худшая смерть, к слову. А вот что взбредет какому-нибудь больному на голову представителю хомо сапиенс одному только Богу известно.
По ту сторону двери раздались приглушённые шаги, выведшие девочку из состояния оцепенения — Далила заметно напряглась и морально приготовилась отразить возможную атаку. Оглушительно громко в царившей тишине щёлкнул замок, после чего дверь распахнулась, впуская в крохотную каморку немного света. Следом за светом в комнату вошла невысокая пожилая женщина в средневековом платье с подносом в руках.
Окинув даму пристальным взглядом и не сочтя её особо опасной, Далила, пользуясь наличием пусть и весьма скудного, но освящения, огляделась по сторонам. Помещение, в котором она находилась, представляло собой крохотный каменный мешок, в котором не было ни окон, ни какой-либо мебели, только пол да голые стены.
Сверху что-то сверкнуло. Подняв голову, Далила с недоумением обнаружила, что весь потолок представляет собой одно сплошное зеркало — весьма странное дизайнерское решение для тюремной камеры.
— Ужин, — сухо проговорила старушка, пройдя на середину комнаты и замерев с подносом в руках. Далила перевела на неё взгляд. В голове стояла оглушающая тишина — антимагические наручники блокировали её способность к окклюменции. Какая ирония! Лили столько сил потратила на то, чтобы научиться отключать голоса в голове. Сейчас же она отдала бы что угодно, только бы суметь проникнуть в сознание этой дамы и выяснить, какого дьявола здесь происходит.
— Спасибо, — бесцветным голосом отозвалась Далила, посчитав, что даже в случае, если тебя похитили, — на самом деле, особенно в случае, когда тебя похитили, — стоит проявить элементарную вежливость.
— Пожалуйста, — последовал не менее равнодушный ответ.
Поставив поднос на пол, женщина вышла из камеры, унося за собой свет. Металлическая дверь с грохотом закрылась, вновь отрезая Далилу от внешнего мира.
Дождавшись, пока шаги за дверью стихнут, девочка встала на колени и подползла к подносу с едой, от которого исходил приятный аромат жареного мяса. Естественно, есть непонятную пищу, в которой может быть подмешано что угодно, Далила даже и не думала. Куда больше её интересовала посуда, в которой еда была доставлена — это оказалась неглубокая деревянная тарелка и деревянная же кружка (судя по отсутствию какого-либо запаха, просто с водой). Никаких столовых приборов к ужину не прилагалось.
«Логично», — мысленно признала Далила. — «Даже ложкой, при большом желании, можно убить. Не говоря уже о вилке или ноже».
Без тени сомнения вылив содержимое кружки на пол, Лили с силой швырнула её вверх и сразу же пригнулась, прикрыв руками голову, приготовившись к граду осколков. Однако его не последовало — не достигнув цели, кружка, спустя пару мгновений, с глухим стуком упала на пол. Далила повторила попытку. Затем ещё раз. И ещё раз. Результат был всё тот же.
«Видимо, на зеркало наложены какие-то специальные чары против разбивания», — сделала вывод Лили. — «Досадно».
Вернувшись в свой угол справа от двери, девочка села, подтянув колени к груди и обхватив их руками, и приготовилась ждать. Раз её не убили сразу, да ещё и попытались накормить, значит, похитителям что-то нужно. И это точно не выкуп. Она — нищая сирота, какой идиот будет за неё платить? Так что Лили оставалось дождаться визита местного главаря, — а он непременно должен прийти, девочка в этом даже не сомневалась, — и выяснить, чего от неё хотят.
В абсолютной темноте сложно следить за течением времени. Возможно, прошло несколько минут, а, возможно, и пара часов. Далила неподвижно сидела на полу, слушая удары своего сердца — в окружающей тишине оно стучало оглушительно громко. Девочка считала удары, доходила до ста и начинала отсчёт заново. Этот нехитрый приём помогал сохранять спокойствие, а заодно неплохо скрадывал время — иного развлечения у Лили в данных условиях всё равно не было. А развлекать возможного незримого наблюдателя песнями или танцами в своём исполнении девочка не собиралась — не ей же одной тут скучать, в самом-то деле! Пусть похитители понервничают, гадая, почему она не шевелится и как ей это удаётся.
Спустя какое-то время вновь раздались шаги за дверью. Далила отметила: ровно десять шагов. Как и в предыдущий раз, сначала громко щёлкнул замок, а затем дверь открылась. В комнату медленно вошла уже знакомая девочке пожилая женщина.
— Ты ничего не съела, — с укором в голосе заметила она.
— Спасибо, я не голодна, — отозвалась Лили. — А туалета у вас тут не предусмотрено? Или вы мне прикажете под себя ходить?
Вместо ответа женщина извлекла из кармана платья волшебную палочку и взмахнула ей: каменная кладка дальней стены расступилась, образовав небольшую нишу, в которой располагался вполне себе современной унитаз со сливным бачком.
— Спасибо, — ещё раз поблагодарила Лили. На самом деле, в туалет она пока не хотела, просто решила немного подёргать тигра за усы. Однако наличие элементарных удобств в её камере девочку обрадовало (правда, справлять нужду под чьим-то незримым взглядом будет крайне унизительно, но не смертельно).
Женщина коротко кивнула и забрала поднос. Дверь за ней с грохотом закрылась, и камера вновь погрузилась во тьму.
