***
Поскольку до окончания действия оборотного зелья оставалось ещё достаточно много времени, Лестрейндж решил нанести визит в дом Снейпа и запастись необходимыми зельями. В доме зельевара в Тупике Прядильщиков Рудольфус был лишь один раз, однако у него была отменная память, так что нашёл он эту маггловскую халупу без особого труда. Защитные чары, очевидно, заранее настроенные Снейпом, спокойно пропустили незваного гостя, пусть он и выглядел как хозяин дома. Лестрейндж, дабы скоротать время, неспешно прогулялся по комнатам, брезгливо оглядывая скромное жилище Снейпа. Рудольфус не представлял, как можно жить в подобном убожестве. Даже его камера в Азкабане была намного комфортнее, чем эта развалюха. Громкий стук в дверь заставил Лестрейнджа насторожиться. Вытащив из кармана мантии волшебную палочку, мужчина решительно направился к входной двери выяснять, кого это нелёгкая принесла. На пороге оказался невысокий юноша лет тринадцати, в потёртых джинсах и растянутой футболке. — Профессор Снейп, простите, что снова отвлекаю вас, — юноша выглядел смущённым, но в его взгляде читалась отчаянная решимость. — Понимаю, сэр, что виду себя крайне назойливо, но вам удалось что-нибудь узнать о Далиле? Мы с ребятами очень переживаем за неё, сэр. «Должно быть, это и есть тот магглорождённый друг Дельфини, о котором рассказывали Малфой и Снейп», — подумал Рудольфус, стараясь ничем не выдать, что видит юношу впервые в жизни. — Я понимаю ваше волнение, мистер Смит, но пока ничем не могу вам помочь, — максимально равнодушным тоном ответил Лестрейндж, тщательно копируя интонации Снейпа. Юноша тяжело вздохнул, а затем засунул руку в передний карман джинс и вытащил оттуда небольшой тканевый мешочек. — Стефан сегодня ночью отдал мне его, — парень протянул мешочек Рудольфусу. — Это — ещё один запас волос Лили, правда, очень старый. Эту прядь мы отрезали ей пару лет назад, но до конца так и не использовали, а потом потеряли. А вчера случайно нашли. Возможно, он пригодиться вам в поисках Лили. — Я посмотрю, что с этим можно сделать, — дипломатично заявил Лестрейндж, с внутренним трепетом принимая подношение. — А сейчас, мистер Смит, возвращайтесь к своим друзьям и не отвлекайте меня от поисков. Как только что-то станет известно, я с вами сам свяжусь. — Разумеется, профессор. Спасибо, что уделили мне время, сэр. Закрыв за юношей дверь, Рудольфус на всякий случай наложил несколько сложных защитных чар на дом, чтобы в его отсутствие никто посторонний сюда не сунулся, после чего, разложив по карманам необходимые зелья, заранее вытащенные из лаборатории и аккуратно составленные на столике в гостиной, аппарировал домой.***
Лестрейндж-мэнор встретил своего хозяина гробовой тишиной и запустением, что, впрочем, не удивительно, учитывая тот факт, что особняк остался без жильцов на долгие восемь лет. Первым делом Рудольфус спустился в ритуальный зал и, окропив своей кровью ритуальный камень, — высокий столб из необработанного гематита, — «распечатал» поместье. Упругая волна магии, отделившись от камня, прокатилась по всем комнатам поместья, разгоняя тяжёлую ауру застоя и пробуждая портреты и домовиков. Залечив неглубокий порез на руке, Лестрейндж покинул ритуальный зал. В холле его уже ожидала небольшая рота домовиков, сонно трущих глаза, но готовых служить своему господину. — Пинклз, наполни мне ванну и подготовь домашнюю одежду, — Рудольфус тут же принялся раздавать распоряжения. — Жужа, подготовь апартаменты рядом с хозяйской спальней — скоро домой вернётся Наследница и займёт эти комнаты. Пикси, Урри и Глинка — займитесь уборкой дома. Цеффи — сходи в аптеку и купи пинту драконьей крови. И пошевеливайтесь давайте! Времени у нас мало. Эльфы синхронно поклонились и исчезли, отправившись выполнять поручения. Рудольфус же направился на второй этаж, в спальню — действие оборотного зелья должно была прекратиться в самое ближайшее время. Как только это произойдёт, можно будет вернуться в ритуальный зал и заняться поисками Дельфини. К тому моменту, как мужчина избавился от одежды Снейпа и вошёл в ванную комнату, Пинклз уже успел всё подготовить: огромная старинная ванна на изогнутых медных ножках была наполнена горячей водой, а на невысокой тумбе рядом с ней, помимо полотенца, аккуратно были сложены брюки и белая рубашки — любимая домашняя одежда Лестрейнджа. Как бы Рудольфусу ни хотелось насладиться горячей ванной, он не мог позволить себе тратить время впустую: каждая минута промедления могла стать роковой для его крестницы. Поэтому мужчина свёл водные процедуры к минимуму: дождавшись, пока тело примет привычные черты, смыл с себя грязь, привёл в порядок волосы и слегка укоротил бороду, чтобы она не напоминала птичье гнездо. Наскоро вытершись полотенцем, Лестрейндж с наслаждением натянул на себя чистую одежду. Выйдя в спальню, мужчина обнаружил банку с драконьей кровью на столе и мысленно ухмыльнулся: всё-таки эльфы у него были замечательные, расторопные и исполнительные, просто любо-дорого смотреть. Взяв банку под мышку, Рудольфус вышел в коридор и, прежде чем отправиться в ритуальный зал, завернул к себе в кабинет: здесь, в оружейном шкафу, хранился ритуальный нож. Вооружившись