— И всё-таки что-то случилось, — Домагой широко зевнул и высунул руку из открытого окна машины, мчащейся по пустому солнечному шоссе. — Я же вижу, это не сонливость.
Лука вздохнул и, поправив на носу солнцезащитные очки, медленно проговорил:
— Это из-за Серхио. Не забивай голову… Я не хочу портить тебе праздник.
— Тогда расслабься и наслаждайся обществом лучшего в мире оборотня, — широко улыбнулся Домо. — Не, серьезно, забудь… Просто отдохнёшь, расслабишься…
— Я пытаюсь, — Лука пожал плечами и, следуя указаниям навигатора, свернул на очередное ответвление дороги. В пути прошло уже почти два часа, и в салоне автомобиля было жарковато — погода стояла удивительно солнечная и теплая для апреля. За окном тянулись красочные пейзажи Испании, негромко играло радио.
— Как насчет перекусить? — издалека заприметив у обочины заправку, предложил Лука. — Только тебе придется подождать меня в машине либо кепку на уши натянуть.
— Лучше подожду, — лениво отозвался Домагой. — Кстати, когда денег мало было, а вид еще приличный, я часто захаживал на заправки. Надеюсь, на этой есть хот-доги?
— Я спрошу, — улыбнулся Лука и завернул на стоянку. — Заодно бензином заправлюсь. А ты окна закрой и кепку все-таки нацепи. Поедим тогда немного в стороне, наверняка есть какая-нибудь уютная обочина.
— Уютная обочина? — прыснул Домагой. — А хорошо звучит… Тебе бы в рекламу, а не в футбол, а?
— Ой, да ну тебя, — Лука рассмеялся и вышел из машины. — Полный, — кинул он на ходу уже подошедшему заправщику, который с изумлением уставился на именитого визитера, и двинулся к самому зданию заправки. Домагой тут же нацепил кепку и открыл бардачок, убедительно изображая поиски в нем — по крайней мере когтистых и его покрытых мягкой шерсткой кистей не было видно.
Внутри заправки было прохладно и тихо, негромко работал телевизор, и юноша за прилавком производил какие-то расчеты в кассе. Когда Лука открыл дверь, звякнул колокольчик у входа, и он поднял голову. Судя по мелькнувшему на его лице удивленному выражению, Луку он также узнал, но тут же взял себя в руки и вежливо улыбнулся:
— Что желаете?
— Секундочку… — Лука пробежался глазами по меню. — Будьте добры с собой два хот-дога с баварскими колбасками — в один побольше горчицы, — две кока-колы и еще мармеладки.
— Червячки или мишки? — с невозмутимым видом уточнил продавец.
— Мишки, — Лука широко улыбнулся. — Еще бензин, бак до конца посчитайте.
Вскоре заказ был собран, пробит чек на бензин, и Лука быстро оплатил покупки картой. Правда, уже на выходе его все же притормозили и весьма робко попросили сфотографироваться на память.
— Только не трепитесь о моем нарушении диеты направо и налево, окей? — рассмеялся Лука, охотно согласившись, и поставил еще автограф на каком-то блокнотном листике — как сообщил заправщик, для его племянника.
Искать место для пикника долго не пришлось — через пару километров по шоссе был небольшой съезд к тенистой роще, и они расположились прямо на траве на припасенном заранее пледе.
— Колбаски — объедение, — довольно прочавкал Лука. — Хотя Тони провел бы целую лекцию о том, как готовить настоящие баварские… Тебе нравится?
— Очень, — Домагой шумно хлебнул не успевшую нагреться колу прямо из бутылки и, довольно облизывая пальцы, откинулся на спину. — Ммм… можно тут и оставаться, я так наелся, что готов хоть сутки проспать…
— Солнечный удар заработаешь, — хохотнул Лука и в шутку надвинул ему кепку на глаза. — Поваляемся минут десять, не больше, чтобы немного пища утряслась, и снова в путь, я еще планирую сегодня ноги в море окунуть.
