Гэвин Рид и все-все-все

Вступление в наследство было ожидаемо больше похоже на вступление в кучу свежего и ароматного дерьма, но Гэвину было не привыкать. Очень помогал пославший Фаулера нахуй Ричард, снова нацепивший на себя шмотки Киберлайф и вернувший дефолтное выражение еблета – директора от него ссались не меньше торчков на допросах. Гэвин же... выжидал. И, пока совет директоров, мэрия и Иерихон убеждали друг друга, что вчерашний коп для них не опасен, потому что туп как любой другой коп, вспоминал все часы, проведенные над уголовным кодексом, и полистывал конспекты по социологии. План развития компании по производству граждан он, по иронии судьбы, в шутку написал в качестве научного проекта в рамках какого-то конкурса в старших классах, и ему все еще требовались лишь поверхностные доработки, а интересоваться мнением на этот счет разных примитивных – его собственный айкью обгонял Элайджу на три пункта – приматов Гэвин не собирался. Но его планы требовали времени и терпеливого ожидания, а тело жаждало немедленных действий, и окончательно переехавший в башню Гэвин изматывал себя "поисками сокровищ". После революционного демарша Коннора нижние подземные этажи все еще толком не разбирали, и Гэвин с каким-то остервенением шарился по заброшенным уровням вместе с Ричардом, ловко совмещавшим функции секретаря, органайзера, точки доступа, спасателя и психотерапевта. Дверь они находят случайно и почти проходят мимо – Гэвин ищет надписи и таблички, и железная дверь без ручки и опознавательных знаков его не интересует, – когда Ричард неожиданно останавливается. – Этого места нет на планах башни, – говорит он, часто моргая из-за слишком активной передачи данных, и Гэвин возвращается назад. На двери нет замков и она не двигается с места, когда Ричард пытается ее сдвинуть, но распахивается, стоит Гэвину тронуть гладкую поверхность пальцами. Пистолет словно сам прыгает в руку, Ричард с небольшим опозданием достает свой и первым входит внутрь. – Чисто, – с сомнением говорит он, замирая в проходе, и Гэвин двигает его плечом, протискиваясь внутрь. Помещение похоже на лабораторию безумного ученого и операционную одержимого хирурга одновременно, и даже тело андроида без скина на столе выглядит уместно. В отличие от ярко-розового стикера у куклы на лбу. "Поцелуй спящую красавицу" гласит написанная почерком Элайджи записка, и, пока Гэвин комкает хрустящую бумагу, тело на столе на глазах затягивается скином. Гэвин терпеливо дожидается завершения процесса, и, когда андроид наконец-то открывает льдисто-серые глаза и кривит тонкие бледные губы в улыбке, без замаха бьет его прямо в лицо. От удара андроида-Элайджу сносит со стола. – Ауч, – с некоторым опозданием доносится с пола, и Элайджа не очень уверенно поднимается на ноги, хватаясь за стол. Скин на его щеке сполз от удара, и половина лица залита яркой синей кровью. – Прости, Гэви, – виновато улыбается он, чуть наклоняя голову, чтобы сгладить разницу в росте. – Но мне больше не может быть больно.