За день до события, на которое ее пригласил Теодор, Гермиона занимала себя поиском платья. И почему-то с вечерним платьем дело шло намного легче и быстрее, чем когда она искала наряд на ужин. Возможно, это было из-за того, что вечернее платье приличного вида у неё было одно, как раз со свадьбы Джинни и Гарри.
Будь здесь подруги, они бы заверещали о том, что надевать это платье, а значит повторяться, не есть хорошо. Но Грейнджер никогда не была шопоголиком, и не стала бы тратить лишние деньги на лишнее платье, если была возможность обойтись без затрат. Поэтому она спокойно сдула пыль с плоской коробки, покоившейся все время на шкафу, и сняла крышку — внутри лежало бордовое платье без рукавов. Когда девушка подняла его, юбка заструилась вниз, к ногам, открывая вид на скромный приталенный плиссированный фасон насыщенного вишнёвого оттенка. Наряд идеально подходил под тематику вечера, без лишних открытых вырезов, за исключением круглой выемки на спине, едва открывающей лопатки.
Повесив его на вешалку, Гермиона полюбовалась своим, как она справедливо считала, хорошим выбором, и потренировалась делать прическу. После чего, совсем запутав волосы, она махнула на это дело рукой и легла спать, оставив эти раздумья на утро.
Утром она вскочила даже раньше, чем обычно. Сегодня она снова должна была заниматься со Скорпиусом до обеда — хоть и выходной день, но его отец и бабушка будут слишком заняты организацией вечера, а значит, мальчик может мешаться под ногами.
Прибыв в поместье на полчаса раньше, чем она привыкла, Гермиона, расправив плечи, вошла в столовую.
Как и ожидалось, Скорпиус ещё не закончил завтракать. Было видно, что ранние пробуждения ему были в тягость — он уныло таращил глазки на тарелку с овсянкой, словно боялся, что если моргнет, то уснет и упадет лицом в тарелку.
— Доброе утро, Скорпиус. И… доброе утро, мистер Малфой, миссис Малфой, — девушка поочередно кивнула сидящим за столом людям, на которых до этого не заостряла внимание.
Нарцисса, как всегда собранная и деловая, пила свой кофе, осчастливив вошедшую приветственной полуулыбкой. А вот Драко, сжимающий в руках утренний Пророк, не выглядел хоть капельку заинтересованным в появлении няни своего ребенка. Только посильнее сжал печенье, отчего то посыпалось крошкой на блюдце.
— Привет, Гермиона. А я уже почти поел! Папа мне сказал, что если я буду себя хорошо вести, он не будет заставлять меня танцевать с Аннабель.
— Во-первых, — подал голос из-за газеты мужчина, шелестя страницами. — Не разговаривай с набитым ртом. А во-вторых, я пообещал не заставлять тебя танцевать с ней
весь вечер. Но подарить своей даме один танец тебе всё же придется.
— Но я не хочу, чтобы она была моей дамой, — сморщился в ответ Скорпиус под веселый смешок Нарциссы. — Она жуткая.
— Так нельзя говорить о девочках, Скорпиус, — пожурила его бабушка, все еще немного посмеиваясь над внуком и его детской честностью. — А ты, Драко, прежде чем заставлять своего сына танцевать с этой девочкой, вспомнил бы как сам воротил нос от дочери Булстроудов.
— Она была огромной коровой, — фыркнул Драко в газету, отчего Скорпиус залился смехом от отцовского признания.
Нарцисса же замерла с салфеткой у рта, потеряв дар речи от такого хамского поведения.
— И ты говоришь сыну о манерах за столом? — покачала головой она, немного робко поворачиваясь к стоявшей у другого конца стола Гермионе, которая стала случайным свидетелем семейной перепалки. — Мисс Грейнджер, простите, мой сын не всегда ведет себя, как варвар.
— О, что вы, миссис Малфой, я бы и не подумала никогда, — цокнула языком Гермиона, чем привлекла к себе внимание главы семьи.
Над газетой появились серые глаза, пронзив девушку стальным взглядом — в радужках почти что искрились злобные смешки.
В головах у обоих крутились моменты из школы, в которых Драко Малфой «не вел себя, как варвар». Если хорошо подумать, Гермиона наверное легче смогла бы сосчитать их встречи, которые
не заканчивались оскорблениями, подобно тому, которое только что улетело в адрес несчастной полненькой Миллисенты.
— Вы испортили мне весь аппетит, — наконец Драко отвел взгляд от своей сотрудницы и сложил газету пополам.
— Ты его сам себе испортил, — парировала Нарцисса, докладывая себе в чашку еще одну ложечку сахара.
— Гермиона, а почему ты никогда не завтракаешь с нами? — вдруг спросил мальчик, потянувшись к круассану, привезенному бабушкой из Франции.
— Я привыкла всегда завтракать дома, — пожала плечами Гермиона, буквально чувствуя, как Драко глаз с неё не сводит в ожидании конца их разговора.
— Может, ты привыкнешь завтракать у нас? — непосредственно спросил Скорпиус, для наглядности похлопав по пустующему стулу возле себя. — Я могу делиться с тобой своей овсянкой.
— Как мило, — пробурчал, закатив глаза, Драко.
И потянул руку вперед, чтобы взлохматить белесые волосики сына, а тот замер, словно ему на голову села птичка, и он боялся её спугнуть. Малфой потрепал мальчика, глядя на него со смесью снисходительности и теплоты во взгляде.
— Погуляйте после завтрака. Сегодня прекрасное морозное утро.
С этими словами он встал и вышел из столовой, оставив Скорпиуса сидеть с блаженной улыбкой и наслаждаться теми крохами тепла и внимания, которые доставались ему от вечно занятого отца.
— Обожаю выходные, — со всей серьезностью заявил он, откусывая кусок от нежной выпечки и запивая его какао.
Чуть позже, после того как Гермиона снова укутала Скорпиуса во все теплые вещи, которые были у него в шкафу, они вприпрыжку спускались по широкой лестнице вниз. Как только девушка отворила перед ними тяжелую входную дверь, внутрь сразу влетел колючий ветер, куснув волшебников за мигом покрасневшие носы.
— И правда морозно, — заметила Грейнджер, не отчаявшись и наложив на них обоих заклинание, сохраняющее под одеждой тепло.
И вот, уже полностью подготовленные, они вышли на улицу, и Скорпиус тут же потащил няню в сторону леса — территория поместья Малфоев была огромной, и простиралась на далекие мили. Мальчик вел её к немного обледеневшему холму, покрытому снегом, что делало из него отличную горку.
Возле спуска валялись оставленные с прошлого раза санки, когда Скорпиус был здесь еще без своей новой знакомой. Гермиона, подступив к спуску, напряженно глянула вниз — скат был безопасным, но довольно крутым и длинным.
— Я не хочу, — сразу заявила она, испуганно глянув вниз еще раз.