«Что ж, подождём ещё», — подумала Лили, прикрыв глаза. — «Мне торопиться совершенно некуда»
***
Глава Гильдии неподвижной статуей замер перед настольным зеркалом — лиловые глаза, практически не мигая, следили за пленницей вот уже несколько часов подряд. Девочка не шевелилась. Не притронувшись к еде, она попыталась с помощью деревянной кружки разбить зеркало на потолке, но, потерпев неудачу, не проявила ни тени гнева или отчаяния — просто вернулась в исходную позицию. Её тёмно-серые глаза смотрели куда-то в одну точку на стене, и напоминали кусок надгробной плиты — такие же пустые и холодные.
Генрих был заинтригован. Его Волчонок, определённо, оказался крепким орешком — такую будет очень непросто сломить. Впрочем, мужчина всё же надеялся на то, что «ломать» никого не придётся, и Далила сама, добровольно, примет его предложение.
Час назад к Главе приходил Беласко и сообщил прекрасную новость: лорд Малфой отказался от идеи устранения заказанного объекта. Более того, посчитал работу Гильдии выполненной. Данное обстоятельство развязывало Генриху руки: теперь никто и ничто не помешает ему сделать Далилу одной из своих пешек.
Дверь бесшумно открылась, и в кабинет, негромко стуча каблуками по дубовому паркету, вошла Вера. Её тёмные с проседью волосы были собраны в тугую косу и уложены в сложную причёску на затылке, закреплённую по меньшей мере дюжиной шпилек — идеальное оружие для любой женщины-боевого мага.
— Наша гостья отказалась от угощенья, — бесцветным голосом сообщила штатный колдомедик и зельвар. — Однако не преминула узнать, куда ей ходить в туалет.
Генрих лишь весело фыркнул на это замечание своей коллеги.
— Я собираюсь взять её в ученицы, — сообщил он, соизволив оторваться от созерцания тюремной камеры и переведя взгляд на собеседницу. В ярко-зелёных глазах напротив на мгновение вспыхнул зловещий тёмный огонёк, который, впрочем, практически моментально погас.
— Не самая лучшая идея, — покачала головой Вера. — Я, конечно, не имела возможности как следует с ней побеседовать, но и без этого видно невооружённым взглядом: девочка не покорится. Ни тебе, ни кому бы то ни было другому. У неё взгляд и манеры дикого зверя. Такие не живут в стае.
— Про Беласко ты говорила то же самое, — презрительно скривившись, напомнил Генрих. — Однако, — смотри! — он среди нас. Бегает передо мной на задних лапках и даже слова поперёк не говорит.
— Я лишь озвучила своё мнение, — пожала плечами Вера. — Как поступать дальше — решать тебе.
— Я уже всё решил. — Генрих не собирался упускать возможность приобрести личного менталиста. — Передай Беласко, пусть через два часа приведёт девочку ко мне. Я сделаю ей предложение, от которого она точно не сможет отказаться.
***
Беласко нашёлся в тренировочном зале. В полном одиночестве мужчина проделывал сложное упражнение сразу с двумя турецкими саблями в руках: как бы ни была хороша магия, не всегда её использование уместно и возможно. Поэтому любой хороший наёмник умеет владеть несколькими видами холодного оружия. Генрих предпочитал тяжёлые двуручные мечи, Дор — палицу или топор, сама же Вера — метательные кинжалы. Беласко, не отличавшийся огромными размерами и медвежьей силой, но обладавший природной кошачьей грацией и ловкостью, прекрасно орудовал саблями, шпагами, рапирами и кинжалами — всем, что имело небольшой вес и могло нанести смертельную рану. Дор часто шутил, что в изящных руках Ворона даже десертная вилка — страшное оружие.
— Смотрю, вокруг тебя сегодня не крутится толпа восторженных зрителей, — заметила Вера, дождавшись, пока мужчина закончит упражнения и повернётся к ней.
— Мастер Дор и Сильф увели молодняк на прогулку, — тяжело дыша после интенсивной тренировки, сказал Беласко. — У вас ко мне есть какое-то дело, леди Вера, или просто решили поболтать?
— Глава велел тебе привести пленницу к нему через два часа.
Беласко коротко кивнул, показывая, что понял суть задания.
— Будь с ней предельно осторожен, — добавила Вера после недолгого молчания. — Этот ребёнок не так прост, как кажется на первый взгляд. И тот факт, что её магия сейчас заблокирована, не делает её менее опасной.
— Я приму к сведению ваше предупреждение, миледи, — Беласко отвесил собеседнице вежливый поклон. — Однако я надеюсь, что мне хватит сил справиться с маленьким ребёнком.
— В этом ваша с Генрихом главная проблема, — в голосе Веры проскользнули раздражённые нотки. — Вы видите перед собой только маленького ребёнка — точно магглы, покупаетесь на красивую обёртку, не обращая внимание на содержимое. — Женщина выдержала театральную паузу, при этом сверля Беласко тяжёлым взглядом. — За миловидным личиком и невинными глазами этой девочки скрывается зверь — жестокий и беспощадный. Спустись сейчас вниз, посмотри на неё. Она замерла в дальнем углу своей камеры, точно крокодил, поджидающий беззаботную антилопу на водопое. Раз! — Вера резко вскинула руку, заставив Ворона вздрогнуть от неожиданности, — и мощные челюсти уже сжимаются на твоём горле. И тебе не остаётся ничего другого, как жалобно хрипеть, истекая кровью.
— Хорошо, миледи, — Беласко нервно облизнул враз пересохшие губы. — Я буду предельно осторожен.
— Вот и умничка, — одобрительно кивнула та. — Запомни: лучше переоценить врага, чем недооценить. Последствий будет меньше.
