Причины моей ненависти

      — Ты не хочешь узнать, куда мы идём? — насмешливо спросил Костель, неспешно продираясь сквозь заросли боярышника.       — Нет, — коротко ответил Уолден.       — Какой ты нелюбопытный, — фыркнул вампир. — Лили бы на твоём месте уже засыпала меня вопросами.       — Вряд ли, — флегматично возразил Макнейр. — Не получив ответ после первого раза, она не стала бы напрасно сотрясать воздух и просто влезла бы тебе в голову.       Костель весело рассмеялся.       — Да, так она бы и сделала, — согласился он.       Когда после ужина Костель предложил прогуляться, Уолден, не раздумывая, согласился. Проведя целый день в обществе шумной детворы, Макнейр чувствовал острую потребность немного отдохнуть в тишине. В идеале, в одиночестве. Впрочем, компания супруга его тоже вполне устраивала — Костель оказался на удивление чутким партнёром, легко подстраиваясь под потребности своей угрюмой и нелюдимой второй половинки, при необходимости втягивая того в разговор или, наоборот, позволяя наслаждаться тишиной.       Некоторое время мужчины шли в абсолютной тишине, нарушаемой лишь хрустом веток под ногами да уханьем совы где-то вдалеке. Костель краем глаза любовался суровым профилем Уолдена — в таинственном лунном свете, пробивающемся сквозь густые кроны деревьев, Макнейр выглядел просто восхитительно, этакое воплощение какого-нибудь древнего бога войны.       — Я чувствую твой взгляд, — заметил Уолден привычным безэмоциональным голосом.       — Только сейчас или вообще? — насмешливо уточнил вампир, не испытывавший ни капли смущения по данному поводу.       — Всегда.       Костель широко улыбнулся, демонстрируя острые клыки.       — Тебя это беспокоит, муж мой? Чувствуешь себя беспомощным оленёнком, за которым из кустов следит страшный серый волк?       — Нет, — Уолден, как всегда, был крайне скуп на слова. К счастью, Костель обладал тем же недостатком, что и Лили: не получая желаемого ответа, он сразу же лез в чужую голову за необходимой информацией. А Макнейр был крайне скверным окклюментом, если вообще имел хоть какое-то представление о таком понятии, как «защита сознания» — никаких даже намёков на ментальные щиты у него в голове не было, просто заходи, кто хочешь, и смотри, что вздумается.       — Когда у меня копаются в голове, я это чувствую, — флегматично заметил Макнейр, однако даже не попытался выставить Костеля вон из своего сознания.       — Почему тогда не защищаешься? — удивился Веттин.       — Мне нечего скрывать.       А вот это было что-то новенькое.       — В самом деле? — Костель был заинтригован. — Позволь мне тебе не поверить. У любого человека есть хотя бы маленькие постыдные секретики, о которых он предпочёл бы никому не говорить.       — У меня нет.       Что самое поразительное, судя по тому, что видел Костель в мыслях Уолдена, тот говорил абсолютную правду. Во всяком случае, сам искренне верил в свои слова.       Мужчины вышли на небольшую поляну, в центре которой располагалось небольшое озеро, в тёмной глади которой отражался серп растущей луны.       — Я хочу тебя кое с кем познакомить, — сообщил Костель, заговорщически сверкая глазами, после чего на мгновение прикрыл глаза и вскинул вверх руки.       Спустя некоторое время раздался шорох листвы, и на поляну один за другим стали выходить волки. Двигаясь практически бесшумно, они медленно подошли к вампиру и, точно преданные псы, уселись возле его ног.       — Это моя стая, — улыбнувшись, объявил Костель. — Маленький бонус, частично компенсирующий неудобства моей сущности.       Уолден с интересом разглядывал лесных хищников — те, не мигая, взирали на него жёлтыми глазами, не выказывая ни малейшего признака агрессии.       — Дай мне свою руку, — попросил Костель.       — Правую или левую? — уточнил Макнейр.       — Любую.       Уолден, не раздумывая, протянул супругу левую руку. Костель аккуратно обхватил его за запястье и подтянул ближе к себе. Когда же Макнейр подошёл поближе, вампир встал позади него, властно прижимая спиной к своей груди.       — Сейчас проведём небольшой ритуал, и ты станешь частью нашей стаи, — понизив голос до едва различимого шёпота, хотя поблизости кроме них и волков никого не было, на ухо Уолдену проговорил Костель, едва ли не касаясь губами ушной раковины. — Я ведь знаю, ты с детства мечтал о собаке. Волк, конечно, не милый домашний пёсик…       Уолден судорожно сглотнул и резко обернулся, впившись взглядом в лицо вампира.       — Ты решил познакомить меня со своей стаей, потому что я часто думал о собаке? — прямо спросил Макнейр, и Костель впервые услышал нотки волнения во всегда спокойном, равнодушном голосе.       — Ты — мой муж, — напомнил Костель, мягко улыбнувшись. — Всё моё — твоё. Мой замок, мои сокровища, моя кровь и магия. Мои волки. — Вторая рука соскользнула с талии Уолдена и переместилась ему на грудь, накрывая ровно бьющееся сердце. — Моё тело, если, конечно, ты захочешь.       Сердце Уолдена пропустило удар, и зрачки Костеля мгновенно расширились, реагируя на неожиданное проявление слабости всегда такого непробиваемого мужчины.       — Ты решил консумировать брак, — Уолден не спрашивал, а констатировал факт.       — Только если ты желаешь того же, — Костель был абсолютно серьёзен.       — Зачем тебе это? — Уолден пристально смотрел в глаза супруга, а затем, горько усмехнувшись, спросил: — Просто физиология?       Костель недовольно скривился.       — Я несколько вышел из подросткового возраста, когда гормоны полностью отключают мозги, заставляя думать исключительно членом. Так что нет, моё желание затащить тебя в постель — это не просто физиологическая реакция на сексуального мужика, вертящего своим сочным задом у меня под носом. Ты интересен мне, как человек, Уолден. И, раз уж мы и так супруги, я не вижу причин не узнать тебя чуть поближе.       — Я не заинтересован.       А вот это заявление стало для Костеля неожиданностью.       — Ты предпочитаешь женщин? — уточнил он.       — Нет, — последовал лаконичный ответ, не объясняющий ровным счётом ничего.       — У тебя когда-нибудь были сексуальные отношения с мужчиной? — продолжил допрос Костель.       — Да.       Этот ответ окончательно поставил вампира в тупик.       — В чём тогда проблема?       И тут впервые за долгое время Костель увидел, как на губах Макнейра на секунду отразилось нечто, отдалённо напоминающее улыбку. Которая, впрочем, практически сразу пропала, не позволив вампиру насладиться столь редким, но воистину прекрасным, зрелищем.       — Я просто тебя не хочу, — медленно, чётко проговаривая каждое слово, ответил Уолден. — Меня полностью устраивает наша прежняя договорённость. Костель недовольно поджал губы.       — Ладно, — с усилием выдавил он. — Хорошо, как скажешь. Насиловать я тебя не собираюсь.       Вампиру стоило огромных усилий придать лицу привычное безмятежное выражение.       — Надеюсь, нежелание делить со мной постель никак не отразится на них? — уточнил Костель, кивком указывая на волчью стаю, всё это время терпеливо ожидавшую, пока хозяин обратит на них внимание.       — Ты всё ещё хочешь, чтобы я стал для них вторым хозяином?       — Я не меняю своих решений, — твёрдо заявил Костель.       Макнейр коротко кивнул и вновь повернулся к супругу спиной, позволяя тому приобнять себя за талию и обхватить длинными, ледяными пальцами запястье.       — Мы напоим альфу твоей кровью, — сообщил Костель. — Пока он будет пить, я произнесу связывающее заклинание, после чего альфа будет тебе подчиняться, а через него и вся остальная стая.       Уолден коротко кивнул, и Костель тут же аккуратно разрезал ему запястье собственным острым ногтем. Один из волков — самый большой, с порванным правым ухом, — тут же подошёл к Макнейру и принялся старательно вылизывать окровавленную ладонь, которую маг протянул к его морде. Едва только шершавый волчий язык коснулся кожи Уолдена, Костель принялся читать длинное заклинание на незнакомом Макнейру языке. Министерский палач почувствовал, как чужая магия проходит сквозь тело, наполняя каждую клеточку приятным теплом.       — Вот и всё, — спустя пару секунд объявил Костель, щелчком пальцев исцеляя запястье супруга. — Можем возвращаться.