Он откинулся на лопатки и довольно подставил лицо под лучи теплого ласкового солнца. По ярко-голубому небу бежали легкие перистые облачка, а спокойствие природы не нарушалось никакими посторонними звуками, кроме сопения Домагоя. Переведя на него взгляд, Лука какое-то время просто наблюдал за его довольно зажмуренными глазами и едва заметно подрагивающими ушками и, наконец, решил для себя окончательно — да, он его простил. Трудно было даже представить сейчас, что Домагой может наброситься на него с когтями и зубами — и чутье подсказывало, что и не может вовсе. Сейчас Домо выглядел спокойным, милым и абсолютно безопасным, а вовсе не как в день их первой встречи — агрессивным, забитым и глубоко несчастным. Поддавшись внезапному порыву, Лука придвинулся ближе к нему и осторожно сжал его ладонь в своей.
— Ты чего? — удивленно вздрогнул тот и распахнул глаза.
— Ничего, — Лука улыбнулся. — Просто захотелось… У тебя красивые руки, кстати.
— С шерстью и когтями? — насмешливо уточнил Домагой, но в его глазах сверкнуло удовольствие.
— Да, — серьезно ответил Лука. — Шерстка такая мягкая, шелковистая… А коготки прикольные, если только ты не метишь ими мне в горло.
— Эй, — Домагой нахмурился и грустно уставился на него, слегка сжимая его пальцы. — Я тебя больше не трону, правда… Клянусь.
— Я верю, просто пошутил, — искренне ответил Лука и прикрыл глаза. — Иначе б в жизни не поехал с тобой вдвоем в какую-то глушь, где даже тела моего не найдут…
— Ох… — Домагой вздохнул и вдруг придвинулся совсем вплотную. — Слушай, а… можно тебя поцеловать?
Сердце вдруг забилось часто-часто, и Лука с удивлением вспомнил, что давно уже не испытывал такого — разве что только в юности, при первых попытках познать прелести взрослой жизни. Даже с Серхио все было иначе — сумасшедшее доверие, подкрепленное страхом, который заглушал и притуплял все остальные чувства. Теперь же он волновался, как на первом в жизни свидании, и пересохшими губами едва выдавил:
— Да… Только не слишком увлекайся.
Домагой медленно приблизился губами к его лицу, и Лука приоткрыл глаза ровно в тот момент, когда почувствовал робкое нежное прикосновение. Оборотень прижался к его рту всего на несколько мгновений, не пытаясь пустить в ход язык и, Лука отлично чувствовал, мелко подрагивая от напряжения. Когда поцелуй прекратился, Лука на несколько мгновений ощутил нечто вроде разочарования, но потом, рассудив, что всему свое время, ласково щелкнул Домо по носу и рывком поднялся на ноги.
— Поехали, пора уже…
В дороге Домагой все-таки задремал, и Лука его не трогал до самого приезда. Хороший дорогой отель занимал большую территорию прямо на берегу море неподалеку от Аликанте. Хорош он был тем, что предоставлял полную конфиденциальность гостям, проживание в отдельных коттеджах и возможность не пересечения с другими заселившимися. Пару раз Лука ездил туда отдыхать с Серхио, и впечатления остались чудесные.
Медлить они не стали и сразу направились в свой подготовленный уютный коттедж. Он располагался среди невысоких деревьев, был оборудован террасой с видом на море, и, что главное, соседние с ним домики сейчас пустовали. Внутри была всего одна, зато большая просторная спальня, с кроватью, которую Лука окрестил про себя «траходромом», светлая кухня с полным фруктами и напитками холодильником и аж два санузла — один простой, сверкающий чистотой, а второй — аж с ванной с джакузи и отдельной душевой кабинкой.
— Я жутко вспотел, — выдохнул Лука и рухнул в плетеной кресло на кухне. — Не машина, а доменная печь… Сейчас схожу приму душ, а потом пойдем к морю, хорошо?
— Ага, — Домагой зевнул, все еще не проснувшись толком, и полез в холодильник. — Ух ты, газировка со вкусом кофе!