— Ну-у же, Гермиона, пожалуйста, — захныкал умоляюще Скорпиус, прыгая вокруг неё по хрустящему снегу. — Один разочек, прокатись со мной!
— Я боюсь, — отрезала, ничуть не смутившись, девушка.
Её бы напряг тот факт, что она боится делать что-то, на что осмелился маленький ребенок. Но не сейчас. Она терпеть не могла кататься на санках — с того самого раза, как в детстве влетела в дерево у себя на заднем дворе дома.
— Это же совсем не страшно! — утверждал Скорпиус, вразвалку, из-за слишком плотного одеяния, идя к санкам и вытаскивая их из сугроба. — Я могу держать тебя за руку.
— Боюсь, это не поможет, — хмыкнула Гермиона, сложив уперто руки у себя на груди. — Ты катайся, а я постою и посмотрю. Буду болеть за тебя!
— Хорошо, я покажу, как надо, а потом ты, может быть, тоже прокатишься, — пролепетал мальчик, таща санки за веревочку ближе к склону. Плюхнувшись на сидение, он оттолкнулся ногами и с восторженным криком помчался вниз.
Грейнджер, схватившись за сердце, подошла ближе к краю и внимательно следила за тем, как Скорпиус летел на своих санках вниз, вытянув вперед ножки, чтобы случайно не затормозить ими. Его радостный смех раздавался по всей округе, и на секунду Гермиона тоже захотела испытать этот давно забытый прилив адреналина, но головокружение, вызванное высотой, тут же напомнило ей, почему она отказывается от этой идеи.
Пока Скорпиус уверенно, прикусив язык, тащил саночки обратно на холм, Гермиона услышала позади себя другие, более тяжелые похрустывающие шаги.
— Он тепло одет?
Гермиону такой вопрос даже немного взбесил.
— Конечно, тепло, — огрызнулась она, не оборачиваясь на подошедшего.
Она почувствовала, как мужчина рядом поднимает палочку и направляет её на ребенка. Невербально он произнёс согревающее заклинание, после чего Гермиона снова почувствовала под кожей покалывающее раздражение.
— Я уже наложила на него заклинание.
— Вижу.
Наконец, Малфой приблизился и поравнялся с ней.
— Пришел, чтобы проконтролировать то, как я справляюсь? — усмехнулась девушка, краем глаза замечая, как расплывается на лице Скорпиуса улыбка при виде отца.
— Пришел посмотреть на то, как он веселится, — ответил мужчина, сунув руки в карманы, после чего тоже выдавил сыну в ответ улыбку. — Ну, и проконтролировать немного.
Грейнджер понимающе кивнула, уже почти без прежней насмешки. Будь у неё ребенок, она бы вообще, наверное, с него глаз не спускала. А Малфой и так доверяет ей в руки жизнь наследника.
— Папа, ты пришел кататься с нами? — воодушевленно спросил подошедший, наконец, Скорпиус.
Его шапочка съехала, демонстрируя лобик и взмокшие волосики — мальчик совсем умаялся тянуть санки наверх. И Гермиона считала, что ему не следовало помогать в этом и баловать сверх опекой.
— Просто посмотреть, как вы с няней развлекаетесь, — проговорил Малфой, и его сын перевел взгляд на стоящую рядом волшебницу.
— Давай кататься! — снова настаивал на своем он, топнув ножкой по протоптанному снегу.
— Не буду.
— Будет, Скорпиус, куда она денется, — протянул Драко, в полоборота повернувшись к Гермионе. — Грейнджер, тебе помочь скатиться?
— Не надо мне помогать, — заупрямилась девушка, уже видя, как Малфой с дьявольской ухмылкой достает палочку и направляет ей под ноги.
Её собственная лежала во внутреннем кармане, вне зоны доступности в такой чрезвычайной ситуации.
— Ма-алфой, что ты собираешься?.. А-а-а!
Вдруг, завизжав, Гермиона поняла, что поверхность, на которой она только что устойчиво стояла, стала вдруг непомерно скользкой. Ледяная корка покрыла этот участок земли, и ноги, пытаясь сохранить равновесие, начали бешено скользить, а рука по инерции дернулась в сторону единственной опоры, которая находилась в пределах видимости.
В сторону Драко Малфоя.
Который был слишком расслаблен и самоуверен, чтобы вовремя отскочить от тянувшейся к нему Гермионы.
Девушка с криком потянула его за собой, когда ноги окончательно её подвели, и она полетела со склона.
Без санок. Без магии. Просто она почувствовала, как шлепается на снег и по склону катится вниз. Волосы вылезли из шапки и мешали смотреть, куда она летит, а сердце замерло от почти забытого чувства — вскипевшего в крови адреналина.
Когда она все-таки умудрилась чудесным образом приостановить свой сумасшедший скат по горе, полностью извозившись в снегу и отплевываясь от мокрых, прилипших к губам волос, Гермиона еле слышно застонала и услышала тот же самый звук совсем рядом с собой.
Рядом с собой. Слишком рядом.
Под собой.
И тут же замерла, боясь убрать с лица волосы и взглянуть туда, где, по ее предположению, должно быть сейчас лицо Малфоя, которого она немыслимым образом потащила с собой. Который таким же снежным комом прилетел за ней, и сейчас тяжело дышал под весом её тела и намокшей одежды.
Первым желанием, на которое её тело все-таки откликнулось и пришло в движение, было слезть с мужчины. Она ничком скатилась с теплого, по сравнению с окружающим их снегом, Драко, и, все еще задыхаясь, посмотрела наверх, откуда им как ни в чем не бывало улыбалось солнце. Рядом лежал Малфой в той же позе.
— Пап?..
Сверху раздался испуганный голосок Скорпиуса, которому посчастливилось наблюдать за тем, как сцепившиеся Малфой и Грейнджер, два лучших ученика своего выпуска, катились по снежной горке, а теперь валялись рука об руку и не подавали ярких признаков жизни.
Услышав взволнованный писк с холма, волшебники резко повернули друг на друга голову. Их разделяло всего сантиметров двадцать, так что Гермиона могла рассмотреть даже крохотные капельки от растаявшего снега, потерявшиеся в густых ресницах Драко. Тот тоже смотрел в упор на неё, разглядывая намокшие пряди, покрасневшие от мороза щеки и подрагивающие от смеха губы.
Ей действительно становилось все смешнее. Не выдержав, в конце концов, комичности этой ситуации, она вдруг рассмеялась, согнувшись на снегу в позу эмбриона. Малфой удивленно смотрел на неё.
— Смешно тебе?
Она не отвечала, просто наслаждаясь тем, каким забавным он сейчас был. Его шарф переместился, приоткрыв её взору кусочек бледной кожи, растрёпанные волосы торчали во все стороны, как белые сосульки. А взгляд такой же ледяной и суровый, даже не смотря на все произошедшее.
Но Гермиона не могла остановиться, представляя себе, как они выглядели со стороны. Как Малфой, такой пафосный и гордый павлин, катился с ней по обычной детской горке.