***

      — Получил от ворот поворот? — насмешливо уточнила Лили, когда вампир бесшумно опустился на землю возле неё. Мальчишки к этому времени уже мирно спали в палатке. К ним присоединился и Уолден, так что внучка с дедушкой остались возле костра абсолютно одни.       — Удивительно, насколько далеко простираются твои возможности, — фыркнул Костель. — Мы были довольно далеко.       — Я послала за вами Пинклза, — объяснила девочка, — и следила его глазами.       — Умно, — признал Костель.       — Чего нельзя сказать о твоём предложении.       Костель нахмурился.       — Что ты имеешь в виду?       — Ты действительно заинтересован в Уолдене как в супруге или просто захотелось куда-то пристроить свой член?       — Следите за выражениями, юная леди, — осадил её Костель, впрочем, без особого энтузиазма.       Лили лишь отмахнулась.       — Поздно читать мне мораль, я уже всё знаю.       — Откуда? — Костель пристально взглянул в глаза девочке.       — Из чужих мыслей, — пожала плечами Лили, для которой ответ был очевиден. — Люди часто думают о сексе. Представляют, что и как. Раньше я не умела закрываться, так что, сам понимаешь, получила сексуальное просвещение несколько раньше, чем следует.       — Да, врождённая легилименция может быть проклятьем, — понимающе кивнул Костель.       — Ты тему не переводи. Что у тебя с Уолденом?       — Как ты имела удовольствие сегодня видеть, абсолютно ничего. Он весьма недвусмысленно дал понять, что я ему не интересен.       — Ему в принципе никто не интересен, — заметила Лили. — Ты ведь тоже пасёшься у него в голове практически постоянно, неужели так ничего и не понял?       — Что именно я должен был понять?       — Всю жизнь, начиная с детства, Уолден был послушной куклой в чужих руках. Сначала им управлял отец, потом Лорд.       — Я в курсе, — мрачно проговорил Костель, который видел эти далеко не радужные воспоминания супруга.       — А раз в курсе, то должен понимать, что Уолден привык относиться к самому себе лишь как к орудию для выполнения определённых миссий. А у орудия чувств и желаний быть не может.       Костель недовольно скривился: с этой точки зрения на поведение супруга он никогда не смотрел. Пожалуй, это было даже немного оскорбительно, что Лили, которой, на минуточку, лишь девять лет, приходится ему всё это разъяснять.       — Если хочешь, чтобы Уолден ответил на твои поползновения, сначала тебе придётся научить его быть человеком, а не приложением к секире, — Лили говорила совершенно серьёзно. Было видно, судьба Макнейра её не на шутку волновала.       — Это будет непросто, — задумчиво протянул Костель, мысленно прикидывая фронт предстоящих работ.       — Ещё как, — согласилась Лили. — К слову, предупрежу заранее: если ты влюбишь в себя Уолдена, а потом разобьёшь ему сердце, я превращу тебя в прах.       Костель хищно улыбнулся.       — Договорились.