— Это энергетик, — улыбнулся Лука. — Вредная дрянь, но вкусная. Попробуй.
Домагой тут же с любопытством вскрыл баночку и отхлебнул. Газики тут же ударили в нос, и он смешно зафыркал, морщась.
— И правда вкусно, — покивал он наконец. — Видел такие штуки много раз в магазинах, но все никак не решался взять попробовать.
Лука поднялся с места и, захватив из неразобранной сумки чистые шорты и футболку, направился в душ. Прохладная вода привела его в себя, и вернулся он ощутимо пободревший и готовый к исследованию территории.
— У каждого коттеджа свой пирс, так что пойдем к морю, м? — предложил Лука.
— Давай, — оживился Домагой. — Ты будешь купаться?
— Даже не знаю… — задумчиво отозвался Лука. — Холодновато еще…
— Ну, а я плавки надел, так что буду, — довольно заявил Домагой. — Те, которые ты мне отдал.
— Как пожелаешь, — улыбнулся Лука. — Только долго в воде не торчи, а то еще простудишься…
Солнце стояло еще высоко, хотя время близилось к шести. С деревянных досок пирса сквозь прозрачную голубую воду было отлично видно дно, и Домагой, быстро скинув с себя одежду, сиганул в нее красивым прыжком. Он тут же вынырнул, весело отфыркиваясь, и встал ногами на песчаное дно — вода доходила ему до груди.
— Может, все-таки ко мне, м? — он вдруг резко ударил по воде рукой, и брызги намочили ноги тут же взвизгнувшего Лука, стоящего у края. — Вода совсем не холодная, ну же!
— Я тебя сейчас утоплю! — весело откликнулся Лука и, решившись, быстро разделся до трусов и нырнул следом. Домагой то ли температур не чувствовал, то ли обманул — все тело обожгло холодом, и Лука резко выплыл вверх, хватая ртом воздух.
— Ах ты пакостный крысенок! — воскликнул он, подплывая ближе, но в голосе его было только лишь веселье — Домо тоже озорно улыбался. Лука вдруг уцепился за его плечи и ногами обвил бедра, крепко прижимаясь.
— Ох, Лука… — удивленно проговорил Домагой, машинально обхватывая его руками за пояс. — Что ты…
Он не договорил — Лука осторожно потянулся вперед, приникая губами к полуоткрытому рту Домагоя. Тот замер, не шевелясь, будто боясь его спугнуть, и позволил чужому языку мягко скользнуть между зубов. Чужое тело через пленочку воды ощущалось скользким и холодным, как у лягушки, но обоим было наплевать — Лука прикрыл глаза, отдаваясь в поцелуй, и выгнул поясницу под ласковыми движениями ладоней Домагоя.
— Ммм… — невнятно выдал он, отрываясь наконец от его губ. — Черт, холодно.
По его коже и вправду бежали мурашки, и Домагой поспешил к берегу, не выпуская его из рук. Наконец оказавшись на берегу, они оба покраснели. Лука осторожно высвободился из его объятий и кинул ему полотенце, сам заворачиваясь во второе, предусмотрительно захваченное.
— Я заказал на шесть нам ужин, — взглянув на водонепроницаемые часы, произнес он. — Уже должны были принести, пойдем, пока не остыло?
— Конечно, — кивнул Домагой и вдруг кинулся прямо по траве бегом. — Попробуй догони!
Лука рассмеялся — нашел, с кем скоростью мериться, — и кинулся следом.
***
— О-бал-ден-но, — в который раз уже повторил Домагой. — Как, еще раз, называется?
— Жюльен, — улыбнулся Лука. — Если хочешь, сделаю тебе такой же как-нибудь потом, это совсем не сложно.
— Ты любишь готовить, да? — полюбопытствовал Домо.
— Это успокаивает, — Лука пожал плечами и намазал свежую, мягкую булочку маслом. — Я полностью сосредотачиваюсь на том, что делаю, и забываю обо всем остальном — как и с футболом.