И тут случилось то, чего она не ожидала в данной ситуации. Малфой, все так же наблюдая за её приступом веселья, тоже откинул голову назад и, глядя в небо, рассмеялся.
— Ты такая же неуклюжая, какой была и в школе, — сообщил он ей, продолжая посмеиваться.
— Это я-то неуклюжая? — переспросила Грейнджер, вытирая перчаткой с щек слезы, смешавшиеся со снегом. — Ты спихнул меня с горы, а в итоге сам прокатился на заднице вместе со мной! — поддразнивала она мужчину, а потом вдруг сдвинула брови и приподнялась. Взяв в охапку горсть снега, она бросила импровизированный недоделанный снежок в причину своих бед. — Кстати, да! Ты спихнул меня с горы, Малфой, зачем?!
— Во-первых, не спихнул, ты просто поскользнулась, — уточнил Драко, отряхивая зачем-то с себя брошенный снег, видимо, забыв, что он весь был уже мокрый. — Во-вторых,
мистер Малфой. В-третьих… это весело.
— Обхохочешься, — надулась было Гермиона, но потом расслабилась и махнула на детскую обиду, тоже снова рассмеявшись. — Ладно, это было весело.
К ним уже мчался обеспокоенный Скорпиус — в руке все так же была зажата веревочка от санок, что значительно усложняло ему спуск, но он все же добежал до поднявшихся на ноги взрослых.
— Гермиона, ты зачем упала? — поинтересовался мальчик, пока няня поправляла ему шапку и стряхивала с неё снег.
Переглянувшись с Малфоем, который проверял, не сломалась ли после падения его палочка, девушка пожала плечами.
— Магия, — прокомментировала она.
— Ладно, хватит с нас на сегодня магии, — констатировал Драко, поглядывая вдаль на поместье. — Нам пора, Скорпиус, иначе твоя бабушка не успеет тебя переодеть к приему.
— Ну последний разочек, пожалуйста, можно прокатиться? — канючил мальчик, дергая веревку от санок.
Драко недовольно цокнул языком, но все-таки уступил сыну, на что сердце Гермионы растрогано дрогнуло.
— Хорошо, садись.
Скорпиус счастливо забрался на деревянные санки и похлопал по месту сзади себя.
— Гермиона, садись, — позвал он няню, ерзая и двигаясь, чтобы девушка смогла сесть, но она смотрела на санки с сомнением.
— Где твоя хваленая гриффиндорская смелость, львица? — раздалось за спиной.
— Там же, где твое слизеринское самолюбие, — вздохнула Гермиона, с опаской приближаясь к санкам и подпрыгивающему от нетерпения мальчику. — На месте.
— Поместишься, или расширить для тебя? — подтрунивал над ней Малфой.
— А как мы поедем? — удивилась Гермиона, стараясь не обращать внимания на шутки. Она беспокойно устраивалась позади ребенка, занимая самое, на ее взгляд, безопасное положение.
— Магия, — повторил её фразу Малфой и в который раз за сегодня достал волшебную палочку, направляя её на санки.
Под громкий хохот счастливого Скорпиуса их маленький транспорт рванул наверх по склону, преодолевая расстояние за пару секунд. Все это время Гермиона, зажмурившись, хваталась руками за санки и прижималась к мальчику, чтобы одновременно и держаться, и контролировать его положение.
Через пару мгновений поездка закончилась. Они оказались на том же месте, где стояли всего пару минут назад — под их ногами до сих пор виднелся небольшой участок снега, который Малфой превратил в абсолютно гладкий лед.
— А ты боялась, — пищал ей на ухо Скорпиус, который был зажат между ней и санками.
Осознав это, Гермиона быстро встала и посмотрела вниз. К ним медленно поднимался Драко, глядя на деревья вокруг. Рука, болтающаяся внизу, постукивала по ноге палочкой.
— Я провожу его, — сказал он, наконец поднявшись и переведя дыхание. — А ты можешь трансгрессировать. Вон там заканчивается защитное поле, — указал он на поляну недалеко от них.
— Понятно, — кивнула девушка отстраненно.
Она не могла отойти от произошедшего. Почему-то сегодня утром она была счастлива не меньше, чем Скорпиус. На её глазах Малфой оттаял — не вел себя с ребенком, как свинья, по-отцовски трепал его за волосы, пришел посмотреть на то, как Скорпиус катается с горки, даже проявил в этом какое-то участие, прокатив его на санках при помощи волшебства.
Все это было так странно и непривычно. Гермиона смотрела на Драко, который тоже стоял, в ожидании того, когда она уйдет к точки трансгрессии, и молчал. Его кожа на лице тоже покраснела от мороза, разбавив аристократическую бледность — иначе он бы просто слился со снежным пейзажем.
— Это правда было весело, — улыбнулась наконец девушка, убирая прилипшие к лицу намокшие волосы.
Малфой в ответ растянул губы в ухмылке.
— Можем валять тебя в снегу хоть каждый день, только попроси.
Рука её потянулась за волшебной палочкой, и Грейнджер с хлопком трангрессировала, пока Скорпиус, сидя на санках рядом с отцом, махал ей ручкой.
Она с ними еще увидится сегодня. Встреча будет, мягко говоря, неожиданной, и к ней нужно было приготовиться.
Времени у неё было предостаточно. Еще вчера она отправила Нотту записку со своим адресом, чтобы мужчина, как он и настаивал, смог её сопроводить. Ведь Теодор не догадывался, что она работала у Малфоев уже несколько недель, и точно справилась бы с трансгрессией к поместью.
Решив дать Тео побыть в очередной раз джентльменом, Гермиона пошла в ванну и принялась делать из себя подобающую леди. Стоя под струями теплой воды, девушка, прикрыв глаза и намыливая голову, мурлыкала себе под нос песенку, представляя на месте душа микрофон.
Вдоволь искупавшись и пропахнув гелем для душа и шампунем, Гермиона в полотенце вышла в спальню и стала собираться.
Они с Теодором оказались перед мэнором, который за последнее время стал для Гермионы вторым домом, несмотря на их прошлые нелегкие отношения с этим поместьем. Окна призывно светились изнутри, а громкий оркестр был слышен даже с улицы. У входа стояло несколько карет, которые были очень похожие на те, что были в Хогвартсе, а заменяющие фестралов лошади спокойно фыркали и переступали с копыта на копыто. В целом, атмосфера стояла очень праздничная, даже стоящий цветочный запах навевал мысли о любви и романтике.
Нотт тоже казался слегка на взводе, не таким, каким он был в ресторане. Единственное, что смогло его отвлечь от странного мандража — это вход в поместье, когда он галантно спустил с её плеч мантию и уставился на её наряд.
— Не знала, подойдет ли платье для такого случая, — немного застенчиво призналась Гермиона, доставая из сумочки свое приглашение и поправляя бретельку на плече.