всем необходимым для проведения поискового ритуала, Лестрейндж спустился в подвал. Родовой ритуальный зал Лестрейнджей, вопреки традициям, представлял собой просторное помещение размером с бальный зал. В центре, как и полагается, был установлен Родовой камень. Рядом с ним, для удобства, размещался небольшой стол, на котором был установлен безразмерный сундучок, в котором хранились свечи и некоторые другие распространённые ритуальные атрибуты. Поставив банку с кровью на стол, а нож заткнув за пояс брюк, Рудольфус вытащил из сундука свечи и расставил их вокруг родового камня. Затем, закатав рукава рубашки до локтя, чтобы ненароком не испачкать их, Лестрейндж взял банку с кровью и, опустившись на колени, принялся сосредоточенно чертить поисковую гексограмму. Закончив рисунок, мужчина расставил на лучах гексограммы специальные «поисковые» свечи — от обычных их отличало то, что при их создании, помимо воска, использовалось поисковое зелье, — и зажёг их. Оглядевшись по сторонам и удостоверившись в том, что нигде не ошибся в подготовительной части ритуала, Рудольфус выпрямился и, сосредоточившись, проговорил заклинание поиска на древневаллийском языке. Пламя свечей на лучах гексограммы резко взметнулось вверх, закручиваясь в спираль, которая, в свою очередь, сложилась в огромный огненный шар, напоминающий мини-солнце, внутри которого Рудольфус мог разглядеть разноцветные нити Магии, хаотично сплетающиеся между собой, точно клубок дождевых червей, вытащенных из земли. Несмотря на выпитое восстанавливающее зелье, Лестрейндж почувствовал, как на него резко накатила слабость — всё-таки для столь сложных ритуалов он был ещё слишком слаб. Впрочем, отступать он был не намерен. Опустившись на колени, мужчина положил ладонь на гладкую поверхность Родового камня и сосредоточился на поиске своей крестницы. Перед глазами Рудольфуса стремительно проносились многочисленные незнакомые пейзажи, но ни на одном из них он не мог остановиться: создавалось ощущение, что кто-то намеренно водит его кругами, не давая увидеть нынешнее местоположение Дельфини. — Дельфи, девочка моя, — вслух пробормотал Руфольфус, напряжённо вглядываясь в мешанину образов, мелькавшую у него перед глазами. — Где же ты… Я не вижу тебя! Лестрейндж почувствовал под ладонью слабую пульсацию магии, исходящую от Родового камня. А затем всё его существо захватили чужие эмоции: страх и нестерпимая боль, будто с него живьём содрали кожу. — Я чувствую тебя, — тяжело дыша, проговорил Рудольфус, сконцентрировавшись на этих ощущениях, пытаясь по ним отследить маленькую беспомощную девочку, которой они принадлежали. — Тебе больно. И страшно. — Лестрейндж издал дрожащий вздох, и на его лице отразилась невыразимая мука. — Но я всё ещё не вижу тебя! Не могу найти… Где же ты, девочка моя? Ничего не помогло. Разномастные образы продолжали кружить перед глазами, не позволяя разглядеть Дельфини. — Нет, я не сдамся просто так! — Рудольфус резко распахнул глаза и стремительно поднялся на ноги, переполненный решимостью помочь своей девочке, чего бы это ему ни стоило. Решение пришло в голову само собой. Вытащив из-за пояса ритуальный нож, Лестрейндж перевёл взгляд на огненный сгусток магии, всё ещё висевший в нескольких дюймах над полом и терпеливо ожидавший завершения ритуала. — Великая Магия, я взываю к тебе, — торжественно проговорил Рудольфус, собрав все внутренние силы в кулак. — Прошу тебя, яви свою милость, — мужчина опустил руку в карман своей мантии и вытащил оттуда прядь волос Дельфини, которую чисто интуитивно переложил туда перед началом ритуала. — Верни мне её! Тонкий энергетический луч отделился от основной сферы и потянулся к Лестрейнджу. Мужчина тут же бросил на него прядь волос — та мгновенно сгорела в сине-фиолетовом пламени, после чего в сторону Рудольфуса потянулся новый протуберанец, более толстый, чем предыдущий. — Я готов заплатить, — твёрдо проговорил мужчина, перекладывая нож из правой руки в левую. — Моё Мастерство в обмен на её жизнь. Магический шар сменил свой цвет на ярко-алый, безмолвно давая согласие на эту сделку. Лестрейндж, крепко стиснув зубы, резко взмахнул ножом и с одного удара отрубил себе кисть — всё тело пронзило острой болью, на пол струёй брызнула алая кровь, а затем, с задержкой в долю секунды, с глухим стуком упала отрезанная конечность. Негромко подвывая от боли, Рудольфус, отложив нож в сторону, поднял с пола свою кисть и легко швырну её «солнцу» — очередное щупальце на подлёте подхватило подношение и с жадностью поглотило его, вернув «светилу» первоначальный желтоватый цвет. В этот самый момент Лестрейндж почувствовал, как на руках у него появились тяжёлые металлические наручники, все перепачканные в крови. Одного только взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что это не простые наручники, а антимагические. «Сволочи», — подумал Рудольфус, без труда снимая один из браслетов со своей покалеченной руки, тем самым разрывая магический контур и возвращая себе способность колдовать. — «Заблокировали у малышки способность колдовать… Какие молодцы! Да вот только я умнее. Где бы вы ни спрятались, на какие бы ухищрения ни пошли, я найду вас. И месть моя будет страшна!»