— У меня так с рисованием, — понимающе кивнул Домагой. — Кстати, тебя мне очень нравится рисовать. Ты такой… необычный…
— Как тактично ты замаскировал слово «некрасивый», — расхохотался Лука даже без тени обиды.
— Вовсе нет, — донельзя серьезно возразил Домагой. — Ты очень красивый, как мне кажется… У тебя такие добрые глаза, и твои морщинки возле них… Будто ты много смеешься — и вроде так и есть. И нос твой мне нравится, такой тонкий и придает твоему лицу какую-то хищность… я по природе своей привык сравнивать всех с животными, уж извини… так вот ты — какой-то хищник, точно… совсем не такой безобидный, даже если пытаешься им быть.
— Ммм… да? — Лука тепло улыбнулся. — Интересно… а Серхио кто, по-твоему?
— А он наоборот, — ухмыльнулся Домагой. — Знаешь, как лошадь — пока не трогаешь, не лягается, но покрасоваться любит и выглядит опасно.
— Лошади вроде не выглядят опасно…
— О, ты мустангов не видел, — протянул Домагой. — Свирепые, вольные… всегда боялся диких лошадей.
— И много ты их видел?
— Не очень… но видел. Я путешествовал раньше… я происхождением-то хорват, как и ты.
— Ну, я по имени догадывался, — улыбнулся Лука.
— Но родился в Испании, — тут же опередил его вопрос Домагой. — Путешествовал на родину в поисках корней несколько раз… так и не нашел. Да и говорю по-хорватски плохо. Но вообще, куда только меня не заносило, я как-то на корабле в грузовом отсеке в Америку плавал…
— Вот это да, — рассмеялся Лука. — Крыса-путешественница!
— Ага, — прыснул Домагой. — Слушай… а что дальше-то?
— В смысле? — удивился Лука неожиданному вопросу.
— Ну, я же не буду вечно сидеть у тебя на шее…
— Ты мне совершенно не мешаешь, — Лука улыбнулся.
— Но моя рана почти затянулась, и, может быть…
— Не может, — покачал Лука головой. — Давай не будем сейчас об этом. Пока я могу дать тебе все, что тебе нужно, я буду это делать, и точка. Я хочу, чтобы ты был счастлив.
— Почему? — тихо спросил Домагой.
— Потому что… потому что мне с тобой хорошо, — выдохнул Лука. — Да, поначалу все это было ужасно и мерзко, но сейчас… всего несколько дней — а ощущение, будто это годы и годы знакомства с… тобой настоящим. Без твоих комплексов и злобы на весь мир.
— Это звучит жестко, — немного напряженно улыбнулся Домо.
— Не обижайся, я просто привык говорить прямо, — Лука вытянул ногу под столом и коснулся его бедра. — Ну же, не куксись!
Домагой облегченно выдохнул и потянулся за бокалом — Лука захватил с собой пару бутылок хорошего вина, и сейчас для создания уютной расслабляющей обстановки оно было как нельзя кстати.
— Как будем делить постель? — вдруг спросил Лука. — Думаю, мы сейчас посмотрим какой-нибудь фильм — и уже спать… лично у меня уже все тело ломит от этой поездки.
— Делить в каком плане? — усмехнулся Домагой. — Я могу поспать на диване.
— Ой, да ну тебя, ты видел эту гигантскую кровать? Да на ней вчетвером можно разложиться с комфортом. Тебе какую половину?
— Абсолютно все равно.
— Тогда мне правую, — довольно улыбнулся Лука. — А то с левой я всегда сваливаюсь на пол, сплю беспокойно.
— Конечно, что спрашиваешь тогда? — удивился Домо. — А что мы будем смотреть?
— Мммм… дай подумать. Слушай, ты смотрел Звездные войны?
— Нет…
— Надо же, вот бывают же люди, — рассмеялся Лука. — А порно, небось, смотрел?
— Н-ну… — замялся Домагой.
— Не продолжай, — фыркнул Лука. — Значит, будем восполнять твои культурные пробелы. Сейчас нарежем персиков и винограда — и к телеку.