— О чем ты говоришь? Ты идеальна, — заверил её Нотт, как бы между прочим поправляя её волосы.
Прическу она все-таки осилила, прямо перед выходом, едва не опоздав. Она собрала волосы в пучок сзади, выпустив прямые пряди по обе стороны лица. Для губ нашелся оттенок помады, идеально сочетавшийся с её вишневым платьем, а в ушах блестели жемчужные сережки.
— Спасибо, — несколько смущенно ответила Гермиона, дотрагиваясь до уголка губ языком. Она не привыкла к тому, что на губах было что-то намазано. — Ты тоже отлично выглядишь!
Теодор был одет в классический черный костюм, так красиво сочетавшийся с его смоляными волосами. А для соответствия празднику украсил костюм красной бабочкой.
— Готова окунуться в мир дорогого шампанского и лицемерия? — в шутку спросил у неё Теодор, подавая даме локоть, за который она отчаянно схватилась.
Прямо перед ними была знакомая дверь, ведущая в гостиную, пройдя через которую, они должны были оказаться в еще неизвестной ей комнате — в бальном зале. У двери стоял нанятый семейством Малфоев дорман и принимал у гостей приглашения.
— Мисс Грейнджер, мистер Нотт, добро пожаловать, — после прочтения бумаг поклонился им парень, отходя в сторону и раскрывая двери.
Гостиная была приятно украшена, выполняя роль комнаты отдыха и разговоров для тех, кто устал танцевать в соседней комнате. Сейчас здесь еще никого не было, все прибывшие с удовольствием болтали со знакомыми в бальном зале, куда Тео незамедлительно повёл Гермиону, думая, что она была в поместье впервые.
У этих дверей тоже рядом стоял молодой человек, который пропустил их внутрь, и Гермиона, зайдя в зал, мигом почувствовала себя как минимум Золушкой. Огромная комната с высоченными потолками и висящей люстрой, отбрасывающей блики на всё помещение. Свет играл зайчиками на нарядах собравшихся здесь женщин, чьи платья сверкали всеми возможными стразами, а перстни на пальцах и серьги в ушах создавали ощущение, что здесь проходила выставка драгоценностей, точнее, негласное соревнование среди дам, чей же наряд был богаче.
С потолка свисали гирлянды с голубками, которые время от времени трепетали крыльями, а вместо перьев с них сыпался розовый серпантин, оседая в волосах присутствующих, как пестрый снег. Официанты разносили розовое шампанское, а мужчины выдыхали из сигар заколдованный дым, который приобретал форму сердец, чем веселили своих собеседников.
— И как тебе? — спросил Теодор, поправляя лацканы пиджака.
— Слишком много розового на квадратный метр, — хмыкнула Гермиона, пока глаза привыкали к такому количеству света после тускло освещенного фойе.
— Нарцисса обожает вычурный декор, — согласился мужчина, разглядывая толпу. — Я поищу своих знакомых, ты пойдешь со мной?
— Спасибо, но я, пожалуй, прогуляюсь.
Гермионе хотелось найти Скорпиуса. Да и она опасалась того, каких знакомых может поискать Теодор — встречаться с компанией выпускников Слизерина сейчас ей не очень-то хотелось, по крайней мере, не в самом начале вечера. Поэтому она мило помахала рукой отошедшему мужчине и принялась рассматривать окружение.
Вот наверху показалась Нарцисса. Она плавно, как лебедь, спускалась по лестнице, на ходу приветственно улыбаясь каждому встречному. Обмолвившись парой слов с каждым гостем на своем пути, она все же остановилась в компании двух волшебниц приблизительно её возраста.
Хозяйка поместья выглядела прекрасно и сдержанно. Она была одета в бордовое платье пастельного оттенка, волосы накрепко сцеплены на затылке, на руках — элегантные перчатки. Сейчас бы никто точно не смог с уверенностью сказать, сколько Нарциссе лет — та выглядела не старше самой Гермионы.
Пока Гермиона гуляла, её каблучки звонко цокали по сверкающему паркету. Остановившись у фонтана, она привстала на цыпочки, чтобы разглядеть среди толпы своего кавалера, но тут с другой стороны фонтана кто-то окликнул её.
— Грейнджер,
ты что тут забыла?
Под звук шумящей воды, почти заглушавший музыку, к ней приблизился сам лорд Малфой, собственной персоной. Его белоснежный смокинг выделялся на фоне разодетых в розовое и красное гостей, а прикрепленный к левой стороне груди алый бутон розы добавляла образу той самой сказочности, о которой вначале думалось Гермионе. Словно она попала в сказку, а перед ней стоял сам принц.
Но видение о сказочном королевстве развеялись, как только принц-Малфой скривил губы, заметив, что она впала в какой-то транс и не спешит отвечать, рассматривая его.
— Я к тебе обращаюсь. Ты как сюда без приглашения прошла?
Принц резко превратился обратно в лягушку.
Гермиона покраснела от его напористых вопросов и мигом вынула из сумки свое пригласительное, протянув его Малфою и даже помахав им перед его лицом.
— Вот, любуйся, — огрызнулась она, поправляя волосы, пока блондин сосредоточенно читал приглашение на свой же праздник.
— Ладно, — нехотя признал её правоту он, дочитав, но, не спеша возвращать приглашение хозяйке, подозрительно прищурился. — В списках тебя не было, а значит, тебя пригласили как спутницу кого-то из гостей. Ну что, Грейнджер, кого же ты захомутала, чтобы попасть сюда?
— Попридержи язык, Малфой.
Это был не её голос, хотя в её голове крутились примерно такие же слова. Рядом возник из толпы Нотт. Он, расслабившись, стоял напротив Малфоя, спрятав одну руку в кармане.
— Теодор, не ожидал тебя здесь увидеть, — оскалился на него Драко, тоже убирая руки в карманы вместе с пригласительным Гермионы.
— Неужели? Мой род уже не такой желанный гость в твоем доме? — съязвил Тео, приближаясь к девушке и занимая обороняющую позицию, словно закрывая её от слов Малфоя.
— Может быть, maman напутала что-то в списках, — пожал плечами Драко, а потом, словно что-то вспомнив, обернулся к Гермионе, до этого настороженно разглядывающей его. — Так, значит… ты и Грейнджер?
— Может, это не твоё дело, с кем она?
— А может, вы не будете разговаривать так, словно меня здесь нет? — встряла в разговор слегка рассерженная Гермиона, и головы сразу обернулись на неё.
Они стояли напротив неё, как две противоположности: светловолосый Малфой, глядящий на неё с превосходством и вызовом, одетый в белый смокинг, и брюнет Тео в своем иссиня-черном костюме, глядящий на неё с некоей преданностью во взгляде.
Словно кто-то перепутал черное и белое. Добро и зло. Ангела и демона.
— Если это создает такие проблемы, то мне лучше уйти, — решила Гермиона, приподнимая юбку своего платья и уверенно шагнув к выходу, на что «ангел» прыснул.
— Так и знал, что ты так скажешь.
— Заткнись, — посоветовал ему «демон».
— …Поэтому забрал пригласительное.
— Зачем оно мне? — приподняла бровь девушка, все-таки останавливаясь и прислушиваясь к нему, стоя полубоком.
— Без него ты не сможешь забрать свою мантию. Такие вот правила.
— Так просто отдай его сюда!
— Еще чего.
— Ты же только что злился, что я пришла, а теперь не отпускаешь? — возмутилась Гермиона, пока Нотт растерянно наблюдал за развернувшейся драмой.
— Я передумал, — просто ответил Драко, огорошив девушку. Потом перевел взгляд на Нотта и сморщился. — Развлекайтесь,
сладкие.
И он, петляя меж гостями, ушел, чуть подпрыгивая на ходу от сдерживаемой ярости, вызванной непонятно кем и чем. Проводив его любопытным взглядом, Гермиона вернула внимание к своему «ангельскому демону».
— И что это было? — поинтересовалась она у своего спутника, позволяя увести себя прочь от фонтана и принимая в руки бокал шампанского, которое Нотт быстренько взял с проносимого мимо подноса.
— Что? — разыграл недоумение Тео, делая глоток.
— Ты и Малфой. Что между вами?
— О, уверяю тебя, я неизменимый гетеросексуал. Малфой не в моем вкусе.
— Тео! — захихикала Грейнджер. — Ты же понял, что я не об этом.
— Понял, — со вздохом согласился Нотт. — Просто детские обиды. Мы не очень хорошо ладили, когда заканчивали школу, и так и не смогли потом снова стать друзьями.
— Из-за чего поругались? — с печалью в голосе поинтересовалась Гермиона, тоже отпивая розового игристого.
— Поверь, там ничего интересного. Просто соперничество… из-за оценок.
— Да, конечно, — с сарказмом сказала девушка, ни капли не веря в сказанное. — Ладно, не хочешь — не рассказывай.
Возможно, Теодор еще хотел как-то дополнить свой рассказ, но им помешал блестящий вихрь из страз, длинных ресниц и запаха волшебного лака для волос.
— Теодор, Мерлин тебя подери, Нотт! — крикнул ураган, который Гермиона помнила еще со школы, как Пэнси Паркинсон.
Девушка с разбегу налетела на старого школьного приятеля, забыв, кажется, о манерах, присущих дамам на этом вечере. Нотт, что-то прохрипев, ответил на объятия однокурсницы, и смог нормально вздохнуть только после того, как Паркинсон его отпустила.
— Рада тебя видеть! Наконец-то ты выбрался из своей берлоги, — щебетала стриженная под каре брюнетка. — Да еще и с кем!
Её взгляд пал на стоящую рядом Гермиону, и та приготовилась стойко вытерпеть любую язву с уст бывшей слизеринской вредины.
— Здравствуй, Гермиона, давно не виделись. Как поживаешь? Можешь не отвечать, я и так вижу, что отлично, — она подмигнула ей, что было не свойственно той надменной девчонке со школьной скамьи.
— Эм… Да, Пэнси, все отлично. Ты как?
Паркинсон была явно не заинтересована в том, чтобы долго топтаться на одной теме, поэтому пригласила их обоих поскорее присоединиться к их компании. Гермионе даже не дали времени выразить стеснение и гриффиндорское упрямство — так быстро они оказались снова в гостиной, где уже отдыхали многие их знакомые.
— Только посмотрите, кого привела моя девочка, — присвистнул мулат, сидевший в отдельном кресле, и с удовольствием усадил к себе на колени подошедшую Пэнси.
В этом красивом мужчине Грейнджер без труда узнала Забини — однокурсника Малфоя и Нотта, темнокожего слизеринца. Паркинсон же теперь удобно устраивалась на его коленях, что навевало на мысль о том, что она больше и не Паркинсон вовсе. Подтверждение сразу бросилось в глаза гриффиндорке — обручальное кольцо блестело на левой руке девушки.
— Нотт, сколько лет, сколько зим, — крикнул подошедшему Блейз, и Тео пожал ему руку, ничуть не смущаясь сидящей между ними Пэнси. — А с кем это ты? Мерлинова борода, Гермиона Грейнджер! Какими судьбами?
— У Тео появилась подружка, — подал голос молчавший и не разделяющий всеобщего восторга Малфой. Он восседал на своем кожаном диване, а между его зубами была зажата сигара.
Гермионе категорически не понравилось то, с какой интонацией мужчина это сказал — с необычайным пренебрежением, как говорят матери, когда их дети притаскивают домой очередное бездомное животное. Гордость не позволила ей промолчать:
— Судя по твоей интонации, Малфой, тебя это задевает. Хотел бы сам оказаться на моём месте «подружки»?
С секунду все молчали, а потом Блейз затрясся от почти беззвучного смеха так, что Пэнси чуть не слетела с его колен.
— Я скучал по этому, черт возьми.
— А я-то как скучал, — закатил глаза Драко, ни чуть не обидевшись на то, что его только что опустили ниже подвалов мэнора. — Грейнджер, Тео, не стойте как столбы, присаживайтесь.
С этими словами он, не сводя взгляда с лица Гермионы, провел по месту на диване рядом с собой, как бы приглашая сесть рядом.
И она села, а сбоку примостился Нотт. И таким образом она снова оказалась между «ангелом» и «демоном». Только от «ангела» необычайно сильно пахло ментоловыми сигарами, когда его идеальный профиль повернулся к ней, а «демон» собственническим жестом закинул руку на спинку дивана позади девушки.
— На чем мы остановились? — как ни в чем ни бывало спросил Драко, закинув ногу на ногу и еле касаясь ею бедра соседствующей волшебницы.
— На шампанском, — вспомнила Пэнси, и тут же по её щелчку рядом оказался официант с подносом, уставленным бокалами. — Тео, держи.
— Спасибо, но я уже выпил сегодня. И вообще, ты же знаешь, я больше люблю вино.
— Точно, — всплеснула руками Пэнси, пригубив напиток и посмотрев на Гермиону с ухмылочкой. — Тео обожает вино, готов говорить о нём вечно.
— О, я уже наслышана, — засмеялась Гермиона, поворачивая потяжелевшую от шампанского голову к улыбнувшемуся ей Нотту.
Драко насторожился после этого замечания, что не укрылось от сидящей к нему вплотную Грейнджер. А Пэнси продолжала трещать:
— Я считаю, это так сексуально, когда мужчина разбирается в таких вещах!
— С ума сойти, Нотт просто секс-бомба замедленного действия, — прошелестел ядовито Драко, и Теодор повернулся к нему, почувствовав нарастающее превосходство.
— А ты в чем разбираешься, Малфой? — спросил он.
Драко немного подумал, пустив в воздух завиток зеленоватого мятного дыма.