***
— Черт, как же мне хорошо… — довольно простонал Лука, вытягиваясь в просторном джакузи рядом с Домагоем. Вода с ароматической лавандовой солью, чуть сиреневатая, бурлила и пенилась вокруг их расслабленных тел. — Давно хотел себе домой такую ванну, надо будет в ближайшее время прикупить.
— Я буду воевать за право в ней нежиться, — тут же хитро ухмыльнулся Домагой. — А фильм классный был, это ведь только первый, да?
— Ага… посмотрим потом остальные части, я обожаю эту сагу. Тебе передать вина?
— Давай, — лениво кивнул Домагой и принял из его рук бокал. — Мы с тобой тут сейчас валяемся, как пара молодоженов, ха-ха…
— Да уж, не дай бог тут камеры, — рассмеялся Лука. — Моя репутация будет навеки загублена… да и ученые все при виде твоих ушек на головы повскакивают.
— А мы скажем, что это реалистичный костюм из секс-шопа, — хихикнул Домагой. — На суперклей приклеили, вот и не отстает…
Кончик его хвоста вдруг вынырнул из пены и шутливо шлепнул Луку по кончику носа. Тот перехватил его пальцами и вдруг мягко обхватил губами…
— Ох! — вскрикнул Домагой. — Ты чего?
Лука только улыбнулся — вино приятно вскружило голову, так, что он еще осознавал и контролировал все происходящее, но уже расслабился.
— Лука, стимуляция хвоста это… почти как минет, — едва выговорил Домагой, забирая у него из пальцев свое розоватое гладенькое «сокровище».
— И что? — фыркнул Лука. — Может, я этого и добиваюсь…
Он вдруг поднялся на ноги и легко вылез из ванной. Домагой тактично отвел взгляд, пока он заматывался полотенцем.
— Пойдем в кровать? — он нажал какую-то кнопочку и бурление прекратилось. Домагой вылез вслед за ним и, натянув пижамные штаны с дырочкой для хвоста, предусмотрительно захваченные в ванную, засеменил вслед за ним по направлению к спальне. Постель они заблаговременно расстелили, и теперь Лука, без стеснения сбросив полотенце, рухнул полностью голым на прохладные простыни на живот.
— Разомни мне спину, пожалуйста, — томно попросил он и зевнул. — Что-то зажата совсем…
Домагой, как завороженный, опустился рядом с ним и послушно принялся разминать крепкие мышцы под шелковистой кожей. Лука постанывал, и с каждой секундой это все больше и больше походило на прелюдию.
— Лука… — наконец отважился Домагой.
— Мм?
— Это… это флирт? — он судорожно вздохнул.
— Вполне может быть, — ухмыльнулся Лука и повел плечами сбрасывая его руки. — Жалко, не взял с собой презервативов… а портить простыни не хочется. Придется ртом и руками…
— Лука, ты совсем пьяный, что ли? — в ужасе спросил Домагой, понимая, что эти слова и правда его заводят.
— Нет, — вдруг донельзя серьезно ответил Лука и сел на постели, поворачиваясь к нему и смеряя абсолютно трезвым взглядом. — Но я очень устал… не физически, эмоционально. Мне хреново, Домо, я повел себя как последний идиот, я тяжело ранил близкого мне человека, я чувствую себя жестокой скотиной, я… я хочу, чтобы меня приласкали… и хочу попробовать с тобой нормально, по-человечески. Если ты тоже этого хочешь. Мне казалось, что да…
— Лука, — с состраданием выдохнул Домагой. В голосе Луки и правда слышались отчаянные, горькие нотки. Он притянул его к себе и крепко прижал к груди, зарывшись пальцами в его пушистые волосы. — Я просто боюсь, что ты потом будешь жалеть. Я боюсь снова сделать тебе больно.
— Я не буду жалеть. Правда, — глухо проговорил Лука. И Домагой ему поверил.
— Хорошо… Сделаем все, как ты только захочешь… Честно говоря, я уже давно до одури тебя хочу…