— Виски, — сказал он, и Гермиона тут же заметила на подлокотнике тамблер*. — Я разбираюсь в виски.
Мужчины одобрительно хмыкнули.
К ним присоединялись и другие гости. Чаще всего это были слизеринцы, которые подходили поприветствовать старых друзей. Знакомых Гермионы здесь было совсем уж мало, разве что, Гораций Слизнорт, перед которым ей было крайне неудобно пить даже шампанское, а также Сьюзен Боунс, приглашенная видимо из-за связи с погибшей тетей Амелией.
— Сколько же здесь знакомых! Да, давненько я не выбирался на светские мероприятия, — сказал Гермионе на ухо Нотт немного уставшим голосом.
— Хочешь уйти? — округлила глаза Гермиона, расстроенная тем, что все еще не повидала Скорпиуса.
— Нет, конечно, мы же еще не потанцевали, — подмигнул ей Нотт, но тут же растерял все свое веселье, когда улыбка сошла с лица его спутницы. — Что такое?
— Тео, я ведь даже не знаю, как танцуют на таких мероприятиях!
— Тут не нужно ничего знать, все просто. Как на Святочном балу.
— Я уже все забыла, — в панике зашептала Гермиона.
— Успокойся, все получится. Кстати, скоро пойдем танцевать. Но прежде, — Теодор начал подниматься, — я обещал тебе познакомить кое с кем. Я пока найду этого человека, а ты побудь здесь.
Тео, после её кивка, очень взволнованно двинулся обратно в бальный зал.
— Я пойду проверю, как там дети, — со вздохом сказала Пэнси, на что Драко кивнул. — Аннабель очень ждала встречи со Скорпиусом.
Гермиона вспомнила это имя и теперь поняла, о какой «жуткой» девочке сегодня говорил её воспитанник. Что же, Пэнси в детстве тоже была не красавицей.
— Да что ты говоришь? Скорпиус тоже только о ней и болтал всю неделю, — ахнул Драко, за что получил фирменный колкий взгляд Грейнджер, уличившей его в откровенной лжи.
— Я с ней пойду. Засиделся я с вами, — добавил Забини, уйдя вслед за своей женой.
Так Драко и Гермиона остались одни, и Грейнджер не преминула возможностью чуть отодвинуться от мужчины.
— Боишься меня? — тут же последовал вопрос в звенящей тишине.
— Нет, — прохладно ответила девушка, поправляя складки платья.
Общество Драко ей уже не нравилось так, как нравилось этим утром. Словно человека подменили и стерли в нем все хорошее, что и так было тяжело разглядеть.
Малфой словно почувствовал её настроение.
— Я не должен был грубить тебе. Я наговорил лишнего, там, у фонтана, — Драко мотнул головой в сторону двери в зал.
Гермиона удивленно покосилась на блондина. В первый раз она слышит от него такие слова. Да и ему они были, видимо, совсем уж непривычны.
— Просто рассердился на мать, поэтому сорвался на тебе. Подумал, что твое появление… это тоже часть её плана.
— Какого плана? — удивленно полюбопытствовала Гермиона, и Драко ненадолго замолчал.
— Не важно. Гораздо важнее то, — тут он снова повеселел и натянул усмешку, — что твой ненаглядный
Теодор в этой бабочке как клоун.
— Эй! — прикрикнула на него девушка, отталкиваясь от спинки дивана, чтобы лучше видеть собеседника. — Он не клоун, и ты не имеешь права кого-то оскорблять
вообще!
— В своем доме я имею право оскорблять кого угодно.
— Ты ужасен.
— Может быть. Но и он не ангел. Так что не прыгай к нему в постель раньше времени.
— Замолчи! — шикнула на него рассерженная, как потревоженная змея, Гермиона. Её глаза округлились от такой немыслимой беспардонности. — Тебя вообще это не должно касаться.
Он наблюдал за её яростной реакцией, а потом снова сузил глаза.
— Только не говори, что ты
уже это сделала.
— Малфой, ты ужасен! — снова воскликнула Гермиона, зажмурив глаза, а её щеки стремительно наливались пунцовым румянцем. — Умоляю, замолчи.
— Хорошо, ты права. Это не мое дело. Я лишь дал совет.
Подумав, что все самое страшное уже позади, Грейнджер открыла глаза. Драко сидел на том же месте, разглядывая её. И он снова показался ей открытым и простым. Тем мужчиной, который валялся под ней на снегу, который отмахивался от её снежка и смеялся, весело и беззаботно, когда они оба упали с горки.
Что было сейчас в его взгляде? Разочарование? В ней?
Она не хотела, чтобы её работодатель думал, что с его ребенком сидит девушка легкого поведения, поэтому рот открылся сам по себе:
— Нет, я не прыгала к нему в постель. Пока. Устраивает?
— Мне вообще-то все равно.
Пока, — добавил он таинственно, чем вызвал у Гермионы смешок.
Этого человека никому не понять.
— В знак своей доброй воли я помогу тебе, — вдруг сказал Малфой, оставляя сигару в пепельнице и поднимаясь с дивана.
— С чем же? Прыгнешь к нему вместо меня?
— Не будь идиоткой, — бросил ей Малфой, а потом снова постарался вернуть лицу простодушное выражение. — Я случайно услышал, что у тебя проблемы с танцами.
— Ты подслушивал? — негодующе переспросила Гермиона.
— Вы орали на всю гостиную, что я просто не мог не услышать, я же сидел рядом, — фыркнул мужчина, подавая ей ладонь и немного изгибая вопросительно бровь. — Так показать тебе, куда ноги девать, или сама справишься?
Гермиона скептически, и еще более удивленно посмотрела на протянутую руку. Малфой предлагает ей урок танцев? И просто так, из доброты душевной? Этот момент она решила уточнить, хоть и в шутку:
— И во сколько мне обойдутся твои услуги? — с этими словами она наконец подала руку.
Он резким движением притянул её к себе в центр комнаты, глядя в глаза.
— За всю жизнь не расплатишься, — сказал он ей тихо, зацепившись взглядом за вишневые губы.
— Мы будем танцевать? — осторожно спросила девушка, заметив, что его глаза слишком долго смотрят в одну точку.
— Для праздников в нашем доме характерен английский вальс. Элегантный, сдержанный, требующий высокой дисциплины и хорошей техники. Отклонись назад, — он немного надавил на её грудную клетку, чтобы она отстранилась от него, и девушка послушалась.
От него приятно пахло мятой вперемешку с терпким запахом табачного дыма — истинно мужской аромат, который моментально кружил голову, но Гермиона старалась держать себя под контролем. Драко объяснял ей что-то о том, что она должна шагнуть левой ногой, и тело на автомате слушалось его команды.
И вот уже они сделали маленький круг, состоящий из четырех шагов, вокруг собственной оси.
— Неплохо, — похвалил её «учитель», не убирая руки с её талии. — Ты всегда была такой прилежной ученицей?
Вопрос был риторическим, и Гермиона предпочла на него не отвечать, тем более, мужчина и сам не особо ждал ответа на свой вопрос. Он просто сминал ткань её платья на пояснице пальцами, словно весь вечер жил одним желанием — прикоснуться к её спине.
— Просто из вас вышел отличный учитель, мистер Малфой — улыбнулась ему Грейнджер, все еще позволяя ему мять собственное платье. Её же пальцы наслаждались мягкостью бордовых лепестков розы на его груди.
— Когда мы в неформальной обстановке, можешь обойтись без официального обращения. Как ты и делала, пока рядом был Нотт.
Его пальцы разжали бордовую ткань и задержались на пояснице, легонько надавив на неё.
— Он не знает, что ты у меня работаешь, так? — догадался Малфой, пока Гермиона машинально перебирала лепестки на пиджаке.
— Ему незачем это знать.
— Я так не думаю. Эй, Грейнджер, — голос его странно изменился, когда он позвал её.
Он убрал её руки от своего пиджака, но только для того, чтобы взять бутон с груди и легким движением пристроить его ей в прическу на левую сторону. Короткий стебель вклинился в волосы, словно был выращен для этой прически. Гермиона непонимающе подняла глаза на Драко, который все ждал ответа.
— Что?
— Если он не перестанет вокруг тебя тереться, то я уволю тебя, — сухо сообщил ей Драко, в один момент потеряв все свое очарование.
Гермиона оторвала руку от его груди.
— Какое отношение моя личная жизнь имеет к работе?
— Самое прямое. Я не хочу, чтобы няня моего ребенка крутила романы с моими друзьями. Это не профессионально.
— Этого не было в моем контракте. И он тебе даже не друг, — она вздернула подбородок, ошарашенная его заявлением.
— С чего ты взяла? Мы вместе учились, — пожал плечами блондин. — А контракт можно и поменять.
— Он рассказал мне всё. Что вы поссорились в старших классах.
— И он даже рассказал тебе причину? — уголок его губ пополз вверх, показав издевательскую ухмылку.
— Нет. И я даже знать не хочу этого, тем более от тебя, — она выставила вперед указательный палец, как бы прося его не открывать рот. — Если он не рассказал, значит, на это есть свои причины.
— Еще какие, — кивнул с тем же самодовольным выражением Малфой, и Гермиона, не выдержав, устремилась к двери, чтобы убраться подальше от этих насмешливых глаз.
— И знаешь, что по-настоящему непрофессионально? — спросила она у самых дверей, уже приоткрыв их. Из зала гремела музыка, все пары уже кружились в вальсе. Драко с напускным интересом вскинул голову. — Спать с секретаршей.
Песня для сопровождения: Gimme More (Britney Spears)
Дверь за ней захлопнулась. Поправив в волосах цветок, так хорошо сочетавшийся с помадой и платьем, Гермиона попыталась найти Нотта, но вскоре он сам её отыскал.
— Нашел, кого искал? — улыбнулась ему девушка, пока тот озадаченно пялился на её новый аксессуар и видимо что-то сопоставлял в голове.
— Нет, — с сожалением ответил мужчина, вновь предлагая ей свой локоть. — Видимо, в другой раз.
На этом моменте он хоть и говорил с грустью, но заметно расслабился, чего не происходило в течении всего вечера.
— Ну и ладно, — беззаботно ответила Гермиона, цепляясь за локоть своего кавалера. — Я все равно потанцевать хотела.
Тот удивленно и обрадованно на неё покосился.
— Уже не боишься?
— Думаю, справлюсь, — улыбнулась она Нотту, немного обернувшись, чтобы в поле зрения попала дверь в гостиную.
Из неё как раз вышел Малфой. Растерянный и, очевидно, не слишком довольный, он быстро заметил её и прошелся взглядом по их с Теодором сцепленным рукам. Драко сделал было шаг к ним, но Гермиона уже повела своего спутника на танцевальную площадку.
Народу было уже гораздо больше, чем до их ухода в компанию Пэнси. Откуда ни возьмись появились и журналисты — они щелкали своим колдокамерами направо и налево, и даже Гермиона с Тео попали под «атаку». И ей было даже не стыдно, что её ловят вспышки — она была нарядна впервые за несколько лет, и рядом с ней был красивый и умный мужчина.
Поэтому она с яркой улыбкой встречала направленные на неё объективы, пока ноги сами кружили её в вальсе, словно заколдованные. Словно какой-то кукловод направлял её тело, как марионетку, и она под аплодисменты других гостей совершала с Тео немыслимые манёвры под ритм, который слышали только они двое.
Или трое. Подперев плечом одну из колонн, Малфой тоже прислушивался к ритму, стучавшему в его сердце, и не мог понять, почему он каждый раз ускоряется, когда ему на глаза попадается злополучная парочка, к которой были прикованы взгляды всех присутствующих. Сам он так и не пригласил никого на этот традиционный вальс, только с ухмылкой наблюдая за тем, как его сын, заливаясь смехом, кружится за руки с дочкой четы Забини Аннабель. Кажется, даже «жуткая» девочка в твоих глазах может стать хорошенькой, если посмотреть на неё под другим углом.
Потом Драко поднял взгляд наверх — его мать с укором смотрела на него со второго этажа, недовольная тем, что он так и не пригласил никого. Это она еще цветок в волосах у Грейнджер не видела…
Когда мы в танце двигаемся излишне откровенно, начинают сверкать фотовспышки.
Они наблюдают за нами
Они наблюдают за нами.
И мне кажется, что толпа говорит:
Хочу, хочу ещё!
Хочу ещё!
Хочу, хочу ещё!
Хочу, хочу ещё!
Ещё!
***
— И почему ты так привязана к сыну Малфоя и Астории? — поинтересовался Теодор, когда под конец вечера уже чуть ли не за руку оттаскивал Грейнджер от ребенка, с которым она никак не могла перестать делиться впечатлениями.
— Не знаю. Он чудо, — попыталась объяснить девушка, поддаваясь мужчине и позволяя себя увести. — Мы уже уходим?
— Уже почти полночь, Гермиона. Ты танцевала весь вечер.
— А я и не заметила. Мы чудесно провели время, — отдала должное девушка, начиная чувствовать, как тело наливается приятной усталостью.
Малфой стоял на собственном крыльце, снова покуривая и разговаривая со своими уходящими коллегами по работе. У Нарциссы, сидящей в гостиной на диване, на руках спал Скорпиус. Она тихонько баюкала его, уморенного танцами, и улыбалась спящему внуку.
— Мы не через камин? — поинтересовалась Гермиона у спутника, на что тот покачал головой.
— Сейчас увидишь. Это мой последний сюрприз на сегодня.
— Надеюсь, у меня хватит сил его пережить, — улыбнулась слабо гриффиндорка, зевнув в ладошку. — Только сначала мне нужно одеться.
Нотт понимающе кивнул и пошел в сторону разговаривающего Драко, и тот, заметив его приближение, сморщился, как при виде прокаженного. Он будто нехотя отдал приятелю пригласительное его дамы, без которого портье не имел права выдавать мантии гостям — отличный метод избежания краж, почти как у магглов с номерками в гардеробе.
Влезая в мантию и натягивая перчатки, Гермиона уже еле стояла на ногах от сонливости.
— До него далеко идти? — вяло спросила она, когда прислуга открыл перед ними дверь и выпустил на морозный воздух.
— Нет. Смотри, — Тео указал на подъездную дорожку, берущую начало в конце сада, почти у самого забора.
Гермиона открыла от изумления рот.
— Это настоящая карета? Ждет нас? — не веря глазам, спросила девушка.
У кареты стоял кучер, распахнувший для них дверцу. Стоящие в узде кони нетерпеливо мотали головой, и их блестящая грива переливалась в лунном свете.
— Точно, — улыбнулся её восторгу Нотт, подавая девушке руку, чтобы помочь залезть в карету.
«Как в сказке», — подумалось Гермионе, когда она взглянула на поместье Малфоев еще раз, но уже через окошко.
Мэнор потихоньку засыпал, по мере того, как гости покидали его. Наполненный романтикой и очарованием вечер подходил к концу, и Гермиона, как та самая Золушка, убегала с бала в полночь. Вот только теперь, очевидно, её принц убегал вместе с ней, и карета не превратилась в тыкву, а везла её домой.
— Тео, — позвала она своего принца, и тот, уже сидевший на соседнем сиденье, придвинулся ближе, чтобы выслушать её.
Но вместо слов благодарности, которые роились у неё на языке, она повернулась к нему и, взглянув в глаза на мгновение, потянулась и поцеловала его. Первая, на втором свидании. Как не делала никогда в жизни.
Поцелуй продлился недолго — Нотт от удивления даже ответить толком не успел, а девушка уже отстранилась и положила голову ему на плечо.
— Спасибо, — сказала она, когда лошади, наконец, тронулись с места и потащили их маленькую «тыкву» по дороге. Щеки покраснели, а губы зудели после такой смелости, и Гермиона облизала их, чувствуя вкус помады и почему-то ментолового дыма.
Неужели за этот вечер он так сильно въелся в неё?
Проведя рукой по волосам, она вдруг осознала, что розы больше с ней не было.
***
Провожая взглядом карету с бывшим другом и своей новой сотрудницей, Драко крутил в руке алый бутон. Видимо, он выпал, пока Грейнджер так радостно неслась к своему сюрпризу, и Малфой подобрал свой цветок около крыльца.
— Серьезно? Мисс Грейнджер? — спросила подошедшая сзади мать, скептически разглядывая бутон в его руках.
Он задумчиво гладил нежные лепестки.
Перед приёмом
— Сколько раз ты будешь поднимать этот разговор? — простонал Драко в книгу, которую читал перед камином, развалившись на диване в гостиной.
— Ровно столько же, сколько ты будешь мне отказывать, — отрезала Нарцисса, тонкими пальцами поправляя застежку на длинных серьгах и рассматривая себя в зеркало над каминной полкой.
— Тогда мы будем дискутировать вечность, — пробурчал в ответ её сын, перелистывая страницу.
Нарцисса обернулась и приподняла светлую бровь.
— Ты почему такой мокрый?
В тишине скрипнули зубы.
— Я упал.
— Упал? — переспросила с недоверием женщина, глядя в отражение на лежащего Драко, который пришел с улицы в сырой мантии и брюках и даже не потрудился переодеться или высушить одежду при помощи магии.
— Да, поскользнулся, — поморщился Малфой.
Словно в подтверждение его слов ушибленный бок заныл. Конечно, Грейнджер приземлилась на него, как на пуховую перину, по сравнению с тем, что теперь испытывает его спина и бока.
— Используй мазь, — сразу заметила отображенную боль на лице сына Нарцисса. — Иначе танцевать будешь как старик.
— Я не собираюсь сегодня танцевать ни с кем, — со стороны мужчины снова раздался шелест страницы.
— И мы снова вернулись к разговору, — со вздохом констатировала женщина. — Драко, будь благоразумен…
— Я уже однажды послушался вашего совета. И где теперь моя жена?
— Никто не мог предугадать, что у вас с ней не срастется.
— Никто?
Я мог предугадать это, поскольку
знал, какая она стерва еще со школы! — Драко повысил голос на мать, сам того не заметив, и приподнялся на локтях, чтобы видеть её лицо в отражении зеркала.
Та, выслушивая его гневную тираду, с присущим спокойствием поправляла цветы в вазе.
— В любом случае, Скорпиусу нужна мать, Драко. Не будь эгоистом.
— Она есть. Шляется где-то в Италии, насколько мне известно. Облизывает еще один кошелек.
— Ему нужна настоящая, любящая мать. Я не смогу вечно следить за его воспитанием.
— У него есть я и Грейнджер, мы отлично справимся с его воспитанием. Она сделает из него отличника, а я — министра магии. И мы отлично споёмся, — процедил Драко, вновь возвращаясь глазами к книге и мечтая закончить этот разговор.
Иначе он не успеет дочитать грейнджеровскую книгу до конца. Ему очень хотелось поскорее добраться до финала.
— Драко, я устраиваю уже не первый приём, — угрожающе начала Нарцисса. — Уже можно было выбрать одну девушку из сотни…
— О да, я знаю, зачем ты устраиваешь эти приёмы. Выставки чистокровных сук, — ухмыльнулся Малфой. — Я на них уже насмотрелся.
— Мне это уже надоело, — серьезно выговорила Нарцисса, всплеснув руками. Её глаза лихорадочно выискивали что-то, за что можно зацепиться, чем переубедить сына, и она в отчаянии взяла что-то с полки и подошла к софе, присев рядом с ней.
— Мам, ну что ты делаешь? — заворочался Драко, когда увидел, в каком унизительном положении перед ним склонилась мать, держа что-то в руках.
— Просто… ради меня. Я даже не прошу танцевать, — она протянула ему что-то, и он машинально взял предмет в руки. — Просто подари его девушке, которая тебе понравится, хотя бы немного. Я увижу её, и отстану от тебя.
Драко опустил взгляд, оторвавшись от читаемой им «Золушки», на сорванный бутон красной розы.
Настоящее время
Поднявшись с крыльца и отряхнув белые брюки, Драко нацепил на лицо ту самую улыбку, которой он мог провести кого угодно. Но не мать.
— Я просто хотел тебя позлить, maman. Иди спать.
Уже зная, кто такая Золушка и что за туфельки она теряла, в одном он был уверен — у принцессы, потерявшей этот цветок, был совсем другой принц.
* Tumbler — (тумблер) стакан или бокал предназначенный для виски представляет собой широкий бокал с толстыми прямыми стенками и достаточно толстым дном.
